Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Кирилл Кобрин.

Александр Гостев: Прошло восемь дней с момента катастрофического стихийного бедствия в Индийском океане, жертвами которого, по последним данным, стали 140 тысяч человек. Что происходит сейчас в Южной и Юго-Восточной Азии? Как идут спасательные и гуманитарные операции? О ситуации на этот час рассказывает мой коллега Кирилл Кобрин.

Кирилл Кобрин: В районах, пострадавших от катастрофы, предпринимаются отчаянные усилия для того, чтобы наладить снабжение выживших продовольствием, питьевой водой и медикаментами. В операции принимают участие, помимо местных врачей и военных, целый ряд государств региона и сотрудники международных гуманитарных организаций. В Таиланде правительство объявило о выплате компенсаций семьям погибших. Министр внутренних дел Таиланда Бхокин Балакула сообщил сегодня...

Бхокин Балакула: Глава семейства, где погиб один человек, получит примерно полторы тысячи долларов или 60 тысяч таиландских батов. Это предварительная помощь. Каждый раненый в результате катастрофы получит 250 долларов или около 10 тысяч батов. С самого начала было установлено, что все расходы на больницы будет оплачивать правительство.

Кирилл Кобрин: Сказал министр внутренних дел Таиланда. Мировое сообщество уже выделило странам Южной Азии свыше 2 миллиардов долларов помощи. ООН намерено активно координировать гуманитарную операцию в регионе. Сюда направляется генеральный секретарь организации Кофи Аннан. Координатор ООН по оказанию срочной помощи Ян Эгеланд заявил...

Ян Эгеланд: Мы должны обеспечить продовольствием около 2 миллионов человек в пострадавших от стихии странах. Эта цифра уже увеличилась на 200 тысяч с 1 января и может возрасти в будущем.

Кирилл Кобрин: Сказал координатор ООН. Южную Азию посещает и госсекретарь США Колин Пауэлл. Вот что он заявил перед отлетом...

Колин Пауэлл: Мы собираемся встретиться с представителями правительств стран региона и международных организаций и оценить, что еще мы можем сделать для оказания помощи пострадавшим. Это одна из самых крупных гуманитарных операций в ответ на одну из самых разрушительных природных катастроф в истории человечества.

Кирилл Кобрин: Это был Колин Пауэлл. Между тем, продолжает расти и число иностранных туристов, погибших и пропавших без вести в результате стихийного бедствия в Южной Азии. Подтверждена гибель 120 французов, 60 немцев и 7 датчан. Среди пропавших без вести более 6 тысяч граждан европейских стран, из них около 3 тысяч шведов. О том, как власти Швеции пытаются выяснить судьбу пропавших подданных, и как в шведском обществе восприняли трагедию в Южной Азии я побеседовал с корреспондентом Радио Свобода в Стокгольме Николаем Мейнаром.

Николай, почему среди пропавших без вести самое большое количество шведов? Значит ли это, что Таиланд и Индонезия были самым любимым местом отдыха подданных шведской короны?

Николай Мейнар: Надо сказать, что эти курорты пользуются здесь чрезвычайно большой популярностью, особенно в зимнее время. Я бы сразу хотел отметить, что поездка туда именно в этот период - в конце декабря-начале января - чрезвычайно дорога, могут ее себе позволить люди весьма и весьма обеспеченные. Потому что льготные цены, как правило, предлагаются ближе к весне - май, июнь, в крайнем случае, сентябрь. А этот период, когда здесь очень холодно, промозгло, особенно, если зима выдалась неснежная и не зимняя, когда зимний отдых становится недоступен, тогда люди охотно, с большим удовольствием отправляются в экзотические страны, Надо сказать, что Таиланд занимает одно из приоритетных мест, немножечко меньше уже все остальные места типа Индонезии, индийские курорты и так далее.

Кирилл Кобрин: Какие меры предпринимают власти Швеции для того, чтобы выяснить судьбу пропавших без вести?

Николай Мейнар: Я думаю, что шведские меры мало чем отличаются от всех остальных на данный момент, насколько мне известно. Называлась цифра - 2915 человек без вести пропавших шведов. Выдвигается целый ряд претензий к работе чиновников. Об этом говорилось очень много, что недостаточно активно стали заниматься поиском пропавших и, вообще, тех, кто там оказался. Особенно много претензий было высказано шведскому МИДу. Теперь работа ведется с полным размахом, то есть МИД работает круглосуточно, министр иностранных дел отправилась в Таиланд для того, чтобы, может быть, несколько реабилитироваться за, по крайней мере, как считает общественность, запоздалую реакцию. Естественно, все туристические агентства и все остальные службы, которые так или иначе связаны были с перевозкой людей в эти регионы, предпринимают все усилия для того, чтобы выяснить кто, где и как конкретно оказался в этот момент в зоне катастрофы.

Надо сказать, что в отличие от некоторых других стран, Швеция пока еще не приготовила полные списки пропавших. В Финляндии они уже были опубликованы ранее, Дания подготовила их совсем недавно, а шведы пока еще не могут точно выяснить - кто же и где в этот момент оказался.

Кирилл Кобрин: Как в шведском обществе восприняли весть о таком количестве погибших и пропавших без вести? Ведь, как известно, Швеция не воевала почти 200 лет, и такие потери должны были ужаснуть рядового шведа, не привыкшего к таким потерям?

Николай Мейнар: Тут прозвучала фраза "синдром Эстонии". Если вы помните, паром "Эстония", достаточно давно, 10 лет назад, затонувший в Балтийском море, стал первой крупной катастрофой, которая тогда потрясла Швецию. В тот момент уже говорилось, что никогда за последние годы так много шведов не погибало в катастрофах. И тогда тоже были обвинения по поводу недостаточной оперативности и четкости в работе государственных служб, которые должны помочь справиться с последствием подобного рода катастроф. Естественно, предотвратить их никто не может, но, по крайней мере, потом реагировать желательно оперативнее. Сейчас шведы говорят, что напасти на них сваливаются за последнее время, по крайней мере, в течение последнего десятилетия. Теперь они снова оказываются в числе тех, кто больше всего из европейцев пострадал от подобного рода катастрофы. Но это еще и показатель в данном конкретном случае благосостояния шведского общества. Как я уже сказал, поездки туда недешевые. Шведы с их состоянием экономики и высоким уровнем жизни могут себе позволить поездки туда. Конечно же, общество шокировано, потрясено.

В свое время в Швеции уже был один очень драматический эпизод, когда одна из девушек, поехавшая в тот же самый Таиланд, оказалась укушенной собакой, которую хотела просто погладить. Ее доставили в Швецию, она умерла, несмотря на то, что предпринимались все усилия, чтобы ее спасти. Шведы были потрясены. Как же так, мы привезли ее в нашу цивилизованную страну, где все, казалось бы, должно служить для того, чтобы помогать людям и обеспечить их жизнь, - и вдруг она умирает. Это была драматическая история, связанная с одним человеком. А теперь речь идет уже о тысячах. Конечно же, здесь траурные мероприятия, которые проходят, обсуждения в обществе и так далее, хотя, мне кажется, что после "Эстонии" накал, драматизм в отношении единичного случая уже снижается. Когда очень много погибших, то за лесом деревья начинают выглядеть как бы не очень отчетливо.

Кирилл Кобрин: Я беседовал с корреспондентом Радио Свобода в Стокгольме Николаем Мейнаром.