Владимир Кара-Мурза: Сегодня исполнилось 25 лет со дня смерти Владимира Высоцкого. У нас в студии фотохудожник Валерий Нисанов, находившийся рядом с поэтом в последние дни его жизни. Как получилось, что в эти июльские дни 25 назад вы оказались рядом с Владимиром Семеновичем?

Валерий Нисанов: Оказалось так, что гораздо раньше - в 75 году - мы переехали жить в один дом, в один подъезд и жили через этаж: я жил на десятом, Володя на восьмом. А так как мы были знакомы еще до того, как мы переехали, то мы общались постоянно.

Владимир Кара-Мурза: Что происходило в эти дни? Самые разные ходят слухи и уже превратились, как говорил Высоцкий, «в сплетни в виде версий». Как развивались в эти дни события во время московской Олимпиады?

Валерий Нисанов: Вы знаете, я вам скажу, что Володя был абсолютно спокоен, он готовился к поездке, он должен был улететь 3 числа в Париж, а далее, кажется, в Соединенные Штаты вместе с Мариной, поэтому готовился к поездке. И ничего не предвещало. Кто бы мог предположить, что может произойти такое? Потому что даже в этот день, в ночь на 25 мы сидели у меня в большой компании, друзья, сидели у меня до двух часов и потом решили, что надо пойти отдохнуть. Они все спустились вниз на 8, Валерий Павлович уехал. Остался Федотов и Оксана. Следом через полчаса мне звонок: «Принеси ему шампанского немножко». А мы держали шампанское для него у меня. Я ему принес грамм сто в чайном стакане. Когда я пришел, Володя захотел есть, все пошли на кухню, начали чего-то готовить. Я не остался, я только принес бокал и поднялся наверх. И где-то полпятого утра звонок в дверь, а я дверь не закрывал, потому что Володя мог придти в любое время. Полпятого открывается дверь, входит Валерий Павлович и говорит: «Володя умер». Я спросонья ничего не понимаю: «Как умер?! Что ?!». Надел брюки и бегом, не ожидая лифта, по лестнице спустился вниз. Володя лежал на топчане в большой комнате с перевязанными руками, и по квартире ходил капитал милиции.

Владимир Кара-Мурза: Юрий Любимов, художественный руководитель Театра на Таганке, помнит Высоцкого как прекрасного поэта.

Юрий Любимов: Он был, во-первых, мне близким по настроению своему, по восприятию той обстановки, в которой мы тогда жили. И он действительно удивляет всех одним качеством, что он сумел спеть все, что он хотел. А то, что он поэт прекрасный, я понимал сразу. И мои друзья из совершенно разных кругов, предположим, Капица или писатели хорошие очень, философы. В театре была располагающая атмосфера для того, чтобы как-то самому стать крепче, выносливее этой тяжелой обстановке, в которой мы жили. Прежде всего поэт, и этим дорог должен быть, кто любит поэзию, удивительно передает все аспекты жизни, прекрасно рифмует, отбирает очень интересные слова разных слоев, населяющих нашу огромную страну, и выражает ее душу, стремление и так далее – вот это важно очень.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от Георгия, радиослушателя из Санкт-Петербурга.

Слушатель: Здравствуйте. Я однажды видел Высоцкого, это было в середине 70 годов. Он пришел к нам в Большой театр кукол на Некрасова. Я тогда был заведующим музыкально частью и членом постановочной бригады. Сударский Виктор Борисович очень хотел его заинтересовать, показав ему несколько отрывков из взрослых спектаклей. Он был задумчивый, печальный, Высоцкий, держался очень молчаливо, просмотрел внимательно. Потом он сказал: «Вы знаете, специфика кукол такова, что я не могу представить, как она будет сочетаться с моими песнями». Потому он спел несколько песен с гитарой, и потом такой же молчаливый, как бы озабоченный, ушел.

Владимир Кара-Мурза: В чем заключалось ваше творческое общение? Я знаю, что вы недавно издали фотоальбом фотографий Владимира Семеновича. При его жизни как вы сотрудничали?

Валерий Нисанов: Мы не сотрудничали, мы просто были дружны. Володя отличался качеством безумной любви к друзьям. Он обожал друзей. Я знаю, что он многим в жизни помогал именно друзьям. Он даже иногда не так относился к родственникам, как серьезно и по-настоящему относился к друзьям. Однажды Володя пришел ко мне и говорит: «Давай поснимаемся». Сам предложил. «Я с удовольствием». И вот с этого момента я начал снимать Володю. У меня очень много фотографий, очень много негативов, архив, можно сказать, из трех тысяч негативов Володиных.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Марину, радиослушательницу из Самары.

Слушательница: Добрый вечер. Вы знаете, у нас недавно был слет телевизионщиков региональный ТЭФИ-2004, и на одном из семинаров был такой вопрос задан: в наше непростое время, кого бы вы могли назвать народно любимого человека, не вызывающего отрицательных эмоций у многих, у разных слоев? Прозвучал Владимир Семенович Высоцкий. И искренне хочется позавидовать вашему гостю, что он дружил с таким человеком. Как вы думаете, а сейчас о чем бы пел Владимир Семенович Высоцкий?

Валерий Нисанов: О чем петь, я должен сказать, что Владимир Семенович нашел бы и сегодня, слава богу, есть поводы. И все, что происходит и сейчас, ничуть не лучше, чем было тогда.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Николая, радиослушателя из Смоленской области.

Слушатель: Добрый вечер. Высоцкий замечательно доказывает, что для того, чтобы быть поэтом нужно написать семьсот песен, как он. Дело не в количестве, а в качестве. Чего-то одного великого и вечного в нем все-таки не было. Лично для меня Джо Дассен, слова песен которого я не понимаю совершенно, может быть более приятен, чем Высоцкий. Высоцкий был сатирик в своих песнях. Мне кажется, время его ушло, и та жизнь ушла, которая была, о которой он пел.

Владимир Кара-Мурза: Вы в последние месяцы его жизни просили о чем-то спеть, может быть он показывал незавершенное?

Валерий Нисанов: Я никогда не просил его об этом. Но был такой случай, когда он позвонил и сказал: «Спустись вниз». Я спустился вниз, и Володя написал только песню новую про телефонистку. И вот дважды пропел эту песню.

Владимир Кара-Мурза: Проверял на вас как на первом слушателе?

Валерий Нисанов: А что касается молодого человека, который только что говорил, я ему не завидую по жизни, потому что он, видимо, мало читал в детстве.

Владимир Кара-Мурза: Ненужные книжки он в детстве читал. Слушаем москвича Виктора.

Слушатель: Добрый вечер. Я тоже не согласен с предыдущим слушателем, что актуальность Высоцкого проходит. По-моему, он для России лишний, потому что он основные жизненные законы излагал. Вон как-то стоит особняком по сравнению с другими бардами, поэтами, и я думаю, в чем же дело? Мне кажется, в том, что это некий феномен единства стиля жизни и песен. То есть он не только в песнях не врал, он не врал и в жизни. В этом его такая убедительность. Ваш гость сказал, что Высоцкий лежал с перевязанными руками. В чем дело, можно пояснить?

Валерий Нисанов: Просто очень узкий топчан. Ему было в спальне, видимо, не так уютно, не хватало воздуха, как я понимаю, и он попросил поставить топчан в большую комнату. Потому что когда я пришел, двери балкона и окно на кухню были открыты. Ему не хватало воздуха. Топчан очень узкий. Видимо, ему завязали руки после того, как он ушел из жизни, чтобы они не падали с топчана. Они были просто перевязаны, чтобы не падали.

Владимир Кара-Мурза: Василий Аксенов, писатель, один из друзей Владимира Высоцкого, вспоминает, что при жизни его талант не был признан.

Василий Аксенов: Высоцкий был прежде всего близким очень человеком по поколению творческому, главным образом поющий поэт, а потом артист, хотя и артист блестящий. Он в общем-то достиг невероятной славы, хотя ни разу не был признан официальным обществом, в котором он живет. Вся страна его обожала благодаря распространению магнитиздата и всего прочего. И личная такая культовая. И в этом смысле он добился самой вершины. Хотя он мог долго жить, если бы не страшный саморазруштельный процесс, в который он был вовлечен, и мог бы добиться еще более серьезных результатов.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвичку Альбину.

Слушательница: Володя, во-первых, я рада, что я до вас дозвонилась. Вас так не хватает на экране телевизора, я всегда смотрела ваши передачи. Но я сейчас о Высоцком. Просто хочу поделиться, что в год его смерти в апреле месяце я была на его концерте в Доме культуры какого-то проектного института на Алексеевской. Его долго не было, ждали. Потом он приехал, два часа пел. Немножко прихрамывал. Рассказал, что в спектакле «Вишневый сад» ногу повредил. Это было такое счастье. И я просто счастлива была, когда он проходил, кончился концерт, я с богу сидела. Я так хлопала, ладони отбила все. Я говорю: «Спасибо вам большое». Он на меня посмотрел и улыбнулся. И уже 25 лет прошло, и я это вижу, как будто вчера произошло. Великий человек, великий певец, и мы его никогда не забудем.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем петербуржца Сергея.

Слушатель: Добро ночи, господа. Первый раз услышал Высоцкого непосредственно во время его концерта в Санкт-Петербурге. Я пытался представить, как он выглядит. И когда я первый раз его увидел, я был поражен. Судя по голосу, я не соизмерял. Вошел очень приветливый человек. В этой 25-летней годовщине какая-то большая неправда. Сейчас рассказывают, как все любили Высоцкого. А я помню, что творилось с его записями, например, в 71 году у меня на глазах замполит или особист, я год в армии был, он сжег эти пленки, и трое суток сидел наш киношник, который в кинозале включил магнитофон. Многие администраторы вылетали с работы, когда организовывали концерты. Молодежь не знает, они даже поверить не могут, что нельзя было купить или нас гоняли за все это дело.

Владимир Кара-Мурза: Да, к сожалению, так было. Валерий, вы хранили какую-то фонотеку, при вас записывали его друзья, как он исполняет свои песни?

Валерий Нисанов: Да, это было. У меня есть много кассет и в последние месяцы. А потом много СД сейчас. Я всегда с удовольствием его слушаю. Вообще, если вникнуть во все слова, которые говорит Володя, молодой человек сказал, что он сатирик или юморист – это вообще какой-то кошмар. Посмотрите, какие у него слова, они просто гениальные.

Владимир Кара-Мурза: Адвокат Владимира Высоцкого Генрих Падва считает, что его творчество актуально до сих пор.

Генрих Падва: Сейчас начинается опять охота на волков, и конечно, сейчас его творчество сыграло бы определенную роль в становлении нашего гражданского общества. Он поэт, он бард, он актер и он гражданин. Вот совокупность таких удивительных качеств в то время сделали его выдающимся, великим человеком того времени. И я думаю, он заслуживает посмертной очень большой памяти.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от москвича Анатолия Евгеньевича.

Слушатель: Добрый вечер. Я не думаю, что только для того времени, я думаю, что Высоцкий останется надолго, покуда будут жить те люди, которые жили во времена Высоцкого, знают все реалии, покуда будут жить их сыновья, и им будут рассказывать, что это за реалии. Потом сама гениальность Высоцкого настолько велика, что она проникает через время. Я вообще считаю, что в последнее десятилетие у нас было только два поэта, очень быстро умерших – это Высоцкий и Башлачев, которые пели на нерве этой эпохи. Поэтому они так близки любому человеку, абсолютно любому человеку, если у него есть хоть капля совести. Те люди, которые его, Высоцкого, заслоняли и всячески не пущали, у этих людей нет совести - это другие люди. И из-за них нам сейчас так страшно и трудно жить.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем петербуржца Сергея.

Слушатель: Добрый вечер. Наверное, Высоцкий был просто Высоцким, вряд ли он осознавал то, о чем сейчас все говорят. Но я немножко о другом. Заранее хочу сказать, что мертвые сраму не имут. В советское время я о нем, в постсоветское читал о роли Марины Влади. Она прилетала в Москву, выручала, спасала, протягивала руку своему Володе. А вот процесс саморазрушения, наркотики при чем здесь? Это страшный вопрос, но если можно - ответьте.

Валерий Нисанов: Вы знаете, я вам скажу, когда приезжала Марина, я не видел никаких «спасала», «выручала». От чего? Кого? Володя был невысокого роста, но ощущение, когда с ним общаешься, что ты общаешься с гигантом. Володя был сильный, взрослый, разумный, умный человек, и никакая помощь Марины ему не нужна была. А что касается наркотиков, то тоже достаточно известная вещь. Просто доброжелателей, просто из хороших побуждений, они не специально посадили на иглу или дали наркотик, они просто хотели когда помочь, они несколько дней его дозировали наркотиками, чтобы было легче перенести боли. А там уж так получилось, тут уж ничего не поделаешь.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Михаила из Новосибирска.

Слушатель: Здравствуйте, уважаемые господа. Может быть и правда, что Владимир Семенович ушел вовремя. Трудно представить его в современной омерзительной жизни. Например, вообразите его в «Единой России», его бы обязательно туда потащили. Он бы их просто послал бы. Или снимающимся в рекламе, например. Клара Румянова спустила своих визитеров с лестницы, которые предлагали ей озвучить, уверен, что то же самое сделал бы и Владимир Семенович. Вы знаете, я перед передачей слушал песни его, и последняя фраза меня поразила в песне «Я не люблю»: «Пусть впереди большие перемены, я это никогда не полюблю». Не хотел он перемен.

Владимир Кара-Мурза: Как относился Высоцкий к тому, о чем говорил Михаил?

Валерий Нисанов: Вы знаете, и тогда было не так хорошо, как омерзительно сейчас, тогда было еще омерзительнее, только люди как-то быстро забывают.

Владимир Кара-Мурза: Он задает вопрос, как Высоцкий относился к отсутствию прижизненной славы?

Валерий Нисанов: Я думаю, его это не волновало. И слава у него была всегда.

Владимир Кара-Мурза: Он имеет в виду официальное признание.

Валерий Нисанов: О чем говорить? Этого и не могло быть, они душили его, как только могли. Хотя я знаю ситуации, что он был и у Хрущева, и пел ему.

Владимир Кара-Мурза: У опального Хрущева, не генсека Хрущева.

Валерий Нисанов: И у Брежнева был. Его привезла Галя, дочь Брежнева. И у Кириленко пел, члена политбюро, у Полянского пел. Так что его любили все. Как-то мой друг, ушедший недавно поэт-переводчик Дмитрий Виноградов, выставил не горизонтально, а вертикально свою ладонь и сказал: «Вот Володя был и для этих, и для этих. Для всех».

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Петербурга от Екатерины.

Слушательница: Вы знаете, я вот что хочу сказать: меня с Высоцким связывают две даты, какая-то мистика. Я родилась с ним в один год в 1938-м, а день рождения у меня 25 июля. И этот день рождения совпал с днем смерти Высоцкого. Я работала в оборонке, мы отмечали дни рождения, но самый грустный день в моей жизни. Я просила не поздравлять меня, потому что было очень грустно, очень жалко. И я считаю что Высоцкий - это наш золотой фонд. И чаще, не только в юбилейные дни, но и в обычные дни нашей молодежи неплохо было бы послушать его песни. Она была бы добрее и умнее.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Николая.

Слушатель: Здравствуйте. Я, можно сказать, вырос и сформировался только на Высоцком. Вернее, не только, конечно же, в России много поэтов. Высоцкий, во-первых, он никогда не пройдет. Я должен сказать, что я с ним, с Высоцким стоял в пикете против войны в Чечне. У него, помните, строки есть, что «воспоминания только потревожь, одно и тоже. На помощь! Караул! Вон бьют чеченцев немцы из Поволжья, а место битвы город Барнаул. Когда дошло почти до самосуда, я встал горой за горцев, чье-то горло теребя. Те и другие были не отсюда, а воевали словно за себя».

Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Григория.

Слушатель: Добрый вечер. Я, к сожалению, давно лет 25 написал стих памяти Высоцкого и отправил его матери. Я хотел сказать, что тогда, это было четверть века назад, был клуб «Красный пролетарий» и там гоняли его «друзья» так называемые за трешник. И было как-то неприятно, когда они через каждые два часа собирали по трешнику и крутили о том, какой Высоцкий.

Владимир Кара-Мурза: Кто-то наживался на памяти поэта. Нина Максимовна жила в вашем подъезде, в его квартире? Она сохранила домашний музей?

Валерий Нисанов: Она пыталась все сохранить, как было при Володе. Первое время я ходил к ней, а позже нет. Потому что ее окружали какие-то дамы постоянно. Они ухаживали за могилами, я их видел и там, и дома. Так ей, видимо, было удобно.

Владимир Кара-Мурза: Тележурналист Сергей Доренко считает, что последние годы жизни Высоцкого были самоуничтожением.

Сергей Доренко: Творчество Высоцкого – это публичное самосожжение, вот чем он занимался. Он был беспощаден к себе каждую секунду. Его душа – это такая амперова дуга правды, амперова дуга русской странной правды, истинной справедливости. Есть вопросы такие, на которые ответ известен. Высоцкий вступил бы в «Единую Россию»? Высоцкий написал бы письмо, что нужно посадить Ходорковского и что правильно сидит Ходорковский? Высоцкого наградили бы сегодня в Кремле? А потом, я думаю, что бы он написал о «Курске», Беслане и «Норд-Осте», о том, как дома рушатся в Москве, обо всем об этом, что бы он написал? Я знаю, что он не смог бы так долго прожить - 67 лет, потому что он жил невероятно интенсивно и беспощадно к себе.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от москвича Виктора.

Слушатель: У меня не вопрос, я хотел бы сказать о работе Владимира Семеновича на радио. И это счастье осталось, какой благородной глубины голос в «Балаганчике» Блока, «Мартин Иден» – великая работа. Кроме того осталось, когда он играл Лопахина, и эта запись есть на радио. В нем действительно было много пушкинского. Насколько он глубоко понимал разные культуры, чувствовался в них совершенно феноменально, до тонкостей, причем с невероятной легкостью. Это действительно пушкинская черта.

Владимир Кара-Мурза: Вы бывали в квартире, правда, что был широкий кругозор Владимира Семеновича, что это был подлинный эрудит с огромным запасом всемирных знаний?

Валерий Нисанов: Я не знаю про всемирные знания, если глубоко, по-настоящему вчитаться в его стихи, что он делал - это же просто уникально. Я даже сейчас, я и раньше все время прочитывал, слушал Володю, и раньше меньше понимал, как они меня сегодня трогают безумно. Эти стихи, эти слова, сюжет - это с ума сойти можно, сойти с ума по-настоящему. Иногда есть вещи, я начинаю, если хотите рыдать.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Надежду из Санкт-Петербурга.

Слушательница: Здравствуйте. Высокопарных слов сейчас много, которые говорит, и в друзья записываются очень многие. Почему мы не можем при жизни, понимая, кто это за человек, беречь его, лишний раз ему сказать, что он выглядит хорошо, какие он чудесные стихи написал и какой он трогательный человек.

Владимир Кара-Мурза: Я так понимаю, что друзья так себя и вели.

Валерий Нисанов: Я с удовольствием расскажу. Однажды сидел в компании с очень большим человеком. И он вдруг спрашивает: «Валера, расскажи, почему все так плохо?». Я говорю: «Не обидитесь, Николай Иванович?». «Нет, не обижусь». «Нет, я, пожалуй, не скажу». «Скажи, скажи». «Сказать?». «Скажи обязательно». «Николай Иванович, народ говно, извините за выражение».

Владимир Кара-Мурза: Не премьер-министр Рыжков был?

Валерий Нисанов: С Рыжковым я бы рядом ходить не стал в коридоре.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Михаила.

Слушатель: Господа, доброй ночи. Подумалось: нам страшно не хватает такого человека, как Володя Высоцкий. Я не буду дурацких слов говорить – гений… Он задавал масштаб личности. Вот сейчас этого не хватает. И еще одна чуть странноватая мысль. Володю любили слушать и наши власть предержащие в то время. Интересно, сейчас кто-нибудь из них мог бы слушать это?

Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, сейчас пришло к власти поколение как раз чуть моложе, практически слушатели Высоцкого. Не похоже по их поведению, что они воспитаны на его песнях.

Валерий Нисанов: Вы знаете, я знаю несколько людей, которые по-настоящему влюблены в Володю, в его творчество. Я общаюсь с прекрасным человеком, он большой начальник МВД, он просто больной человек. А те, которых часто показывают по телевидению, я думаю, что это не тот народ, за которого вы, к сожалению, голосуете.

Владимир Кара-Мурза: Те, которые его преследовали, следили за ним.

Валерий Нисанов: Это те же люди, которые сидели в кабинетах то ли на Лубянке, то ли еще где-то, а потом пересели из этого кресла в другое и продолжают ту же самуе игру с народом.

Владимир Кара-Мурза: Писатель Владимир Войнович, знакомый Владимира Высоцкого, с удовольствием вспоминает общение с ним.

Владимир Войнович: Он вообще очень талантливый человек. У меня был неудачный опыт в Театре на Таганке, там ставили мою пьесу, там не получалось, и я взялся сам режиссировать. И взял на главную роль Высоцкого. Из нашего сотрудничества ничего не вышло, но просто я с ним пообщался близко и увидел, какой это одаренный и просто остроумный человек. Высоцкий, безусловно, очень большое явление. Ходят всякие мифы, приписываются ему какие-то свойства, которых, может быть, и не было и какие-то вокруг него страсти, что его преследовали, запрещали. Советская власть вообще всех запрещала. Его песни не печатались, и многие песни Окуджавы не печатали, и Галича не печатали. У советской власти были свои правила, кого-нибудь за границу не выпускали. Так что к идеализации я отношусь плохо. Вообще сравнивать Высоцкого и Сахарова – они были разные люди, очень разные.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от москвича Владимира.

Слушатель: Добрый веер. Мои дорогие, мне самое интересное, когда делают из Владимира Семеновичу гуру. Не надо из него делать, он не борец против власти. Это надо слушать, его надо любить - это очень важно. Все, которые вам звонят, начинают делать из него революционера, он не был таким. Это был великий художник – это прежде всего.

Владимир Кара-Мурза: Был ли Владимир Семенович революционером?

Валерий Нисанов: Я думаю, что был. Но он был человеком справедливым и скорее всего ранимым.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Георгия Георгиевича, радиослушателя из Санкт-Петербурга.

Слушатель: Здравствуйте. Я очень любил Высоцкого, люблю, и в 72 году я специально был в Москве в Театре на Таганке в декабре месяце, жал ему руку и благодарил за его песню. Я тогда мототуризмом занимался, в 67 году был участником массового восхождения на Эльбрус и фотоальбом составил. Самая неудачная, мне кажется, у Высоцкого песня, которая кончается: «Пусть впереди большие перемены, я это никогда не полюблю». Дело в том, что Высоцкий жил в тоталитарном режиме, когда КПСС была у власти, ее естественно надо было свергнуть. Но дело в том, что приватизация, которая нас обокрала, ее надо было абсолютно по-другому проводить.

Владимир Кара-Мурза: Он имел в виду, что он не перемены никогда не полюбит, а, несмотря на перемены неизбежные, он не полюбит то, что он перечислил. Спрашивают радиослушатели о вашем фотоальбоме, что в него вошло?

Валерий Нисанов: Дело в том, что эта идея мне пришла, потому что когда в эти дни 25 января и 25 июля я приходил на кладбище, и видел эти триста раз переснятые фотографии лежат, то ли на снегу, то ли на траве, и торгуют ими. Это меня сильно задевало. Я вообще запретил свои фотографии давать кому бы то ни было, даже музею, без моего разрешения, никто не имеет права напечатать мою фотографию. Пришла такая идея, чтобы сделать настоящий хороший альбом от первого дня, от первой фотографии до последней фотографии. И вот такой альбом получился, мы его издали, его издала американская Пушкинская академия искусств, где я работаю и служу. Американский Пушкинский фонд, музей, и Аркадий и Никита, которых я очень люблю – детей Володи. Сделали этот альбом, он высочайшего качества. Самое интересное, что есть в этом альбоме, я нашел фотографию Владимира Семеновича, снятую в день его рождения в 38 году.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Николая из Петербурга.

Слушатель: Можно прочитать стихотворение «День без единой смерти» Высоцкого?

Секунд, минут, часов - нули.
Сердца с часами сверьте!
Объявлен праздник всей Земли:
"День без единой смерти".

Вход в рай забили впопыхах,
Ворота ада - на засове,
Без оговорок и условий
Все согласовано в верхах.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос Григория из Москвы.

Слушатель: Я четыре строфы прочитаю очень быстро - это мое, я выдерну: «И сонм друзей страшнее страха, уж лучше снова под брань, на плаху, чем визг кликуш и блажь с экрана. Сгорел ты рано, ушел ты рано. Немало их, кто правит, травит. Как им хотелось себя ославить. Сломать, сломить бы и комья грязи на завистников и шепот мрази».

Владимир Кара-Мурза: Владимир Новиков, автор книги о Высоцком в биографической серии «Жизнь замечательных людей», считает, что его творчеству суждено бессмертие.

Владимир Новиков: Успех Высоцкого посмертный, его бессмертие, которое уже 25 лет на наших глазах разворачивается, оно вполне заслуженное, но еще какие-то грани откроются. Я уверен, что наши потомки лет через двадцать будут другие песни Высоцкого цитировать, находить те оттенки, которые мы не замечали. Так что у Высоцкого большое будущее. Я закончил свою книгу в серии «Жизнь замечательных людей» разговором русского и скандинава около памятника Высоцкому у Петровских ворот. Это не вымышленный разговор - это разговор между мной и моим норвежским другом, который поет песни Высоцкого по-норвежски с большим успехом. И мы даже объезжали норвежские города и шведские, где я по-английски рассказывал о Высоцком студентам, которые впервые о нем слышали, а потом он объявлял песню, и девушки в экстазе слушали «Наводчицу».

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Петербурга от радиослушателя Евгения.

Слушатель: Здравствуйте. Извиняюсь, не вопрос, а мое мнение. В 74 году на вашей станции я слушал песню в исполнении Владимира Семеновича о соцсоревновании. С тех пор я ее нигде не слышал.

Владимир Кара-Мурза: Кстати, как Владимир Семенович относился к тому, что западные голоса крутили его песни, без его разрешения подчас?

Валерий Нисанов: Я думаю, спокойно. Я никогда не слышал от Володи возмущений - этого не было. Наоборот, я знаю, что были возмущения наших руководителей, Министерства культуры, которые все время обвиняли: ты что, куда-то поехал, где-то выступаешь. Был такой случай, когда он мне позвонил: «Спустись, поедем в Министерство культуры, меня вызывают».

Владимир Кара-Мурза: Нужен был какой-то свидетель?

Валерий Нисанов: Я просто поехал вместе с ним, ему скучно было ехать, видимо. Мы приехали, а он где-то неделю как прилетел из Соединенных Штатов. Его не было минут 15, я думаю, что он быстро их послал и ушел оттуда. Спустился, сел в машину, закрыл дверь резко немножко и говорит: «Представляешь, они меня обвиняют, что я выступал в синагогах. В каких синагогах я выступал?». Он выступал в Бруклине, арендовали зал, который никакого отношения к церковным делам не имеет. Обыкновенный большой зал, в который люди приходили и слушали. Такие вещи были с ним.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Владимира из Пензенской области.

Слушатель: Утром была ваша передача о Василии Макаровиче Шукшине, исполняется 76 лет со дня его рождения. Я думаю, что это явления одного порядка – Высоцкий, Шукшин, Леонид Филатов.

Владимир Кара-Мурза: Кстати, что за люди бывали у Владимира Высоцкого в последний год его жизни?

Валерий Нисанов: Василий Макарович уже умер. Они были дружны. У меня на стене есть фотография, где я снят на «Мосфильме» с Левой Кочаряном и Гусейном Ахуновым. Как-то Володя зашел ко мне, увидел фотографию, долго в нее всматривался, а это были последние дни Левы Кочаряна жизни, и вдруг он резко повернулся и ушел. Что там было, как было, почему было, я не знаю. Я ему не задавал этого вопроса. Но с этого дня Володя начал ходить постоянно ко мне. Он всегда мне рассказывал про друзей, про Василия Макаровича и про Артура Макарова, про всех. Есть миллион историй, просто мы не уложимся.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос от радиослушателя Токарева.

Слушатель: Это Вилли Токарев. Хочу сказать, что творчество Владимира Высоцкого для меня – это лучезарная звезда. Я его услышал впервые в 60 годах. Хочу сказать, что это уникальное явление в нашей культуре. Этот человек мог в четырех строчках выразить целый мир. Конечно, я уже слышал подтверждение моему, что этот человек до конца не изучен, все еще впереди. Высоцкий – это Эверест, который еще даст о себе знать.

Владимир Кара-Мурза: Согласны с вами абсолютно. Слушаем москвича Александра.

Слушатель: Сейчас очень многие говорят о том, что Высоцкий был великим поэтом. Скажите, а как он сам относился к той части своего творчества, которая была поэзией?

Владимир Кара-Мурза: Хотел он увидеть себя напечатанным?

Валерий Нисанов: Хотел. Я думаю, что он никогда не думал о славе. Он просто делал потому, что у него была необходимость сидеть, работать. Он делал ночами иногда.

Владимир Кара-Мурза: Как-то осаждали его поклонницы в подъезде?

Валерий Нисанов: Бывало. Однажды я встретил, выходя из подъезда, пионерский отряд с горном, знаменем, барабаном, они шли к Володе Высоцкому. Однажды встретил старушку, бабушку, которая приехала из Сибири, из мест не столь отдаленных. Освободилась и поехала к Высоцкому. Разные были люди. Правда, пытались не пускать к нему. Консьержка была в подъезде. Если бы только это начать - это было бы без конца, потому что ходило народу много.

Владимир Кара-Мурза: Слушаем Андрея из Ярославля.

Слушатель: Доброй ночи. Вспоминаю эти годы тоталитарные. Узнал о смерти Владимира Семеновича из вашей радиостанции уважаемой. «Немецкая волна» давала концерт в основном из тех дисков, которые Марина Влади помогла записать в Париже, в Торонто. Вопрос такой: потерял я песню, помните, у него была «Спортивная песня». Войдет она в сборник?

Владимир Кара-Мурза: Валерий, у нас в студии Валерий Нисанов - фотохудожник, он не сборник песен выпустил, а сборник фотографий. А эту песню легко найти в Интернете, в любом альбоме есть. Слушаем Наталью из Петербурга.

Слушательница: Добрый вечер. Вы знаете, сейчас по российскому каналу показывают фильм, меня просто затрясло. Там Высоцкий представлен таким наркоманом, который гонялся по Москве за наркотиками. Такой пасквиль, просто жутко. Это действительно так было?

Владимир Кара-Мурза: Говорят, что семья была недовольна. Валерий, создатели фильма, когда у вам обращались, о чем они вас предупреждали, какая тематика будет фильма?

Валерий Нисанов: Я не знаю, стало это модным, нужным все время говорить о том, что Володя выпивал или Володя принимал наркотики. Так же, как я наблюдаю телевидение наше, почему бы не показать, ведь жива же та же Белла Ахмадулина и масса других интересных людей, почему же все время идти на такой вариант? Кто-то хочет говорить про это. Я, например, про это говорить не хочу. Я все время очень ревностно отношусь ко всему, что происходит с Володей. Для меня он не умер, никогда не может умереть.