Программу ведет Андрей Шарый. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Кирилл Кобрин, Тынчтык Чоротегин, Андрей Бабицкий.

Андрей Шарый: По фактам беспорядков на юге Киргизии к ответственности могут быть привлечены до 500 человек, сообщил сегодня новый Генеральный прокурор республики Марат Суталинов. В настоящее время под контролем киргизской оппозиции (она требует отмены результатов недавних парламентских выборов, отставки президента республики Аскара Акаева) находятся крупнейшие на юге республики города Ош и Джалал-Абад. Акаев в среду сменил главу Министерства внутренних дел и Генерального прокурора. Власти заявляют, что готовы применить силу для восстановления порядка.

Бурные политические события в Киргизии журналисты называют конфликтом между севером и югом республики. Схема проста. Акаева, выходца из северных районов, якобы поддерживает столица страны Бишкек, а лидеров оппозиции южные регионы с центрами в Оше и Джалал-Абаде. Вопрос о том, насколько верно такое деление, я адресовал директору киргизской службы Радио Свобода Тынчтык Чоротегин.

Тынчтык Чоротегин: Есть такое понятие - юг и север. Примерно это чуть-чуть совпадает и с географией. Юг для географических координат - это одно понятие, а в Кыргызстане югом обычно считали те регионы, которые не входят в Таласскую, Чуисскую, Иссыкульскую и Нарынскую области. Есть районы, которые находятся на юге географическом и административном понятии, но в сознании народа это является севером. Все политические деятели старались просто обойти вот эти рамки, и иметь общенациональные интересы.

В советское время эта тенденция тоже сохранялась. Допустим, Усубалиев Турдакун правил в Кыргызстане с 1961 по 1986 годы.

Андрей Шарый: Речь идет о Первом секретаре республиканского комитета КПСС.

Тынчтык Чоротегин: Да, он из Нарынской долины. Некоторым казалось, что он поддерживает только людей с севера. Эти политики всегда поддерживали людей из разных регионов. Масалиев, который тоже правил республикой с 1986 года по 1900 год, он с юга Баткинской области. Он тоже старался сохранить вот такой баланс между разными политическими деятелями.

У Акаева тоже принцип команды. В его команде есть очень много таких южан как теперешний Государственный секретарь Усманакун Ибраимов. Он тоже старается взять из разных регионов. У Акаева другая проблема. Некоторым кажется, что он поддерживает только тех, кто, допустим, подхалимничает и так далее. Ему были нужны люди из разных регионов, особенно, с юга.

Андрей Шарый: Верно ли вот это журналистское утверждение о том, что то, что сейчас происходит в Кыргызстане - это восстание юга против севера?

Тынчтык Чоротегин: Нельзя, потому что восстали вначале не только на юге. Первыми из восставших были как раз северяне. Почему-то всегда говорят Ош и Джалал-Абад, но не говорят о том, что талассы уже с 14 марта держат административную власть области, держали самого губернатора, потом он перешел в сторону оппозиции. Но это, может быть, оправдано тем, что больше населения находится на юге. Ош является фактически второй столицей Кыргызстана, южной столицей Кыргызстана. Там этническая картина иная. Где-то около 700 тысяч узбеков проживают в Кыргызстане. Были такие разговоры, что будто бы узбеки поддерживают только Акаева. Нет, именно в Ошской области альтернативную власть когда ввели, они избрали председателем областного совета вот этой альтернативной власти узбека.

Андрей Шарый: Это узбекское население, они ассимилированы как-то? Они говорят по-киргизски, например?

Тынчтык Чоротегин: Они в этих регионах меньше говорят на русском языке, а на базаре у них смесь между узбекским и киргизским языком. Это испокон веков. Был такой искусственный язык - чагатайский. Он находился на уровне того, что все тюркоязычные народы ввели какие-то общие слова. Они понимали друг друга без переводчика, и до сих пор это не проблема. Очень много лидеров в русскоязычных и других меньшинств в Кыргызстане, которые тоже влились в эту группу. У нас нет ни одной этнической партии. Изначально все партии разделились, чтобы не было единства. Все эти лидеры разных меньшинств этнических разделены только на две партии - партию власти и оппозицию.

Андрей Шарый: Деятели культуры Киргизстана кого поддерживают? Например, Чингиз Айтматов он как-то обозначил свое отношение к тому, что происходит в республике?

Тынчтык Чоротегин: Да, обозначил. Он поддерживает правительство Акаева. Задержала бишкекская полиция Болота Шамшиева, одного из видных киргизских кинорежиссеров, который сделал киргизское чудо в 70-80-е годы за то, что он принял участие в антиправительственной демонстрации. Это говорит о том, что интеллигенция разделена на две части. Конечно, вскормленные правительством аксакалы, многие не хотят остаться без этого, поэтому они поддерживают Акаева.

Андрей Шарый: А сейчас мой коллега Андрей Бабицкий, специальный корреспондент нашего радио в Киргизии. Он находится в Бишкеке, связь у нас телефонная.

Андрей, добрый вечер. Уже более суток мы получаем сообщения о том, что колонны демонстрантов с юга республики направляются в Бишкек. Есть какая-то информация о том, когда они там появятся, могут ли появиться вообще?

Андрей Бабицкий: Информация поступает, что якобы они на автобусах отправлены из разных районов. Но по всей вероятности, эти автобусы вряд ли доберутся до столицы. Бишкекские власти фактически закрыли Бишкек, закрыли город. И перевалы, и дороги по периметру перекрыты милицейскими блокпостами. Похоже, у оппозиции очень мало шансов переправить своих людей с юга в столицу. Кроме всего прочего, если и пропускают кого-то, то пропускают по какой-то экстренной надобности, если у человека есть билет на самолет, если есть какие-то достоверные доказательства того, что ему необходимо быть в Бишкеке, тогда он может пройти через эти милицейские кордоны.

Андрей Шарый: Андрей, судя по сегодняшней демонстрации, акции протеста разогнаны милицией в центре Бишкека. В столице Кыргызстана у оппозиции не такой большой потенциал, поскольку было около сотни человек, как сообщает наш корреспондент. Известно, что сегодня встречались лидеры оппозиции. Планируются ли новые акции? Есть ли информация о том, способна ли оппозиция в столице собрать сколько-нибудь внушительное число сторонников?

Андрей Бабицкий: Это очень сложно предсказать. Что касается встречи лидеров оппозиции, то пока до сих пор не поступало сведений о том, что из себя эта встреча представляла. Но любопытно, что один из самых серьезных лидеров объединенной уже оппозиции, представитель юга Курманбек Бакиев, против которого начали сбор материалов для возбуждения уголовного дела (он подозревается в организации восьми особо тяжких государственных преступлениях), так вот он явился на эту встречу и заявил, что единственное требование оппозиции - это отставка президента. Я думаю, что здесь есть какая-то точка перелома. Если еще вчера Аскар Акаев говорил о том, что никакого насилия допущено не будет, применено не будет, а сегодня интонация поменялась, было сказано, что силовые меры против демонстрантов все-таки будут применены, с другой стороны оппозиция заявляет о том, что они будут добиваться исключительно отставки Акаева, это говорит о том, что конфликт приобретает уже гораздо более острые формы.

Что касается поддержки оппозиции в Бишкеке, я думаю, что, конечно, она будет носить совсем другой характер. Здесь численность населения существенно ниже, чем в южных районах. Другое обстоятельство, что народ в столице живет существенно богаче и осознает, что он находится в привилегированном положении. Но все равно люди, которые находятся здесь, наблюдатели не в состоянии предугадать развитие событий.

Андрей Шарый: Андрей, вам прекрасно известно, что наша с вами работа состоит из сравнений. Я сейчас не избегу соблазна такого сравнения. Вот киргизская политика. У кого из политиков, представляющих эти политические силы, есть шанс стать киргизским Михаилом Саакашвили или Виктором Ющенко?

Андрей Бабицкий: Сегодня, судя по всему, мои впечатления на самом деле очень фрагментарны и поверхностны, вы должны представлять, что я нахожусь в Бишкеке не так долго, но, тем не менее, я разговаривал с разными людьми. Один из местных ведущих политических журналистов, когда я его спросил: "Есть ли действительно какая-то яркая фигура, способная возглавить оппозицию?", он замешкался с ответом и сказал: "Смотри, даже сразу в голову не приходит ни одна фамилия". Нет, такого яркого лидера нет, по всей вероятности, ему только предстоит появиться. Я думаю, что это произойдет, наверное, в ближайшие дни, поскольку завтра оппозиция должна в принципе продемонстрировать на что она способна в столице.

Андрей Шарый: Есть ли у вас ощущение, что говорят ваши собеседники, что в Бишкеке сгущаются политические тучи, что ситуация действительно может обернуться очень серьезно? Сейчас, насколько я понимаю, в городе спокойно.

Андрей Бабицкий: Такое ощущение есть. Завтрашний день, я думаю, это репетиция, это проверка сил. Оппозиция должна будет продемонстрировать на что она способна, может ли она рассчитывать на сколько-нибудь массовую поддержку в Бишкеке. На завтрашний день заявлен митинг на 3 часа дня. Он покажет какое количество людей готово поддержать оппозицию. Но то, что с обеих сторон ужесточились требования и условия претензий, это говорит о том, что конфликт переходит в более острую фазу.

Андрей Шарый: Можно ли по вашим первым ощущениям охарактеризовать этот гражданский конфликт, столкновение каких-то отживших сил проклятого режима с демократической оппозицией, с какими-то новыми киргизскими оранжевыми или желтыми, как их часто называют, или все-таки здесь все сложнее, и речь идет о борьбе кланов, политиков разной ориентации?

Андрей Бабицкий: Этот вопрос очень точный, на него очень сложно найти ответ. Меня сегодня из аэропорта подвозил молодой человек 29 лет. Он мне сказал: "Половина моей жизни в Киргизии Акаева". Действительно, почти 15 лет находится у власти один президент. Не так, чтобы оппозиция сегодня Акаеву способна была предложить какую-то развернутую программу демократических преобразований. Недовольство президентом в основном базируется на недовольстве коррупцией, на недовольстве крайне неэффективной системы государственного управления, на клановой системе. Акаев остается и по сегодняшний день лидером с репутацией наибольшего демократа среди президентов и глав среднеазиатских республик. Но, тем не менее, модель власти, которую он выстроил, носит отчетливые черты, если не деспотии, то такого мягкого восточного авторитаризма.