Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Бабицкий.

Андрей Шарый: Сейчас рядом со мной мой коллега Андрей Бабицкий. Андрей вернулся из Бишкека, где работал в качестве нашего специального корреспондента во все эти бурные для Киргизии дни.

Андрей, добрый вечер. После отставки Аскара Акаева конфигурация власти в республике примерно такова. Существует вот это бывшее оппозиционное правительство и существует парламент, избранный еще под контролем власти Акаева. Каковы могут быть отношения между двумя ветвями власти в Киргизии сейчас?

Андрей Бабицкий: Правительство, которое сформировал Курманбек Бакиев, не повторяет конфигурацию оппозиции. Скорее, собрано с миру по нитке. То есть оно есть слепок сегодняшнего кыргызского общества, в этом, кстати, я считаю, его достоинство. В него входят самые разные люди, представляющие оппозицию, самые разные люди, представляющие Север и Юг, и самые разные люди, представляющие как оппозицию, так и старую власть. Бакиев попытался собрать людей, которые, в общем, находятся если не на взаимоисключающих полюсах, то, по крайней мере, не так, чтобы очень близки.

Андрей Шарый: Насколько эта штука, в таком случае, работоспособна?

Андрей Бабицкий: Может быть, это сейчас и не очень существенно. Правительство Бакиева - это временное правительство, оно сформировано на срок до президентских выборов. Это правительство не столько для ежедневной, рутинной работы, в этом смысле оно, действительно, не очень функционально, сколько для предвыборной кампании Бакиева, для выбора наиболее выгодного внешнеполитического партнера.

Андрей Шарый: Давайте вернемся к вопросу о парламенте.

Андрей Бабицкий: Фактически 54 места из 68 в этом парламенте получили люди, которые шли на выборы от блока акаевских партий, пропрезидентского политического движения, которое включало в себя шесть партий. И в этом смысле сегодня то, что парламент сохранен, вызывает колоссальное недовольство среди населения, в основном представителей Юга. Потому что, собственно говоря, один из основных лозунгов революции было роспуск парламента и непризнание состоявшихся выборов.

Андрей Шарый: Но с конституционной точки зрения, он будет действовать весь мандат свой или нет?

Андрей Бабицкий: Нет. Сейчас все больше разговоров о том, что необходима конституционная реформа. Конституционная реформа по двум параметрам. Во-первых, номинализация президентской власти. Потому что оппозиция считает, что сохранение президентской власти в том виде, в каком она была сформирована Аскаром Акаевым на протяжении последних лет его правления, неизбежно породит новую автократию. Соответственно, необходимо перераспределение полномочий и изменение парламентов и принципа, по которому проводятся выборы. Сейчас выборы проводятся по округам. Оппозиция считает, что хотя бы 50 процентов нужно проводить по партийным спискам.

Андрей Шарый: Видимо, эту конституционную реформу, если будет проведена работа по смене Конституции, ведь должен проголосовать, поддержать сам парламент, который абсолютно не намеревается это делать, судя по тому, что вы говорите о составе этого представительного органа власти.

Андрей Бабицкий: Вы знаете, этот парламент очень быстро выразил лояльность новой власти.

Андрей Шарый: Много разговоров сейчас о переделе собственности, о начале передела собственности в Киргизии после ухода от власти Акаева. Что скрывается за этим процессом?

Андрей Бабицкий: Это действительно очень сложно, это будет страшно болезненный процесс. Я думаю, через некоторое время он выдвинется на первый план. Если он не приобретет криминальный характер, если новым властям удастся удержать его как-то под контролем, то, в общем, это череда бесконечная судебных процессов за право на обладание собственностью. И стоит за этим следующее.

Дело в том, что последние годы вокруг Акаева сформировалось то, что называлось акаевской семьей, сформировалась группа, которая контролировала фактически весь относительно выгодный бизнес в республике. Если вдруг какое-то предприятие, как казалось этой семье, приносить начинало серьезный доход, то оно просто отбиралось в пользу этой семьи под теми или иными предлогами. На всех уровнях причем, от крупных каких-то бизнес-предприятий, хотя их не так много, до мелких ресторанов. Скажем, гостиница "Пинар". Просто бывший владелец, у которого на руках документы, он просто пришел с этими молодыми революционерами на следующий день после революции и сказал новым хозяевам, "вы должны уйти", а за его спиной вот эти люди, они только недавно грабили магазины. Пока все-таки таких случаев стихийного перераспределения собственности не так много. Руководители силовых структур говорили на своих пресс-конференциях, в публичных выступлениях о том, что только через суд. Вы знаете, только через суд, а там процесс идет полным ходом, он может приобрести и криминальный характер, а может стать более-менее управляемым процессом.

Андрей Шарый: Означает ли это, что семья Акаева полностью устранена из киргизской политики, из киргизского бизнеса? Либо добровольная сдача полномочий президентом означает, что какие-то позиции за его семейством сохранены, его дети остаются в парламенте и Акаевы как таковые, несмотря на то, что бывший президент будет заниматься физикой, сохраняют какие-то источники крупных доходов.

Андрей Бабицкий: Семья Акаева в политике не участвовала, потому что это была очень искусственная ситуация, когда дети оказались в парламенте. Что касается самого Акаева, то, конечно, он навсегда исчез из киргизской политики. Людей поразило его бегство. Его бегство, которое было, в общем, как очень многие считают, недостойным мужчины, и последующее поведение, то, что он постоянно просил себе гарантии безопасности, вот на это все очень обращали внимание в Бишкеке.

Что касается бизнеса, то, конечно, в бизнесе потеряны основные рычаги влияния. Но то, что им удалось увезти с собой, все-таки столько лет Акаев и его семья находились у власти.

Андрей Шарый: Означает ли то, что вы говорите, что теперь сформируется клан Кулова или семья Кулова и семья Бакиева?

Андрей Бабицкий: Смотрите, как Бакиев организовал свой кабинет. Там и правозащитники, и политики, и представители акаевской власти, и какие-то новые оппозиционеры, и старые оппозиционеры. То есть кабинет не сформирован по какому-то единому жесткому критерию.

У Кулова тоже сложная ситуация, он представитель Севера. Для того чтобы придти к власти, он отчетливо сам это понимает и говорит об этом, он может выступать только в коалиции, только в связке с кем-то, кто дополнит его и привлечет к нему какие-то голоса южных представителей.

Андрей Шарый: А возможна такая связка Бакиев-Кулов или нет?

Андрей Бабицкий: Они все-таки очень разные люди. Давайте я обрисую просто очень кратко.

Бакиев, во-первых, человек достаточно мягкий в сравнении с Куловым. Во-вторых, человек, который пытается создать некий паритет самых разнообразных интересов. Кулов совсем другой человек, очень жесткий, очень линейный. Кулов ведь ушел сейчас от Бакиева, потому что Бакиев назначил директором СНБ, то есть Службы национальной безопасности, человека, который в свое время Кулова сажал и, в общем, не давал ему спокойно сидеть, старался осложнить ему жизнь. И Кулов пришел к Бакиеву, когда узнал об этом назначении, и сказал: "Знаешь, ты должен выбирать". Бакиев сказал Кулову: "Не уходи". Вот он пытается увязать разных людей, даже таких противоположных друг другу. Кулов сказал, "нет, я не останусь", и ушел. Несмотря на то, что он страшно популярен, ему все-таки удалось обуздать этот беспорядок, но Кулова сейчас упрекают за то, что он сохранил этот парламент. Вся как бы революционная риторика, сейчас уже создано движение "27 октября", которое выступает уже в оппозиции к новой власти, они все сегодня обвиняют Кулова в том, что тот, якобы в силу каких-то кулуарных интересов, сохранил статус нового парламента, проакаевского, который нужно было распустить, поскольку выборы прошли с колоссальными нарушениями.