Евгения Назарец: Уже несколько дней во многих регионах России держатся небывалые морозы. При температуре минус 30-40 градусов страдают не только машины и люди. 53 процента россиян имеют домашних животных. Наибольшее количество питомцев живут в семьях Нижнего Новгорода – животных содержат 70 процентов нижегородцев. Самый низкий по России процент - в Екатеринбурге – лишь 43 процента здешних семей имеют домашних любимцев. На долю четвероногих екатеринбуржцев этой зимой выпал двойной стресс - помимо традиционного новогоднего празднования хозяев, еще и погодные катаклизмы. Тему продолжает екатеринбургский корреспондент Радио Свобода Ирина Мурашова.
Ирина Мурашова: Новый год для животных – это стресс, не устают напоминать ветеринары. И дело не только в том, что любопытные кошки пробуют на вкус елочный дождик, а в мисках у Шариков оказывается копченая колбаса и салаты с майонезом. Для десятков домашних собак Екатеринбурга Год Собаки начался с потери дома. От резких хлопков петард и ярких фейерверков собаки в испуге срывались с поводков и убегали от хозяев, пополняя уличные стаи бродячих четвероногих. Рассказывает ветеринарный врач общества защиты прав животных Людмила Белоглазова.
Людмила Белоглазова: Недавно ко мне приносили кота даже, у него был стресс. Хозяин ему в окошко показывал эти фейерверки, и кот испугался, разволновался - и у него обострились все болезни.
Ирина Мурашова: Спасти нервы своих собак и кошек от наплыва гостей, ремонта или оставить их под присмотром на время поездки жители Екатеринбурга могут в гостинице для животных «Ковчег». Директор Мария Щукина говорит, что морозы постояльцам ее заведения не страшны.
Мария Щукина: У нас автономное отопление, мы прибавили отопление. Оптимальная температура для животных - плюс 17 градусов у нас в помещениях внутри. Энергии собака больше тратит в холод на сохранение своего тепла, поэтому несколько прибавляем разовую порцию
Ирина Мурашова: А вот приюту для собак «Серебряный бор» приходится тяжелее, хотя здесь тоже не холодно. Работает он не на деньги хозяев, а благодаря сердобольным горожанам и спонсорам. А в холода приходится расходовать незапланированно много электричества и корма. Рассказывает кинолог приюта Екатерина Нефедова.
Екатерина Нефедова: Сейчас у нас все собаки находятся в теплых вольерах. Стоят тепловые пушки. И температура у них в вольерах плюсовая. Ну, вот в самое холодное время, когда было минус 36, у нас падала температура до нуля. Ну, конечно, оптимальная температура – это плюс 10 хотя бы. С холодами нам пришлось увеличить кормление, и естественно, увеличить дозу мяса. А когда все закончится, даже не знаю, что мы будем делать. Спонсоров постоянных у нас нет. А мясокомбинаты, к сожалению, продавать нам мясные обрезки сейчас отказываются. То есть они предлагают обрезки по цене вырезки - по 150 рублей килограмм, но это просто нереально.
Ирина Мурашова: А у хозяев собак соседнего с Екатеринбургом Первоуральска свои проблемы. Там каждому четвероногому теперь положено на шею украшение не от модельера, а от городских властей. Они решили провести перепись домашних животных и выдать всем кошкам и собакам именные жетоны. Зная точное число животных в городе, можно закупить нужное количество вакцины и, наконец, снять карантин по бешенству, который действует в городе уже полгода. Перепись домашних питомцев в Первоуральске – обязательная и бесплатная. Правда, пока зарегистрировать своих любимцев пришло всего около ста человек – в основном, хозяева породистых собак.
Евгения Назарец: Эту же тему – о жизни животных в большом городе, а особенно о жизни животных в городе во время морозов – мы продолжим сегодня с нашей собеседницей в Екатеринбургской студии Радио Свобода. Я приветствую научного сотрудника Екатеринбургского зоопарка Светлану Поленц.
Доброе утро, Светлана.
Светлана Поленц: Здравствуйте.
Евгения Назарец: Если говорить серьезно, зоопарк в Екатеринбурге расположен в центре города. А центр города, как нам уже давно это объясняют, в любом городе – это место рискованного энергоснабжения, потому что строятся большие дома элитные и так далее, то есть очень энергоемкое место. И, наверное, работникам зоопарка приходится волноваться, в том числе, и за это во время морозов. Это так?
Светлана Поленц: Меня несколько удивило то, что это зона рискованного электроснабжения. А где у нас нет зоны рискованного электроснабжения? Потому что, я думаю, окраины рискуют не меньше. Но сейчас, конечно, техслужбы у нас перешли на круглосуточное дежурство. То есть там есть резервные способы поддержания – компрессоры и так далее – на случай, если там случится какая-то авария. Но в эту зиму пока никаких экстремальных ситуаций у нас еще не было.
Евгения Назарец: В принципе, когда Екатеринбургский зоопарк проектировали, реконструировали, и сейчас продолжают реконструировать, в конце концов, когда его размещали в этом месте, предполагали ли такие экстремальные условия его работы? На какой предел в понижении температуры рассчитан зоопарк?
Светлана Поленц: Дело в том, что когда зоопарк появился в городе, это была временная площадка. И, в общем-то, до 1994 года зоопарк рассматривал свое местонахождение в центре города как временное. И вот только уже чуть больше 10 лет назад мы поняли, что это наше постоянное место прописки. Поэтому, естественно, когда началась реконструкция, то возник вопрос – а как же решать такие проблемы, как водоснабжение, электроснабжение? Тем более что в наших условиях при строительстве павильонов требуется все больший объем электроснабжения. Поэтому, безусловно, это все рассчитывается, это сейчас все вносится в планы. И я не думаю, что если бы мы находились на окраине, у нас не было бы никаких проблем с электричеством.
Евгения Назарец: И еще один вопрос, связанный, в том числе, и с тем, что зоопарк находится в Екатеринбурге. Я знаю, что когда зоопарк составляет коллекцию животных, там существуют определенные нормы, по которым какое-то животное можно содержать в данных условиях, а какое-то нельзя. Есть ли вот в этих правилах, которых вынуждены придерживаться сотрудники зоопарков именно при формировании коллекции животных, какие-либо требования именно к климату, что вот какое-то животное ни в коем случае нельзя содержать в Екатеринбурге из-за того, что здесь возможны такие зимы?
Светлана Поленц: Таких ограничений нет. Здесь, конечно, при формировании коллекции мы учитываем свои возможности – сможем ли мы создать необходимые условия или нет. В октябре 2002 года у нас был запущен павильон, который называется «Экзотеррариум» - это для самых-самых больших неженок, для самых теплолюбивых, для самых требовательных животных. Мы туда перевели рептилий на первый этаж, а на втором этаже разместили экзотических животных, которых привезли из зоопарков России, из зарубежных зоопарков, которые вот в этих условиях, но с дополнительным отоплением, с дополнительными ресурсами чувствуют себя нормально. Это мелкие тропические виды обезьян – игрунки, тамарины. Это фоссы – хищники Мадагаскара. Мадагаскарские лемуры, африканские мангусты и некоторые другие виды. А до того, как у нас не было условий, мы, конечно, эти виды не заводили, потому что просто не могли им обеспечить необходимые условия.
Евгения Назарец: Я уже упомянула о том, что Екатеринбургский зоопарк – это одно из немногих развлекательных учреждений города, который все-таки не пустует в морозы, несмотря ни на что. Действительно, кто посещает зоопарк в такую погоду? Люди заходят сами погреться, проходя мимо по улице Карла Маркса в центре Екатеринбурга, или это все-таки целенаправленно пришедшие и обеспокоенные горожане, чтобы посмотреть, как там животные живут, не обижают ли их?
Светлана Поленц: Горожан как раз у нас в эти дни не очень много. В основном это гости. Оказывается, все-таки у нас в эти дни довольно много гостей и из нашего региона, и из других регионов. Это те, у которых задержались рейсы, те, которые застряли на железнодорожном вокзале. Они с удовольствием приходят в зоопарк. Хотя вчера мы встретили семью, которая специально приехала из Чувашии, чтобы посмотреть наш зоопарк. Они утеплились, были в валенках. И они были очень довольны. Говорили, что пытались еще попасть в цирк, но не было билетов. Так что, оказывается, наши гости в городе могут еще очень даже хорошо отдохнуть.
Евгения Назарец: И еще одна особенность зоопарка – в нем есть живые существа (это совершенно точно), которые в отличие от большинства людей рады морозам. В Екатеринбургском зоопарке таких животных много?
Светлана Поленц: У нас есть, да, такая часть коллекции – это те виды, которые живут иногда даже в более суровых климатических условиях, чем у нас на Урале. Это снежные барсы, это белые медведи. Неплохо переносят морозы выдры, лисы, зайцы, то есть, в общем-то, те, кто приспособлен изначально к таким климатическим изменениям. И вчера очень замечательно чувствовала себя тигрица. Во время метели она вышла из домика и задумчиво смотрела вдаль. Гуляют пумы, гуляют барсы, выдры катаются в снегу. То есть видно, что животные сыты, довольны. Тем более что в эти морозы у них увеличилось количество пищи, то есть рацион увеличился. Кормят их несколько раз в день, вместо одноразового кормления. Сняли «голодный день». Поэтому, мне кажется, в общем-то, они вполне довольны.
Евгения Назарец: То есть в более теплое время у животных есть разгрузочный день, когда они на лечебном голодании?
Светлана Поленц: Да, у хищников обязательно есть так называемый «голодный день». Это мировая практика. Потому что в природе хищнику далеко не каждый день удается поймать добычу, поесть. А иногда даже бывают голодовки в течение нескольких дней. Но в зоопарке раз в неделю «голодный день» – это оптимальный вариант.
Евгения Назарец: В репортаже, который подготовила наш корреспондент Ирина Мурашова, сотрудница приюта для собак упомянула о том, что у них проблемы с приобретением мяса. Я, глядя на спокойное выражение вашего лица, понимают, что в Екатеринбургском зоопарке тиграм мяса не недодают, то есть там все в порядке. Это так?
Светлана Поленц: Сейчас, конечно, у тех животных, которые находятся в холодных условиях, у них есть преимущество – они получают мясо более хорошего качества, ну, имеется в виду, что меньше костей, больше мякоти. Мясо делится порционно и делится на несколько приемов, чтобы мясо не замерзло, чтобы животное успело съесть еще не замороженное мясо. Конечно, расход возрастает, но, в общем-то, мы рассчитывали на то, что может быть холодная зима. Скажем так, зоопарки – это такие учреждения, где всегда знают, что наступит зима. У нас мероприятия по подготовке к зиме начинаются уже в августе. И, естественно, наученные горьким опытом, когда животные жили в деревянных павильонах, когда были всякие экстремальные ситуации, мы знаем, что зима – это всегда серьезно. И поэтому вот такие холода каких-то экстремальных ситуаций нам не преподнесли.
Евгения Назарец: Могут ли животные болеть, простывать в условиях зоопарка? Приходится ли врачам больше внимания кому-либо уделять?
Светлана Поленц: Животные, конечно, болеют, так же как и люди. И в этом отношении наиболее ранимая группа – это приматы. И в основном опасность исходит от того, что они могут заразиться от обслуживающего персонала. От посетителей они заразиться не могут, так как сейчас они находятся за стеклом. И, конечно, если рабочий чувствует себя не очень хорошо, если у него температура, то он на участок не допускается. Если какое-то недомогание, насморк, то надевается маска. То есть здесь, конечно, следить надо строго. Но вот сейчас какого-то всплеска простудных заболеваний мы пока не видим.
Евгения Назарец: Дело в том, что климатические катаклизмы выражаются не только в понижении температуры, но и в изменении влажности, давления, каких-то других вещей, которые люди-то с трудом переносят. А животные, особенно если они прибыли сюда из других зоопарков, которые расположены в более мягком климате, и по природе своей их ареал обитания относится к тем местам, где и другой световой день, и другой климат, их самочувствие просто может быть не очень хорошим. Я правильно рассуждаю? Или все-таки для них тоже существует такое понятие «акклиматизация»? И если они уже несколько лет живут в Екатеринбурге, то уже ничего страшного не может произойти?
Светлана Поленц: Акклиматизация, конечно, существует. А что касается светового дня, то для тропических животных мы поддерживаем с помощью реле свет в павильонах по 10-12 часов. И влажность, в общем-то, тоже поддерживается, потому что некоторые тропические виды амфибий, они должны жить почти при стопроцентной влажности. А что касается давления, то, в общем-то, здесь мы ничего сделать не можем. Но вот опыт показывает, что скачки давления животные переносят без особых проблем. Иногда у них бывает вялость, задумчивость, они уходят в домик, когда наблюдаются резкие перепады давления. Но каких-то глобальных сдвигов в их здоровье мы не замечали.
Евгения Назарец: Считается, что животные могут предвидеть изменения погоды. Накануне наступления морозов чувствовалось по поведению животных, что вот-вот похолодает?
Светлана Поленц: Да, конечно, животные чувствуют изменение давления, приближение морозов. И это не только улучшение аппетита, а это еще и утепление своих домиков. Здесь важно, конечно, всегда следить за поведением животных. И сейчас специалисты с особым вниманием смотрят, как животные себя ведут, не замерз ли кто-нибудь, не дай Бог. И поэтому дают всегда утепляющий материал для тех, кто сам утепляет свой домик, - это солома, сено, - и они делают себе гнездо, утепляют его. И, в общем-то, чувствуется приближение холодов.
Евгения Назарец: Вот такая ситуация, в которой оказался зоопарк, а зоопарк – это ведь еще и научное учреждение, дает, наверное, его работникам, научным сотрудникам, некий шанс сделать дополнительные наблюдения, выводы, возможно, какие-то измерения. Расскажите, пожалуйста, об этом.
Светлана Поленц: Конечно, сейчас в холода очень интересно наблюдать за животными. Вот те животные, которые у нас сейчас находятся в спячке, конечно, за ними сложно наблюдать, а за некоторыми просто и невозможно. Вот, например, температура внутри берлог у медведей минус 4 градуса. То есть медведи сами создают себе такой микроклимат, который весьма оптимален. Повышение температуры, оно ведет к сильной влажности и к простудным заболеваниям. Так что, в общем-то, опыт показывает, что нормальная зимовка и холодная погода зимой приводят к тому, что животные лучше приступают к размножению, они лучше себя чувствуют, и меньше проблем с потомством, которое появляется летом.
Евгения Назарец: Кстати, а есть ли такие животные в Екатеринбургском зоопарке, у которых потомство должно появляться в зимнее время?
Светлана Поленц: Вот тропические виды, которые у нас находятся в теплых павильонах, у многих из них нет выраженного сезонного размножения. Поэтому детеныши могут появиться в любое время года. Посмотрим, может быть, у нас и в ближайшее время появятся какие-то детеныши. Интересно, конечно, наблюдать не только за теми, кто находится в зимних условиях, но и за теми, кто находится в теплых павильонах. Сейчас у нас функционирует в зоопарке три больших, теплых павильона, где находится большая коллекция тропических птиц, обезьян и, как я уже упоминала, рептилий и экзотических мелких млекопитающих.
Евгения Назарец: Давайте напомним, насколько большая коллекция Екатеринбургского зоопарка, и что в ней составляет главную, наиболее значительную или отличительную, может быть, часть?
Светлана Поленц: Январь – это как раз такое время, когда зоопарки делают сводки по коллекциям, сдают их в общий информационный сборник. Поэтому мы как раз сейчас считаем, что мы имеем на данный момент: сколько детенышей у нас родилось, какие интересные достижения были в прошлом году. И, в общем-то, есть чем похвастаться и есть что-то интересное. У нас сейчас коллекцию составляют 230 видов. Вот расширение видового состава...
Евгения Назарец: Некуда расширяться пока, потому что площадей нет?
Светлана Поленц: Да. Вот в последние годы упор был сделан на экзотические виды. Потому что, с одной стороны, казалось бы, северный зоопарк должен делать упор на северные виды, которые приспособлены к этим условиям. Но мы должны думать еще и о посетителях. Конечно, посетители приходят зимой в зоопарк, они ходят много на свежем воздухе, и им хочется зайти в теплые павильоны, чтобы увидеть что-то интересное и экзотическое. И, в общем-то, действительно, в последние годы упор был сделан на экзотику. У нас очень пополнилась аквариумная коллекция. Мы надеемся, что в следующем году у нас появятся морские аквариумы, ну, где-нибудь через три-четыре месяца морские аквариумы добавятся к нашей коллекции. И среди интересных детенышей прошлого года стоит отметить, что у нас родились харзы – это уссурийская куница. Их очень мало, всего в 30 зоопарках мира они есть. И у нас родился детеныш кинкажу – это южноамериканский зверек, который напоминает очень маленького Медового медведя. И всего было четыре случая в прошлом году размножения их в мире.
Евгения Назарец: В неволе, в зоопарке, да?
Светлана Поленц: Да-да.
Евгения Назарец: И я хочу пригласить к разговору наших слушателей. Например, опишите, как чувствуют себя сейчас ваши домашние питомцы, и расскажите, что вы для них, как хозяева, готовы сделать. Вот такое обращение к нашим слушателям.
Светлана, вот есть у меня такая цифра. Я, правда, затрудняюсь сказать, кто это подсчитывал, но, наверное, какие-нибудь собаководы или те, кто заводят дома кошек. Они посчитали, что в среднем содержание в месяц одного домашнего питомца – либо кошки, либо собаки породистой – обходится в 548 рублей. Я понимаю, что вопрос о деньгах мало кому нравится, но тем не менее. Есть ли какая-то средняя цифра по зоопарку, во сколько обходится в месяц, в неделю жизнь одного питомца? Тем более что это, наверное, очень затратно – в таком климате содержать животных, которые нуждаются в тепле и в кормежке дополнительной.
Светлана Поленц: Вы меня застали немножко врасплох. Потому что сказать обо всех питомцах я не могу. Но вот из тех, содержание которых мы подсчитывали недавно, - например, содержание ягуаров, одного хищника, обходится примерно в 7 тысяч рублей ежемесячно. Потому что там необходимы довольно большие порции мяса. Амурские тигры, если учесть, что сейчас наступили холода, то самец съедает 10-11 килограммов мяса...
Евгения Назарец: Зато медведи вообще не едят.
Светлана Поленц: Да, медведи сейчас совсем не едят, так что они в экономном режиме. Но, безусловно, сейчас экзотические виды, поскольку они питаются разнообразными фруктами, тоже, в общем-то, обходятся довольно недешево. Но вот в этом отношении по финансовым затратам, если раньше кормовая статья у нас была самой большой, самой затратной, то сейчас еще довольно затратная статья – это коммунальные платежи. Что касается финансового положения, то здесь зоопарк окупает свои расходы примерно на 70 процентов. Это очень высокая цифра. Мы спрашивали наших зарубежных коллег, там окупаемость колеблется от 1 до 40 процентов. Это зависит от большого любопытства и от большого количества посетителей. Несмотря на относительно недорогую стоимость билета, у нас проходит по билетам около 0,5 миллиона посетителей. И мы им очень благодарны. Потому что это существеннейшая поддержка, даже не поддержка, а основной способ нашего существования. И изучая мировой опыт, мы видим, что нигде нет самоокупаемых зоопарков, ни в одной зоне. Поэтому, в общем-то, зоопарки, прежде всего, это не коммерческие учреждения, а первая цель – образовательная, образовательно-просветительская.
Евгения Назарец: И у нас есть звонок от нашего слушателя. Здравствуйте.
Слушатель: Доброе утро. У меня вышел такой казус интересный. Сегодня ровно годовщина, как ко мне прибился кот. Не знаю, почему-то он от меня не уходит. Но он ко мне зашел через форточку. А на окнах у меня решетки. И кот самостоятельно зашел через решетку. И что самое главное, что он как зашел в первый раз через окошко, так он и входит, и выходит через окошко, только через окно. Я кормлю его сухим кормом и рыбой, то есть утром и вечером по одному хвосту. А в такой мороз он лишний раз носа не высунет на улицу.
И хотел бы посоветовать работникам зоопарка, чтобы они пригласили к себе, например, Росселя или управляющих, чтобы они посмотрели жизнь животных, чтобы понятие соучастия было бы у политиков ко всему живому. Спасибо за внимание.
Евгения Назарец: Вам спасибо.
Я так поняла, что наш слушатель готов ради своего питомца даже в морозы держать форточку открытой.
А вот что касается политиков и их визитов в зоопарк... ну, не политиков, может быть, а внимания властей (перефразируем так), вот этот вопрос уже Светлане.
Светлана Поленц: В этом году мы переходим в Управление культуры, поэтому Управление культуры Екатеринбурга – это наши постоянные гости. В прошлом году несколько раз нас посещали и из администрации города, и Аркадий Михайлович Чернецкий в связи с пуском нового павильона. Но что касается областных властей, они, конечно, у нас гораздо более редкие гости.
Евгения Назарец: И в основном в качестве зрителей, наверное, с детьми.
Светлана Поленц: Хотя по их просьбе мы довольно много принимаем групп, но вот их самих мы, в общем-то, редко видим. Может быть, они инкогнито приходят. Но вот я за 12 лет ни разу никого не видела.
Евгения Назарец: Мы начали уже говорить о финансовых основах существования зоопарка. Вы сказали, что коммунальные платежи в последнее время составляют существенную статью расходов. Скажите, пожалуйста, на это как-то влияет коммунальная реформа, которая сейчас принимается? Какой статус при этом у зоопарка?
Светлана Поленц: Раньше мы были муниципальным унитарным предприятием, а сейчас мы переходим в учреждение культуры. И, возможно, вот в этом отношении нам будет несколько легче. Сейчас точно описать картину я не могу, потому что мы находимся в переходном периоде.
Евгения Назарец: Но есть надежды на лучшее, да?
Светлана Поленц: Да, мы надеемся на лучшее. Потому что, безусловно, ждать самоокупаемости от зоопарков, я еще раз повторю, - это нереальная задача. Если во всем мире это невозможно, то почему это реально в наших, довольно суровых условиях. Поэтому, конечно, я надеюсь, что отношение к зоопарку, прежде всего, будет как к учреждению культуры.
Евгения Назарец: Работники зоопарка, как и все жители Екатеринбурга, и многие россияне, надеются, что погода к концу января станет мягче. Тогда к вольерам с животными, возможно, потянутся не только взволнованные морозами обыватели, но также потенциальные шефы и спонсоры. Ведь многим теперь стало ясно, каково это быть в шкуре тропической мартышки уральской зимой.
Светлана, по поводу шефов и спонсоров. Я знаю, что в Екатеринбурге, в Екатеринбургском зоопарке у некоторых животных есть персональные шефы. Как это происходит?
Светлана Поленц: Кого-то мы находим сами, кто-то приходит к нам. И это всегда очень замечательно. Потому что у людей, в общем-то, светлеют лица, они так трогательно относятся к своим подшефным, и видно, что это доставляет им большое удовольствие. Мы завели дружбу с некоторыми новыми фирмами в прошлом году, и они помогают нам и в поддержке любимого питомца, перечисляют средства на его содержание, и помогают в устройстве разнообразных праздников для детей, для посетителей зоопарка. Эти мероприятия очень важны, поскольку основные средства, которые мы на них тратим, - это, конечно, те, которые мы способны привлечь со стороны. И это, надеюсь, имеет большой образовательный потенциал, потому что все эти конкурсы, все лекции, какие-то игры и так далее, это интересно и для детей, и для взрослых, которых приходят в зоопарк. Сейчас у нас своих шефов имеет бегемот, ягуар, насчет тигра сейчас идут переговоры, белка, енот.
Евгения Назарец: Ну а никто не хочет быть шефом, например, экзотического тараканчика какого-нибудь?
Светлана Поленц: Пока нет. Сотрудники секции птиц очень обижаются, говорят: «Почему никто не хочет дружить с нашими птицами? Они такие красивые».
Евгения Назарец: Это из зависти, потому что люди не летают как птицы.
Светлана Поленц: Наверное.
Евгения Назарец: Но кто-то из шефов, когда они решают взять подшефного животного себе, они как-то мотивируют свое решение? Я так предвижу, может быть, у кого-то на логотипе фирмы есть это животное или что-то еще. Какая логика у них обычно?
Светлана Поленц: Чаще всего это связано с названием фирмы и с логотипом. То есть каких-то совсем не связанных с деятельностью фирмы шефов у нас еще не разу не появлялось, чтобы кто-то говорил: «Я очень люблю это животное, и хотел бы над ним шефствовать». Вот это меня немножко удивляет. Потому что когда мы смотрим на примеры шефской помощи в других зоопарках, то люди иногда из чистых симпатий даже грызунам оказывают какую-то шефскую помощь. Суммы, конечно, очень небольшие. Но важен вообще сам факт и само движение души. Пока у нас этого не видно.
Евгения Назарец: А могут быть использованы спонсорские пожертвования для пополнения коллекции, например, для приобретения какого-либо животного? Или такой практики нет обычно? Или по каким-то другим каналам осуществляется пополнение коллекции?
Светлана Поленц: Конечно, разные каналы для пополнения коллекции существуют – это и обмен, это в зоопарковской практике так называемая передержка, когда животное берется на временный период размножения, это и приобретение животных. У нас редкие были случаи, когда были привлечены спонсорские деньги для покупки животных. Был куплен амурский тигр, самка леопарда – тогда были именно целевые вложения на приобретение.
Евгения Назарец: Я знаю о том, что Екатеринбург очень давно хочет приобрести слона. Потому что слон в нашем зоопарке трагически погиб. И я думаю, что здесь как раз, наверное, спонсоры могли бы и помочь.
Светлана Поленц: Да. Но сначала надо построить домик для слона. Вот сейчас как раз у нас идет утверждение проекта, и когда все это будет построено, сделано, только тогда мы сможем слона в готовый дом привести.
Евгения Назарец: А что должно быть в доме слона, чего пока нет, или не было раньше?
Светлана Поленц: Конечно, сейчас условия, необходимые для содержания слона, они резко отличаются от тех условий, которые мы могли себе позволить 20-30 лет назад, или что в настоящее время позволяют себе цирки. У нас гораздо более жесткие требования в зоопарковской системе. И к нам более строгое отношение СЭС и других служб зоопарка. Сейчас самое главное – это согласовать проект со всеми организациями, со всеми контролирующими органами. Проект нам нравится. То есть на довольно компактной территории смогли сделать так, что слон будет чувствовать себя комфортно – есть площади, есть необходимое покрытие, есть необходимые бассейны, песчаные ванны – то есть, в общем-то, предусмотрены все условия. А сейчас самое главное – согласовать.
Евгения Назарец: А сколько на это может уйти времени примерно?
Светлана Поленц: Будем надеяться, что в 2006 году все-таки этот вопрос решится – или да, или нет.
Евгения Назарец: Извините, что так подробно спрашиваю о слоне. Очевидно, сама давно слонов не видела, и теперь жду, когда их завезут в Екатеринбургский зоопарк.
Светлана Поленц: Да, город ждет слона.
Евгения Назарец: На днях прошел конкурс красоты среди обитателей Екатеринбургского зоопарка. Что это? Это только способ привлечения внимания детей? Кому в голову пришла эта идея? Ведь достаточно сложно объявить конкурс красоты среди таких разных животных.
Светлана Поленц: В этом году мы впервые сделали День биологического разнообразия, отпраздновали его в зоопарке. Это международный день. И нам он показался очень симпатичным, потому что он по тематике очень близок, потому что, конечно, разнообразие – это залог вообще сохранения жизни на Земле. И где, как не в зоопарке, можно ознакомиться с тем, какие все-таки разные, удивительные бывают животные. И один из конкурсов, которые мы решили провести в этот день, - это конкурс красоты. То есть нам было интересно, какой зверь вызовет наибольшие симпатии. И конкурс вызвал огромный интерес. Участвовало в нем очень много посетителей. И мы получили совершенно неожиданный результат. Мы ждали, что это будет тигр, белый медведь. А первое место занял заяц-беляк, опередив довольно существенно своих соперников. Второе место – лев. Третье место – тигр. Радует то, что было названо более 40 разных видов животных. То есть у людей все-таки разнообразные симпатии. И подтвердилось то, что все-таки наиболее симпатичные – это млекопитающие. Рыб, рептилий, птиц было названо довольно немного.
Евгения Назарец: Я вам признаюсь, что вот у меня любимое животное – это акула. По-моему, в Екатеринбургском зоопарке их нет.
Светлана Поленц: Посмотрим, может быть, в морских аквариумах мы сможем завести потом и маленькую акулу.
Евгения Назарец: Спасибо вам большое, Светлана, за то, что приняли участие в нашей программе.
Екатеринбургский зоопарк – одно из немногих развлекательных учреждений города, которое в 30-градусные морозы не опустело. Возможно, людьми движет беспокойство, как чувствуют себя в холода экзотические для здешних мест животные.
