В Москве прошла еще одна широко разрекламированная премьера исторического блокбастера «Сволочи» Александра Атанесяна, основанного на вымышленных событиях времен Второй мировой войны. В этом и вся интрига. Фильм «Сволочи» еще до первого показа стал скандальным не без помощи авторов и российских спецслужб. Дискуссия наметилась чуть ли не на государственном уровне. Пресс-служба ФСБ России, по версии нескольких информационных агентств, подвергла сомнению наличие в системе НКВД детских диверсионных школ. Именно этой теме посвящена картина Александра Атанесяна по сценарию известного писателя Владимира Кунина.
Действие фильма происходит в тренировочном лагере, который разместился в заснеженных горах Казахстана. Согласно секретной директиве советского командования 1943 года, из малолетних преступников, из «сволочей» — так именуют в фильме беспризорников — готовят спецгруппу для заброски к немцам. Воспитатели, включая начальника лагеря, отобраны из «зеков» сталинских лагерей.
Не все дети выдерживают жесткую муштру: кто-то из мальчишек кончает жизнь самоубийством, кто-то гибнет во время побега из лагеря, кто-то становится жертвой мести своего так называемого товарища. Одним словом, в картине много крови и смерти. В финале диверсионная группа, заброшенная в Альпы, в тыл противника почти вся погибает. В живых остаются двое, которые и выполняют задание, взорвав секретный объект. Война их разводит на десятилетия, и встречаются они как два родных человека 9 мая 2005 года.
«Да конечно же это все выдумка»
Но вернемся к скандалу. Александр Атанесян, приступая к съемкам этого фильма, по его словам, был на сто процентов уверен, что история достоверная: «В книге Кунина, которая была издана два года назад, есть титр: "Все события, описанные в этой книге, являются достоверными, исторической правдой". Человек написал правду. Я спрашиваю: "Откуда, Володя? " Он говорит: "Я был в этом лагере". Мало того, он рассказывал мне детали, и он рассказывал мне историю, что 10 или 15 лет назад он решил посетить эти места в Казахстане, он поехал туда и начал восхождение вот на эту горку, и при этом присутствовала его супруга Ирина, которая подтверждала: "Да-да". "Но мы не рассчитали наши силы, нам не хватило еды, пошел дождь, стало холодно. И там какие-то мужики рядом грузили машину, и вдруг я смотрю — и в одном из них узнаю дядю Пашу. И он узнал меня", — говорит мне Кунин. То есть дядя Паша узнал Володю Кунина через столько лет. То есть он рассказывал такие детали, в которых трудно было заподозрить, что это выдумка. Я ехал на премьеру, в пробке стоял в 18:30 вечера, за час до премьеры. И вдруг я слышу заявление пресс-службы ФСБ по поводу абсолютной исторической недостоверности фильма «Сволочи». "Мы попросили прокомментировать это…" И я думаю: сейчас они меня попросят прокомментировать в прямом эфире, сейчас будет звонок. "… автора книги Владимира Кунина. И вот что он нам сказал из Мюнхена: "Да конечно же это все выдумка. Это возникло из фантастически-мистического романа ‘Мик и Альфред’, который имеет некие автобиографические черты. Но это все выдумка. А что, вы отказываете автору в праве на художественный вымысел?" — "Нет-нет", — сказал корреспондент… Вот, в общем, практически все. Во-первых, я не знаю и вы не знаете, почему Кунин так сказал в интервью. И сказал он это после заявления ФСБ. Вы не исключаете, что Кунин был прав, когда он говорил, что был в этом лагере? Вы исключаете это?»
Конечно же, Александр Атанесян в картине «Сволочи» подвергает сомнению давно устоявшуюся мифологию Второй мировой войны. Однако на роль первопроходца он не претендует: «Эту дверь я не открыл в отечественном кино. Я был бы рад быть первым человеком, который открывает что-то в этом пространстве, но я шел по проторенной дороге. По проторенной с одной стороны — великим Тарковским, с другой стороны — очень качественным последним "Штрафбатом", блестящим, на мой взгляд, моим коллегой Николаем Досталем».
«Не важно, что говорят, важно — чтобы говорили»
Более того, размышляет постфактум Александр Атанесян, знай он раньше, что эта история вымышленная, эта ценная информация еще больше развязала бы ему руки: «Потому что там очень много того, что было в книге, я не хотел снимать. Например, первая сцена в книге — это молодой лейтенант тренирует старых ветеранов на плацу и говорит своему сослуживцу: "Вот… подсогнали калек со всей России". Вот я даже эту фразу сказать не могу, не то чтобы снять ее, назвать так ветеранов. Поэтому там была женская линия — это жена начальника лагеря Вишневецкого, которого играет Панин, она служит врачом в батальоне охраны, там Вишневецкий к ней приезжал. Потом дети там все, в романе, они не персонифицированы, там не было ни мотивов побега этих детей из лагеря, что мне не нравилось, потому что преступники должны хотеть бежать. Там не было ни ограбления склада, что мне не нравилось, потому что если 50 голодных детей согнать в одно место, они захотят кушать и должны ограбить склад. И так далее, и так далее. Но я снимал бы точно так же. И, я говорю, я более пренебрежительно отнесся бы к первоисточнику, если бы я знал, что это неправда. Я бы усугубил криминальную составляющую этой истории обязательно, сделал бы еще жестче. Потому что, зная, что это — неправда, тут уж фантазия… Я бы сделал больше смерти, больше крови. Убрал бы немцев вообще из этой истории, потому что они мне мешали, там их было больше. Там были немецкие подрывники, в этом лагере, которые учили советских детей — я это все выкинул. Но я бы выкинул вообще всю немецкую линию из этой истории. Мне казалось, что надо быть достаточно деликатным с исторической правдой. Это не значит, что я хочу свалить ответственность в какой-то мере на Кунина. Никакой ответственности за то, что я снял, я с себя не снимаю. Меня единственное что смущало во всей этой истории, единственное — почему у этих детей не было выбора? Почему они согласились пойти в лагерь, вот в этот лагерь? Почему они не сказали: «Нет, мы не хотим в этот лагерь и не пойдем»? Я задавал этот вопрос Кунину. Ответ был невразумительный: с них брали подписку, они были сиротами, их заставляли… Я думаю: нет, заставить невозможно, потому что сколько волка ни корми, как известно, глаза все рано смотрят в лес. Поэтому я послал своих ассистентов в доступные архивы. Что такое доступные архивы? Библиотека имени Ленина. Я сказал: "Найдите мне газеты 30-40-х годов и посмотрите, что там есть по поводу детской преступности". Они принесли мне три или четыре документа, ксерокопии центральных газет, в которых было написано черным по белому за подписью Михаила Ивановича Калинина, первый указ вышел в 1935 году, что дети-преступники приравниваются к взрослым в уголовной ответственности за совершение тяжких преступлений с 14 лет. В 1941 году — я могу ошибаться чуть-чуть, в каком году, но суть остается — вышел отдельный указ, что дети, по чьей вине произошло крушение поездов, приравниваются в уголовной в ответственности с 12 лет. И в 1943 году вышел еще один указ о том, что дети-преступники с 14 лет приравниваются в уголовной ответственности наравне со взрослыми вплоть до высшей меры наказания. Для меня это было очень важно — найти этот документ. И когда я в фильме сделал эпизод, вот приглашают Панина и говорят: "Вам положено возглавить этот лагерь", до этого идет разговор, офицер говорит: "Это все подрасстрельные, и мы даем им выбор, они получают шанс выжить", — вот тут мне было понятно, что у детей есть выбор: или быть расстрелянными как убийцы и негодяи, или смыть кровью свою вину перед родиной. Но меня поражает в этой ситуации реакция ФСБ. Я, честно говоря, им очень благодарен. Каждый лишний раз произнесенное слово "сволочи" работает на то, чтобы сказать: что же такое, этим не нравится, этим нравится — надо понять, пойти и посмотреть почему. Во-вторых, они этим заявлением активно подняли интерес за пределами нашей страны к этой картине, сразу стали говорить: что же такое, за 15 лет это первая картина, которая вызвала такую реакцию у спецслужбы российской. А в-третьих, она меня, конечно же, удивила, потому что у них много другой работы, и уж точно не проблема исторической достоверности должна занимать их сознание и часть их деятельности».
Режиссер Атанесян рассказывает, о чем картина «Сволочи», вызвавшая столь неоднозначную реакцию у критиков и зрителей. и о том, какую задачу он себе ставил: «Я делал историю о судьбе двух мальчишек, которые прошли грязь уголовного мира, чистилище вот этого лагеря, расстались волею случая в горах, потому что один был ранен, а второй пошел за подмогой, и встретились через 60 лет. Это очень трогательная история судьбы. И это меня интересует в первую очередь во всем моем творчестве, чем бы я ни занимался. И меня это интересует не просто так, а потому что я, как вы знаете наверняка из моей биографии, отработав пять лет с Параджановым, очень серьезно относился к его творчеству. Что же это такое, чем же занимался Сережа Параджанов? Я понимаю, что он всю жизнь занимался судьбой, и в этом смысле, только в этом смысле я чувствую себя его наследником».
Картина «Сволочи» вышла в прокат и благодаря спецслужбам вызвала дополнительный интерес у зрителей. Теперь уже, как говорится, не важно, «а были ли мальчики». Пиар-кампания в разгаре. Время собирать камни, считает Александр Атанесян: «Первый закон шоу-бизнеса гласит: не важно, что говорят, важно — чтобы говорили. Я продюсер, не забывайте. Я иногда выступаю режиссером. И когда у меня есть возможность использовать первый закон шоу-бизнеса в качестве привлечения интереса к продукту, я его не упущу, этот шанс. Все, что сегодня происходит, это дополнительные рубли в кассу проката».
