Когда в 2003-м году одна из самых престижных культурных институций — Америки Национальный книжный фонд объявил о своем намерении присудить медаль за достижения в области словесности Стивену Кингу, знаменитый автор «романов ужаса» признался, что, услышав об этом известии, весь покрылся мурашками от удивления и счастья. Его было можно понять. Медаль Фонда, которой отмечается не конкретная книга, а пожизненная деятельность писателя, — своего рода Нобелевская премия Америки. В прошлом, среди награжденных были многие классики — Артур Миллер, Филипп Рот, Джон Апдайк, Тони Моррисон. Три года назад к ним присоединился Стивен Кинг, который никогда и не мечтал попасть в такую компанию, считая себя им неровней.
Что и не удивительно. Например, Гарольд Блум (Harold Bloom), самая, наверное, влиятельная фигура в американской Академии, назвал решение жюри «чистым идиотизмом». Надо заметить, что дело тут не в Кинге, а в его успехе. Сам по себе Стивен Кинг — славный человек, скромный и добрый. Он много помогает молодым авторам, щедро жертвует на библиотеки. К тому же, Кинг приучает к чтению тех, кто иначе бы не открыл книгу.
Литературную элиту раздражает не личность автора, а миллионные тиражи бесконечных романов Кинга, каждый из которых становится крупным событием если не в истории американской словесности, то уж точно на мировом книжном рынке.
Cellular telephone (cell-phone) — так в Америке называют то, что в России назвали «мобильным» телефоном. И у писателя Стивена Кинга его нет. Почему? Потому что 1 октября, в половине четвертого дня, в Америке, всем, у кого к уху был приложен cell-phone, пошли в мозг некие сигналы, подчиняясь которым эти люди начали набрасываться друг на друга, ломать и крушить все, что попадалось под руку, и при этом бормотать дикую бессмыслицу. Незараженными «пульсом» (убийственным телефонным вирусом) оказались только луддиты и телефонофобы. Словом, лишь те, кто не пользовался мобильным телефоном.
Как всегда у Стивена Кинга (Stephen King), его новый роман «Cell» начинается с реальной идеи, с реальной вероятности, с потенциальной опасности, а потом уводит читателя в туман мира фантастики. В кровавый туман, я бы сказала. И как всегда, Кинг уснащает ужасы выдуманного им мира яркими и вполне реальными деталями. Один из героев, увернувшийся от смертоносного вируса, говорит о своих ощущениях так: «Это как будто тебя схватили за руку, только — в мозгу». В другом эпизоде у старика выпрыгивает глаз «с таким звуком, словно шмякнулся кусок мяса». Из цивилизованных американцев, изображенных в самом начале романа, к концу книги персонажи превращаются в типажи художника Иеронима Босха. Но, по мнению критика New York Times Джанет Маслин (Janet Maslin), одних живописных ужасов для романа маловато:«Cell-phone— как исчадье технического ада» — мощный крючок, призванный зацепить внимание читателя. Но через некоторое время начинает казаться, что крючок есть, а рыбы нет. Слишком медленно и с заметными повторами движется роман Кинга по хайвею ужаса. По хайвею — поскольку он движется вместе с беженцами из большого города в глушь, в штат Мэйн. (Естественно, что в Мэйн — там живет сам Стивен Кинг). Первый шок от выдумки «телефонного вируса» вполне срабатывает, но идея, оправдывающая такую выдумку, не появляется слишком долго. Однако, в конце концов, роман снова обретает энергию: автор приводит нас в частную школу, где неожиданно приоткрывается природа ужасных телепатических телефонных посланий. И тут автор позволяет себе шутку — «месседжи» поступают из телефонов в форме поп-музыки, то есть, в виде отрывков из душещипательных песен, которые обычно играют в универсальных магазинах. Среди прочих Стивен Кинг зловредно выбрал для своего апокалипсиса любимца пожилых дам певца Майкла Болтона или, скажем, популярную песню Лоуренса Уэлка «Ты освещаешь мою жизнь».
Дальше не стоит раскрывать содержание романа: не хочу походить на тех людей, которые, встретив приятеля, взявшего в библиотеке новый детектив, любезно сообщают ему, что убийца — водопроводчик.
Обычно тот тип ужаса, который предпочитает для своих книг Стивен Кинг, связан со сверхъестественным, а не с техническим миром. И после романа «Cell» его все с подозрением спрашивают, как он вообще относится к технике. Поэтому писатель несколько раз заверил журналистов, что он — не технофоб. Его искренность подтверждается тем фактом, что книга посвящена двум пионерам в области создания селлюлярных телефонов: Ричарду Матисону и Джорджу Ромеро. Более того, издатель Кинга — Scribner, в качестве рекламы, рассылает разным важным покупателям роман Cell вместе с кассетой, которую можно вставить в мобильный телефон, и тогда этот телефон будет не звенеть и не играть музыкальные джинглы, а голосом Стивена Кинга сообщать разные страсти, например: «Осторожно, ваш следующий звонок может оказаться последним», или что-нибудь в этом роде.
Однако, тут же опровергая свою преданность техническому прогрессу, Кинг вместе с романом «Cell» посылает каждому покупателю 12 страниц нового романа «История Лайзи», написанных от руки (не гусиным ли пером?).
Последнее, что мне хочется отметить (и на что обратила внимание рецензент Джанет Маслин), это обложка романа Кинга: «Художник Марк Статсмэн перевел фантазии Кинга в чудные иллюстрации в стиле «бульварного чтива». На обложке изображен сломанный телефон, мрачная человеческая фигура, горящий город, смятый бумажный стаканчик из-под кофе с маркой популярного кафе Starbaks. Берегитесь, владельцы Starbaks’a! Вряд ли вам захочется, чтобы мистер Кинг создал в своем воображении худший вариант вашей судьбы».
