Письмо из Одинцова: «Мне 71 год, у меня чернокожий внук, брак моей дочери с его отцом не зарегистрирован. Внуку 20 лет. Отдать его в российскую армию – значит обречь его на физическое уничтожение. Поэтому мне нужен адрес приёмной Комитета солдатских матерей. Может быть, там что-нибудь посоветуют – как избавиться от армейской удавки. Внук, не имея никаких документов, не может устроиться на работу, спокойно передвигаться по Москве. Я, бабушка, пытаюсь найти выход из создавшегося положения, но пока безрезультатно. Разных справок у нас уже шесть килограммов, но никто с нами не разговаривает. Простите за беспокойство, но вы моя последняя надежда. Мой адрес. Московская область, Одинцовский район», - далее следует название посёлка, улицы, номер дома. Улица, между прочим, Советская.

Письмо долго шло. Хочется надеяться, что за это время женщина смогла узнать адрес Комитета солдатских матерей. Это можно сделать за несколько минут. Ну, за полчаса-час. Снять трубку телефона, набрать справочное. Нет своего телефона – наверняка есть где-нибудь по соседству. На почте есть. Рукой подать до Одинцова. Это большой город, на главпочтамте – телефонный справочник, толстая книга. Есть военкомат. Потолкаться там среди посетителей. Без труда можно набраться массы полезных сведений. Наконец, зайти в редакцию местной газеты.

Наверное, потому, что эта женщина живёт на улице Советской, я вспомнил Ленина. В ранней молодости он занимался юридической практикой. Большой друг трудящихся, не удержался-таки потом признаться в одном письме, какое бешенство у него вызывали жалобщики и особенно жалобщицы из простонародья. Придёт к тебе баба и начинает от царя Гороха, ни черта не поймёшь. Ильич с такими ходоками не церемонился. «Ну-ка, замолчи, бабка! Бумагу давай, сам разберусь». Совет вам будет такой, друзья. Не пишите на радио «Свобода», чтобы узнать адрес Путина. «Москва, Путину». Дойдёт. И «Москва, Комитет солдатских матерей» тоже дойдёт. Российский почтовый работник – толковый работник. «Москва, Стреляному» - даже такие письма доходят.

«Минувшей осенью, - говорится в следующем письме, - я был потрясён событиями во Франции. Сотни простых граждан лишились своих автомобилей. Вот где чудовищное нарушение прав человека. Пусть ПАСЕ на время оставит критику нарушений прав человека в России и займётся непосредственными проблемами в своей стране. Сергей».

Французский подросток арабского происхождения, поджигая чужой автомобиль, не нарушает прав человека. Он совершает акт вандализма. Это разные вещи. О ПАСЕ наш слушатель, кажется, думает, как о въедливой француженке, которая на общественных началах или за деньги ЦРУ клевещет на Россию. Не является ПАСЕ и полицией, чтобы усмирять хулиганов. ПАСЕ – это Парламентская ассамблея Совета Европы. Собираются парламентарии европейских стран и обсуждают, где что делается, как власти обращаются с людьми. Если вас обворует сосед, этим делом ПАСЕ заниматься не будет. А если вас «передержат» в КПЗ - это типичное нарушение прав человека, это – по части ПАСЕ. В Парламентскую ассамблею входят и российские думцы. Их никто туда не зазывал и не загонял – сами попросились, обещали, что их страна оправдает доверие, говорили, что они будут за этим следить - то есть, за тем, чтобы в России не нарушались права человека. Никто их и не держит в ПАСЕ – могут выйти в любой момент. Некоторые из них так и говорят: «Давайте выйдем, пока нас не выгнали». Другие колеблются: «Вообще-то можно было бы и выйти, но лиха беда начало. Так придётся покинуть и другие международные организации. Опять закрыться от мира? Но раньше мы могли хоть в Болгарию ездить, а теперь дальше Белоруссии не разгонишься. В Крым и тот не станут пускать».

«Холодная война», которой попахивают такие разговоры, похожа на ту, в ходе которой исчез Советский Союз, но есть и отличия. Никто в Советском Союзе не говорил: «Наше общественное устройство, наши понятия и привычки ужасны, но другая, нормальная, жизнь нам не подходит, мы до неё не доросли». А в нынешней России, в нынешней Белоруссии такие люди есть, и немало их. И это самый разный народ – от разнорабочих до предпринимателей. Один из них пишет на «Свободу» о том, как, по его наблюдениям, действует на белорусов «западное жизнеустройство» (его слова). «Западное жизнеустройство», правда, в литовском, то есть, не самом лучшем, исполнении. И всё равно. Читаю:

«Все средние граждане Белоруссии, пожившие у родственников в новой, независимой Литве, говорят примерно одну вещь. Да, там большая свобода, большие возможности. Это здорово. Но ведь там всё надо делать без надзора и помощи государства, а для нас это плохо. Это для нас не жизнь. Нам лучше с Лукашенко, который нас погоняет и держит в ежовых рукавицах. К тому же они душой чуют тот беспредел, который захлестнул бы Белоруссию, если бы она вдруг, вслед за Литвой, оказалась в Евросоюзе. Евросоюз – это свобода и доверие к человеку. А мы этими благами склонны злоупотреблять. Примерно каждый десятый из поживших в Литве удивлён и заинтересован тем, что там на первых порах можно легко проворачивать всякие делишки (как в своё время были удивлены и заинтересованы некоторые советские евреи по приезде в Америку). Остальные 90 процентов просто спешат вернуться домой, как на твёрдый асфальт после палубы корабля в открытом море».

По мнению этого слушателя, среднестатистический белорус более евразиец, чем даже русский. Белорус тянется не просто к России, а к Евразии, к её несвободной, но привычной, понятной ему жизни. Поэтому он так враждебен ко всему белорусскому. Кажется, что ничего более нелепого не придумать. Белорус сознаёт себя белорусом. Не русским! Белорусом. Но этот белорус ненавидит белорусский язык. Почему? Потому что белорусский язык – это язык белорусских «националов», как выражается автор письма. А они тянут Белоруссию в Европу. Таким образом, белорусский язык – это для белоруса Европа, а Европа - это для него не есть хорошо, это, как мы выяснили, чужое. «Вот в чём коренное отличие белорусского общества, - пишет автор, - от украинского. Украинское общество не такое евразийское. Оно более терпимо к свободе. Украинский язык уже не пугает украинца, как было при советской власти. Это просто его родной язык. С этим языком он потихоньку, спотыкаясь и оступаясь, но неуклонно идёт в Европу, в ту семью, где есть близкие ему польский, чешский, болгарский, словацкий, словенский языки».

Не знаю, всё ли тут понятно нашим слушателям, и что ещё сказать, чтобы было понятнее. В Украине, особенно в центральной Украине (это Киев и его большая округа) незаметно вывелась особая порода людей: русские украинцы. (Обижаются, между прочим, что Русская служба радио «Свобода» мало ими занимается. «Россия – правопреемница СССР, - пишет один из них. – Из активов СССР Украине досталось больше 16 процентов, не говоря уже о проценте доставшихся от него проблем. Таковой должна быть и квота Украины на русский эфир радио «Свобода». Автор упустил из виду, что «Свобода» - американская радиостанция, а Соединённые Штаты Бог бережёт: они не распались, и в любом случае из их общих активов Украине ничего не могло бы причитаться). Открывается очень интересная картина. Я говорю о русских украинцах. Почему так себя называет чуть ли не каждый киевлянин из тех, с кем мне приходится общаться? Почему не просто русским – русским, живущим в Украине? Потому что быть «просто русским» для него сегодня значит быть евразийцем. А быть евразийцем он не хочет. Решительно не хочет! Он скорее перейдёт на украинский язык, что не составит для него труда, чем отождествит себя с евразийской несвободой - с путинизмом, если говорить о текущем дне России.

Господин Райхлин пишет о таком свойстве несвободных обществ, как чрезмерная сплочённость. Он употребляет сокращение: ЧСО – чрезмерно сплочённое общество. «Голем нуждается в стаде», - пишет он. Голем – это сказочный глиняный человек-машина. «Такое средство, как экономический бойкот, на чрезмерно сплочённое общество не действует. Ведь голем-аскет ни в чем не нуждается. Просуществовал же СССР в изоляции 70 лет. Становление диктатуры всегда сопровождается самоизоляцией. Граница на замке!» Автор обращается к истории Германии. «Покончив с демократией, Гитлер покончил и с веймарской анархией. Немцы были крепко сплочены, и страна встала на путь агрессии и милитаризма. Гитлер объявил войну евреям, коммунистам, либералам и капиталистам-эксплуататорам. Первые лёгкие победы приводили немцев в восторг и ещё больше сплачивали их вокруг Гитлера. Потом настала очередь самих немцев пережить массированные бомбардировки и оккупацию».

Что же спасло немцев? Автор пишет об особой религиозной закваске Германии. Немцы в большинстве своём протестанты, а эта разновидность христианства осуждает аскетизм, приветствует свободу личности, науку и материальное процветание. Мы говорили об этом в предыдущей передаче, чем, видимо, и объясняется письмо господина Райхлина. Он продолжает мысль, которая там звучала. «Голем может воевать, готов жертвовать жизнью, но нет силы, которая может заставить его учиться и работать. Это одна из причин того, что сегодня экономическое развитие обходит страны, богатые нефтью». Денег много, а общество топчется на месте. Для экономического процветания необходимо, прежде всего, раскрепостить големов, что не так-то просто. Автор этого письма относится к тем всё ещё немногим людям, которые считают, что с бедностью где бы то ни было можно более-менее успешно бороться только воспитанием. Точнее, перевоспитанием. Это жестокое уточнение. Оно не прибавляет надежды. Воспитать человека намного легче, чем перевоспитать. А перевоспитать ЧСО – чрезмерно сплочённое общество – почти невозможно. Понятно, что человек с такими взглядами не может серьёзно относиться к разного рода «друзьям народа», «спасителям обездоленных», «борцам за свободу и независимость». Ещё никому не удалось, напоминает он, покончить с преступностью и терроризмом подачками.

«Здравствуйте, Анатолий Иваныч! Спасибо за вашу передачу!
Она меня очень веселит. И письма слушателей, и ваши хитрые комментарии. Сегодня интеллигентный русскоязычный радио-юмор можно обнаружить, пожалуй, только у вас. Моя среда обитания – Москва и область. 1970 года рождения. В армии служил, образование – автодорожный институт, на жизнь зарабатываю частным извозом. Так что будете в Москве - звоните, отвезу подешевле. Как-нибудь напишу что-нибудь более пространное. Олег».

Спасибо за добрые слова, Олег – на такой работе, как у меня, иногда бываешь готов кому-нибудь заплатить, лишь бы их услышать, а вы ещё и скидку предлагаете. Юрий Гендлер, бывший директор Русской службы радио «Свобода», который брал меня на работу, говорил, что серьёзный радио-юмор – вещь такая тонкая, что лучше от неё отказаться, чем плохо с нею управиться. Серьёзный радио-юмор до многих людей плохо доходит. Во-первых, они его не ждут, во-вторых, не видят твоего лица.

В одной из предыдущих передач мы говорили о старой советской фальшивке под названием «доктрина Даллеса» или «директива Даллеса». Это план морального разложения советских людей, будто бы составленный в конце Второй мировой войны директором ЦРУ Даллесом (который тогда, кстати, ещё не был директором). Фальшивку давно используют в антиамериканской пропаганде на всём пространстве бывшего Советского Союза. Её читают с некоторых амвонов в России; в Белоруссии её «прорабатывают» на собраниях; в Украине её можно слышать на митингах коммунистов и «прогрессивных социалистов». Пока что откликнулись только те, кто никогда не принимал её за чистую монету. Один человек пишет, что я напрасно не вооружил слушателей «Свободы» подробным изложением этой истории. Был такой роман: «Вечный зов». Один из худших советских романов. В этом романе выведен «враг народа», который рассказывает, как он и его единомышленники-троцкисты будут разлагать советскую молодёжь. Разлагать, заметьте, изнутри. Его-то речь и была пущена в советский пропагандистский оборот как «директива Даллеса» по разложению советской молодёжи уже не только изнутри, но и снаружи. Называют том – второй, часть – пятую, страницы того романа – 513-515. Год издания не указывают, а в моей библиотеке этой мерзости нет. «Мерзость» - не моё слово, я взял его из письма. «Весь роман, - говорится в нём, - не советую читать - мерзость, страницы указал для того, чтобы вы убедились в первооснове «директивы Даллеса».

Часть откликов помещена на одной из интернет-страниц. Автор одного из них пишет: «Директива Даллеса» пока жива и, видимо, ещё будет жить. Причин, на мой взгляд, две. Первая – «маленький совок» возвеличивается в собственных глазах. Мы были такие мощные и агромадные. Нас сама Америка ненавидела и боялась, хотела уничтожить. «Маленький совок» чувствует свою сопричастность к этому «величию» и потому вырастает в собственных глазах. И его тоска по молодости, тоска человека физически уже немощного, превращается в тоску по прекрасной жизни в прекрасной стране».

Это, по-моему, верно, но «директиву Даллеса» присылают на «Свободу» и молодые люди со словами: «Вот какие вы, оказывается, гады!»

«Вторая причина, - возвращаюсь к письму (причина того, что люди верят в существование этой «директивы»), – полное незнание и отсюда – непонимание американской системы. «Маленькому совку» невозможно поверить, что идея «кинуть всё золото» (на разложение советской молодёжи) абсолютно утопична. Настолько утопична, что даже не могла быть произнесена умницей Даллесом. Тем более, не могла быть написана. В своё время даже Сталин не верил Рузвельту, что тот не может провести какое-либо решение через парламент. Йося думал, что в США, как в Союзе, можно кого угодно согнуть в бараний рог и принять любое решение. Но если Сталин не верил, то что возьмёшь с «совка»?»

Вдруг пришло (или, наконец, дошло) письмо с просьбой высказаться о довольно уже давнем событии: телеграмме Михаила Ходорковского Путину по случаю его дня рождения. Пишет господин Воронин из Симбирска. Так в письме: Симбирск. Может быть, Ульяновск снова стал Симбирском, да я не заметил? «Уважаемый Анатолий Иванович! К сожалению, наши ультра-либеральные издания «Московские новости» и «Новая газета» не заметили факт существования телеграммы опального Ходорковского президенту Путину по случаю дня рождения последнего 7 октября 2005 года. Вопрос, наверное, чисто риторический: не напечатали только потому, что банально испугались репрессий со стороны «искусствоведов в штатском»? Тогда почему «Коммерсант» не испугался? Анатолий Иванович, пожалуйста, озвучьте эту телеграмму. Поверьте, кроме вас, это сделать некому в путинской России».

У меня есть своя догадка, господин Воронин, почему солидные газеты не напечатали эту телеграмму. Думаю, не из страха. Поступок Ходорковского мог показаться им не вполне солидным, а они, как сказано, солидные. Я-то считаю, что Ходорковский относится к числу тех очень немногих людей в любой стране, чьи заявления и сочинения – будь то телеграмма или комедия – должны обнародоваться. Плохие или хорошие – всё равно. Этого требует само положение этих лиц. Телеграмма Ходорковского может считаться неуместной, мальчишеской, но ей не откажешь в содержательности. Она тщательно продумана. Мы получили возможность узнать, что он думает о Путине и о своём деле. Во-первых, Ходорковский считает, что Путин, став президентом России, взял ношу не по себе. Во-вторых, вс е успехи Путина как президента Ходорковский объясняет высокими ценами на нефть. В-третьих, ЮКОС, по мнению Ходорковского, был разрушен не Путиным, а «питерскими чекистами» - Путин же, мол, только не решился их окоротить (впрочем, не бескорыстно). В-четвёртых, Ходорковский думает, что Путина мучает-таки совесть. Вот сколько вложено в несколько строк телеграммы. Прочитаю её со следующего места: «Вы – очень мужественный человек, поскольку согласились, будучи подполковником, занять больше чем маршальскую должность. Вы весьма удачливый лидер, которому удалось спасти и сохранить главное достояние современной России – высокие цены на нефть. Вы – прекрасный друг и партнёр: даже своей репутации вы не пожалели ради ваших товарищей, которые разрушили ЮКОС, ещё недавно крупнейшую нефтяную компанию страны. Вы – человек щедрый и явно любящий футбол. У вас сегодня есть почти всё. И я хочу пожелать вам того немногого, что у вас нет: свободы и покоя. Вы обретёте их, когда в соответствии с Конституцией России уйдёте с этого неблагодарного поста. Бог даст, скоро увидимся». Владимир Михайлович Воронин, слушатель «Свободы» из Симбирска, по письму которого я прочитал эту телеграмму, замечает, что Ходорковский не указал, где он рассчитывает увидеться с Путиным.

Следующее письмо: «Здравствуйте, уважаемое радио «Свобода»! Пишет вам Исаков Александр Дмитриевич из посёлка Мирный Вологодской области. Власть, создавая Общественную палату, мотивирует это тем, что будет дополнительная связь между народом и властью. На самом деле создаётся, с точки зрения механики, ещё одна паразитная шестерня, которая потреблять энергию будет, а передавать крутящий момент не будет. Что мешает нашей власти вести нормальный диалог с народом без посредников? Надо просто ввести на телевидении часы «Встречи с властью в прямом эфире», чтобы каждый желающий мог задать вопросы, а власть – ответить. И всё. Но похоже, наша власть больше всего и боится таких передач, поэтому она и занимается созданием посредников. И второе. Мне непонятна профессия журналиста. Если, к примеру, врач даёт клятву Гиппократа, то, в случае невыполнения этой клятвы, он может навредить здоровью одного человека или нескольких. А журналист, несущий ложь по Центральному телевидению, может поломать жизнь десяткам миллионов людей. Я считаю, что у журналистов тоже должна быть своя клятва Гиппократа. Если не могут говорить правду, то нечего им делать на экране».

Спасибо, Александр Дмитриевич, интересное вы прислали письмо. В несвободных странах не журналист лжёт, а власть - посредством журналиста. Он служит только передаточным звеном. Столетия проб и ошибок позволили человечеству найти более удобный, надёжный и действенный способ общения народа и власти, чем тот, что предлагаете вы. Это, прежде всего, свобода слова. Она (и только она!) постепенно приучает к ответственности и журналиста. У зрителя, слушателя, читателя есть выбор, возможность сравнивать, что он слышит и читает, и отделять зерно от мусора. Лгун отлетает на обочину жизни. Плюс свобода общественных организаций, на которые не случайно так ополчается сейчас Кремль. Полноценные партии, а не такие, что создаются начальством для начальствования. Свободные выборы. В общем, всё то, что входит в понятие «демократия». В России многие произносят это слово как ругательство и тут же просят радио «Свобода» посодействовать, чтобы российская власть всё-таки общалась хоть иногда с народом.

Я-то думаю, между прочим, что такое общение существует. Оно не бросается в глаза, как всё глубокое. Но вот видишь, как радостно смеются простые российские (чуть не сказал: советские) люди, когда президент Путин говорит, что он не из носа выковыривает ту цену на газ, от которой стонет Украина, - и не возникает ни малейшего сомнения, что связь между ними есть, между президентом и его избирателями, и прямая, и обратная связь, без всяких посредников. Это выражение Путина (про ковыряние в носу) покоробило некоторых наших слушателей почти так же, как «мочить в сортирах». Грубый язык, в том числе уголовный, ему действительно близок. Показывать это, видимо, входило в его президентские планы с самого начала. Но ради справедливости надо сказать, что на сей раз он, по-моему, не хотел ничего показывать. Его просто подвело знание немецкого языка. Немецкое выражение: « Nicht aus der nase ziehen » не звучит так грубо, как оно прозвучало по-русски в переводе Путина. Я этого немецкого выражения не знал. Мне его подсказали слушатели. Зато я знаю другое немецкое выражение. Смысл его в точности тот же, что в русском: «Вино на пиво – диво, пиво на вино – …». Вот именно. Немецкое, опять же, не такое грубое и в этом случае.