Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Шафкат Раджибиян.
Андрей Шарый: Президент Ирана Махмуд Ахмадинеджад предпочитает занимать боевитые позиции и использовать лексику угроз. Он предупреждает мировое сообщество о необдуманных действиях в отношении Тегерана и угрожает непредсказуемыми последствиями. Насколько такая политическая линия соответствует традициям иранской политики? Пользуется ли она поддержкой у населения страны? Об этом я беседовал с обозревателем Таджикской службы Радио Свобода Шафкатом Раджибияном, специалистом по Ирану.
Та напористость, с которой действует президент Ирана, это проявление его личного характера или это отражение национального характера?
Шафкат Раджибиян: Скорее всего проявление его личного характера. Потому что мы знаем, что до него был Хатами, и таких слов не могло прозвучать из его уст. Ахмадинеджад является, можно сказать, исламским принципиалистом, так как его называют, особенно иранская интеллигенция, "усульгера" по-ирански. Поэтому, наверное, у него такой характер. Но можно сказать, что в Иране власти как бы смогли превратить эту проблему, атомную проблему Ирана, в своего рода национальный вопрос, придали какой-то националистический привкус. Даже сегодня об этом говорил спикер парламента Ирана Голамали Хаддад Адель, и он сравнил атомную программу Ирана с национализацией нефти в 50-е годы в Иране, потому что это является одним из самых замечательных дат в Иране и в истории Ирана. Таким образом, они того чего-то добились, и народ думаете, что Иран должен добиться этого и должен настаивать на том, что они будут продолжать свою программу.
Андрей Шарый: Это вопрос национального престижа, это вопрос понимания себя как независимой нации для иранцев или это просто политическая проблема, как вы считаете?
Шафкат Раджибиян: Я считаю, что это в основном вопрос национального престижа. Потому что если Иран примет то, что говорит Америка, что диктует Америка и европейские страны, то это посчитают как бы поражением иранской власти, иранской нации. Вы, наверное, жили в Советском Союзе и знаете, что такое идеологическая власть, идеологическое правление. И в то время в Советском Союзе тоже большинство думали так, как думало правительство. То же самое сейчас происходит и в Иране, потому что у них сейчас доступа нет к большинству информации на персидском языке извне, например, они закрыли сайты "Би-Би-Си" и другие сайты. Поэтому в основном информация, которая дается, дается правительством.
Андрей Шарый: Вы жили в Тегеране несколько лет и хорошо знаете особенности национального характера. Насколько манипулируемо, управляемо иранское общество? Это очень традиционные социальные структуры или возможно, что такая бескомпромиссная политика президента может вызвать какое-то недовольство?
Шафкат Раджибиян: Конечно, недовольство есть, и об этом даже говорят, я разговариваю по телефону со своими друзьями в Иране, и некоторые из них недовольны. Наверное, у них более прозападные настроения, поэтому они считают, что Ахмадинеджад должен отступить. Недавно даже он сам сказал, что "если мы будем оказывать твердое сопротивление, они будут разбиты и унижены волей иранского народа". Он как бы вызывает националистические чувства народа, дабы добиться успеха.
Андрей Шарый: Если предположить, что события пойдут по самому нежелательному сценарию, в какой степени в традициях Ирана, в традициях персидской культуры противостоять атаке? Это народ-воин?
Шафкат Раджибиян: Мы это видели в течение 1980 и 1988 годов, когда Ирак напал на Иран. До этого Иран или исламская власть Ирана постоянно твердила, что "нашей основной ценностью является ислам, наша религия". Но после того, как Ирак напал на Иран, то есть один мусульманский народ на другой мусульманский народ, правительство Ирана не знало, как это оправдать. Раньше у них был лозунг "Ислам - Иран", а потом он превратился в "Иран - ислам", то есть Иран как бы стал приоритетом. Сегодня я говорил с одним иранцем, он не поддерживает исламскую власть в Иране, он живет в Лондоне, и он говорит, что если будет война, будет нападение на Иран, то он вернется и будет воевать за свою страну, даже за исламскую республику. Если будет такое, то война будет не короткая.
Андрей Шарый: А как же вот это восточное умение дипломатии, знаменитое?
Шафкат Раджибиян: Об этом тоже иранцы думают, что, наверное, у властей есть переговоры с Европой и Америкой за кулисами. Это даже очень свойственно иранскому обществу и иранскому менталитету.
