Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие заместитель директора вещания Радио Свобода Фрэнк Уильямс .
Андрей Шароградский: Сегодня исполнилось ровно 60 лет со дня начала регулярного вещания Русской службы британской вещательной корпорации Би-Би-Си. Присоединяясь к поздравлениям, которые сегодня получают наши коллеги, я приглашаю к разговору заместителя директора вещания Радио Свобода Фрэнка Уильямса, который до перехода на Радио Свобода в 1989 году был заместителем директора Русской службы Би-Би-Си.
Фрэнк, регулярное вещание Русской службы Би-Би-Си началось через несколько недель после фултонской речи Черчилля. Можно ли говорить о том, что Русская служба Би-Би-Си создавалась именно в связи с появлением "железного занавеса"?
Фрэнк Уильямс: Я думаю, что - да. Потому что до этого Великобритания и Советский Союз были союзниками во время Второй мировой войны, а значит мы были союзники. Конечно, после речи в Фултоне стало ясно, что Советский Союз и Великобритания стоят на разных сторонах идеологической баррикады.
Андрей Шароградский: Кто составлял и составляет костяк коллектива Русской службы Би-Би-Си?
Фрэнк Уильямс: Костяк всегда изменялся. Костяк в самом начале - это всегда было британское руководство, а, значит, это были граждане Великобритании, которые знали русский язык. Сотрудники в первые годы - это была первая эмиграция, это были люди, которые уехали из России сразу после революции или в 20-е годы. Потом новое поколение начало работать в Русской службе уже с началом третьей волны эмиграции. Немножко в этом смысле Би-Би-Си отличалось от Радио Свобода тем, что вторая волна эмиграции после Второй мировой войны была слабо представлена в Лондоне. Но руководство главным образом всегда было британское, а сотрудники всегда были люди, которые были носителями русского языка.
Андрей Шароградский: Как вы считаете, есть ли в чем-то уникальность Русской службы Би-Би-Си, ее отличия от других голосов, вещавших на Советский Союз?
Фрэнк Уильямс: В отличие от Голоса Америки и Немецкой волны, которые всегда являлись государственными вещателями, Би-Би-Си была (хотя деньги поступили от Форин-офиса) в редакторском смысле независимой. Это было составной частью большой Би-Би-Си, всегда следовала тем редакционным принципам, как и все остальные отделы, департаменты, каналы британской вещательной корпорации на английском языке и на других языках.
Мы всегда считали, что мы были независимой общественной вещательной корпорацией, тем временем как Голос Америки и Немецкая волна имели немножко другие функции. В отличие от Радио Свобода, конечно, мы были британской вещательной корпорацией - британской. Мы должны были вещать в национальных интересах Великобритании, тем временем, как Радио Свобода была так называемым суррогатом, которая вещала, как будто это была российская, русская радиостанция, а не государственная, скажем так, иностранная.
На Би-Би-Си всегда было стремление стать как можно ближе к аудитории в Советском Союзе.
Андрей Шароградский: А вообще сотрудники БИ-БИ-СИ в советское время представляли себе, как воспринимаются их передачи в Советском Союзе? Высоцкий в одной из своих песен говорит: "А потом про этот случай раструбят по Би-Би-Си". У Довлатова есть фраза, он цитирует свою дочь, которая говорит: "Я твое Би-Би-Си поставила на подоконник". Это несомненно часть советской эпохи - слушание Би-Би-Си на кухнях советских. Сотрудники Би-Би-Си знали об этом?
Фрэнк Уильямс: Конечно, мы все знали частушку: "Есть привычка на Руси, ночью слушать Би-Би-Си". Конечно, мы это знали и этим гордились. Но все дело в том, что мы получали, как и Радио Свобода тогда наверняка, три письма в год. Мы были абсолютно отрезаны от наших слушателей.
Мы открыли нашего слушателя только, когда Михаил Сергеевич Горбачев пришел к власти. Только тогда мы открыли, где наши слушатели, кто они. Но мы вещали главным образом для своих. Значит, наши коллеги из России вещали для своих семей, знакомых, своего круга. Мы вещали, как мы считали, главным образом для интеллигенции. Потому что те британцы, которые работали на Би-Би-Си, они, конечно, все занимались русским языком в университете. Они знали немножко Советский Союз. У нас были друзья в Советском Союзе, знакомые. Мы делали те передачи, которые мы считали, были бы интересны нашим друзьям, нашим родственникам, нашим коллегам, скажем так. Было ощущение близости. Потому что, когда мы время от времени ездили в Советский Союз (только британские граждане имели право ездить в Советский Союз), мы поняли из наших разговоров с советскими гражданами о важности вещания с Запада, но полную картину, конечно, мы не имели.
Андрей Шароградский: Чтобы вы пожелали своим бывшим коллегам?
Фрэнк Уильямс: На Би-Би-Си успех, здоровья, чтобы они не потеряли связь со своими слушателями, что нынешняя атмосфера глубокого недоверия к Западу, что я ощущаю сейчас со стороны у очень многих русских, чтобы это тоже ушло в прошлое, как ушла в прошлое советская идеология.
