Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие римский журналист Алексей Букалов.
Андрей Шарый: В Италии широко обсуждается кончина вечером 9 февраля в частной клинике в Удине 38-летней безнадежно больной пациентки Элуаны Энгларо, в организм которой четыре дня назад врачи прекратили подачу пищи и жидкости. Энгларо получила тяжелейшую черепно-мозговую травму 17 лет назад в результате автокатастрофы. И все эти годы находилась в состоянии комы. Семья Энгларо, с помощью свидетелей доказавшая в суде, что Элуана до травмы неоднократно говорила о том, что не хотела бы жить, находясь в полной зависимости от окружающих. На это потребовалось 10 лет тяжбы. И вот Верховный суд Италии разрешил реализовать так называемое право на отказ от лечения. Любая форма эвтаназии в Италии запрещена. Церковь и правительство выступили против, больную перевезли из государственной в частную клинику, и вот последовала трагическая развязка. Об этой истории я беседовал с римским журналистом Алексеем Букаловым.
Алексей Букалов: Общественная дискуссия продолжается и будет продолжаться еще значительное время. Идет обсуждение в парламенте. И только сегодня 164 голосами "за" и при 100 "против" верхняя палата национального парламента приняла специальный декрет, который обязывает врачей продолжать подачу питательных смесей и гидратации, то есть увлажнение организма, для таких пациентов. Они хотели это сделать раньше, они хотели это сделать в течение предыдущего дня, в понедельник, успеть еще при жизни самой Элуаны, но не успели. Молодая женщина ушла в мир иной, не дождавшись, когда итальянский парламент примет решение. Я думаю, что, вообще, в принципе, я бы никому не посоветовал ждать, когда итальянский парламент примет какое-то решение, даже в такой срочной ситуации.
Андрей Шарый: Получается, что побеждает точка зрения тех в Италии (к этому лагерю, как известно, относятся и Ватикан, и католическая общественность, и правительство), кто считает, что любая форма эвтаназии, даже вот в такой завуалированной форме, недопустима.
Алексей Букалов: Официально еще нужно оформить соответствующими законодательными актами, но получается так, вы правы. Больше того, я вам скажу, что уже объявлено, что начинается следствие в этой клинике, насколько в соответствии с законами и даже с клятвой Гиппократа, если хотите, они ввели это дело. История разворачивается. Просто, я думаю, что она уже не будет все время находиться на первых полосах газет, как она находилась все эти дни. Конечно, в частных беседах все осуждают, независимо оттого, кого они поддерживают в этом вопросе, осуждают отца, который сделал себе такой паблисити, пошел на общественное обсуждение с тем, чтобы привлечь внимание к свой собственной персоне. Так здесь полагают многие. Справедливо или не справедливо - мне трудно судить.
Андрей Шарый: У семьи, насколько я понимаю, единое мнение. В этом есть отличие от истории американки Терри Шиявы несколько лет назад, которую отключали от аппаратов искусственного питания, искусственного дыхания. Но там была разделена семья. Муж хотел, чтобы его жена не страдала больше, а родители были против. Насколько я знаю, отец этой Терри Шиявы писал письмо и отцу Элуаны Энгларо.
Алексей Букалов: Да, конечно, вы правы. Я сказал "отец" просто потому, что он взял на себя функции публичного менеджера всей этой истории.
Андрей Шарый: Получается, что не исключено и судебное преследование в том случае, если эта специальная комиссия выяснит, что согласно букве закона было совершенно что-то неверно.
Алексей Букалов: Я думаю, что будут серьезные претензии к медицинскому персоналу клиники. Берлускони здесь очень сильно ангажирован. Взял на себя функции защиты высокоморальных принципов, даже пошел на конфликт с президентом республики. Это, вообще, совершенно беспрецедентная вещь. Он себе раньше этого не позволял.
Андрей Шарый: Чем вызвана такая жесткая позиция президента Италии Джорджа Наполитано? Известно, что с ним даже высокопоставленный кардинал из папской курии беседовал, пытался убедить его в том, что женщина должна остаться жива формально, сколько бы не длились ее страдания или лечение, называйте, как хотите, но он все-таки не изменил своей точки зрения.
Алексей Букалов: Джоржд Наполитано... Он, прежде всего, как человек-коммунист старой гвардии, он человек неверующий. Для него эти все ссылки на божественное проведение и религиозную сторону этого вопроса, они для него как бы не имеют юридических оснований. Кроме всего прочего, он просто еще гарант Конституции. Конституция предусматривает разделение, как вы помните, церкви от государства. Он всегда старается корректировать такого рода вещи не только по таким моральным проблемам, но и чисто юридическим. В данном случае, он просто указал на несоответствие этого декрета Конституции. Тут же с ним вошел в конфликт Берлускони. В общем, это сейчас является уже новым содержанием всего этого скандала.
Андрей Шарый: Когда в ежедневную жизнь, а тут в частную семейную трагедию вмешиваются высокие материи - юридические, или политические, или какие-либо угодно, какие-то выгоды должны извлекать. Понятно с чем Италия выходит из всего этого - это чрезвычайно консервативное общество, это необходимость дальнейшей проработки законов. Что в сухом остатке этой истории?
Алексей Букалов: Я думаю, что все-таки второе. Консервативное общество - я бы все-таки не говорил в условиях современной Италии, где, в общем, достаточно сильны демократические традиции, где очень большое внимание уделяется просто и чисто моральным проблемам. Эта история привлекла к себе общественное мнение в силу своей яркости, в силу того, что опять средства массовой информации доказали свое могущество. На самом деле, в Италии по поверхностным подсчетам около 3 тысяч пациентов находятся в состоянии такой комы. Этот случай нельзя назвать исключительным. Он исключителен в силу огласки, которую он получил.
