,Андрей Шарый: А сейчас я представлю вам заключительную рубрику программы "Время Свободы" - "Сегодняшний факт".
40 популярных российских писателей приняли предложение петербургского издательства "Лимбус" принять участие в создании пособия по изучению русской литературы XIX-XX веков для учащихся средних школ. Пособие, в котором будет высказано мнение об авторах, изучение творчества которых сейчас входит в школьную программу, не заменит учебники, а дополнит их. У микрофона Радио Свобода моя петербургская коллега Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Ах, какие мечты! Какие мечты могут возникнуть при этих словах - альтернативный учебник - в голове истосковавшегося литератора. Нескромные мечты, надо признаться. Доведись такая возможность, скажем, мне, чего бы я только не написала о таком кратком, даже лапидарном тексте, захватывающем, читающимся на одном дыхании, как "Война и мир" Толстого, или о странной любовной мелодии Тютчева, обращенной почти исключительно к ее автору, или о нежном русском Киплинге Николае Гумелеве. Зато о лермонтовском "Демоне", над которым в юности было пролито больше всего слез, у меня было бы всего два слова, как на граненом пузырьке драгоценного стекла, затуманенного моим дыханием - осторожно, яд!
Вообще говоря, идея настолько гениальная, настолько лежащая на поверхности, что даже непонятно, почему она только сейчас пришла в головы замечательным людям из издательства "Лимбус-пресс"? И почему никто-никто давным-давно не предложил такую очевидную вещь - о писателях и поэтах должны говорить писатели и поэты, а вовсе не одни литературоведы и критики, почему-то имеющие на это дело монополию? То есть, конечно, я даже знаю, что могут возразить эти самые литературоведы и критики, что, мол, писателя и поэта до разговора о его собратьях по перу допускать нельзя ни в коем случае во избежание разгула страстей. С одной стороны, они правы. Разгул страстей неизбежен, равно как предвзятые оценки несправедливые суждения и всяческие перетягивания одеял, канатов и прочих спорных предметов. С другой стороны, лично я убеждена, что только страсти способны показать утомленному интернетом и прочими прелестями мира сего юношеству, что классическая русская литература - это не отстой, не бескрайнее болото, в котором можно увязнуть и навеки заснуть, а полное опасности поле, не хуже футбольного, где тоже есть свои фанаты, свои победы, свои поражения и скандалы. И они уж точно покруче той жвачки в ярких обложках, которые раскиданы дешевой приманкой по всем углам.
Но дай, например, мне волю, я бы еще сделала к такому учебнику приложение, вернее - два: для мальчиков и для девочек. Потому что, да, я понимаю, сколь крамольна эта мысль, но воспоминания о том, как я пыталась растолковать своему 12- или 13-летнему сыну, как госпожа Одинцова в "Отцах и детях" соблазняет господина Базарова, а главное - зачем она это делает, до сих пор заставляет меня краснеть, как будто я участвовала в совращении несовершеннолетних. В общем, пусть писатели пишут о писателях. Для родной речи в условиях кризиса это, безусловно, шанс.
Андрей Шарый: Среди писателей, которые согласились рассказать о своем видении классики русской и советской литературы школьникам, - Андрей Битов, Людмила Улицкая, Ольга Славникова, Михаил Шишкин, Захар Прилепин. Александр Секацкий, Елена Шварц. Согласитесь, имен очень известные. Говорит главный редактор издательства "Лимбус-пресс" и писатель, а также участник этого проекта Павел Крусанов.
Павел Крусанов: У меня, вспоминая школьные годы, учебники вызывали... какую-то оскомину набивали. Потому что они были какие-то слишком такие учебные, что ли. Там не было тех слов любви, в которые я смог бы поверить. А кому же, как не писателю, можно сказать, скажем, о другом писателе, в данном случае, о классике в школьной программе так, чтобы его слова об этом человеке дошли... В принципе, это учебник, где современные писатели пишут о классиках, входящих в школьную программу. То есть каждому писателю предоставляется выбор о ком писать. Я в этой ситуации отчасти как издатель нахожусь, поэтому я все-таки оставил за собой такое прикрытие, то есть я в первую очередь предоставлял возможность всем выбрать, но в результате я все равно оставил за собой автора - это такой не первый, а второй ряд Евгения Замятина. Я буду делать материал о Евгении Замятине. Замятни - основоположник жанра антиутопии. Его роман "Мы" был первый в этом жанре. До этого все почему-то в грядущее смотрели с надеждами. И Оруэлл, и все остальные были уже после. Андрей Битов пишет у нас о Лермонтове. Прилепин пишет о Есенине, а Елена Шварц пишет о Тютчеве.
Андрей Шарый: О том, чего он ожидает от этого проекта, Радио Свобода рассказывает писатель Дмитрий Быков.
Дмитрий Быков: Мне кажется, что литература - это, прежде всего, увлекательное чтение. Советская литература, в частности, представляет огромный набор очень хорошо написанных романов. К сожалению, получилось так, что они при советской власти засушивались одной идеологией, после советской власти низвергались при помощи другой идеологии, а в результате качественные тексты оказались между двух огней и вне читательского внимания. Мне представляется, что надо сейчас, прежде всего, возвращать то хорошее, что, так или иначе, от внимания школьника ускользает. Ему все время суют концепцию, даты жизни, которые надо знать по ЕГЭ и краткие пересказы, абсолютно подменяя удовольствие от знакомства с художественным текстом.
Я, например, полагаю, что исключительно увлекательным чтением был ранний Горький. Очень интересно читать Леонида Андреева. Совершенно ушли из программы такие люди как, например, Куприн. Я, например, подростком с большим увлечением читал, скажем, фединские "Город и годы", леоновского "Вора". Это тоже совершенно ушло из школьного обихода. Это надо возвращать, конечно. Я уже не говорю о том, что фадеевский "Разгром", замечательный роман, всю жизнь подавался неправильно и узко.
В реалии, конечно, это должно бы рассматриваться как некотрая альтернативная книга для чтения. Потому что, если хотя бы некоторые учителя в продвинутых школах предлагали это учащимся для внеклассной работы, наша цель была бы, я думаю, вполне достигнута. Если так получается, что просто школьник, допустим, привлеченный именами Прилепина или Улицкой, купит эту книгу и ее прочтет, то и это уже его достаточно стимулирует.
Мы не пишем учебное пособие, мы пишем сборник-эссе из личного опыта, как я, во всяком случае, это понимаю. Потому что никакого авторского коллектива нет. Есть 20 писателей, которым это предложили. Между собой они никак не сообщаются. Каждый будет писать в абсолютно индивидуальной форме. Мне заказан Горький. Я надеюсь, что я как-то сумею отвоевать себе обзорную главу по 20-м годам. Пока просто авторы заручились моим согласием написать о Горьком. Это я сделаю с удовольствием.
Андрей Шарый: Гостями рубрики "Сегодняшний факт" были писатели Дмитрий Быков и Павел Крусанов и корреспондент Радио Свобода в Петербурге Татьяна Вольтская. 40 писателей напишут альтернативный учебник русско-советской литературы для школьников.
