Ирина Лагунина: Курс российского рубля, после недавнего 5-дневного роста, на этой неделе вновь упал, причем в среду – ниже еще недавних рекордных уровней. И даже очередное повышение в четверг потерь не компенсировало. Какие факторы влияют сейчас на российский валютный рынок? И какой эффект мог бы дать даже временный возврат к мерам валютного регулирования, как предлагают некоторые российские политики? Об этом мой коллега Сергей Сенинский говорит с экспертами в Москве...
Сергей Сенинский: ... На прошлой неделе курс рубля к доллару и евро повысился почти на 3,5% и 4,5%. Однако с понедельника возобновилось его падение, достигшее максимума в среду, когда даже официальные курсы были снижены на почти на 80 копеек к доллару и почти на целый рубль - к евро.
Интересно, что падение началось еще до того, как Министерство экономического развития заявило, что ухудшило предыдущий прогноз спада в российской экономике в 2009 году сразу в 11 раз: раньше предполагалось, что объем ВВП России сократится к концу года лишь на 0,2%, а теперь – что на 2,2%. Из Москвы - главный экономист инвестиционного банка «Траст» Евгений Надоршин:
Евгений Надоршин: Дело в том, что в последнее время национальная валюта в значительной степени движется под воздействием рыночных участников. Центральный банк фактически минимизировал свое присутствие на валютном рынке, ограничившись сообщением, что мы намерены поддерживать верхние и нижние границы сейчас для рубля 39 и 41 по бивалютной карзине. Поскольку бивалютная корзина дошла как раз до 39 рублей несколько дней назад, начался достаточно динамичный рост на фоне того, что участники рынка пытались покупать иностранную валюту.
Сергей Сенинский: Но это стало лишь одним из факторов?..
Евгений Надоршин: Тут было два фактора, как мне кажется, основных. Во-первых, негативный фон в отношении Восточной Европы. Не такой сильный фактор, если честно, для России, но тем не менее. И с моей точки зрения, было определенное спекулятивное давление тех, кто, поняв, что мы дошли до нижней границы 39, и дальше, видимо, не пойдем, просто попытался перевернуться.
Сергей Сенинский: Какие факторы, по вашим оценкам, доминировали на российском валютном рынке в начале этой недели: скорее, внешние или некие внутренние? Аналитик инвестиционного банка «ВТБ-Капитал» Александра Евтифьева:
Александра Евтифьева: Мы думаем, что на этой неделе играли внешние факторы. В первую очередь это было, конечно, заявление рейтингового агентства «Мудис», что в банках Восточной Европы все довольно плохо и могут быть проблемы у европейских банков. И на этой волне у инвесторов опять появилось неприятие риска и они попытались избавляться от наиболее рискованных активов и переходить обратно в доллары. Это мы видели как раз в динамике валютной пары евро – доллар, когда доллар очень сильно укрепился относительно евро. И безусловно, на волне отвержения риска инвесторами опять немного пошли вниз цены на нефть, и это тоже стало негативным фактором, повлиявшим на динамику рубля на этой неделе.
Сергей Сенинский: Помимо очередного снижения цен на нефть, на курс рубля оказала влияние его же динамика на прошлой неделе, отмечает аналитик инвестиционной компании «Метрополь» Марк Рубинштейн:
Марк Рубинштейн: На мой взгляд, основной причиной была небольшая коррекция цен на нефть, которую мы наблюдали в понедельник-вторник. Это, на мой взгляд, было ключевой причиной. А также, я думаю, одной из причин было, что на прошлой неделе рубль значительно укрепился по отношению к корзине и по отношению к доллару и к евро, и спекулянты в начале этой недели пытались отыгрывать тот факт, что скорее всего рубль ослабеет, но тем не менее, останется все равно в верхнем диапазоне, который озвучен Центральным банком России. Но тем не менее, он все-таки ослабнет и будет спекулятивное давление на рубль в начале этой недели.
Сергей Сенинский: Цены на нефть, являясь, безусловно, одним из главных факторов, определяющих текущий курс рубля, в последние недели менялись все же не столь значительно. Может быть, дело в ожиданиях инвесторов – того, что эти цены могут в будущем упасть еще ниже? Или большее значение имеют сегодня сиюминутные их колебания?
Марк Рубинштейн: Я думаю, на эту ситуацию больше повлияло текущее колебание. Потому что ожидания по поводу дальнейшей динамики цен на энергоносители, они разнятся очень сильно и между аналитиками, и между участниками рынка и будут определяться макроэкономической ситуацией в ведущих мировых экономиках, и там картина тоже не совсем понятная. Поэтому, я думаю, текущие колебания повлияли на это, и в принципе мы видели достаточно значительные колебания. Цена барреля марки Urals нефти была в районе 44,5 долларов на прошлой неделе, а в начале этой недели она упала до 38,7 за баррель.
Сергей Сенинский: Александра Евтифьева, банк «ВТБ-Капитал»:
Александра Евтифьева: Действительно, ожидания того, что цена на нефть может упасть ниже 30 долларов за баррель, сказывается на динамике рубля, хотя мы туда еще не пришли, нефть все еще торгуется около 40 долларов за баррель. Скорее понимание инвесторами, осознание того, что мировую экономику ждет более глубокая рецессия, чем ожидали полгода назад, еще даже в январе были какие-то положительные данные, то вот последние данные по четвертому кварталу по ВВП Японии, Европы, Соединенных Штатов показали, что все может быть гораздо хуже, чем многие ожидали.
Сергей Сенинский: Сдерживая темпы падения курса рубля, Центральный банк, по собственным оценкам, в январе продал из своих резервов 40 миллиардов долларов. Но после 22 января, когда было объявлено, что очередной валютный коридор для рубля не будет меняться в течение ближайших месяцев, Банк России почти устранился от участия в валютных торгах. Марк Рубинштейн, компания «Метрополь»:
Марк Рубинштейн: Центробанк ведет себя более чем сдержанно на рынке «Форекс», фактически не участвует в торгах. Связано это с несколькими факторами. Первый фактор – психологический. Есть ожидания у большинства участников рынка, что ЦБ предпримет защиту верхней границы бивалютной корзины, которую он объявил – 41 рубль, соответственно, когда торги подходят к этому значению, спекулятивное давление здесь ослабевает. Это первое. Второй момент: сейчас образовалась высокая валютная ликвидность в банковском секторе в России, по моим оценкам, она в районе 70-80 миллиардов долларов. Это те ресурсы, которые финансовые учреждения накопили в период январской девальвации. И еще есть третья причина – это то, что приближается время налоговых выплат и, соответственно, спрос на рублевую ликвидность повысится. И здесь опять же это может оказать поддержку рублю и, по моим оценкам, это уже оказывает поддержку рублю.
Сергей Сенинский: Речь идет, в частности, об очередных платежах банков по налогу на добавленную стоимость, срок для которых истекает в эту пятницу, 20 февраля. А все эти платежи в российскую казну производятся в рублях.
Александра Евтифьева: Для российской экономики очень важно, чтобы рубль был в принципе слабым относительно евро, так как большая часть импорта идет из европейской экономики, еврозоны.
Сергей Сенинский: Евгений Надоршин, инвестиционный банк
Евгений Надоршин: Действительно, Центральный банк в последние недели очень неактивно вмешивался в валютные торги. И насколько мне известно, из сколь-нибудь приметных вмешательств – это была покупка около миллиарда долларов в пятницу, о чем сказал первый заместитель председателя Алексей Улюкаев. И причина здесь очень проста: нет особой необходимости. Дело в том, что давление на национальную валюту какое-то сильное сошло на нет, и большая часть движений происходит внутри этого коридора бивалютной корзины от 39 до 41, но там уже в зависимости от тенденций, кто и что у нас преобладает.
Сергей Сенинский: Вопрос – ко всем нашим собеседникам. На этой неделе руководитель компании «Российские железные дороги» Владимир Якунин в одном из интервью высказался за временное введение некоторых мер валютного регулирования, существовавшего в России еще три года назад. А в четверг, 19 февраля, спикер Совета Федерации Сергей Миронов предложил ввести для всех юридических лиц специальный 20%-ый налог на вывод из страны капиталов.
Какой эффект могут дать такие меры, на ваш взгляд?
Евгений Надоршин: С моей точки зрения, любое ограничение движения капитала может дать исключительно негативный эффект. И причина этого очень проста: значительная часть российских капиталов ушла из страны в конце 2008 – начале 2009 годов. Безусловно, что введение какого бы то ни было ограничения на этом фоне приведет к тому, что эти капиталы не будут возвращаться, неважно, на временной или на постоянной основе будет введено это ограничение на движение и неважно, что это ограничение может быть введено только для оттока капитала, а например, на приток никаким образом ограничение не будет накладываться. Так вот, не было смысла защищать верхнюю границу коридора, отступать, терять резервы, если все закончится таким примитивным действием, как введение валютных ограничений.
Марк Рубинштейн: Такие меры, на мой взгляд, только повредят той ситуации, которая есть в финансовом секторе и на финансовых рынках в России, потому что они прежде всего поставят российское законодательство и российские нормы в противоречие международным нормам, и это вызовет негативную реакцию со стороны иностранных инвесторов, негативную реакцию на международных рынках капитала. А мы сейчас как раз ждем и надеемся на то, что рынки капитала иностранные для нас откроются опять, и мы сможем там продолжать заимствовать, иначе роста российской экономики будет очень трудно добиться без внешних заимствований.
Александра Евтифьева: Контроль за движением капитала в принципе может быть положительным, так как сейчас те колебания в валютных курсах, которые происходят в мире, они негативно сказываются на общей макроэкономической стабильности. Для России это в первую очередь инфляция, которая у нас и так структурно очень высокая, и если будет вторая волна обесценивания рубля, которую мы видели в ноябре-декабре, это может действительно спровоцировать еще раз бегство в валюту, снятие денег с депозитов и вызвать волну инфляции, которой пока вроде бы удалось избежать. С этой точки зрения, введение какого-то контроля в защиту на движение капитала может быть положительным. Единственное, что, может быть, нельзя вводить какие-то очень резкие меры, особенно как налог 20%.
Сергей Сенинский: А какие из мер валютного регулирования, действовавшего в России еще 2,5 года назад, вам представляются подходящими сегодня?
Александра Евтифьева: Возможно, вернуться к тем мерам, которые были до лета 2006 года, когда отменили все ограничения на движение капитала. Это, в частности, обязательная продажа валютной выручки, какого-то процента от валютной выручки и обязательное депонирование валюты для совершения инвестиций в какие-то международные активы.
Сергей Сенинский: Уже в четверг курс рубля вновь повысился, хотя и не смог отыграть потерь начала недели. Центральный банк, по оценкам экспертов, в торгах вновь не участвовал, их определяли лишь сами участники рынка...
Сергей Сенинский: ... На прошлой неделе курс рубля к доллару и евро повысился почти на 3,5% и 4,5%. Однако с понедельника возобновилось его падение, достигшее максимума в среду, когда даже официальные курсы были снижены на почти на 80 копеек к доллару и почти на целый рубль - к евро.
Интересно, что падение началось еще до того, как Министерство экономического развития заявило, что ухудшило предыдущий прогноз спада в российской экономике в 2009 году сразу в 11 раз: раньше предполагалось, что объем ВВП России сократится к концу года лишь на 0,2%, а теперь – что на 2,2%. Из Москвы - главный экономист инвестиционного банка «Траст» Евгений Надоршин:
Евгений Надоршин: Дело в том, что в последнее время национальная валюта в значительной степени движется под воздействием рыночных участников. Центральный банк фактически минимизировал свое присутствие на валютном рынке, ограничившись сообщением, что мы намерены поддерживать верхние и нижние границы сейчас для рубля 39 и 41 по бивалютной карзине. Поскольку бивалютная корзина дошла как раз до 39 рублей несколько дней назад, начался достаточно динамичный рост на фоне того, что участники рынка пытались покупать иностранную валюту.
Сергей Сенинский: Но это стало лишь одним из факторов?..
Евгений Надоршин: Тут было два фактора, как мне кажется, основных. Во-первых, негативный фон в отношении Восточной Европы. Не такой сильный фактор, если честно, для России, но тем не менее. И с моей точки зрения, было определенное спекулятивное давление тех, кто, поняв, что мы дошли до нижней границы 39, и дальше, видимо, не пойдем, просто попытался перевернуться.
Сергей Сенинский: Какие факторы, по вашим оценкам, доминировали на российском валютном рынке в начале этой недели: скорее, внешние или некие внутренние? Аналитик инвестиционного банка «ВТБ-Капитал» Александра Евтифьева:
Александра Евтифьева: Мы думаем, что на этой неделе играли внешние факторы. В первую очередь это было, конечно, заявление рейтингового агентства «Мудис», что в банках Восточной Европы все довольно плохо и могут быть проблемы у европейских банков. И на этой волне у инвесторов опять появилось неприятие риска и они попытались избавляться от наиболее рискованных активов и переходить обратно в доллары. Это мы видели как раз в динамике валютной пары евро – доллар, когда доллар очень сильно укрепился относительно евро. И безусловно, на волне отвержения риска инвесторами опять немного пошли вниз цены на нефть, и это тоже стало негативным фактором, повлиявшим на динамику рубля на этой неделе.
Сергей Сенинский: Помимо очередного снижения цен на нефть, на курс рубля оказала влияние его же динамика на прошлой неделе, отмечает аналитик инвестиционной компании «Метрополь» Марк Рубинштейн:
Марк Рубинштейн: На мой взгляд, основной причиной была небольшая коррекция цен на нефть, которую мы наблюдали в понедельник-вторник. Это, на мой взгляд, было ключевой причиной. А также, я думаю, одной из причин было, что на прошлой неделе рубль значительно укрепился по отношению к корзине и по отношению к доллару и к евро, и спекулянты в начале этой недели пытались отыгрывать тот факт, что скорее всего рубль ослабеет, но тем не менее, останется все равно в верхнем диапазоне, который озвучен Центральным банком России. Но тем не менее, он все-таки ослабнет и будет спекулятивное давление на рубль в начале этой недели.
Сергей Сенинский: Цены на нефть, являясь, безусловно, одним из главных факторов, определяющих текущий курс рубля, в последние недели менялись все же не столь значительно. Может быть, дело в ожиданиях инвесторов – того, что эти цены могут в будущем упасть еще ниже? Или большее значение имеют сегодня сиюминутные их колебания?
Марк Рубинштейн: Я думаю, на эту ситуацию больше повлияло текущее колебание. Потому что ожидания по поводу дальнейшей динамики цен на энергоносители, они разнятся очень сильно и между аналитиками, и между участниками рынка и будут определяться макроэкономической ситуацией в ведущих мировых экономиках, и там картина тоже не совсем понятная. Поэтому, я думаю, текущие колебания повлияли на это, и в принципе мы видели достаточно значительные колебания. Цена барреля марки Urals нефти была в районе 44,5 долларов на прошлой неделе, а в начале этой недели она упала до 38,7 за баррель.
Сергей Сенинский: Александра Евтифьева, банк «ВТБ-Капитал»:
Александра Евтифьева: Действительно, ожидания того, что цена на нефть может упасть ниже 30 долларов за баррель, сказывается на динамике рубля, хотя мы туда еще не пришли, нефть все еще торгуется около 40 долларов за баррель. Скорее понимание инвесторами, осознание того, что мировую экономику ждет более глубокая рецессия, чем ожидали полгода назад, еще даже в январе были какие-то положительные данные, то вот последние данные по четвертому кварталу по ВВП Японии, Европы, Соединенных Штатов показали, что все может быть гораздо хуже, чем многие ожидали.
Сергей Сенинский: Сдерживая темпы падения курса рубля, Центральный банк, по собственным оценкам, в январе продал из своих резервов 40 миллиардов долларов. Но после 22 января, когда было объявлено, что очередной валютный коридор для рубля не будет меняться в течение ближайших месяцев, Банк России почти устранился от участия в валютных торгах. Марк Рубинштейн, компания «Метрополь»:
Марк Рубинштейн: Центробанк ведет себя более чем сдержанно на рынке «Форекс», фактически не участвует в торгах. Связано это с несколькими факторами. Первый фактор – психологический. Есть ожидания у большинства участников рынка, что ЦБ предпримет защиту верхней границы бивалютной корзины, которую он объявил – 41 рубль, соответственно, когда торги подходят к этому значению, спекулятивное давление здесь ослабевает. Это первое. Второй момент: сейчас образовалась высокая валютная ликвидность в банковском секторе в России, по моим оценкам, она в районе 70-80 миллиардов долларов. Это те ресурсы, которые финансовые учреждения накопили в период январской девальвации. И еще есть третья причина – это то, что приближается время налоговых выплат и, соответственно, спрос на рублевую ликвидность повысится. И здесь опять же это может оказать поддержку рублю и, по моим оценкам, это уже оказывает поддержку рублю.
Сергей Сенинский: Речь идет, в частности, об очередных платежах банков по налогу на добавленную стоимость, срок для которых истекает в эту пятницу, 20 февраля. А все эти платежи в российскую казну производятся в рублях.
Александра Евтифьева: Для российской экономики очень важно, чтобы рубль был в принципе слабым относительно евро, так как большая часть импорта идет из европейской экономики, еврозоны.
Сергей Сенинский: Евгений Надоршин, инвестиционный банк
Евгений Надоршин: Действительно, Центральный банк в последние недели очень неактивно вмешивался в валютные торги. И насколько мне известно, из сколь-нибудь приметных вмешательств – это была покупка около миллиарда долларов в пятницу, о чем сказал первый заместитель председателя Алексей Улюкаев. И причина здесь очень проста: нет особой необходимости. Дело в том, что давление на национальную валюту какое-то сильное сошло на нет, и большая часть движений происходит внутри этого коридора бивалютной корзины от 39 до 41, но там уже в зависимости от тенденций, кто и что у нас преобладает.
Сергей Сенинский: Вопрос – ко всем нашим собеседникам. На этой неделе руководитель компании «Российские железные дороги» Владимир Якунин в одном из интервью высказался за временное введение некоторых мер валютного регулирования, существовавшего в России еще три года назад. А в четверг, 19 февраля, спикер Совета Федерации Сергей Миронов предложил ввести для всех юридических лиц специальный 20%-ый налог на вывод из страны капиталов.
Какой эффект могут дать такие меры, на ваш взгляд?
Евгений Надоршин: С моей точки зрения, любое ограничение движения капитала может дать исключительно негативный эффект. И причина этого очень проста: значительная часть российских капиталов ушла из страны в конце 2008 – начале 2009 годов. Безусловно, что введение какого бы то ни было ограничения на этом фоне приведет к тому, что эти капиталы не будут возвращаться, неважно, на временной или на постоянной основе будет введено это ограничение на движение и неважно, что это ограничение может быть введено только для оттока капитала, а например, на приток никаким образом ограничение не будет накладываться. Так вот, не было смысла защищать верхнюю границу коридора, отступать, терять резервы, если все закончится таким примитивным действием, как введение валютных ограничений.
Марк Рубинштейн: Такие меры, на мой взгляд, только повредят той ситуации, которая есть в финансовом секторе и на финансовых рынках в России, потому что они прежде всего поставят российское законодательство и российские нормы в противоречие международным нормам, и это вызовет негативную реакцию со стороны иностранных инвесторов, негативную реакцию на международных рынках капитала. А мы сейчас как раз ждем и надеемся на то, что рынки капитала иностранные для нас откроются опять, и мы сможем там продолжать заимствовать, иначе роста российской экономики будет очень трудно добиться без внешних заимствований.
Александра Евтифьева: Контроль за движением капитала в принципе может быть положительным, так как сейчас те колебания в валютных курсах, которые происходят в мире, они негативно сказываются на общей макроэкономической стабильности. Для России это в первую очередь инфляция, которая у нас и так структурно очень высокая, и если будет вторая волна обесценивания рубля, которую мы видели в ноябре-декабре, это может действительно спровоцировать еще раз бегство в валюту, снятие денег с депозитов и вызвать волну инфляции, которой пока вроде бы удалось избежать. С этой точки зрения, введение какого-то контроля в защиту на движение капитала может быть положительным. Единственное, что, может быть, нельзя вводить какие-то очень резкие меры, особенно как налог 20%.
Сергей Сенинский: А какие из мер валютного регулирования, действовавшего в России еще 2,5 года назад, вам представляются подходящими сегодня?
Александра Евтифьева: Возможно, вернуться к тем мерам, которые были до лета 2006 года, когда отменили все ограничения на движение капитала. Это, в частности, обязательная продажа валютной выручки, какого-то процента от валютной выручки и обязательное депонирование валюты для совершения инвестиций в какие-то международные активы.
Сергей Сенинский: Уже в четверг курс рубля вновь повысился, хотя и не смог отыграть потерь начала недели. Центральный банк, по оценкам экспертов, в торгах вновь не участвовал, их определяли лишь сами участники рынка...
