Рылся в ненужных книжках и наткнулся на такое вот чудо: "Welcome to Everytown". Автор Джулиан Баггини. Я прочел эту книгу пару лет назад – забавная штука, хотя что с ней делать сейчас, не знаю. Дарить некому. Продать тоже. Не выбрасывать же! Так что лучше скажу пару слов о ней. Философ Баггини рассказывает о результатах своего социально-национального эксперимента. Он полгода провел в самом заурядном английском городке Ротерхэм, где делал исключительно то, что делали его обитатели: он ел, то что едят они, пил, то, что они пьют, читал те же газеты, смотрел те же телепрограммы и даже пытался завязывать знакомства на их манер.
Первый и главный результат: несмотря на свою научную честность, он выжил. Fish&Chips, Fosters, Sun, Daily Mail, Big Brother, Arsenal-Chelsea и другие прелести простой английской жизни не нанесли серьезного вреда его физическому и психическому здоровью (тут вспоминается американец, который поставил на себе гораздо более опасный эксперимент – несколько месяцев он питался только в Макдональдсе. Выжить-то он выжил и даже сочинил вполне популярную книгу, но вот его системам пищеварения и обмена веществ был нанесен тяжкий удар). Хочу обратить внимание: никакого социального или культурного высокомерия; не всякий обитатель Ротерхэма выдюжит чтение газеты "Гардиан", суши, итальянский десерт "Немезида", оперу Майкла Наймана "The Man and the Boy", интеллектуальные разговоры в хэмпстедском пабе и восторженное лицезрение произведений Дэмьена Херста. Просто это другая жизнь, в которой новичку приходится туго.
Второй и самый интересный результат. Баггини опроверг расхожие представления о том, что же такое "английскость". Тут требуется некоторое пояснение. Если "британскость" должна представлять собой совокупность черт, характерных для всех подданных Ее Величества (то есть, англичан, валлийцев, шотландцев, северных ирландцев, пакистанцев, политических эмигрантов из России и так далее), то "английскость", с одной стороны, есть ее составная часть, а с другой – основа. Англичане с большим удовольствием называют себя именно "англичанами", а не "британцами" (так же как валлийцы и шотландцы предпочитают быть "валлийцами" и "шотландцами"); а вот приехавшие из-за пределов острова как раз предпочитают именовать себя "британцами". Так вот, книжка Баггини – об "английскости". И "английскость" эта, как выяснил философ, определяется не привычками и вкусами лордов, помещиков, королевской семьи, выпускников Итона, Кембриджа или Оксфорда, а простыми работающими людьми, населяющими, в частности, такие города, как Ротерхэм. "Английская культура" есть, прежде всего, культура рабочего класса, - утверждает Баггини. И потому "английскость" – это не крикет, а футбол, не River Cafe в Лондоне, а перекус в пабе. Впрочем, не стоит переоценивать и консерватизм привычек английского работяги. В одном из пабов Ротерхэма стали готовить таиландскую еду. Посетители были недовольны. Один из них сказал Баггини за пинтой эля: "Мы не хотим иностранной еды. Нам подавай привычную – типа лазаньи".
Где бы найти российского социолога-экспериментатора – пожить полгодика в Арзамасе, выяснить, что же такое "русскость".
P.S. В качестве бонуса - немного музыки, которую слушает английский народ в пабах - под пинту боттнингтонского и лазанью.
