Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Воронеже Михаил Жеребятьев.
Кирилл Кобрин: В Воронежском областном суде состоялось слушание одного из первых, если не первого в практике российского правосудия дела о проведении религиозной церемонии в общеобразовательной школе.
За ходом процесса следил наш корреспондент в Воронеже Михаил Жеребятьев.
Михаил Жеребятьев: 3 сентября 2007-го семилетний мальчик из семьи христан-протестантов Давид Перов, как и все его сверстники, впервые в жизни переступил порог школы. Правда, помимо посещения указанных в расписании уроков, ребёнок оказался участником богослужения - освящения класса и молебна на начало учебного года, которые совершил отец учащегося того же самого класса - священник Воронежской епархии Московского патриархата Александр Муравьёв. Как выяснилось позднее, делалось это по просьбе родителей учащихся. Семью Перовых же о предстоящем событии никто не известил.
Прокуратура в ответ на жалобу родителей первоклассника вынесла предписание о нарушении конституционных прав учащегося на свободу совести, что позволило пастору и его супруге обратиться в суд с иском к Грибановской школе №3 Воронежской области о компенсации морального вреда в связи с проведением богослужения. Рассматривалось дело в суде первой инстанции больше года и завершилось отказом Перовым по всем пунктам их заявления. 26 февраля в Воронежский областной суд рассмотрел кассационную жалобу на решение районного суда и оставил её в силе.
Мы попросили поделиться своими мнениями об итогах процесса представителей обеих сторон. Интересы священника, совершившего религиозный обряд, отстаивал член адвокатской палаты Московской области Александр Корелов, семьи Перовых - правовой советник Межрегиональной правозащитной группы Воронеж/Черноземье Ольга Гнездилова.
Слово Александру Корелову...
Александр Корелов: Это даже не обряд, это совместная молитва, это чиноосвящение класса, когда священник вместе со своими прихожанами, вместе с православными людьми молится. И единственное, что он делает, он окропляет святой водой классное помещение. Непосредственно на людей данное чиноосвящение не направлено. Я не вижу ничего страшного, если, не препятствуя деятельности того или иного государственного учреждения, люди оправляют свои какие-то религиозные потребности и так далее. И в данной ситуации никто не нарушал деятельности самой школы, никто не нарушал деятельности учреждения, никого никто не заставлял менять вероисповедание.
Михаил Жеребятьев: Согласно предположению Ольги Гнездиловой...
Ольга Гнездилова: Скорее всего, основанием для отказа послужило то, судя по вопросам судей, что правильным был ход школы об объявлении уроков в 8.30. То есть сначала родителям сказали, что уроки начинаются в восемь, потом появилось официальное расписание, заверенное школой, что на самом деле уроки начинались в 8.30. Промежуток между восемью и 8.30 не входит в образовательную программу, поэтому является факультативным временем. В течение этого факультативного времени законодательство, регулирующее порядок ведения образовательного процесса, не распространяется. Могу сказать, что закон об образовании запрещает организацию и деятельность религиозных объединений на территории образовательных учреждений. Другое дело, что ответчики оспаривали факт деятельности религиозной организации, они говорили о том, что священник действовал в личном качестве. Кроме того, закон о свободе совести запрещает вовлечение малолетних в отправление богослужения без их согласия и согласия их родителей.
Михаил Жеребятьев: Адвокат священника не видит перспектив дела в Европейском суде.
Александр Корелов: Вы знаете, я не вижу здесь каких-то нарушений в данной ситуации. Я думаю, что инициативу родителей нельзя запрещать ни в коем случае. То, что родители... именно родители - я обращаю внимание на то, что это не была инициативой школы и не было обязанностью школы предупреждать, это инициатива родителей, не предупредили - они не обязаны были предупреждать. Сам ребенок просто-напросто присутствовал при исполнении обряда. В этом традиция нашей России, традиция веротерпимости, и на этом строится и строилась наша многонациональная страна.
Михаил Жеребятьев: Юрист семьи Перовых, напротив, возлагает надежды на международную инстанцию...
Ольга Гнездилова: Мы будем составлять жалобу. Мы надеемся, что там у нас будут шансы доказать, что были нарушены права ребенка и его родителей, тем более что есть ряд прецедентов. Дело, на которое мы ссылались - дело "Фольгере и другие против Норвегии", в котором говорится, что сам факт организации предметов религиозного содержания поставил родителей перед вынужденным выбором, то есть они должны были транслировать школе свои убеждения, то есть они не могли игнорировать это, были вынуждены раскрыть свои религиозные убеждения. Даже эту угрозу Европейский суд воспринял бы как нарушение Европейской конвенции.
Михаил Жеребятьев: Во всяком случае, о чём можно сказать с уверенностью по итогам необычного процесса, так это то, что сегодняшнее отечественное законодательство в области свободы совести пока имеет ограниченную базу для регулирования практических вопросов, с которыми сталкиваются верующие, как и неверующие тоже.
Кирилл Кобрин: В Воронежском областном суде состоялось слушание одного из первых, если не первого в практике российского правосудия дела о проведении религиозной церемонии в общеобразовательной школе.
За ходом процесса следил наш корреспондент в Воронеже Михаил Жеребятьев.
Михаил Жеребятьев: 3 сентября 2007-го семилетний мальчик из семьи христан-протестантов Давид Перов, как и все его сверстники, впервые в жизни переступил порог школы. Правда, помимо посещения указанных в расписании уроков, ребёнок оказался участником богослужения - освящения класса и молебна на начало учебного года, которые совершил отец учащегося того же самого класса - священник Воронежской епархии Московского патриархата Александр Муравьёв. Как выяснилось позднее, делалось это по просьбе родителей учащихся. Семью Перовых же о предстоящем событии никто не известил.
Прокуратура в ответ на жалобу родителей первоклассника вынесла предписание о нарушении конституционных прав учащегося на свободу совести, что позволило пастору и его супруге обратиться в суд с иском к Грибановской школе №3 Воронежской области о компенсации морального вреда в связи с проведением богослужения. Рассматривалось дело в суде первой инстанции больше года и завершилось отказом Перовым по всем пунктам их заявления. 26 февраля в Воронежский областной суд рассмотрел кассационную жалобу на решение районного суда и оставил её в силе.
Мы попросили поделиться своими мнениями об итогах процесса представителей обеих сторон. Интересы священника, совершившего религиозный обряд, отстаивал член адвокатской палаты Московской области Александр Корелов, семьи Перовых - правовой советник Межрегиональной правозащитной группы Воронеж/Черноземье Ольга Гнездилова.
Слово Александру Корелову...
Александр Корелов: Это даже не обряд, это совместная молитва, это чиноосвящение класса, когда священник вместе со своими прихожанами, вместе с православными людьми молится. И единственное, что он делает, он окропляет святой водой классное помещение. Непосредственно на людей данное чиноосвящение не направлено. Я не вижу ничего страшного, если, не препятствуя деятельности того или иного государственного учреждения, люди оправляют свои какие-то религиозные потребности и так далее. И в данной ситуации никто не нарушал деятельности самой школы, никто не нарушал деятельности учреждения, никого никто не заставлял менять вероисповедание.
Михаил Жеребятьев: Согласно предположению Ольги Гнездиловой...
Ольга Гнездилова: Скорее всего, основанием для отказа послужило то, судя по вопросам судей, что правильным был ход школы об объявлении уроков в 8.30. То есть сначала родителям сказали, что уроки начинаются в восемь, потом появилось официальное расписание, заверенное школой, что на самом деле уроки начинались в 8.30. Промежуток между восемью и 8.30 не входит в образовательную программу, поэтому является факультативным временем. В течение этого факультативного времени законодательство, регулирующее порядок ведения образовательного процесса, не распространяется. Могу сказать, что закон об образовании запрещает организацию и деятельность религиозных объединений на территории образовательных учреждений. Другое дело, что ответчики оспаривали факт деятельности религиозной организации, они говорили о том, что священник действовал в личном качестве. Кроме того, закон о свободе совести запрещает вовлечение малолетних в отправление богослужения без их согласия и согласия их родителей.
Михаил Жеребятьев: Адвокат священника не видит перспектив дела в Европейском суде.
Александр Корелов: Вы знаете, я не вижу здесь каких-то нарушений в данной ситуации. Я думаю, что инициативу родителей нельзя запрещать ни в коем случае. То, что родители... именно родители - я обращаю внимание на то, что это не была инициативой школы и не было обязанностью школы предупреждать, это инициатива родителей, не предупредили - они не обязаны были предупреждать. Сам ребенок просто-напросто присутствовал при исполнении обряда. В этом традиция нашей России, традиция веротерпимости, и на этом строится и строилась наша многонациональная страна.
Михаил Жеребятьев: Юрист семьи Перовых, напротив, возлагает надежды на международную инстанцию...
Ольга Гнездилова: Мы будем составлять жалобу. Мы надеемся, что там у нас будут шансы доказать, что были нарушены права ребенка и его родителей, тем более что есть ряд прецедентов. Дело, на которое мы ссылались - дело "Фольгере и другие против Норвегии", в котором говорится, что сам факт организации предметов религиозного содержания поставил родителей перед вынужденным выбором, то есть они должны были транслировать школе свои убеждения, то есть они не могли игнорировать это, были вынуждены раскрыть свои религиозные убеждения. Даже эту угрозу Европейский суд воспринял бы как нарушение Европейской конвенции.
Михаил Жеребятьев: Во всяком случае, о чём можно сказать с уверенностью по итогам необычного процесса, так это то, что сегодняшнее отечественное законодательство в области свободы совести пока имеет ограниченную базу для регулирования практических вопросов, с которыми сталкиваются верующие, как и неверующие тоже.
