Странное ощущение, когда уезжаешь из дома даже ненадолго. Особенно если там, вне дома, не включать новостей, ни в телевизоре, ни в Интернете. Какой размеренной, ленивой и счастливой кажется тогда жизнь.

За прошедшую неделю новость у меня была одна. Светлане Бахминой решения об УДО ждать еще как минимум месяц.

То есть мы, конечно, подозревали, что дело перешлют в Москву. И первая реакция тех, кто узнает, - скорее, радостная. Почему-то кажется, что тут суд окажется более вменяемым. Несчастный Зубово-Полянский с полным соблюдением процедур радостно избавлен от тяжкой повинности принять решение. Представляю, с каким облегчением они там вздохнули: наверное, умаялись вычислять, что делать. И дать УДО команды не было, и отказать в третий раз по смехотворной причине было бы уже просто смешно.

…Мне очень трудно абстрактно рассуждать о высоком в ситуации со Светой. В конце концов, единственный для нас (знакомых лично) аргумент – ее благо; а оно ведь так относительно. И это хрупкое «лучше, чем было» нужно сберечь любой ценой. Надо молчать? Будем молчать.

Но очень часто я думаю про 95 почти тысяч посторонних (есть в этом списке и знакомые, конечно; а в основном именно посторонние – которые, впрочем, не захотели оставаться в стороне). Даже теперь, когда схлынула волна, - все проходит, пройдет и это, и на прекрасный пост Людмилы Телень всего шесть комментариев, - каждый день в этом списке появляются новые имена. Узнал и не смог промолчать: это очень правильная, очень человеческая позиция.

Радостно – и грустно от этой радости: как-то быстро оказалось, что нет у нас вещей, которые могут сплотить в едином порыве. Раньше ужасала человеческая подлость; теперь удивляют доброта, сочувствие, милосердие.

История с подписями за Свету похожа знаете, на что? Как будто наполняется водой большая бочка. Ливнем. Росой. Неважно, большой или маленький «взнос»: капает, пусть потихоньку, но каждый день.

Те, кому предназначено, - не видят. Не хотят. Не боятся, что через край. Поэтому, наверное, иногда почти отчаяние. Страшно биться в закрытую дверь: можно потерять смысл. Но нас уже очень много; и тогда легче, когда много своих.

А мне вот больше всего интересны причины, которые заставляют людей подать свой голос в защиту Светы. Есть у вас варианты? Почему 95 тысяч человек просят милосердия?

Со своей стороны могу сказать вот что. Мой резон очень прост. Я думаю о бессонной ночи перед школьным экзаменом по физике, когда мы со Светкой до утра по телефону объясняли друг другу устройство транзисторного приемника. Обе не понимали. Обе знали, что не имеем права не понять. Пытались помочь друг другу – пришли сонные, пустые и очень веселые. Кажется, это было вчера. Кажется, это исчерпывающая причина.

И вот еще, совсем честно: мне очень странно, что на мое письмо не отреагировали люди, пришедшие во власть по тем же причинам: доверия своим. Я думала, для них это безошибочный аргумент. Видимо, ошибалась.

Но для нас этого ничего не меняет. Мы все равно надеемся, верим и ждем. Все будет хорошо.