Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Даниил Гальперович.
Александр Гостев: Государственная Дума приняла во втором чтении законопроект, позволяющий подозреваемым и обвиняемым заключать сделку с правосудием. Парламентарии поддержали документ единогласно. О том, каковы суть и условия договоренности с российской Фемидой - в материале Данилы Гальперовича.
Данила Гальперович: Депутаты Государственной Думы, похоже, хорошо поняли нужду следователей в этом законопроекте, поэтому второе чтение документ о соглашении со следствием прошел практически без обсуждения. Первый заместитель председателя Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Владимир Груздев, представлявший законопроект на суд коллег, говорит, что поможет эта новация, прежде всего, в борьбе с организованной преступностью.
Владимир Груздев: Очень часто люди бывают втянуты в преступления - это преступления против личности, это преступления террористического характера, это торговля наркотиками. Очень часто эти люди бывают втянутыми. Они являются рядовыми исполнителями, а не организаторами. Как раз исполнители чаще всего и привлекаются к уголовной ответственности, а организаторы остаются в тени, до которых дотянутся практически невозможно.
Законопроект направлен на то, чтобы возможность этих людей работать со следствием выявляла как раз этих организаторов, тех, кто несет основной негативный момент при организации преступлений.
Данила Гальперович: Более подробно о новом законопроекте рассказывает юридический обозреватель Радио Свобода Марьяна Торочешникова.
Марьяна Торочешникова: Российское законодательство и сегодня предусматривает особый порядок рассмотрения уголовных дел в отношении тех, кто добровольно решил сотрудничать со следствием и признал свою вину в совершенном преступлении. Правда, пока действие этого положения закона распространяется только на ограниченный круг лиц и зависит от предъявленного обвинения. Так что, раскаяние и сотрудничество мало чем поможет в случае, если рассматривается дело о бандитизме, например. Впрочем, некое подобие сделки с правосудием существует очень давно. Но поскольку законодательных гарантий нет, то зачастую люди, согласившиеся давать изобличающие показания, в итоге приговариваются к тем же срокам, что и те, против кого они эти показания давали. Говорит адвокат Анна Паничева. До ухода в адвокатуру она много лет работала государственным обвинителем.
Анна Паничева: Я вспоминаю дела, по которым я была обвинителем в конце 80-х, и когда судили московскую торговлю, 300 человек сразу было арестовано, и вот следователи договаривались: "Ты мне расскажи о том, кому ты передал, тебе будут всякие поблажки, условно накажут". Где был этот следователь, когда человека судили? И мы видели, что люди, в отношении которых не было никаких доказательств, давали показания на других, изобличали, были активными, и они получили полной мерой. Всем было неловко, и было страшно - и судьям, которые выносили приговор в соответствии с законом и требованиями, которые к ним предъявляют вышестоящие начальники, и прокурорам, которые знать не знали тех следователей, которые давали обещания, или прокуроров, которые надзирали. Это была очень страшная картина. И поэтому хорошо, что это вытаскивают из-под ковра и начинают действовать в соответствии с законом.
Марьяна Торочешникова: В соответствии с новым законопроектом подозреваемые и обвиняемые в совершении преступлений в случае заключения письменного соглашения о сотрудничестве со следствием могут рассчитывать на многие поблажки, вплоть до прекращения уголовного преследования. Кроме того, государство распространяет на них и их родственников действие программы по защите свидетелей. Но, по мнению экспертов, в законопроекте, который Дума рассмотрит сегодня, не все так гладко. В частности, здесь есть положение, по которому соглашение о сотрудничестве, подписывает прокурор, а решение о рассмотрении дела в особом порядке принимает суд. Говорит Анна Паничева...
Анна Паничева: Это означает, что к моменту, когда дел поступило к судье, следователи получили нужную информацию, обратились к прокурору, прокурор написал это представление, направил дело, человек, который дал показания, возможно, рисковал жизнью своей, детей, супруги, а судья говорит: "Ну, вот, я не считаю, что все соблюдено". И дальше - все идет в общем порядке. Это очень страшно.
Данила Гальперович: Адвокат, а в прошлом гособвинитель Анна Паничева рассказывала Марьяне Торочешниковой о своих сомнениях по поводу закона о соглашении со следствием. Бывший генеральный прокурор России Юрий Скуратов, наоборот, уверен, что сторонний судейский взгляд на договоренности следователей и подозреваемых только поможет делу.
Юрий Скуратов: Как раз такая возможность у суда и будет инструментом проверки - насколько эта сделка была по согласию, насколько все же есть доказательства вины. И это очень правильно. Потому что чаще всего другая картина. Как сейчас - суд соглашается со всем тем, что ему навязывает или предлагает следствие. А это неправильно. У суда должна быть самостоятельная позиция. Суд смотрит. Здесь есть элементы подозрительного по поведению, по ответу на вопросы подсудимого и так далее, и начинает перепроверять всю ситуацию. Я думаю, что это надо только приветствовать. Это инструмент реального судебного контроля.
Данила Гальперович: К самому законопроекту Юрий Скуратов относится с энтузиазмом, считая его продолжением усилий по снижению волокиты в российской правоохранительной системе.
Юрий Скуратов: Я считаю, что это нормальное явление. Это надо поддержать, потому что следствие у нас в России одно из самых громоздких, одно из самых продолжительных. Потом ведь получается так - предварительное расследование во многом затем дублируется судебным следствием. Оно проводится в рамках уже судебного заседания, то есть мы здесь усложняем путь к приговору, мы его удлиняем и так далее. Поэтому я считаю, что в российских условиях это возможно. Есть только одно "но" очень важное, чтобы этот институт не стал инструментом ущемления права на защиту, ущемление других прав российских граждан. Потому что, зная уровень культуры нашего следствия, уровень культуры следователей МВД и последнее время Следственного комитета прокуратуры, конечно, никто не может гарантировать от этого.
Данила Гальперович: Те, кому на практике придется применять новый закон, также в основном рады его скорому появлению. Следователь по особо важным делам управления Следственного комитета при Генпрокуратуре России по Москве Виталий Ванин говорит, что доволен появлением такого инструмента, как соглашение со следствием, и вспоминает, как без возможности сделки с правосудием страдали те, кто помог поймать организаторов преступления.
Виталий Ванин: Пример могу привести. У нас в Мосгорсуде была рассмотрена в сентябре прошлого года, 2008, уголовное дело о преступной деятельности ореховской и медведковской преступных группировок. Одним из обвиняемых, подсудимых, был Михайлов, на основе признательных показаний которого были установлены обстоятельства в совершении более 10 убийств и других особо тяжких преступлений. По всем этим эпизодам Михайлов дал явку с повинной, однако в результате он получил пожизненное лишение свободы. И это решение было засилено кассационной инстанцией в Верховном суде. В этом же процессе руководитель преступной организации Пылев и лидер Нахалин также получили пожизненные сроки. Человек, который оказывал содействие, получил пожизненный срок, и люди, которые такого содействия не оказывали. Они были поставлены на одну ступень.
Данила Гальперович: Есть, правда, одна серьезная загвоздка: скептики говорят, что в России программа защиты свидетелей не работает вообще. Так что, те, кто решит сдать своего босса-мафиози, еще сто раз подумают, делать ли это.
Александр Гостев: Государственная Дума приняла во втором чтении законопроект, позволяющий подозреваемым и обвиняемым заключать сделку с правосудием. Парламентарии поддержали документ единогласно. О том, каковы суть и условия договоренности с российской Фемидой - в материале Данилы Гальперовича.
Данила Гальперович: Депутаты Государственной Думы, похоже, хорошо поняли нужду следователей в этом законопроекте, поэтому второе чтение документ о соглашении со следствием прошел практически без обсуждения. Первый заместитель председателя Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Владимир Груздев, представлявший законопроект на суд коллег, говорит, что поможет эта новация, прежде всего, в борьбе с организованной преступностью.
Владимир Груздев: Очень часто люди бывают втянуты в преступления - это преступления против личности, это преступления террористического характера, это торговля наркотиками. Очень часто эти люди бывают втянутыми. Они являются рядовыми исполнителями, а не организаторами. Как раз исполнители чаще всего и привлекаются к уголовной ответственности, а организаторы остаются в тени, до которых дотянутся практически невозможно.
Законопроект направлен на то, чтобы возможность этих людей работать со следствием выявляла как раз этих организаторов, тех, кто несет основной негативный момент при организации преступлений.
Данила Гальперович: Более подробно о новом законопроекте рассказывает юридический обозреватель Радио Свобода Марьяна Торочешникова.
Марьяна Торочешникова: Российское законодательство и сегодня предусматривает особый порядок рассмотрения уголовных дел в отношении тех, кто добровольно решил сотрудничать со следствием и признал свою вину в совершенном преступлении. Правда, пока действие этого положения закона распространяется только на ограниченный круг лиц и зависит от предъявленного обвинения. Так что, раскаяние и сотрудничество мало чем поможет в случае, если рассматривается дело о бандитизме, например. Впрочем, некое подобие сделки с правосудием существует очень давно. Но поскольку законодательных гарантий нет, то зачастую люди, согласившиеся давать изобличающие показания, в итоге приговариваются к тем же срокам, что и те, против кого они эти показания давали. Говорит адвокат Анна Паничева. До ухода в адвокатуру она много лет работала государственным обвинителем.
Анна Паничева: Я вспоминаю дела, по которым я была обвинителем в конце 80-х, и когда судили московскую торговлю, 300 человек сразу было арестовано, и вот следователи договаривались: "Ты мне расскажи о том, кому ты передал, тебе будут всякие поблажки, условно накажут". Где был этот следователь, когда человека судили? И мы видели, что люди, в отношении которых не было никаких доказательств, давали показания на других, изобличали, были активными, и они получили полной мерой. Всем было неловко, и было страшно - и судьям, которые выносили приговор в соответствии с законом и требованиями, которые к ним предъявляют вышестоящие начальники, и прокурорам, которые знать не знали тех следователей, которые давали обещания, или прокуроров, которые надзирали. Это была очень страшная картина. И поэтому хорошо, что это вытаскивают из-под ковра и начинают действовать в соответствии с законом.
Марьяна Торочешникова: В соответствии с новым законопроектом подозреваемые и обвиняемые в совершении преступлений в случае заключения письменного соглашения о сотрудничестве со следствием могут рассчитывать на многие поблажки, вплоть до прекращения уголовного преследования. Кроме того, государство распространяет на них и их родственников действие программы по защите свидетелей. Но, по мнению экспертов, в законопроекте, который Дума рассмотрит сегодня, не все так гладко. В частности, здесь есть положение, по которому соглашение о сотрудничестве, подписывает прокурор, а решение о рассмотрении дела в особом порядке принимает суд. Говорит Анна Паничева...
Анна Паничева: Это означает, что к моменту, когда дел поступило к судье, следователи получили нужную информацию, обратились к прокурору, прокурор написал это представление, направил дело, человек, который дал показания, возможно, рисковал жизнью своей, детей, супруги, а судья говорит: "Ну, вот, я не считаю, что все соблюдено". И дальше - все идет в общем порядке. Это очень страшно.
Данила Гальперович: Адвокат, а в прошлом гособвинитель Анна Паничева рассказывала Марьяне Торочешниковой о своих сомнениях по поводу закона о соглашении со следствием. Бывший генеральный прокурор России Юрий Скуратов, наоборот, уверен, что сторонний судейский взгляд на договоренности следователей и подозреваемых только поможет делу.
Юрий Скуратов: Как раз такая возможность у суда и будет инструментом проверки - насколько эта сделка была по согласию, насколько все же есть доказательства вины. И это очень правильно. Потому что чаще всего другая картина. Как сейчас - суд соглашается со всем тем, что ему навязывает или предлагает следствие. А это неправильно. У суда должна быть самостоятельная позиция. Суд смотрит. Здесь есть элементы подозрительного по поведению, по ответу на вопросы подсудимого и так далее, и начинает перепроверять всю ситуацию. Я думаю, что это надо только приветствовать. Это инструмент реального судебного контроля.
Данила Гальперович: К самому законопроекту Юрий Скуратов относится с энтузиазмом, считая его продолжением усилий по снижению волокиты в российской правоохранительной системе.
Юрий Скуратов: Я считаю, что это нормальное явление. Это надо поддержать, потому что следствие у нас в России одно из самых громоздких, одно из самых продолжительных. Потом ведь получается так - предварительное расследование во многом затем дублируется судебным следствием. Оно проводится в рамках уже судебного заседания, то есть мы здесь усложняем путь к приговору, мы его удлиняем и так далее. Поэтому я считаю, что в российских условиях это возможно. Есть только одно "но" очень важное, чтобы этот институт не стал инструментом ущемления права на защиту, ущемление других прав российских граждан. Потому что, зная уровень культуры нашего следствия, уровень культуры следователей МВД и последнее время Следственного комитета прокуратуры, конечно, никто не может гарантировать от этого.
Данила Гальперович: Те, кому на практике придется применять новый закон, также в основном рады его скорому появлению. Следователь по особо важным делам управления Следственного комитета при Генпрокуратуре России по Москве Виталий Ванин говорит, что доволен появлением такого инструмента, как соглашение со следствием, и вспоминает, как без возможности сделки с правосудием страдали те, кто помог поймать организаторов преступления.
Виталий Ванин: Пример могу привести. У нас в Мосгорсуде была рассмотрена в сентябре прошлого года, 2008, уголовное дело о преступной деятельности ореховской и медведковской преступных группировок. Одним из обвиняемых, подсудимых, был Михайлов, на основе признательных показаний которого были установлены обстоятельства в совершении более 10 убийств и других особо тяжких преступлений. По всем этим эпизодам Михайлов дал явку с повинной, однако в результате он получил пожизненное лишение свободы. И это решение было засилено кассационной инстанцией в Верховном суде. В этом же процессе руководитель преступной организации Пылев и лидер Нахалин также получили пожизненные сроки. Человек, который оказывал содействие, получил пожизненный срок, и люди, которые такого содействия не оказывали. Они были поставлены на одну ступень.
Данила Гальперович: Есть, правда, одна серьезная загвоздка: скептики говорят, что в России программа защиты свидетелей не работает вообще. Так что, те, кто решит сдать своего босса-мафиози, еще сто раз подумают, делать ли это.
