Программу ведет Кирилл Кобрин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Ольга Орлова.
Кирилл Кобрин: Очередной приговор российскому ученому. Как сообщает корреспондент нашего радио, в Московской области Ногинский городской суд приговорил к 5,5 годам заключения в колонии общего режима бывшего сотрудника Института физики твердого тела, директора научно-технологической фирмы "Сафител" Ивана Петькова. Суд признал его виновным в незаконном экспорте технологий двойного применения, в нелегальной поставке за границу технологий выращивания искусственных сапфиров. По мнению следствия, они могут быть использованы, в частности, для создания систем наведения ракет. Российские ученые уверяют, что обвинительный приговор нанесет серьезный ущерб для высокотехнологичного бизнеса. Тему продолжит научный обозреватель Радио Свобода Ольга Орлова.
Ольга Орлова: Дело директора Научно-технологической фирмы "Сафител" Ивана Петкова стало очередным так называемым шпионским процессом, связанным с наукоемким бизнесом. Продажа за рубеж технологии по выращиванию искусственных сапфиров (деятельность, которой Петьков занимался много лет) вдруг оказалась подпадающей под ограничение, связанное с экспортным контролем. Обычно, как отмечают эксперты, главной причиной внезапной нелегальности такого рода предпринимательства является экономический интерес со стороны конкурентов, как это было, например, в случае с Оскаром Кайбышевым, которого также обвиняли в незаконной продаже технологии двойного применения. Говорит ответственный секретарь общественного комитета "Защиты ученых" Эрнест Черный.
Эрнест Черный: У меня складывается такое впечатление, что в общем они в какой-то степени похожи, и следствие следует раз и навсегда установленным правилам. Там, где касается всяких денежных вопросов, то они ведут себя примерно одинаково. Вот с Кайбышевым история похожая. Институт Кайбышева разрабатывал проблемы, связанные с изготовлением различного рода деталей методом сверхпластичности. На самом деле, все это показалось очень заманчивым, во-первых, конкурирующей фирме, в которой работал его сотрудник - Баймурзин. Потом он перешел в какую-то конкурирующую фирму, которая пыталась торговать похожими вещами. Все это дело закрутилось. Была подключена Федеральная служба безопасности. Были южные корейцы задержаны в аэропорту, у них изъята документация. В общем, началась обычная раскрутка такого рода дел.
Самое главное, посмотрите, где параллели. Вот эту технологию Кайбышева они продавали еще в советские времена в страну НАТО - в Италию поставлялось это. И это не считалось технологией двойного назначения. Потом уже в российские времена это поставлялось в Индию. И тоже не считалось технологией двойного назначения. А вот когда дело приглянулось некой фирме и сотрудникам ФСБ, вот тут сразу появились технологии двойного назначения.
Ольга Орлова: Однако в деле Петькова есть и ряд обстоятельств, отличающих его от судебных процессов, когда сохранение государственной безопасности становится аргументом в экономической борьбе. Оборудование для выращивания кристаллов, которое поставляла на Маврикии фирма Петькова, было не российского, а украинского происхождения. Эти установки производились в Луганске и прямо оттуда направлялись на Маврикий, не пересекая границу России. То есть фактически специалисты фирмы Петькова выступали в качестве технологов-экспертов, которые налаживают производство зарубежным партнерам. И в этом случае наказание, которое затребовало обвинение (а это 6 лет заключения), наблюдателям кажется несоизмеримым даже на фоне уже известных аналогичных процессов.
Эрнест Черный: Перечень того, что представляют собой двойные технологии и так далее, он является исчерпывающим. Там нельзя к нему пришивать еще что-нибудь, а если вот это будет так. Он исчерпывающий. Попадает или не попадает? Но даже если попадает, это требует лишь получения разрешения, но не более того, на экспорт такого рода изделий или технологии. Поэтому, мне кажется, что если суд поведет себя независимо, то это дело скончается прямо сегодня, и мы получим оправдательный приговор. А если - нет, тогда все печально. Можно только питать надежду на то, что приговор, может быть, условным.
Ольга Орлова: Другой немаловажной особенностью дела Петькова стало то, что еще во время судебного процесса научное сообщество поставило под сомнение не только результаты научно-технологической экспертизы, на которые опиралось обвинение, но и непредвзятость самих экспертов. О том, насколько важна роль независимой экспертизы в такого рода процессах, говорит главный научный сотрудник Санкт-Петербургского отделения Математического института имени Стеклова, президент Санкт-Петербургского математического общества Анатолий Вершик.
Анатолий Вершик: Есть один общий принцип - во всех спорных вопросах такого типа, а особенно, когда речь идет о серьезных последствиях, решение должно приниматься на основании самой тщательной и очень авторитетной экспертизы научной и, разумеется, независимой. Я думаю, что такие возможности есть. И только так можно решить вопрос. Экспертиза, прежде всего, не должна быть заинтересованной, не должна быть на чьей-то стороне. Уверен совершенно, что такая возможность есть и только ее надо использовать.
Кирилл Кобрин: Очередной приговор российскому ученому. Как сообщает корреспондент нашего радио, в Московской области Ногинский городской суд приговорил к 5,5 годам заключения в колонии общего режима бывшего сотрудника Института физики твердого тела, директора научно-технологической фирмы "Сафител" Ивана Петькова. Суд признал его виновным в незаконном экспорте технологий двойного применения, в нелегальной поставке за границу технологий выращивания искусственных сапфиров. По мнению следствия, они могут быть использованы, в частности, для создания систем наведения ракет. Российские ученые уверяют, что обвинительный приговор нанесет серьезный ущерб для высокотехнологичного бизнеса. Тему продолжит научный обозреватель Радио Свобода Ольга Орлова.
Ольга Орлова: Дело директора Научно-технологической фирмы "Сафител" Ивана Петкова стало очередным так называемым шпионским процессом, связанным с наукоемким бизнесом. Продажа за рубеж технологии по выращиванию искусственных сапфиров (деятельность, которой Петьков занимался много лет) вдруг оказалась подпадающей под ограничение, связанное с экспортным контролем. Обычно, как отмечают эксперты, главной причиной внезапной нелегальности такого рода предпринимательства является экономический интерес со стороны конкурентов, как это было, например, в случае с Оскаром Кайбышевым, которого также обвиняли в незаконной продаже технологии двойного применения. Говорит ответственный секретарь общественного комитета "Защиты ученых" Эрнест Черный.
Эрнест Черный: У меня складывается такое впечатление, что в общем они в какой-то степени похожи, и следствие следует раз и навсегда установленным правилам. Там, где касается всяких денежных вопросов, то они ведут себя примерно одинаково. Вот с Кайбышевым история похожая. Институт Кайбышева разрабатывал проблемы, связанные с изготовлением различного рода деталей методом сверхпластичности. На самом деле, все это показалось очень заманчивым, во-первых, конкурирующей фирме, в которой работал его сотрудник - Баймурзин. Потом он перешел в какую-то конкурирующую фирму, которая пыталась торговать похожими вещами. Все это дело закрутилось. Была подключена Федеральная служба безопасности. Были южные корейцы задержаны в аэропорту, у них изъята документация. В общем, началась обычная раскрутка такого рода дел.
Самое главное, посмотрите, где параллели. Вот эту технологию Кайбышева они продавали еще в советские времена в страну НАТО - в Италию поставлялось это. И это не считалось технологией двойного назначения. Потом уже в российские времена это поставлялось в Индию. И тоже не считалось технологией двойного назначения. А вот когда дело приглянулось некой фирме и сотрудникам ФСБ, вот тут сразу появились технологии двойного назначения.
Ольга Орлова: Однако в деле Петькова есть и ряд обстоятельств, отличающих его от судебных процессов, когда сохранение государственной безопасности становится аргументом в экономической борьбе. Оборудование для выращивания кристаллов, которое поставляла на Маврикии фирма Петькова, было не российского, а украинского происхождения. Эти установки производились в Луганске и прямо оттуда направлялись на Маврикий, не пересекая границу России. То есть фактически специалисты фирмы Петькова выступали в качестве технологов-экспертов, которые налаживают производство зарубежным партнерам. И в этом случае наказание, которое затребовало обвинение (а это 6 лет заключения), наблюдателям кажется несоизмеримым даже на фоне уже известных аналогичных процессов.
Эрнест Черный: Перечень того, что представляют собой двойные технологии и так далее, он является исчерпывающим. Там нельзя к нему пришивать еще что-нибудь, а если вот это будет так. Он исчерпывающий. Попадает или не попадает? Но даже если попадает, это требует лишь получения разрешения, но не более того, на экспорт такого рода изделий или технологии. Поэтому, мне кажется, что если суд поведет себя независимо, то это дело скончается прямо сегодня, и мы получим оправдательный приговор. А если - нет, тогда все печально. Можно только питать надежду на то, что приговор, может быть, условным.
Ольга Орлова: Другой немаловажной особенностью дела Петькова стало то, что еще во время судебного процесса научное сообщество поставило под сомнение не только результаты научно-технологической экспертизы, на которые опиралось обвинение, но и непредвзятость самих экспертов. О том, насколько важна роль независимой экспертизы в такого рода процессах, говорит главный научный сотрудник Санкт-Петербургского отделения Математического института имени Стеклова, президент Санкт-Петербургского математического общества Анатолий Вершик.
Анатолий Вершик: Есть один общий принцип - во всех спорных вопросах такого типа, а особенно, когда речь идет о серьезных последствиях, решение должно приниматься на основании самой тщательной и очень авторитетной экспертизы научной и, разумеется, независимой. Я думаю, что такие возможности есть. И только так можно решить вопрос. Экспертиза, прежде всего, не должна быть заинтересованной, не должна быть на чьей-то стороне. Уверен совершенно, что такая возможность есть и только ее надо использовать.
