Михаил Соколов: Вместе со мной в Московской студии Радио Свобода – председатель Совета директоров концерна «Вимм-Билль-Данн» Давид Якобашвили. Эта компания объединяет 31 молочный комбинат. Ежегодный объем продаж – 685 миллионов долларов.
Давид Михайлович, я что-то с цифрами напутал?
Давид Якобашвили: Да, чуть-чуть. Это старые, по-видимому, цифры. По поводу оборота компании прошлого года – так это 1 миллиард 400 миллионов долларов.
Михаил Соколов: То есть все лучше и лучше обстоят дела с молоком, с соком, да?
Давид Якобашвили: Да, развиваемся, конечно. Мы производим для нашего покупателя все больше и больше хороших продуктов. Сегодня, в общем-то, во всех регионах России и даже за рубежом на столах есть наша продукция, особенно молочная продукция, минеральная вода, соки.
Михаил Соколов: А я слышал, что вы и «Ессентуки» покупаете.
Давид Якобашвили: Мы «Ессентуки» производим.
Михаил Соколов: Но вы не единственный производитель?
Давид Якобашвили: Мы не единственные, но мы самые большие производители. У нас есть свои источники – 17-ый, 4-ый и 20-ый. Так что в наибольшем объеме и самого лучшего качества. Может быть, это нескромно будет сказано, но...
Михаил Соколов: То есть вы собираетесь реально конкурировать с « Danone », с другими крупными компаниями на этом рынке растущем? Он ведь на 20 процентов в год растет.
Давид Якобашвили: Ну, если сказать о « Danone », то, конечно, мы конкурируем с « Danone » на рынке России, и именно в молочной продукции. Если сегодня доля рынка у « Danone » около 11 процентов, то у нас, по данным некоторых источников, порядка 35-37 процентов рынка.
Михаил Соколов: Кстати говоря, ведь долго шли разговоры о том, что « Danone » купит крупную часть пакета акций «Вимм-Билль-Данн». Сейчас, по-моему, у них около 10 процентов, да?
Давид Якобашвили: Да, у них около 10 процентов. Они сейчас докупили чуть-чуть – и у них около 10 процентов.
Михаил Соколов: И почему не получилось? Они хотели у вас купить много?
Давид Якобашвили: У нас был разговор о покупке два года назад, но эти переговоры закончились ничем, и далее мы их не продолжали.
Михаил Соколов: То есть вы теперь конкуренты по полной?
Давид Якобашвили: Да, на этом рынке, конечно, мы конкуренты по полной в молочном производстве. А что касается соков, то мы конкурируем с другими компаниями российскими.
Михаил Соколов: Вот ваша компания была одним из первых российских производителей потребительских товаров, которая разместила свои акции на Нью-Йоркской фондовой бирже. По-моему, там 9 совладельцев. И заработали вы, если я не ошибаюсь, 60 миллионов долларов. Так?
Давид Якобашвили: Вы знаете, мы заработали тогда... мы собрали 238 миллионов долларов, из которых основная часть пошла на реновацию и на покупку новых предприятий, и часть денег мы взяли себе на личные траты.
Михаил Соколов: Просто это был уникальный случай, когда люди фактически раскрыли свои состояния. Тогда это было не принято. А вы не жалеете, что пришлось раскрыться?
Давид Якобашвили: Безусловно, нет. Мы бы еще и раньше раскрылись, но, к сожалению... Мы готовились к этому очень долго. Надо было много чего сделать. Потому что 90-е годы и начало 2000-х годов – это долгий путь развития, который нам пришлось пройти. Мы начали производство, розлив первой продукции соковой в 1992 году. Сначала на съемных мощностях, а потом у нас была возможность прикупить производство, модернизировать его, выпускать новую и новую продукцию, зайти в молочное производство. На сегодняшний день мы производим более 1100 видов молочной продукции и более 150 наименований соков и сокосодержащей продукции.
Михаил Соколов: Вы знаете, когда эти акции размещались, я помню, что некоторые говорили о том, что не будут, может быть, многие акции покупать, поскольку вы открыто сказали, что один из ваших совладельцев - Гавриил Юшваев - имел уголовную судимость. В общем, это тоже не было скрыто от тех, кто покупал акции, и тем не менее, все прошло успешно. А когда крупные бизнесмены говорят о таких фактах своей биографии, что это – это плюс, минус?
Давид Якобашвили: Я думаю, что это самый большой плюс. Потому что самая большая хитрость – это правда. Когда говоришь правду, потом не забываешь ее и не путаешься в показаниях.
Михаил Соколов: Я тогда вас подловлю. Я посмотрел вашу биографию. И о начале вашей карьеры сообщают так: «Работал в Метрострое, затем во вневедомственной охране. Затем на год уехал в Швецию. Открыл Салон красоты на Чистых прудах». Это 1988 год.
Давид Якобашвили: Не на Чистых прудах. А Салон красоты был на Покровке. Это 1987 год. Кооператив номер 14. Вот мы открыли такой Салон красоты.
Михаил Соколов: Знаете, вот Форд просил не спрашивать о первом миллионе. А вы можете за свой первый миллион отчитаться?
Давид Якобашвили: Да, я могу сказать. Я заработал 5 миллионов со своими друзьями, когда мы привезли старые автомобили « Jumbo» из США. Это был конец 90-х годов. Привезли по хорошей цене. Некоторые из них не доезжали до Москвы. То есть доезжали они на кораблях до Хельсинки, а оттуда своим ходом мы их везли. Сначала останавливались в Санкт-Петербурге – у нас там маленькая гостиница была, мы сами ее построили. Сначала там отстаивали их, а потом везли своим ходом. Некоторые не доезжали. Когда утром приезжали за ними – они были разграбленными или кто-то их уже увозил.
Михаил Соколов: Тем не менее, бизнес был прибыльным, да?
Давид Якобашвили: Да, это был очень прибыльный бизнес. Представляете, мы тогда покупали... я сам ездил на аукцион, покупал за 300-600 долларов автомобиль. А когда привозили сюда, то цена была, конечно, достаточно высокой. Хотя тогда не было конвертируемости рубля, но зато была возможность купить что-то другое, вложить во что-то другое. И, в общем-то, тогда и заработали первые 5 миллионов, я помню.
Михаил Соколов: Рублей или долларов?
Давид Якобашвили: Рублей.
Михаил Соколов: А долларов?
Давид Якобашвили: Ну, тогда это было сопоставимо с теми же долларами. Может быть, не с 5 миллионами долларов, но это было достаточно сопоставимо. В 1988-1989 годы это были большие деньги.
Михаил Соколов: И у нас звонок из Петербурга. Александр, пожалуйста, ваш вопрос. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый день. Вопросов у меня три, и один вытекающий из другого. Какова норма труда в себестоимости продукции у Давида? То есть это 15-20 процентов, как и везде по России, или вы все-таки приближаетесь к 70-ти европейским? То есть сколько получают ваши рабочие?
Вопрос второй. Можно ли зарплату топ-менеджеров и зарплату рабочих хотя бы приблизительно сопоставить?
И третий вопрос. Насколько силен профсоюз у «Вимм-Билль-Данна»? И как он отстаивает права, защищает, допустим, перед вами, Давид, права рабочих?
Михаил Соколов: Спасибо.
Давид Якобашвили: Спасибо за вопрос. Я вам хочу сказать, что, конечно, все зависит от рынка труда. И заработная плата соответствует рынку труда на сегодняшний день. И текучесть на самом деле порядка 3 процентов в год. Это небольшая текучесть, по сравнению с другими предприятиями. На предприятиях у нас работает больше 17 тысяч человек на сегодняшний день.
Михаил Соколов: А сколько в среднем получают люди?
Давид Якобашвили: В среднем люди получают... В Москве, конечно, выше заработная плата. Получают где-то 300-400, до 500 условных единиц. Средний состав у нас получает и 1 тысячу, и 1200-1500 условных единиц.
Михаил Соколов: Это менеджеры уже, да?
Давид Якобашвили: Да, менеджеры получают. Но есть и высокооплачиваемые менеджеры, руководители, которые берут на себя большую ответственность, и они получают, конечно, высокие зарплаты – и 10 тысяч условных единиц, и больше. Это первое.
Второе. В основном наша продукция недорогая. То есть если мы выпускаем молоко, а основной объем продукции ложится на молоко, то цена самого молока достаточно высокая. Потому что сегодня мы покупаем 1 литр молока у фермеров по цене 9-11 рублей за литр. Далее идет упаковка – это порядка 2-3 рублей. И, соответственно, за оборудование – это еще 2-3 рублей сверху ложится на это все. И заработная плата, конечно, в этой величине закладывается невысокая, просто потому, что мы свою маржу закладываем в 15 процентов. Это дешевые товары, и мы не можем закладывать... Конечно, у нас есть некоторые продукты высокой маржинальности – это десерты, и там у нас может доходить до 40-45 процентов. Но они в объеме продаж занимают очень маленькое место. А если взять традиционные кефиры, ряженки и так далее, то это все – 15 процентов. На йогурте – 25 процентов.
Михаил Соколов: А как с профсоюзами у вас? Они с вами воюют, с капиталистами?
Давид Якобашвили: Вы знаете, с профсоюзами у нас особых проблем нет. Потому что вся информация, если что-то где-то происходит, на самом деле приходит ко мне. И я на нее сразу же реагирую. У нас были проблемы некоторые.
Встречаются проблемы, когда мы покупаем новые предприятия, но там особенные проблемы. Потому что люди думают, что если мы купили сейчас предприятие, пришли туда, то сразу же мы все изменим, и сразу же они заживут хорошо. А когда они годами не получали зарплату... Вот мы недавно купили «Назаровское молоко», и они пишут мне письмо буквально на неделе: «Что делать? Мы ожидали квартиры. Нам годами обещали квартиры», - и так далее. И я сразу же направил туда комиссию, чтобы все это проверили. Все, что в наших силах, мы сделаем. Мы переведем их на такой уровень, что получают люди во всех регионах нашей страны и за ее пределами. Но чего-то большего мы обещать не можем.
И хочу сказать, что если сегодня оборот компании 1 миллиард 400 миллионов долларов, то прибыльность компании всего 30 миллионов долларов из этих денег. Можете себе представить, какова... Конечно, есть высокие расходы, есть какие-то потери и так далее. Конечно, мы приведем в лучшее соответствие нашу прибыльность. Вот наша мечта – дойти до 100 миллионов долларов.
Михаил Соколов: По прибыли?
Давид Якобашвили: Да, по прибыли. Но это опять-таки дело будущего.
Но хочу сказать, что по сравнению с природными ресурсами и добывающими компаниями нам приходится лавировать и балансировать между прибыльностью, расходами, выплатой заработной платы и так далее.
Михаил Соколов: Кстати говоря, я заметил, вы были владельцем акций компаний «Краснодарнефтегаз» и «Оргсинтез», но потом как-то расстались с этим. Как же так?! И в такое время, когда нефть, можно сказать, дает такие доходы, а вы просто направили это на увеличение своего пакета акций в компании пищевой, которая не настолько прибыльна.
Давид Якобашвили: Да. В общем-то, конечно, в эту компанию я пришел в хорошее время, то есть мне удалось ее купить за небольшие деньги – «Краснодарнефтегаз». Но я был в совете директоров «Краснодарнефтегаза». Я думал там работать, как-то зарабатывать деньги. Но у нас не сложились, к сожалению, взаимоотношения с нашими другими акционерами. И я вышел из этой компании, в общем-то, на вполне устраивающих меня тогда условиях. На сегодняшний день, конечно, в десятки раз меньше стоимость того, что я мог бы получить сейчас, но я никогда не плачу и не расстраиваюсь по этому поводу. Все, что ни делается, - все к лучшему.
Михаил Соколов: И вот еще одна постоянная новость последних двух лет, наверное, что совладельцы «Вимм-Билль-Данна» скупают скот, скупают землю, четыре молочных хозяйства в Подмосковье, несколько десятков предприятий в Волгоградской области и на Кубани. Якобы у вас крупнейшее в России стадо коров. А вы входите в «тройку» крупнейших землевладельцев России. Это так или нет?
Давид Якобашвили: Ну, это слишком преувеличено. Но я вам хочу сказать, что сегодня в Волгоградской области у нас в распоряжении порядка 150 тысяч гектаров земли. Мы сегодня выращиваем зерно, мы его перерабатываем на Арчединском комбинате, который тоже принадлежит нам. Мой партнер Гавриил Юшваев. Мы производим различные каши, смести, хлопья и так далее. Это уникальнейший завод. Я его купил у Ханса Раузинга, известного человека, основателя компании « TetraPak ». У нас есть Городищенский мелькомбинат, который перемалывает это зерно. У нас есть несколько заводов, пекущих хлеб, и большую часть хлеба печем мы в Волгоградской области. У нас есть стадо порядка 12 тысяч коров, дойное стадо. Сейчас мы еще строим фермы на 1200 голов, к концу года они будут закончены. Потому что на сегодняшний день, я считаю, это для нас... нельзя сказать, что это прибыльный бизнес, потому что никто меня не сможет уверить в том, что это прибыльный бизнес, но этот бизнес, конечно, накапливает капитализацию. И, конечно, стоимость его, то, что мы вложили порядка 100 миллионов долларов в этот бизнес, больше 150, то опять-таки это капитализировалось – это раз. И еще он стоит больше, во всяком случае, чем мы в него вложили.
Михаил Соколов: А что это значит – неприбыльный? Небольшая прибыль или...
Давид Якобашвили: Ежедневную прибыль он приносить не может, потому что очень высокие цены на горюче-смазочные материалы, оборудование дорого стоит, механизации практически нет, проблема с кадрами, проблема с воровством. Есть проблемы. Цена на зерно не выросла, а цена на бензин выросла в разы. И так далее. Но, в любом случае, это очень хороший и социально ответственный, я считаю, бизнес. И мы идем в животноводство, потому что каждый год Россия теряет порядка 6-7 процентов дойного стада. Сократилось дойное стадо в 3 раза с начала 90-х годов. Я считаю, что это все-таки стратегическая проблема для страны. Остаться без продуктов питания – это все-таки большая проблема. Это во-первых.
Во-вторых, это профильно для нас, потому что все это молоко, которое мы сегодня производим...
Михаил Соколов: Для себя, да?
Давид Якобашвили: ...мы и на Кубани производим, у нас там также есть свои фермы, там какое-то количество голов. Под Москвой у нас в 8 тысяч голов стадо. Самое лучшее стадо. И сегодня мы собираем порядка 7-8 тонн с коровы. Это, я считаю, что это очень хорошо для России, это очень хороший результат. И опять-таки это обеспечивает наш Лианозовский завод, отчасти хотя бы, и Царицынский завод. И также в Волгограде мы довозим до Тимашевска, и Кубань обеспечивает также Тимашевск, и так далее. Это важно для нас сегодня.
Михаил Соколов: Ну что ж, давайте еще подключим к разговору слушателей. Андрей звонит нам из Подмосковья. Пожалуйста, Андрей, ваш вопрос Давиду Якобашвили. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Вот я простой потребитель. И по телевизору постоянно крутят рекламу вашей продукции. И меня интересует, каково качество товара, нет ли там добавок, вроде каких-то «Е»? И много ли на рынке подделок? И как определить – подделка или нет? Потому что сейчас все боятся подделок, боятся отравиться.
Давид Якобашвили: Спасибо за вопрос. Я хочу сказать, что в связи с тем, что товар низкомаржинальный, подделать его просто... мы ни разу не встречались с подделками.
Михаил Соколов: Молочных продуктов?
Давид Якобашвили: Да, молочных продуктов, да и соков тоже.
Михаил Соколов: А вот «Ессентуки», например?
Давид Якобашвили: Мы не видели такого. Хотя наша продукция уходит намного лучше, чем продукция любого другого производителя. И мы ее ценим выше. То есть высокая цена у нас. Во всяком случае, у нас хорошо развита служба безопасности в этом плане, и мы сразу же можем определить, если кто-то что-то делает. Потому что мы всех этих ребят знаем, которые разливают «Ессентуки» и у которых есть сам этот источник. А есть всего у двух человек. Это во-первых. Они покупают у них, и они разливают. Под нашей маркой они не рискнули бы это делать. И думаю, что никакого страха в этом нет.
И по поводу содержания продуктов. Хочу ответить за то, что полностью качество продуктов соответствует всем ГОСТам и сегодняшним требованиям Санитарной службы. Они не содержат модифицированных продуктов. Но опять-таки настолько, насколько сами коровы не питаются модифицированными продуктами. Это мы уже не можем отслеживать. Это должна вся страна отслеживать.
Михаил Соколов: А вообще есть мода теперь, например на Западе, именно на отслеживание, чтобы совсем была «зеленая линия», то есть от травы до конечного продукта, чтобы не было ни сои, ни вот этих модифицированных вариантов.
Давид Якобашвили: Постоянно присутствуют работники из различных проверяющих органов. Во всяком случае, у нас этой проблемы не было никогда. Потому что я специально давал несколько раз задания определить, есть ли в составе наших продуктов что-то или нет. Потому что приходили запросы, и надо было отвечать. Несколько раз делали проверки, и не только в Москве, а также и по регионам – ничего такого не было. И я хочу сказать, что самое высокое качество. Потому что, в любом случае, продавать такое количество продукции и иметь плохое качество - это невозможно. То есть человек один раз купит, а второй раз он уже его не купит, если он что-то там определил не то.
Михаил Соколов: А вы не опасаетесь, что сейчас ситуация такая: рубль укрепляется, и импорт может стать выгоднее производства в России, что все вернется к ситуации 1996-1997 годов, конкуренция усилится с импортом, в том числе и на вашем рынке?
Давид Якобашвили: Есть такая проблема. Есть даже проблема вступления в ВТО. Мы тоже об этом задумываемся. Потому что сегодня это достаточно серьезная проблема. И если мы какими-то тарифами не будем защищать наше производство, то есть государство не будет нас защищать, то мы можем столкнуться с определенными проблемами. Потому что при дотационности наших коллег на Западе, когда каждая корова в Европе получает в день на 2 евро пропитания, когда у нас не каждый фермер получает эти 2 евро в день... Так что, я думаю, мы можем столкнуться с определенными трудностями. Потому что экспортные дотации, которые получают сегодня наши коллеги из Европы, они достаточно велики.
Михаил Соколов: Но с другой стороны, протекционизм же мешает конкуренции, да?
Давид Якобашвили: Конечно, мешает конкуренции. Или мы должны получать то же самое, а если мы того же самого не получаем, тогда, пожалуйста, будьте добры нас защитить как-то.
Михаил Соколов: Ну и что, вы думаете, государство пойдет вам навстречу сейчас?
Давид Якобашвили: Я думаю, что не пойдет навстречу. И из-за этого мы боремся так, как мы можем.
Михаил Соколов: Но тогда надо лобби создавать какое-то сельскохозяйственное, производителей...
Давид Якобашвили: Есть какое-то... Ну, какое это лобби?.. Никакого лобби нет. Слава Богу, сейчас, в общем-то, ситуация изменилась, и сельское хозяйство стало приоритетным направлением. И, в общем-то, обратили на него внимание. А года три-четыре назад, когда я и мои коллеги кричали, что «ребята, у нас гибнет скот, у нас вырождается племенное стадо... Потому что племенное стадо тяжело содержать, и его быстрее всего режут. И когда цена на мясо повышается, то легче забить скот, чем производить молоко, и так далее.
Михаил Соколов: То есть не слушали?
Давид Якобашвили: Не слушали. Но, слава Богу, сейчас услышали.
Михаил Соколов: И вот, пожалуйста, на пейджер вам вопрос пришел. «Ваша фирма, - пишут, - аффилирована Абрамовичем, а отсюда большие деньги».
Давид Якобашвили: Нет, вы ошибаетесь. У нас никогда не была аффилирована фирма с Абрамовичем. Была фирма « Millhous» - это наши конкуренты – которая, может быть, аффилирована с Абрамовичем. Так что мы, слава Богу, не были аффилированы ни с Березовским, ни с Абрамовичем.
Михаил Соколов: «В Санкт-Петербурге, - пишут, - «Вимм-Билль-Данн» покупает «Петмол», наценивает 15 процентов, покует в свою тару и продает под видом своей продукции». Вот Ефим Михайлович как ваш бизнес видит.
Давид Якобашвили: «Петмол» - это наши конкуренты. И мы не покупаем, потому что у нас есть свой завод в Санкт-Петербурге, и он производит только нашу продукцию.
Михаил Соколов: Вот видите, разобрались.
Давид Якобашвили: И наши торговые марки на сегодняшний день намного сильнее, чем марки, я думаю, других наших конкурентов.
Михаил Соколов: Давид Михайлович, вот еще такой вопрос замечательный. Вот у вас куплены в Подмосковье агрокомплексы «Наро-Осановский», «Москворецкое», «Макарово», «Горки-2». И вот уже эксперты пишут: «Производство молока в хозяйстве «Горки-2» вряд ли сохранится. У Рублевского шоссе на 1,5 тысяч гектаров земли решено разместить жилой комплекс и бизнес-центры».
Давид Якобашвили: Нет, я не могу этого сказать. Конечно, в «Горках-2» мы не можем разводить коров...
Михаил Соколов: Лучше разводить миллионеров на дачах?
Давид Якобашвили: Нет, не из-за этого. Просто мы даже по просьбе окружающих закрыли там птицефабрику и передали ее государству. Потому что была такая вонь, что мало кто мог жить по соседству. Может быть, знаете, птичий помет имеет такую специфическую особенность, что он хуже любого навоза, и если его разлить случайно, один контейнер разлить случайно на поле, то потом уже около года никто там жить не сможет в округе.
Михаил Соколов: Так будет на Рублевке жилое строительство или нет?
Давид Якобашвили: Нет, не будет. Вы знаете, мы этим не занимаемся. Нам много, конечно, чего приписывают. Мы строим офисные помещения в Усово. И, может быть, жилой комплекс именно для жителей города Одинцово. Мы собираемся это сделать. Но это будет просто, может быть, дом многоэтажный – вот и все дела. А больше никаких планов строительства нет. Еще мы сделали спортивный комплекс небольшой для школы, для местных детей. Вот и все.
А почему мы перевели коров, которые были в «Горках-2» в Наро-Осановский район, в Макарово и так далее, да потому что, в общем-то, конечно, рядом с Рублевкой, где ездят машины высшей категории и проезжают чиновники бесконечно, то содержать коров, которые еще могут перебежать дорогу случайно, я думаю, это не совсем правильно.
Михаил Соколов: А я вот в Оксфорде только что был, так там коровы гуляют в центре города на пастбище Christ Church collage .
Давид Якобашвили: Вы знаете, там не уводят так коров. Вот вчера мне пришла информация, что двух коров у нас украли два наркомана и продали. И не признаются, кому продали. Наверное, случайному прохожему.
Михаил Соколов: А как вы прокомментируете покушение на члена совета директоров ЗАО «Агрокомплекс «Горки-2» Тимофея Клиновского? Мину взорвали, да?
Давид Якобашвили: Да, взорвали мину. Вот мы, во всяком случае, хотим разобраться, что это за ситуация. Вы знаете, земли, может быть, окружающая среда – все это как-то влияет, и может быть, у кого-то возникла какая-то ревность, или зависть, или что-то еще. И вот попробовали таким образом как-то разобраться. Мы объявили даже о вознаграждении за информацию.
Михаил Соколов: И помогло?
Давид Якобашвили: Очень много информации уже приходит.
Михаил Соколов: И дальше я читаю: «Бывшие работники «Горок-2», объединившись для защиты своих интересов с другими подмосковными сельхозрабочими в общественное движение «Крестьянский фронт», пытаются доказать в судах, что земли хозяйства у них были отобраны незаконно. «Руководство хозяйства, подделав акты о добровольной передаче земельных паев, внесло их в уставный фонд предприятия»,– рассказала лидер инициативной группы недовольных миноритарных акционеров «Горок-2» Тамара Семенова».
Вы не боитесь покупать вот такие колхозы, совхозы, а потом там люди будут с вами судиться, и бизнес весь пойдет насмарку?
Давид Якобашвили: Нет, не боимся. Потому что мы нанимали специально адвокатов, чтобы разобраться. Потому что мы покупали на вторичном, даже на третичном, даже на четвертичном рынке. Так что если что-то и делалось, то мы к этому отношения не имеем. Но опять-таки мы «с запахом» вещи не покупаем.
Михаил Соколов: Ну а миноритарии? Кеннет Дарт, знаете, есть такой знаменитый человек, который столько денег заработал корпоративным шантажом, что нам и не снилось.
Давид Якобашвили: А вот я вам скажу, какая ситуация получается. Когда мы покупали в 1993-1995 годах, совершенно была другая цена. И те люди ранее, еще до того продали свои доли. А потом, когда они сегодня видят, какая цена, они думаю, что их обманули. Тогда была такая цена. Вот как у меня «Краснодарнефтегаз» - такая была цена. Такая была жизнь. И я не жалею. Значит, не надо было продавать.
Михаил Соколов: Но там был у вас риск силовых действий, насколько я понял. Какие-то уголовные дела заводили. Правда?
Давид Якобашвили: Ну, все бывает. Но опять-таки я не могу сказать, что меня как-то принудили. Меня та цена на тот момент времени устроила.
Михаил Соколов: Вот Ирина спрашивает: «Назовите, пожалуйста, фирму, разливающую «Ессентуки» и «Славяновскую».
А «Славяновская» - разве это ваша вода?
Давид Якобашвили: «Славяновская» - это не наша вода. А «Ессентуки» - это наша вода.
Михаил Соколов: А вы как-то отличаете свои «Ессентуки» от чужих?
Давид Якобашвили: Конечно.
Михаил Соколов: Там просто указано, что это «Вимм-Билль-Данн»?
Давид Якобашвили: Да, там наша эмблема стоит - «Вимм-Билль-Даннчик», и наша бутылка.
Михаил Соколов: Кстати, а кто такой «Вимм-Билль-Данн»?
Давид Якобашвили: «Вимм-Билль-Данн» - это просто прообраз. На тот день нам было создать что-то доброе и для детей. Потому что мы думали, что соками надо питать детей в то время, в 1992 году. И поэтому мы создали такой образ «Вимм-Билль-Даннчика». Этот образ создал мой партнер Сергей Пластинин. И мы заказали одному художнику, который создал образ такого зверька – это не то лисичка, не то собачка, не то мышонок. И, в общем-то, неплохо получилось.
Михаил Соколов: Галина Ивановна нам звонит из Москвы. Пожалуйста, Галина Ивановна, ваш вопрос Давиду Якобашвили. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Мне хотелось бы узнать о содержании тяжелых металлов и вредных компонентов в вашем молочке, которое вы берете от стада в Одинцове, как вы сказали, поблизости от Москвы. И вы заволновались, что коровки перебегут шоссе, по которому едут высокопоставленные чиновники. А вот тяжелые металлы, которые содержатся в выбросах автомобилей, они осаждаются...
Михаил Соколов: Галина Ивановна, мы вас поняли.
Давид Якобашвили: Спасибо. Я хочу сказать, что содержание... Вот поэтому мы и перевели коров подальше от трассы. Это во-первых.
Но я также хочу отметить, что в Новосибирске, или в Барнауле, или в Башкирии, или где-то еще, в общем-то, одинаковое количество содержания металлов. Иногда, вы знаете, есть еще и странные захоронения. Вот недавно нашли огромное количество денег, бывших советских рублей и так далее. Так что все это может быть. Но у нас есть лаборатория, которая все это отслеживает. Мы должны за этим следить. Вы понимаете, если будет хоть один случай, при котором можно будет усомниться в качестве нашей продукции, то нам надо будет закрывать компанию. Это не добыча нефти, когда вы можете один литр с водой смешать или с ослиной мочой, извините, как в фильме было сказано. То есть сейчас купят и на следующий день все равно купят. А наше молоко на следующий день уже никто не купит.
Михаил Соколов: Пожалуйста, вам еще Вера пишет: «Не нравится ваша продукция. Вы используете в технологии пастеризацию, которая убивает естественную молочную флору». Видите, как... Разбираются.
Давид Якобашвили: Я хочу сказать, что пастеризация... Вот если взять США, то там молоко в основном выпускается пастеризованное. Если взять Европу, то там молоко выпускается стерилизованное. Если взять Советский Союз, то в большинстве своем выпускалось пастеризованное молоко. Сегодня мы выпускаем минимальное количество пастеризованного молока, а максимально – стерилизованного молока. Потому что это более экономичный процесс, во-первых. И во-вторых, новое, импортное оборудование рассчитано именно на этот процесс. Так что я не могу совсем согласиться, что у нас большой объем. Может быть, где-то в городах, в регионах, где мы покупали предприятия уже с пастеризаторами, то мы еще просто по инерции выпускаем пастеризованную продукцию. Но мы переходим на стерилизованную продукцию.
Михаил Соколов: Я все-таки еще про бизнес хочу спросить, а не только про технологии. Вот, пожалуйста: «Пластинин, Якобашвили и Юшваев приобрели 100 процентов ЗАО «4-ый Московский мелькомбинат» под проект построить офисно-жилищный комплекс более чем за 1 миллиард долларов на месте 4-го комбината, рядом с «Большим Сити». «И не все участники рынка, - опять же пишут эксперты, - верят, что это такой удачный проект».
Давид Якобашвили: Когда переходит из уст в уста, то...
Михаил Соколов: Из газеты в газету.
Давид Якобашвили: Да... то это приобретает новые и новые оттенки, миллиарды долларов и так далее. У всех сразу же блестят доллары в глазах и так далее.
Но я хочу сказать, что мы приобрели, и сделали неплохую покупку в виде вот этого мелькомбината номер 4, который в перспективе может войти в план реконструкции, то есть развития второго комплекса «Москва-Сити». Так что я думаю, что нам удастся там... Во-первых, наша задача сегодня перенести это предприятие или его вообще закрыть. Потому что согласно двум постановлениям правительства Москвы, которые были выпущены до того, как мы приобрели это предприятие, надо его вывести из зоны именно города или закрыть его. Так что это мы должны сделать в ближайшем будущем. Надо разобраться, конечно, с нашими работниками, чтобы все остались довольны. А далее, смотреть на план развития данного участка. Там порядка 13 гектаров. Мы его будем, конечно, осваивать. Если мы войдем в план развития «Москва-Сити», то это прекрасно. И нам удастся там построить недвижимость определенную, может быть, если это будет возможно, многоэтажные какие-нибудь комплексы. Не знаю, будет ли это на миллиард долларов или меньше, но сколько это будет, столько и получится.
Михаил Соколов: Как-то тянет вас к недвижимости, я смотрю. Вы – туда. А ваш коллега, по-моему, какие-то поселки строит, Михаил Дубинин, « Бенилюкс» и бюро недвижимости «Агент 002».
Давид Якобашвили: На сегодняшний день это самое выгодное дело. Это, конечно, не сравнить с добывающей промышленностью...
Михаил Соколов: То есть если к нефти не пускают, то надо...
Давид Якобашвили: Надо в недвижимость вкладываться. Мы вкладываемся в недвижимость в «Китай-Городе», еще есть несколько проектов, куда мы вкладываемся. Потому что на сегодняшний день на вложенные деньги можно всегда получить стопроцентную прибыль.
Михаил Соколов: А не боитесь, что этот «пузырь» лопнет? Было же такое в истории, что вот эти «пузыри» недвижимости, они лопались, и...
Давид Якобашвили: Могут. Но Москва одна. И все деньги, которые сегодня зарабатываются, все деньги везутся в Москву.
Михаил Соколов: Вы забыли Петербург.
Давид Якобашвили: Везутся в Москву. Это во-первых. И во-вторых, каждый человек, бизнесмен или чиновник, который в регионе заработал деньги, он сразу же едет в Москву и покупает недвижимость. Потому что самое лучшее – это купить недвижимость, чтобы не показать и как-то не задекларировать свои деньги. Он покупает в основном недвижимость. Чемоданом денег платит за это, а часть денег переводит официально. Вот и все дела. Так что недвижимость будет всегда в цене. Это во-первых.
Во-вторых, я не ожидаю в ближайшем будущем, в ближайшие три-четыре года понижения цен на нефть. Потому что сегодняшняя ситуация в мире – есть риск войны в Иране, есть проблема в Боливии, есть проблема со всеми нашими соседями, через которые мы проводим...
Михаил Соколов: Китай покупает все больше.
Давид Якобашвили: Да, Китай все больше покупает. Так что на сегодняшний день альтернативных источников пока не предвидится. И цена на нефть скоро ударит и в 100 долларов, я также в этом абсолютно уверен.
Так что вот эти сумасшедшие деньги, которые сегодня сюда идут, они будут идти, и я в этом абсолютно уверен. Так что рынок недвижимости в Москве всегда будет, ну, может быть, не всегда, но на нашу жизнь хватит.
Михаил Соколов: Понятно. То есть доступная недвижимость – это миф?
Давид Якобашвили: Это, действительно, миф. Потому что сегодня средняя цена по Москве – это 2800 долларов. Как сегодня может простой человек купить за 2800 долларов квадратный метр в Москве, я не могу себе представить.
Михаил Соколов: Стоимость взяток за строительство жилого дома, я слышал, составляет 1 миллион долларов, за участок.
Давид Якобашвили: Ну, это запросто. Если не больше.
Михаил Соколов: Александр из Москвы нам звонит. Александр, пожалуйста, Давид Якобашвили готов ответить на ваш вопрос. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый день. Я хотел бы задать вот какой вопрос. Было объявлено, что вы поместили свои акции на Нью-Йоркской бирже. Кстати, это первая компания из России, и это очень приятно.
Давид Якобашвили: Третья.
Слушатель: Но для того, чтобы поместить там свои авуары, необходимо предъявить документы о происхождении людей. И в данном случае были предъявлены документы, что один из ваших компаньонов...
Михаил Соколов: Александр, говорили про Юшваева.
Слушатель: ...изнасиловал ребенка.
Давид Якобашвили: Мы говорили на эту тему в начале нашей передачи. Я хочу сказать, что он не изнасиловал ребенка. И это добропорядочный человек. Конечно, по молодости лет, когда ему было 17 лет, он попал за бандитизм. Да, было такое.
Михаил Соколов: Прямо как Янукович.
Давид Якобашвили: Он отсидел свои 9 лет. И срок с него был снят. И он абсолютно добропорядочный гражданин, и он делает очень многое для страны.
Михаил Соколов: Вот видите, правду говорить легко и приятно.
Давид Якобашвили: А мы разместили не авуары, а мы разместили акции в пределах 33 процентов на Американской фондовой бирже. И деньги завезли в Россию, заплатили с них налоги. Приобрели новые предприятия и переоборудовали наши заводы.
Михаил Соколов: И я хотел бы узнать еще вот что. Я видел такое сообщение, что вы будете объединять все ваши бизнесы – сельскохозяйственный, риэлторский – в одну большую суперкомпанию, в которой «Вимм-Билль-Данн» будет только частью, и потом снова будете проводить размещение акций на Нью-Йоркской бирже вот этого уже большого холдинга. Это так?
Давид Якобашвили: Вы знаете, эта идея, она кажется достаточно заманчивой. И эта идея опять-таки моего партнера Сергея Пластинина. Она может быть вполне осуществима. Посмотрев, как нашим друзьям из «Системы» удалось это сделать... Они сначала разместили телефонную компанию и сейчас разместили очень удачно саму компанию «Система». Мы тоже хотим повторить такой опыт. Мы обычно за ними идем. И они вторым размещались на бирже. Первыми – «Билайн». Мы – третьими. Так что мы стараемся идти по стопам наших друзей.
Михаил Соколов: Сергей из Петербурга, пожалуйста, ваш вопрос. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый вечер, господа. Во-первых, у меня пожелание Давиду, чтобы фирма его развивалась, конечно.
Но у меня, скорее, негативный опыт общения с продукцией этой фирмы. И у меня второе ему пожелание – почаще пробовать то, что они выпускают. Я приведу такой пример. Мы как-то закупили большую партию молочно-фруктового сока странного, мутной консистенции, и мы пить его не смогли – может быть, у нас вкус извращенный. Но самое интересное, что он не закисал. И в следующий раз мы случайно купили крупяную смесь. И я помню незабываемый с детства запах ДДТ.
Михаил Соколов: А может быть, вы зря обижаете?
Слушатель: Нет-нет. Мы ее тоже куда-то высыпали. Все-таки надо как-то...
Давид Якобашвили: А какие крупы вы купили?
Слушатель: Я уже не помню – это два года назад было.
Давид Якобашвили: Может быть, это были не наши крупы. «Вимм-Билль-Данн» крупы никогда не выпускал.
Слушатель: Значит, кто-то другой, но с картинкой...
Давид Якобашвили: «Вимм-Билль-Данн» выпускает только молочные продукты.
Слушатель: Извините. Но все равно почаще пробуйте.
Давид Якобашвили: Да, я пробую обязательно. У меня на столе каждый день стоит наша продукция, и я ее пробую всю. Но, вы знаете, иногда бывают случаи, когда просто продукция портится от неправильного содержания. А потом она какими-то недобросовестными дилерами или дистрибьюторами продается третьим лицам, которые потом...
Михаил Соколов: А вы отлавливайте.
Давид Якобашвили: Мы отлавливаем. Были бракованные партии, которые некоторые старались... Бракованные партии у нас заводы даже старались красть и везти в военные части и так далее, там продавать. Мы отлавливали. И даже два человека сидят по этому делу.
Михаил Соколов: Ну, за дело, значит, сидят.
Вот еще Вера дальше атакует. Она говорит: «Сухое молоко и соевые добавки портят вашу продукцию».
Давид Якобашвили: Я вам хочу сказать, что сухое молоко мы не используем в разливе нашей молочной или традиционной продукции. Сухое молоко по специализации может добавляться только в некоторые десерты. Вот в некоторые десерты по технологии... как в мороженое добавляют сухое молоко, так же и в десерты оно может добавляться. Но не более того. А соевые добавки мы вообще не используем. У нас было желание развить соевое производство – соевое молоко и так далее, но руки не дошли до этого.
Михаил Соколов: А что за производство противогазов или каких-то специальных капюшонов, которые должны защищать людей на пожаре?
Давид Якобашвили: Спасибо за возможность рекламы.
Михаил Соколов: Нет, меня это просто удивило.
Давид Якобашвили: Мы выпустили уникальнейшую продукцию – это разовый капюшон, который защищает на 25 минут человека от любого вида газовой атаки – того же пожара и от 25 видов различных газов. То есть этот капюшончик помещается у вас в кармане, вы можете его носить с собой. И стоит он намного дешевле, чем противогаз сам по себе. Легко раскрывается, легко может быть использован в случае необходимости. Но хочу отметить, что очень важно иметь такое средство защиты. Потому что, находясь в задымленном помещении, вам достаточно двух-трех глотков ядовитого воздуха и дыма – и вы можете задохнуться. И люди погибают не оттого, что они сгорают, а из-за того, что они не успевают добежать до выхода и выйти из помещения. Вот не более того. Надевая этот капюшон, вы можете легко находиться в помещении, которое задымлено на 100 процентов.
Михаил Соколов: В общем, инвестиции в новые технологии.
Давид Якобашвили: Да, я считаю, что это выдающиеся наши инвестиции. Мы производим респираторы и эти защитные капюшоны – и это очень хороший вклад в бизнес.
Михаил Соколов: И вот что я еще хотел бы вас спросить. Мы с вами общались на Лондонском экономическом форуме. И там был интересный доклад Петра Авена по поводу... Россия постепенно – вроде все показатели хорошие – но как-то отстает от стран Восточной Европы, а Казахстан ее по бизнесу, по всяким опять же объективным показателям даже догонят. Вот у вас какое ощущение, все-таки бюрократия виновата в том, что началось все это отставание? Я, кстати говоря, из вашего выступления, которое было сделано не так давно, приведу цитату: «На одного богатого бизнесмена в сегодняшней России приходится девять богатых чиновников».
Давид Якобашвили: Ну, на самом деле есть проблема своеобразная. Потому что, конечно, чем либеральнее была бы политика, тем было бы лучше. Конечно, президент, я смотрю, он старается все это сделать, но все-таки это тормозится определенными чиновниками. Но опять-таки не хочу сказать, что бояре виноваты и так далее. Но можно было бы, конечно, либерализовать намного...
Михаил Соколов: Но вы не такой смелый, как ваш коллега господин Макушин. Он в Лондоне сказал: «Государство на нас давит: «Или отдайте свой бизнес нам (то есть государству), или продайте иностранцам».
Давид Якобашвили: Ну, сказать, что на нас давят «отдайте свой бизнес», наверное, нельзя. Потому что наш бизнес не особо интересен. Им надо очень много заниматься, и он низкомаржинальный. Так что особого желания у кого-то приобрести наш бизнес нет.
Но я хотел бы сказать, что, конечно, по сравнению с Казахстаном... Казахстан сегодня добился более лучших результатов, потому что меньше давление бюрократии, есть большая возможность развиваться и законы намного либеральнее.
Михаил Соколов: Давайте еще Владимира послушаем. Владимир, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый вечер. Давид, я счастлив и рад за вас. Вы для меня – Бог.
Давид Якобашвили: Спасибо.
Слушатель: Я пенсионер, инвалид. И вашу продукцию я попробовал – великолепная. И что бы там ни говорили, она великолепная.
Михаил Соколов: Владимир, спасибо. А то нас обвинят в том, что мы рекламируем. Вот видите, разные слушатели. Одни ищут там сою, а другие хвалят. Ну и слава Богу.
Давид Якобашвили: Спасибо. И дай Бог вам здоровья!
Михаил Соколов: Я хотел бы вас еще спросить как деятеля Российского еврейского конгресса. Что вы думаете о нынешней ситуации – рост ксенофобии? Да и к грузинам тоже какое-то отношение такое... Знаете, пропаганда, похоже, действует. В общем, достается людям, у которых фамилия неправильная, с точки зрения некоторых наших нацистов.
Давид Якобашвили: Я хочу сказать, что, конечно, мне приходится оправдываться все время, потому что у меня фамилия такая. Все время надо доказывать... Обычно, когда звучит грузинская фамилия, - «может быть, бандит», обязательно история бандитская или что-то такое, все с этим связывают.
Но я хочу сказать, что и грузины тоже немало этому способствовали, когда из 10 воров 9 – это были грузины. Но опять-таки по фамилии нельзя судить. Но то, что с ксенофобией надо бороться... И определять человека по цвету кожи или бороться с ним из-за этого, что у него другого цвета кожа, или он говорит на другом наречии, или что-то еще, то, конечно, это путь в никуда. И если взять фашистскую Германию, когда фашистская Германия начала выселять евреев, цыган и так далее, начала чистить свои ряды, то это было началом ее конца.
Михаил Соколов: Давид Михайлович, говорят, вы музей открыли.
Давид Якобашвили: Симпатичный музей. Я думаю, что многие слушатели могут прийти и посмотреть его. Это Музей самоиграющей музыкальной техники. Техника эта в виде органов музыкальных, шкатулок, пианино, аккордеоны, граммофоны, патефоны – самая разнообразная техника от начала XVIII века до начала ХХ века. Вся история музыки - как она развивалась, первые перфокарты, первое, в общем-то, программное обеспечение. Вот то, что сегодня мы видим в компьютере, это было воплощением тогда в ту музыку, которую мы сейчас можем донести до наших людей и услышать.
Михаил Соколов: Спасибо.
