Программу ведет Татьяна Валович. Принимают участие главный аквариумист Петербурского океанариума Андрей Опполитов, главный ихтиопатолог Олег Юнчис и корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.
Татьяна Валович: Тот, кто имеет дома аквариум, знает, как снимает напряжение, помогает расслабиться наблюдение за рыбами. Они живут непонятной для нас жизнью в совершенно другом ритме. Нырнувшие хоть раз с аквалангом имели возможность еще больше, чем владельцы аквариумов, оценить волшебство подводного мира. Но многим петербуржцам выбраться к теплому морю, не говоря уже об океане, удается не часто. Тем отраднее появление в Петербурге океанариума, который стал крупнейшим в Восточной Европе. Он является частью торгово-развлекательного комплекса «Планета Нептун», построенного в рамках единого городского проекта - реконструкции исторической части города.
Татьяна Вольтская: Площадь Петербургского океанариума 5 тысяч квадратных метров, суммарный объем воды - почти полторы тысячи кубометров. Океанариум представляет водоемы Северо-Запада России, бассейн реки Амазонки, зону приливов, зону коралловых рифов и основной морской аквариум с 35-метровым прозрачным тоннелем посередине - всего 7 климатических зон. Есть маленькие аквариумы с крошечными яркими рыбками, светящимися на фоне скал, затонувших кораблей, амфор и кораллов, есть места, где у тебя над головой проплывают акулы-няньки в сопровождении юрких блестящих рыбок. Посетительницу Ирину впечатлили именно большие рыбы...
Ирина: Осетры, стерляди. Мы были в Стокгольме тоже в океанариуме, там не так, конечно, интересно, как здесь. Здесь намного лучше и аквариумов больше, и видов рыбок.
Татьяна Вольтская: Молодая мама - Катя - тоже в восторге.
Катя: Очень понравилось. Необычно.
Татьяна Вольтская: Ее маленькой дочке Полине тоже нравятся рыбы.
Полина: Да, большие.
Татьяна Вольтская: Открытие океанариума было довольно необычным - директорв акваланге нырнул на дно самого большого бассейна и специальным водолазным ножом перерезал красную ленточку. Предполагается, чтов океанариуме будет плавать около 5 тысяч рыб 120-ти видов, но сегодня аквариумы только наполняются. Говорит директор Валерий Чекалов…
Валерий Чекалов: Процесс вот этот идет сейчас заполнения рыб, формирования аквариумов, среды, в которой они обитают. У нас сейчас есть большие акулы - по два почти с половиной метра, акулы-няньки, лимонные акулы есть. Тигровых, песчаных нет акул, но есть леопардовая акула. Большие системы созданы для каждого из малых танков, для очистки воды в главном танке - угольный, песчаный фильтры, фильтры на основе обратного осмоса и так далее. Большой штат биологов работает, в основном те, кто окончили Санкт-Петербургский государственный университет, имеют опыт работы. У нас работают крупные специалисты в области ихтиопатологии. Мы морскую воду приготавливаем из коралловой соли Красного моря, мы возим эту соль из Израиля. Для запуска океанариума мы закупили 60 тонн этой соли, привезли оттуда.
Татьяна Вольтская: Океанариум оснащен учебным классом с лабораторным оборудованием и компьютерными системами для изучения подводного мира и его обитателей. Общая инвестиционная стоимость проекта составила 36 миллионов долларов. По расчетам специалистов, проект должен окупиться за 5-6 лет.
Татьяна Валович: Сегодня у нас в гостях главный аквариумист Петербурского океанариума Андрей Опполитов и главный ихтиопатолог Олег Юнчис. Андрей, в чем же состоят функции главного аквариумиста, чем вы занимаетесь?
Андрей Опполитов: Я руковожу всем коллективом аквариумистов, работаю в лаборатории, у нас есть ихтиопатологическая лаборатория, гидрохимическая, то есть осуществляю общее руководство.
Татьяна Валович: Сколько человек у вас в подчинении? Сколько нужно, чтобы следить за таким большим океанариумом?
Андрей Опполитов: Несмотря на такой огромный объем океанариума, как ни странно, у нас не так много людей в штате, то есть порядка 10 специалистов обслуживают все это огромное хозяйство.
Татьяна Валович: Пока справляетесь?
Андрей Опполитов: Пока да.
Татьяна Валович: Олег Николаевич, встречала слово "ихтиолог", а чем отличается ихтиолог от ихтиопатолога?
Олег Юнчис: Дело в том, что ихтиопатолог - это человек, который должен наблюдать за состоянием здоровья рыб, осуществлять профилактику болезней и лечение их. Дело в том, что опытный ихтиопатолог должен знать не только болезни рыб, а в основном он должен знать биологию, экологию, гидрохимию и целый ряд других наук, в результате которых может как-то нарушиться здоровье рыб и может возникнуть какое-то заболевание, потому что заболевание бывает не только в результате попадания какого-то патогенного объекта, но заболевания бывают вторичные, с которыми довольно сложно справляться.
Татьяна Валович: А от стресса рыбы могут болеть?
Олег Юнчис: Совершенно верно. Как раз стресс - одна из больших причин, по которой могут возникнуть заболевания от тех микроорганизмов, которые постоянно находятся в среде, в которой находится рыба.
Татьяна Валович: Посещение достаточно большого количества людей - это постоянный стресс для рыб или нет?
Олег Юнчис: Вы знаете, они постепенно адаптируются. Больший стресс наблюдается, если происходят резкие какие-то смены в воде, нарастание или исчезновение каких-то микроэлементов, или перепады температуры - это более серьезные вещи.
Татьяна Валович: Изучая историю публичных аквариумов и океанариумов в России, как в дореволюционной, так и в советской, постсоветской, обнаружила, что все они столкнулись с серьезными проблемами, связанными с проектными ошибками и несовершенством использованных технологий. Кто проектировал Петербургский океанариум? Как потом за всем этим будут следить?
Андрей Опполитов: Проектировалось это финскими архитекторами. Одним из известнейших финских архитекторов Хана Лайтила . Он проектировал все здание ТРК "Планета Нептун", в том числе и океанариум. Неоценимую, конечно, помощь оказала новозеландская фирма "Marinescape" , они являлись тоже главными консультантами.
Татьяна Валович: То есть это все зарубежные специалисты? В России таких нет, потому что опыта строительства очень мало?
Андрей Опполитов: В России мало опыта строительства таких масштабных сооружений, поэтому пришлось привлекать их.
Татьяна Валович: Конечно, больше всего волнуют те моменты, которые связаны с безопасностью, потому что понятно, что сейчас строится очень много всего, есть масса, к сожалению, примеров, когда происходили трагические случаи из-за каких-то ошибок. Насколько вы уверены в том, что функционировать океанариум будет без сбоев, без каких-то проблем?
Андрей Опполитов: Насколько я знаю, вопросам безопасности уделялось первостепенное значение. Я думаю, что практически любые аварии, особенно с риском для посетителей, у нас исключены.
Татьяна Валович: Меня больше всего удивляет, как выдерживает туннель этот большой - он же из стекла - вот эту всю массу воды? Это что, специальное какое-то стекло используется?
Андрей Опполитов: Да, это специальное стекло, очень толстое стекло, причем специально рассчитанной формы, чтобы равномерно распределялись нагрузки по всей площади.
Татьяна Валович: Лучше всего, конечно, прийти нашим слушателям и посмотреть, но все-таки очень хочется еще и знать. Вот я знаю, что в истории аквариумистики был такой случай. В 1872 году во время проведения Политехнической выставки инженер Трескин построил в центре Москвы на Охотном ряду "Акварий", вмещавший семь залов с аквариумами, в том числе и крупными, и шесть - с террариумами. Уникальная экспозиция, конечно, приводила посетителей в восторг, но из-за ошибок в проекте погибла в первую же зиму. В Петербурге бывают перебои с отоплением. Есть ли какие-то системы, которые могут работать автономно от центрального, может быть, отопления?.. Какие-то аварийные ситуации предусмотрены?
Андрей Опполитов: Разумеется, предусмотрены. С тех времен, конечно, мы получили гораздо больше знаний о том, как все это должно работать. У нас есть своя автономная котельная, то есть замерзнуть наши обитатели никак не смогут.
Татьяна Валович: А с какими трудностями, кроме финансовых (мы этот вопрос не будем обсуждать), столкнулись уже при заселении аквариумов? Были ли какие-то моменты, которые требовали консультаций, может быть, с зарубежными специалистами?
Андрей Опполитов: При заселении - нет, особых консультаций нам зарубежных специалистов не требовалось. А трудности были, конечно, как не быть. Например, когда доставали из контейнера самого крупного нашего обитателя - двухметровую акулу-няньку, достать ее было очень тяжело, то есть подвести сетку под нее не получалось, пришлось нашему старшему водолазу лезть прямо к акуле в контейнер, заворачивать ее руками в сеть, только так мы смогли ее вытащить.
Татьяна Валович: Было сказано, что там открытый бассейн и даже во время церемонии открытия директор спускался на дно. Что, действительно есть некоторые бассейны, которые без покрытия, как бы открытые? Это не опасно?
Андрей Опполитов: Да, они выполнены в виде прудов, так называемые touch-pool , то есть "трогательные бассейны". Можно подойти и смотреть на рыбок сверху.
Татьяна Валович: Единственное, что, наверное, нужно посетителям достаточно строго соблюдать какие-то меры, чтобы ничего туда не бросать? Ведь может попасть какая-то инфекция в аквариум, если он открыт.
Олег Юнчис: У нас очень большая проблема убедить посетителей не бросать монеты, потому что все равно собирается большое количество монет, которые попадают в эти открытые аквариумы.
Татьяна Валович: А может, сделать где-то отдельно специально… Если уж кто-то хочет, ну, пускай будет маленький аквариум какой-то...
Олег Юнчис: Дело в том, что многие из наших рыб уже приучены, и, когда вы начинаете водить рукой над бассейном, они просто к вам подходят, ложатся на бок и смотрят, то есть они привыкли, что их кормят, поэтому они очень близко подходят. И, конечно, у многих из этих рыб есть мелкие зубы, которыми они могут... Травмировать, конечно, они не травмируют кожу, но все-таки вызовут испуг, тем более у ребенка: если он руку протянет, то рыба может его цапнуть за пальчик. Большой травмы, конечно, не будет никакой, но все-таки у нас там охрана постоянная, которая следит за этим. Но при таком большом количестве народа это сложно сделать. У нас есть постоянный врач.
Татьяна Валович: А во время кормежки допустимо присутствовать посетителям или будут сделаны какие-то перерывы?
Олег Юнчис: Нет, как раз кормежка - это одна из программ океанариума, она строго в определенное время происходит. Кормление пираний. Потом захватывающее зрелище - кормление акул, которое производит наш очень интересный человек, водолаз.
Татьяна Валович: То есть он спускает прямо к акулам?
Олег Юнчис: Да, он спускается туда, он может акулу взять за плавничок, она его транспортирует, то есть она уже к нему привыкла.
Татьяна Валович: А акулы содержатся в каких-то отдельных аквариумах или вместе, как в природе, с другими рыбами?
Олег Юнчис: Нет, постарались сделать так, чтобы весь биоценоз сохранялся, поэтому акулы, конечно, содержатся вместе с другими рыбами, которые присутствуют...
Татьяна Валович: А акулы их не будет есть?
Олег Юнчис: К сожалению, этого нельзя избежать. Они потихонечку подъедают. Но больше этим занимаются не акулы, а групперы, это крупные окунеобразные рыбы, с громадным таким ртом. Но они сейчас настолько привыкли, что как только водолаз спускается под воду, то они сопровождают водолаза и буквально окружают его и выхватывают все из его рук.
Татьяна Валович: Но охотничьи инстинкты все равно сохраняются?
Олег Юнчис: Безусловно. Водолазу приходится отгонять их.
Татьяна Валович: Петербургский океанариум – это только развлекательное заведение или там будут проводиться и какие-то научные эксперименты?
Андрей Опполитов: Наше руководство дало нам возможность создать очень хорошую лабораторию, оснастить ее современными приборами, и мы надеемся, что мы сможем провести какие-то научные работы.
Татьяна Валович: А с чем они будут в первую очередь связаны?
Андрей Опполитов: Ну, в первую очередь с изучением болезней рыб, с изучением возможностей научного содержания рыб в искусственных условиях.
Олег Юнчис: Прежде всего мы столкнулись с тем, что имеющиеся в мире препараты по лечению болезней аквариумных рыб морских крайне ограничены, буквально 6-7 препаратов, которые используются. Мы уже испытали несколько препаратов, и в дальнейшем мы будем проводить испытания препаратов, позволяющих нам проводить лечение, которое не изменит ситуации в фильтрах, потому что формирование фильтров – это чрезвычайно большая проблема, и любое вмешательство химическое – антибиотиков, сульфаниламидов или нитрофурановых препаратов - наносит такой ущерб, что потом нужно снова эти фильтры запускать. Это дорогостоящая и очень большая по времени работа.
Татьяна Валович: А могут ли рыбы в неволе размножаться?
Андрей Опполитов: Могут. Не все, конечно. Размножение рыб в неволе – это большая проблема, но тем не менее мы, например, уже получили маленьких акулят, у нас уже два новорожденных акуленка есть, это очень приятно для всех нас.
Татьяна Валович: Как было сказано, не только представлены в экспозиции океанские рыбы, но и пресноводные нашего региона. Во-первых, поподробнее об этом и по содержанию, потому что очень редко встретишь содержание пресноводных рыб. С чем это связано? С тем, что их содержание труднее организовать, или с чем-то еще?
Андрей Опполитов: Это труднее организовать, естественнее, потому что рыбы наших вод требуют, во-первых, очень холодной воды.
Татьяна Валович: Кстати, для океанской воды была приобретена соль Красного моря, а пресноводным какую воду даете, откуда берете?
Андрей Опполитов: С помощью «Водоканала» мы получили хорошую невскую воду, но, правда, мы все равно ее очищаем.
Татьяна Валович: Да, мы сейчас слышали в новостях, насколько экология Финского залива ухудшается…
Андрей Опполитов: Поэтому приходится чистить. У нас стоят очень хорошие фильтры входные, всю входящую пресную воду мы очищаем.
Слушатель: Георгий, Санкт-Петербург. 50 лет назад я собирал с сыном профессора Терентьева, биолога, коллекцию насекомых под Лугой, их много было на поваленных деревьях, потом выяснилось, что они исчезли не только из природы, а даже из «Красной книги», эти все усачи и прочие. Как дело обстоит с рыбами? Исчезают ли он в виду плохой экологии на Земле?
Олег Юнчис: Да, к сожалению, есть целый ряд рыб, которые находятся в «Красной книге». Например, это жители африканских Великих озер. Они у нас экспонируются, и их проще достать у аквариумистов, чем выловить даже в водоемах Африки. Ну, а самой редкой рыбой нашего региона является осетр Последние 20 лет объявлены премии, и пока они востребованы, потому что осетра балтийского до сих пор не поймали.
Татьяна Валович: То есть премия за то, что кто-то найдет в природе?
Олег Юнчис: Да, кто-то поймает. Бывали случаи ловли осетров в Неве и на Ладоге, но это, к сожалению, осетры, которые уходили из наших рыбоводных хозяйств, в частности, с «Бородинского», там был большое частное хозяйство, и оттуда уходили осетры и потом попадали в Ладогу.
Татьяна Валович: А из пресноводных рыб нашего региона кто будет представлен? Уже говорилось о том, что довольно сложно это все организовать.
Олег Юнчис: Во-первых, из холодноводной фауны есть специальный аквариум небольшой, где рыбы, которые могут представлять интерес для любителей маленьких своих приусадебных прудов, это рыбы, которые хорошо переносят зимовку.
Татьяна Валович: Карповые?
Олег Юнчис: Да. Это два вида карасей – серебряный и золотой. И сразу видна разница в их росте, то есть более крупный, который вырос за более короткое время, и он легко переносит зимовку…
Татьяна Валович: А щуку, корюшку у вас нельзя встретить?
Олег Юнчис: Знаете, щуки у нас есть и большие, а корюшка – это такая рыба, которую практически невозможно перевозить, она очень сложна при перевозке, при доставке, поэтому такие рыбки пока, как корюшка, судак, в нашей экспозиции отсутствуют.
Слушатель: Меня зову Сергей. В детстве еще я очень много видел случаев поимки и просто в воде видел гигантских пресноводных рыб. Какова причина, как вы думаете, исчезновения их? Я в Волхове видел рыбу где-то порядка 2,5 метров длинной, непонятно, какой она была породы. Что с ними произошло, что они исчезли сейчас?
Олег Юнчис: Крупные рыбы в Ленинградской области есть. Вы, вероятно, видели в Волхове сомов. Сомы наши находятся на границе своего распространения, на границе ареала, и они в Ленинградской области встречаются только в реке Волхов и в реке Луги, где стадо сомов восстанавливается сейчас. Но самая крупная рыба в Ленинградской области – это невский лосось, балтийский лосось, он идентичен семге, это та же самая семга. Ежегодно они заходят в реку Неву. Ну, максимальные размеры до 28 килограммов, но это редко, а обычно – от 5 до 16 килограммов. Они каждый год встречаются в Неве: в районе островков имеется Невский рыболовный завод, который поддерживает стадо этих рыб. Действительно, крупные рыбы сейчас довольно редко встречаются, потому что их гораздо легче выловить, чем мелких, да, это так. К сожалению, сейчас идет очень сильный подрыв стад.
Татьяна Валович: Говорилось о том, что пополнение коллекции еще продолжается. А где закупались рыбы и были ли какие-то проблемы с санитарным контролем при перевозе, если это какие-то зарубежные рыбы?
Андрей Опполитов: Основное регион происхождения всех наших рыб, я имею в виду тропических, это Юго-Восточная Азия, Индийский океан в первую очередь. Проблемы с контролем, конечно, были, но такого плана: контроль попросил нас выполнить ряд условий. Мы их выполнили. То есть организация барьеров дезинфекционных, индивидуальный инвентарь на каждый аквариум и так далее. Мы все это сделали и в то же время еще и получили некоторую поддержку от наших ветеринарных служб, и работаем сейчас с ними в тесном контакте.
Татьяна Валович: Насколько дорогостояща покупка рыб, как это будет в дальнейшем финансироваться? Понятно, что происходит естественный процесс убыли, вы говорили, что рыбы все-таки охотятся. Ну, и бывают другие случаи.
Андрей Опполитов: Мы, как люди научные, финансовых вопросов особо не касаемся. Я только знаю, что, действительно, рыба эта вся очень недешевая. Надеюсь, что мы все-таки будем пополнять наши коллекции, и наше руководство найдет возможности и средства.
Татьяна Валович: Из больших рыб, кроме акул и групперов, кто еще будет представлен? Рыба-наполеон?
Олег Юнчис: Будет.
Андрей Опполитов: Мы постараемся, чтобы она была.
Татьяна Валович: Андрей, скажите, пожалуйста, оборудование, которым насыщен океанариум, пришлось закупать за рубежом?
Андрей Опполитов: Ну, по всей своей массе – да, пришлось закупать за рубежом, хотя есть и российское, но не очень много: у нас не развита промышленность, которая бы производила именно такое оборудование.
Татьяна Валович: В какой ряд Петербургский океанариум можно поставить с другими крупнейшими океанариумами мира? Я знаю, что их более 100, есть разные по объему.
Андрей Опполитов: Мы где-то посерединке, я так думаю. Мы, конечно, не дотягиваем до самых крупных океанариумов, но в то же время мы и не самый маленький.
Татьяна Валович: В Москве в 2007 году должен открыться океанариум. Еще идет речь о строительстве во Владивостоке. Где-то еще есть подобные?
Андрей Опполитов: Больше я не слышал. Да, Москва, Владивосток.
Слушатель: Это Роза Ивановна, Москва. Даете ли вы имена своим питомцам, и если даете, то человеческие или экзотические. И второй вопрос. Как-то мне повезло последнее время - по телевидению очень много было передач, связанных с животным миром, но даже не с крупными животными, а с насекомыми, птицами, касающихся их размножения. И вот такие ритуалы для того, чтобы самцы могли самочку заполучить… А как у рыб это происходит?
Олег Юнчис: Действительно, у нас самая крупная акула называется Мальчик, потом леопардовая акула – это Мадонна, она действительно очень красивая, деликатная. Большинство крупных акул имеют имена, ну, некоторые виды рыб тоже у нас имеют имена, особенно те, которые приручены к рукам, подходят.
Татьяна Валович: Мурены?
Олег Юнчис: Вы знаете, нет, мурены пока тоже выплывают активно, реагируют на появление водолаза, но пока они не имеют имен. А такие, как ангел император – они имеют имя уже. А что касается ухаживания, есть очень интересные виды рыб с очень интересной биологией, например, те же пресноводные рыбы Великих африканских озер. Там очень четко распределяется иерархия, есть старший самец, у которого есть группа самочек, и есть подчиненные самцы, которые пытаются как-то увести этих самочек, между ними происходят постоянные такие взаимные угрозы. Вот такую очень интересную ситуацию можно наблюдать.
Татьяна Валович: А кроме рыб, другие обитатели подводных глубин – морские звезды, коньки, медузы – присутствуют или у вас этого нет?
Андрей Опполитов: Да, морские звезды у нас присутствуют, и коньки присутствуют. Кстати, коньки тоже являются рыбами. То есть мы стараемся поселить у нас и беспозвоночных. У нас на стадии формирования - надеемся, будет очень красивым - рифовый аквариум с живыми кораллами.
Татьяна Валович: Как перевести его, сохраняя в живом виде?
Андрей Опполитов: Принцип точно такой же, как при перевозке рыб: это целлофановый пакет с небольшим количеством воды, туда кладется животное – рыба или коралл - и закачивается или кислород, или кислородовоздушная смесь.
Татьяна Валович: А приживаемость потом кораллов насколько хорошо происходит?
Андрей Опполитов: Приживаются они неплохо, единственное, надо выполнить ряд условий. Вообще, рифовый аквариум – это один из самых сложных аквариумов, надо создать очень хорошие условия, приближенные к естественным, то есть очень чистая вода, натуральные такие условия.
Слушатель: Александр Анатольевич из Москвы. Вы сказали насчет окупаемости, ведь это самое главное. Она складывается из стоимости билетов. Какая у вас стоимость билета для прохода?
Татьяна Валович: Да, это, пожалуй, самая главная социальная составляющая для всех посетителей. Давайте расскажем.
Андрей Опполитов: Стоимость билета у нас дифференцирована и зависит от дня недели, времени, в какое вы приходите. Самые дешевые билеты – это будни, утро, это 200 рублей.
Татьяна Валович: Это для взрослого?
Андрей Опполитов: Для взрослого.
Татьяна Валович: А для ребенка?
Андрей Опполитов: Для ребенка 150 рублей. Дети до четырех лет проходят бесплатно. Есть целая категория льготных посетителей, для которых цена билета еще меньше – это 150 рублей. Это Герои Советского Союза и России, Кавалеры орденов Славы.
Татьяна Валович: Общепринятые в России льготники. И максимальную стоимость надо сказать. Наверное, это в выходные?
Андрей Опполитов: Максимальная цена билета для взрослого – это выходные вечером, с 5 до 9 вечера, это 500 рублей.
Татьяна Валович: То есть уровень цен… Я могу привести для сравнения Хельсинкский океанариум, который открылся в 2002 году. Там как раз взрослый максимальный билет стоит 13 евро, это где-то как раз около 500 рублей. Точно также у них работают скидки. Кстати, скидки для школьников и студентов есть?
Андрей Опполитов: Да, школьники и студенты могут приобрести билеты по цене 150 рублей.
Татьяна Валович: Можно ли посещать семьей или нужно обязательно заказывать экскурсию и в какой-то группе быть?
Андрей Опполитов: Нет, вполне прекрасно семья может прийти, даже один человек, не семья.
Татьяна Валович: А какая-то экскурсионная программа есть?
Андрей Опполитов: Есть. У нас несколько экскурсоводов, можно заказать экскурсию, пожалуйста.
Татьяна Валович: Кроме того, мы слышали, что существуют компьютерные классы. Что в них будет проводиться? Будете ли вы участвовать в проведении каких-то открытых уроков для школьников, если это предназначено для них?
Андрей Опполитов: Да, у нас есть специальный отдел по образованию, который будет заниматься такими работами, в том числе и социальными категориями нашего населения, то есть это дети-инвалиды. Надеемся привлечь к работе в этом классе школьников, студентов. То есть планы у нас такие существуют.
Слушатель: Ольга из Санкт-Петербурга. У меня вопрос по поводу рыбы в Фонтанке. Вы знаете, четыре года назад она просто кипела от какой-то рыбешки, мы кормили, ребятишки ее вылавливали, а потом началась эта катавасия с туристическими поездками, очистка очень сильная от водорослей Фонтанки, чему мы поначалу радовались, но сейчас рыба исчезла, она не заходит сюда. Это как-то связано – выгода от туристического бизнеса и исчезновение рыбы из Фонтанки нашей?
Олег Юнчис: Я думаю, что это не связано. Почему? Потому что, скорее всего, вы попали в период нереста уклейки, она собирается большими стаями на мелководье, там, где есть высшие водные растения, их просто тучи. Вы такую же картину можете увидеть даже в Обводном канале, несмотря на то, что он такой загрязненный. Особенно у сточных канав как раз большая концентрация уклейки наблюдается, причем, она там постоянная, такая концентрация.
Татьяна Валович: В связи с тем, что достаточно все-таки загрязнены внутренние воды рек Петербурга, очень много судов стало ходить экскурсионных, которые зачастую не всегда экологически чистые и сбрасывают ту же соляру или, не знаю, на чем они ходят, в воду, популяция рыб раньше и сейчас… Я смотрю, все равно продолжают ловить рыбу любители. Ее есть-то можно или вредно?
Олег Юнчис: Есть ее можно. Но, действительно, некоторые виды рыб имеют нефтяной запах, потому что вот это интенсивное судоходство дает о себе знать, и это сокращает количество рыбы и качество продукции.
Татьяна Валович: Кроме уклейки, корюшки, что еще живет в Неве?
Олег Юнчис: Ну, в Неве живут около 50 видов рыб. Нева, по сути дела, это труба проходная, через которую мигрирует рыба из Ладожского озера в Финский залив, из Финского залива идет в Ладожское озеро, и здесь очень большое количество видов рыб.
Татьяна Валович: А заходят ли они из Невы в более мелкие реки – Фонтанку, каналы, Малую Невку?
Олег Юнчис: Обязательно заходят. Конечно, контингент рыб там не очень большой.
Слушатель: Я хотел бы поблагодарить ваших собеседников за их труд. Мы несколько раз ходили в океанариум с детьми. Это, конечно, удивительно. Здорово, что наконец-то такие вещи стали появляться в городе. У нас давно не строили именно в этом направлении ничего. Я им желаю удачи, чтобы они берегли все, что они построили, мы обязательно к ним еще будем ходить.
Олег Юнчис: Спасибо вам тоже!
Татьяна Валович: Можно ли в океанариуме фотографировать и производить видеосъемку, нужно ли за это дополнительно платить? И если можно фотографировать, вспышка не влияет ли на рыб, не вызывает ли у них стресс?
Олег Юнчис: В океанариуме нельзя фотографировать. К сожалению, вспышки очень отрицательно влияют на состояние здоровья рыб. Стресс вызывают.
Татьяна Валович: А видеосъемку производить?
Олег Юнчис: Видеосъемку тоже не рекомендуется.
Татьяна Валович: Какие-то будет программы еще придумываться для популяризации океанариума или этим занимается специальный отдел?
Андрей Опполитов: Этим занимается специальный отдел, это уже немножко не наша прерогатива.
Олег Юнчис: Сотрудники океанариума, конечно, могут давать консультации всем желающим.
Татьяна Валович: Тем, кто хочет разводить рыб дома?
Олег Юнчис: Содержать, разводить.
Татьяна Валович: Спасибо нашим гостям! Я думаю, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, поэтому приглашаю не только петербуржцев, но и гостей города посетить новый океанариум.
