В эфире Челябинск, Александр Валиев:
Александр Валиев: В Челябинске 7 мая дети погибших защитников Отечества провели митинг, чтобы привлечь внимание к своим проблемам. Говорит Галина Соковцева.
Галина Соковцева : Отец у меня был заместителем начальника на военном заводе. Уходил с тракторного завода. Он не погиб, а без вести пропал. Я отца не знаю, не видела. Мы остались двое у мамы, голодали. Жили тяжело. Очень страдали. Заболевания у меня. Я рано пошла на завод. Собственно говоря, я пришла сюда на митинг из-за того, что просто поддержать всех. Все-таки что-то должны сделать для нас. Хотя сделали бы нам какие-то льготы – санаторий, дом отдыха. Нам много не надо. Этого нет.
Александр Валиев: В Челябинской области сейчас проживает 65 тысяч детей погибших защитников Отечества, средний возраст - 65-70 лет. В среднем эта категория граждан получает пенсию в размере двух с половиной тысяч рублей, у двадцати процентов из них она ниже прожиточного минимума, 23 процента не имеют никаких льгот. В митинге участвовал и сын Героя России летчика Петра Еремеева.
Сын Петра Еремеева : Война началась. Мать повезла нас к бабушке. Бросила нас. Мы воспитывались у бабушки, потом у тети, потом у дяди. Что я сейчас хочу от государства? Отработали мы по 40 с лишним лет. И вот я 16 лет на пенсии и все еще работаю. Пенсия - 3 тысячи рублей. Что она, эта пенсия может? Это не пенсия, а какая-то подачка. Я хочу нормальной пенсии, такой нормальной пенсии, как наши пенсионеры получают за границей.
Александр Валиев: Участники акции не исключили, что перед 22 июня пройдет Всероссийская неделя митингов в знак протеста против равнодушного отношения властей к детям погибших солдат.
В марте этого года в Госдуме был рассмотрен проект, в котором предлагалось выплачивать вторую пенсию сыновьям и дочерям погибших бойцов Великой Отечественной войны. Для принятия такого закона не хватило ста голосов. Партия "Единая Россия" не стала голосовать, мотивировав свою позицию многочисленностью детей погибших защитников Отечества и тем, что они пытаются встать в один ряд с непосредственными участниками Великой Отечественной войны, которые еще живы. Однако, по словам организаторов мероприятия, вставать в один ряд с живыми ветеранами они не собираются, это и невозможно. У ныне живых участников войны с фашистами пенсия - восемь тысяч рублей, у детей погибших солдат она даже с прибавкой не превысит трех с половиной тысяч. Вот что говорит об истории возникновения челябинской организации «Память сердца» ее председатель Валентина Новикова.
Валентина Новикова : 30 мая нашей организации исполняется 6 лет. Все началось с того, что накануне 55-летия Победы я начала выступать по областному радио. Тема была поднята – сироты Великой Отечественной войны. Пошел поток писем – сначала десятки, потом сотни. Все просили, чтобы создать такую организацию. Мы начали атаковать письмами всех – президента, правительство, Госдуму – чтобы подняли эту тему сирот Великой Отечественной войны. К сожалению, и сегодня День Победы и все предыдущие дни никогда не говорят о детях погибших, как будто нет этого поколения.
Александр Валиев: На местном, челябинском уровне, сиротам войны помощь оказывается - выделяются единовременные пособия, по мере возможности предоставляют отдельные льготы опять-таки отдельным людям, наиболее нуждающимся. Но вот федеральные власти обращения этой категории пенсионеров просто игнорируют. Говорит Валентина Новикова.
Валентина Новикова : 34 тысячи сирот войны подписалось под обращением к президенту России Путину, чтобы он обратил внимание на нашу категорию, чтобы был статус принят – дети погибших защитников Отечества. Потому что у нас ни статуса нет, ни добавки к пенсии. А наша категория – это самая нищая категория среди пенсионеров. Потому что они не смогли выучиться, потому что нужно было помогать матерям воспитывать ребятишек, детей, которых было мал мало меньше. Тяжело было.
Александр Валиев: Анатолий Начаров, один из участников организации, заявил, что не исключает того, что «Память сердца» станет основой новой политической партии.
Анатолий Начаров : Мы сегодня выдвигает наряду с экономическими требованиями общественной организации – обеспечить нормальную жизнь, еще и политическую значимость. В канун Дня Победы мы говорим – в ближайшие выборы объединимся и будем идти.
Александр Валиев: Участники митинга приняли резолюцию, согласно которой намерены требовать приема своих представителей у президента, в Госдуме, а также у руководителей местных уровней. Кроме того, признать сирот войны жертвами фашизма и установить компенсацию. В России число людей, чьи отцы погибли на фронтах Великой Отечественной войны, составляет около 990 тысяч человек.
В эфире Белгород, Оксана Быкова:
Алексей Семенов и Евгений Воронков проходят службу на альтернативной основе в областном онкологическом диспансере. 1,5 года из положенных 3,5 они уже отработали. Заменить военную службу по призыву на альтернативную гражданскую их заставили разные обстоятельства.
Алексей Семенов : Я отказывался от службы в армии не потому, что я там не хочу служить, а потому что не могу там служить. Потому что я не только не могу убивать, а учиться даже этому ремеслу, это делать.
Евгений Воронков : Это с семьей согласовано было. Решили в семье, что лучше пойти на гражданскую службу. Хотел поближе с домом быть, помогать родителям. Семья наша считается многодетной.
Оксана Быкова : Эти молодые люди работают санитарами. Говорит главный врач областного онкологического диспансера Борис Коваленко.
Борис Коваленко : Они выполняют очень тяжелую работу – санитарскую работу. Помощь нам оказывают, действительно, большую. Мы их обеспечиваем спецодеждой, питанием, когда они находятся на рабочем месте. К сожалению, возникают вопросы – не можем обеспечить жильем. У нас нет такой возможности. Это не предусмотрено законом. Есть у нас молодой человек, который женат уже 3 года. Правда, его родители живут в Белгороде. Он мог бы решить эту проблему, но, тем не менее, он неоднократно обращается к нам помочь ему с жильем – получить квартиру. К сожалению, мы не можем это сделать.
А ребята помогают хорошо. Похоже на то, что они поняли боль, больных, которые поступают к нам. Поэтому отношение к больным у них доброе, доброжелательное. Онкобольной – это больной, которого судьба обидела крепко. Ему нужна улыбка, ему нужно участие, ему нужна помощь.
Оксана Быкова : 1,5 года службы на альтернативной основе для молодых людей не прошли даром.
Алексей Семенов : Разному научился – гигиене, смотреть за своим здоровьем, обращать внимание на здоровье других, своих близких. Потому что видишь, как люди здесь страдают, даже умирают при тебе. Это достаточно сложно все внутри описать, что происходит. Научился многому, конечно. Увидел много. С другой стороны, узнал ту изнанку, которую может видеть только медработник.
Евгений Воронков : Поступил я на заочное отделение «менеджмент организации» на факультет «управление и предпринимательство». Первый курс. Сейчас у меня сессия будет.
Оксана Быкова : В областном онкологическом диспансере альтернативную службу проходят всего четыре человека. Все они белгородцы, после работы отправляются к себе домой. Имеют право на трудовой отпуск, который могут использовать для сдачи экзаменов во время сессии в учебных заведениях. Заведующий поликлиническим отделением онкологического диспансера Валерий Асеев говорит, что без ребят-альтернативщиков сегодня уже не представляет работу медиков.
Валерий Асеев : Они на должности санитаров у нас. Но выполняют много физической работы и технической – это уборка территории, уборка помещений, занимаются экспедиторской работой. Много документов носят, анализов в лабораторию, в рентгеновские службы. Территория диспансера большая. Если бы не Леша и Женя, мои медсестры и врачи имели бы много проблем. Эти два мобильных парня здорово нам помогли. К сожалению моему, уходят иногда на сессию. У меня всего пять средних работников, то есть половины должности не укомплектованы. Если еще два дадут нам в отделение… Потому что на эту зарплату желающих работать нет. Это единственная возможность продержаться для того, чтобы обеспечить амбулаторную помощь онкологическим больным.
Оксана Быкова : Зарплата альтернативщика санитара составляет чуть больше тысячи рублей в месяц. Положение спасает то, что по инициативе медперсонала ребят здесь кормят. На вопрос - не жалеют ли они о своём решении нести гражданскую службу? - молодые люди ответили так.
Евгений Воронков : Нет, не разочаровался. Хотя трудно. Понятно, мы работаем в зоне риска. Тут тоже надо быть осторожным, чтобы не заразиться. Столкнулся с болезнями. Увидел что это такое – онкология. Мнение поменялось у меня. Видно, что люди приезжают больные. Сопереживаешь им. Тяжело, конечно, видеть людей в тяжелых ситуациях.
Алексей Семенов : Нет, не жалею о своем решении. Мало, конечно, платят, фактически все на выживание пущено.
Оксана Быкова : Алексей и Евгений до альтернативной службы работали на стройке. Алексей, например, по профессии мастер строительных работ.
Алексей Семенов : Способности, которые у каждого есть, кто на альтернативную службу пошел, можно использовать в других местах. Можно было это просмотреть. Ничего не было просмотрено, хотя все было сделано по заявкам, но индивидуально каждый человек не был просмотрен. Потому что у каждого, действительно, есть какие-то способности, которые можно было использовать с лучшим коэффициентом для государства.
Оксана Быкова : Желающие проходить альтернативную службу обязаны военкомат предупредить за 6 месяцев до начала очередного призыва. По словам заместителя военного комиссара области Владимира Склярова, в осеннее–зимнюю призывную кампанию 2005 года в Белгородскую область поступило только одно заявление такого рода.
Когда разрабатывался Федеральный Закон «О гражданской альтернативной службе», то общество считало, что это станет спасением от обычной армии с её дедовщиной. Однако надежды не оправдались. Мизерная зарплата, большой срок службы и работа не по специальности делают альтернативную гражданскую службу мало привлекательной для большинства молодых людей.
В эфире Нижний Новгород, Олег Родин:
Это не грохот артиллерийской канонады и не стихийное бедствие, на окраине Нижнего Новгорода силами местного управления Министерства по чрезвычайным ситуациям идет уничтожение гаражного кооператива "Надежда-К", образованного 30 лет назад еще при советской власти. Сегодня власть другая, и она распорядилась снести более тысячи гаражей, а земельный участок отдать управлению МЧС. Хозяева гаражей в шоке.
Житель : Вот мой гараж. Сегодня с утра без предупреждения, без повестки, без вызова в суд, без каких-либо вообще предупреждений приехали, сняли петли.
Жительница : Двери открыты, машина стоит. Там кроме машины еще и тележка есть, в погребе все продукты. Мы не знаем, куда теперь все это девать.
Житель : Здесь уже практически распилили порядка 15 гаражей. Машины стоят! Вон, новые машины стоят!
Житель : Это варварство, вандализм. Это все равно, что в мою квартиру пришли сегодня, взломали дверь и начинают при мен брать, что надо, орудовать, вытаскивать.
Олег Родин : Здесь на заросшем бурьяном и изрезанном оврагами пустыре на самом краю города 30 лет назад был отведен участок для строительства личных гаражей сотрудникам военного училища тыла, которое позже ликвидировали вместе с советской властью. Люди привели этот участок в состояние, пригодное для застройки, построили гаражи, образовали гаражный кооператив, который вовсе не тайно, а вполне легально существовал долгие годы. Пожилые и престарелые ветераны, бывшие офицеры и их родственники теперь вынуждены убираться вон с обжитого места.
Житель : Ветеран вооруженных сил, ветеран труда, прослужил ни много ни мало 32 года, инвалид I группы. Никакого сообщения, никакого вызова не было. Сегодня прихожу – мы вам сейчас срезаем. Стоит там машина, естественно, какие-то вещи.
Житель : Старики ведь одни, ветераны, пенсионеры здесь. 30 лет здесь кооператив стоит!
Житель : Куда? На балкон, под дом, под двери.
Житель : Позавчера умер еще один человек. Уже двое скончались, 11 инфарктов.
Жительница: Мы проработали столько лет с мужем за эту железку. А здесь вот Филиппова. А ее помощница мне с осени говорит, что мы вас закатаем вместе с этими железками.
Олег Родин : Наталья Филиппова, начальник юридического отдела Управления МЧС по Нижегородской области, уверена в своей правоте: гаражи объявлены самовольными застройками и подлежат сносу за счет их хозяев.
Наталья Филиппова : Земельный участок выделен для осуществления строительства комплекса жилых домов и пожарного депо. Там находится более 1100 гаражей. Гаражи являются самовольными постройками. Соответственно, мы судимся. У нас есть более 300 судебных решений, которые говорят о том, что гаражи, действительно, самовольные и обязывают граждан данные гаражи снести. А в случае, если эти граждане гаражи не убирают в течение 15 дней со дня вступления решения в законную силу, то судом возлагается обязанность на Главное управление осуществить снос данных гаражных строений. Соответственно, потом взыскать все необходимые расходы с тех, кому эти гаражи принадлежат.
Олег Родин : Гаражи объявлены незаконными по стандартной причине - ни у кого из хозяев гаражей нет свидетельства о собственности на землю, при советской власти их и не давали. А кооператив вроде бы имел какие-то правовые документы, но судятся не с кооперативом, а с каждым владельцем гаража в отдельности, поэтому так легко постройки признаются незаконными. Говорят члены гаражного кооператива.
Жительница : У нее вот такая пачка с документами и все с печатями, все с подписями, все заверено. Есть регистрация в Кадастровой службе России. Присвоен кадастровый номер нашему массиву. Почему? По какому праву нас выгоняют?
Олег Родин : Выгоняют по простой причине. В 90-х годах эту землю администрация города передала Управлению МЧС по Нижегородской области и включила в генеральный план под строительство пожарной части, но появился также вариант и жилой застройки на смежной территории буквально курортной зоны - край города, вблизи лесной массив, речка, поля до горизонта. Можно бы строить и по соседству, но здесь рядом уже имеется готовая инфраструктура, дороги, коммуникации.
Гаражи сносят новые владельцы земли - сотрудники МЧС при поддержке частной силовой структуры - дюжих охранников и с применением силы, а также и газовых баллончиков. Кричат избиваемые женщины, охрана невозмутима. Укушенный силовик жалуется - уколы придется делать.
Силовик : 40 уколов против столбняка придется делать. Кусают.
Олег Родин : Очередной День Победы отпраздновали, но вот мнение жительницы Нижнего Новгорода.
Жительница : Гитлер так не делал, как делают наши.
В эфире Минеральные Воды, Лада Леденева:
Звучит песня
Лада Леденева: Флейты и тромбоны, рояль и скрипки, трубы и даже некогда запрещенный саксофон. Около 300 юных музыкантов со всех уголков Ставрополья собрал в Минеральных Водах шестой джазовый конкурс «Весенний блюз». Те, кому не хватало струн и клавиш, помогали себе голосом.
Звучит песня
Лада Леденева: Рассказывает организатор конкурса, заведующая фортепианным отделением Минераловодского музыкального колледжа имени Сафонова Элла Пикалова.
Элла Пикалова : Конечно, праздник состоялся. Потому что приехали дети, их преподаватели, руководители школ из самых отдаленных уголков Ставропольского края.
Живет и классика, конечно же, джаз тоже. Мы стараемся здесь, в нашем регионе, пропагандировать это направление музыки. А с этого года подключилась и ставропольская зона. Поэтому, я думаю, что джаз будет развиваться по всему краю. Интерес и любовь к этой музыке будет развиваться.
Лада Леденева : Вторая музыкальная школа Пятигорска - с джазовым уклоном. Сегодня здесь учатся более 60 юных джазменов. Директор школы Николай Миргородский привез на конкурс треть из них. В юности он тоже «болел» джазом, но из-за советских запретов вместо буржуазного аккордеона выучился играть на русском баяне.
Николай Миргородский : Джаз был запрещен. Мы его только слушали, а играли где-то в тайне от других. В 1948 году товарищ Жданов постановление такое издал, говорил о том, что это буржуазная музыка. Были запрещены даже такие инструменты, как аккордеон, саксофон и гитара, как буржуазный инструмент.
Я помню, какое горе было у нас. Я так хотел заниматься на аккордеоне, но вынужден был играть на баяне. Потому что аккордеон был запрещен. Не разрешалось ничего.
Поэтому совсем недавно открылись для этого двери. Мы рады детей к этому приобщить. Потому что они счастливы, играя и эту музыку.
Лада Леденева : Но кто сказал, что джазовой импровизации не подвластна русская «Барыня»?
Звучит музыка
Лада Леденева : Уровень исполнительского мастерства мальчиков и девочек год от года заметно растет - звучат новые обработки, ребята сами ищут ноты, заинтересованно работают с джазовыми композиторами-аранжировщиками, говорят педагоги.
Педагог : Надо, чтобы теперь государство все-таки, в лице наших властей не только региональных, а все больше обратило бы внимание на то, что есть в России таланты. На это надо опираться. Конечно, духовное всегда было основой. За любой подменой духовного опять же стоит бездушие.
Лада Леденева : «4 брата» из Ставрополя - саксофонисты, но вовсе не родственники: это лишь название их джаз-бенда. На фестивале они далеко не дебютанты, и не впервые занимают первые места.
Участник джаз-бенда : Мы не братья.
Участник джаз-бенда : У нас так группа называется.
Участник джаз-бенда : Я, например, у них клавишник. С нами сегодня будут играть настоящие барабанщики и бас-гитара. А когда их нет, у нас же «4 брата», я всю аранжировку делают.
Участник джаз-бенда : У нас синтезатор играет.
Участник джаз-бенда : Джаз – это класс. Ты получаешь удовольствие от этого. Тебе это нравится. Когда мы были маленькие, мы очень хотели быть музыкантами, тем более, джазовыми.
Участник джаз-бенда : Это отдых для меня – джаз. Когда я играю, я отдыхаю. Мне весь джаз нравится, во всех его проявлениях, во всех стилях.
Лада Леденева : Младшему из участников конкурса 7 лет, самому юному слушателю - четыре с половиной. Он представился Александром, но еще не выучил свою фамилию. Зато без ошибок объявил названия всех полюбившихся ему инструментов.
Александр : Гитара, например, дудки, рояль, пианино. Играть не умею. Я только вот так клавиши нажимаю, но не играю.
Лада Леденева : Идея проведения детских джазовых конкурсов родилась у минераловодских педагогов 12 лет назад, и с тех пор состязания проходят каждые 2 года. На этот раз конкурс впервые обрел статус краевого. Организаторы приготовили победителям красочные дипломы, но не ожидали такого наплыва участников: грамот на всех не хватило.
Звучит песня
В эфире Подмосковье, Вера Володина:
Сергей Федотов : Седые пенсионеры говорят: «Мы сегодня шли как будто фашисты нас вели, только овчарок не было». Мария Михайловна говорит: «Вы меня отпустите, я сама пойду». А ей заламывают руки, как последнему преступнику. А потом говорят: «Вы понимаете, ребята из «горячих точек» не вылезают. У них нервы». Против кого нервы-то?
Вера Володина: Сергей Федотов рассказывает, как 11 мая «Крестьянскому фронту», общественному объединению обманутых дольщиков земель сельхозпредприятий Московской области, снова, как и месяц назад, не дали провести пикет у памятника Жукову. На заблаговременное уведомление о пикете в московскую мэрию и в приемную президента им никак не ответили, а поскольку граждане пришли к выводу, что сегодня никто, кроме президента Владимира Путина не вернет им земель, то снова и снова приезжают к Кремлю.
Сергей Федотов : У людей отобрали предприятия, у людей отобрали землю. Люди требуют – верните нам наши предприятия, верните землю.
Вера Володина : На второй пикет собралось полторы сотни граждан, в основном из Лотошинского и Волоколамского районов. Сергей Федотов, правозащитник из Лотошинского района, три года назад, будучи юрисконсультом одного из сельхозпредприятий, предостерегал его директоров и руководителей соседних колхозов от захвата земель банками, но те, испугавшись районного главы, поплыли по этому течению.
Сергей Федотов : То, что происходило в августе 2003 года, напоминает войсковую операцию. Московская область была поделена на зоны, как в 1945 году Германия была поделена на зоны оккупации. Банки мошенническом образом с подделкой документов закрепили за собой права на землю. Причем, не за собой, а на подставные фирмы, и говорят – мы здесь не участвуем. Власть сама соучастница всех этих процессов. Здесь бешеные деньги.
Вера Володина : С одной стороны, деньги бешеные, а с другой - в то же самое время - немыслимая нищета.
Сергей Федотов : Она была трудовой дояркой, а теперь все пропила, все продала – четверо детей. «Ты сегодня кормила детей?» Она говорит: «Да, кормила» Ребят спрашиваю: «Вы ели?» «Ели». «Что ели?» «Кашу с молоком». Я ей уже не верю. Захожу на кухню, смотрю, стоит полкастрюльки заваренного комбикорма запаренного и полбанки молока – это то, что коровы едят, что свиньи едят. Этим детей кормят. Это не только потому, что она пьяница, а потому что зарплата 2 тысячи рублей.
Вера Володина : Это конечно, крайний случай, но большинство обманутых дольщиков недалеки от несчастной доярки по степени нищеты.
По соседству, рассказывает Сергей, местных жителей уже не пускают в леса у поселков, они огорожен - частные владения, есть поля, сквозь которые тоже запрещен проход. Когда банки захватывали эти земли, начинался учебный год.
Сергей Федотов : По 250 рублей людям выдавали на руки в качестве зарплаты, а все остальное записывалось на долг. Далеко ли эти люди стояли от той женщины, которая комбикормом кормила своих детей? Мужья просто от безысходности побросали, кто-то спился, кто-то еще что-то, которые приходили в контору и директору жаловались – мне трусишки детям купить не на что. Потому что за лето дети выросли, и в старые трусишки они уже просто не влезают, несмотря на то, что они износились. О чем тогда говорить! О какой-то форме, о тетрадках о каких-то.
Вера Володина : Граждане, оставаясь без работы и земли, пытались отстоять свои права на земельные доли и имущественные паи в судах.
Сергей Федотов : В Мособлсуде изымаются документы одни из гражданского иска и вставляются другие, либо по основаниям, не предусмотренным законом, суд отказывает в иске.
Вера Володина : Куда только не писали пайщики из Лотошинского района. Их защитник недавно увидел те письма.
Сергей Федотов : В Министерстве сельского хозяйства Московской области я наткнулся на папку у одного из рядовых клерков, где были все обращения из Лотошинского района. Истекли все сроки, по которым надо давать ответы. Они у него как пылились там где-то в углу, так и оставались пылиться.
Вера Володина : Кроме министерских, есть кабинеты, где сидят избранники народные, там дают один совет . Сергей назвал пофамильно депутатов Госдумы, членов Федерального Собрания, и даже самого председателя.
Сергей Федотов : В конце концов, последний Сергей Михайлович Миронов, председатель Совета Федерации: «Сережа, ты зря обиваешь пороги, поскольку необходима политическая воля одного лица – Владимира Владимировича Путина». Именно поэтому люди и выходят на Красную площадь. Потому что на Славянской площади, у метро «Щелковская» их никто и никогда не услышит и не увидит.
Вера Володина : Впрочем, и на этот раз их увидели лишь бойцы ОМОН. Жалуясь на них начальнику ОВД Китай-город, куда 11 мая доставили 5 задержанных участников пикета, граждане вот такое услышали от некоего высокопоставленного представителя МВД.
Сергей Федотов : 5 автобусов ОМОНа было. Представитель главка сказал: «Будет надо, мы нагоним больше». Я говорю: «Это для чего? Для того чтобы воевать с собственным народом?»
Вера Володина : В декабре 2004 года Сергей Федотов, как корреспондент газеты «Сельская новь», на пресс-конференции президента страны пытался заявить об ограбленных земляках. Назвал цифры - 22 тысячи гектаров. В тех стенограммах почему-то превратились в 22 гектара, Сергей потом добивался исправления текстов, а на самой пресс-конференции, где каждый третий журналист представлял иностранное государство, Сергей, как человек, воспитанный в советские времена, постеснялся назвать все, что сделали с дольщиками, своими именами.
Сергей Федотов : Представьте, как я мог сказать о том, что мой народ грабят. Да, я тогда постеснялся так сказать. Я думал, что вопросы будут анализироваться. Оказывается – нет. Оказывается, это осталось за бортом. Что нам теперь остается? Если раньше выходил один на пресс-конференцию, то теперь по 50, по 100, по 150 человек лотошинцев (а это один маленький район, где население 18 тысяч человек) регулярно выезжают в Москву. Скоро будут выезжать с каждого района таким образом.
Вера Володина : Причем, объясняет Сергей, граждане крайне бедные, тем не менее, складываются по 50, по100 рублей, чтобы нанять автобус для своей протестной поездке к Кремлю, а еще внимательно смотрят телевизор, что там, в Кремле и в Думе, говорят о земле, цитирует.
Сергей Федотов : Только мы соберемся утвердить какой-то федеральный проект строительства дороги, моментально земля оказывается кем-то выкупленной. Президент удивляется. Женщина, депутат Государственной Думы, говорит – это же какие мы законы напринимали? У нас оказывается, одно лицо может купить всю землю? То, что для них сегодня – для президента и для этой недальновидной бабы – становится очевидным, для других людей это очевидно с 2003 года.
Вера Володина : Обманутые дольщики верят, что президент просто не знает, как их ограбили, мечтают рассказать ему эту правду.
Сергей Федотов : Остается вот так. Проезжает Путин. Кто-то перегораживает дорогу. Его броневик не хочет ломиться в эту массу. Он останавливается. Выходит Путин и спрашивает: «Ребята, а что случилось-то?» А бабушки ему говорят: «Владимир Владимирович, отец родной, защити!»
В эфире Липецк, Андрей Юдин:
Ольга Кожанова : Рабочие доменного цеха предупреждали: ребята, смотрите, будьте осторожны лазать в эти колодца, там может быть газ.
Андрей Юдин : Слесарь-сантехник Николай Кожанов не вернулся с работы. Рассказывает мать Николая Ольга Кожанова.
Ольга Кожанова : Сын пошел на работу и не вернулся. Когда мы стали узнавать, где сын, нам сказали: сын лежит в больнице. Оказывается, его заставили лезть в колодец, который находился около доменных печей. Коля не хотел лезть. Бригадир сказал: если не полезешь, то мы тебя уволим. Коля полез в этот колодец. А там оказался газ доменных печей. Он сразу же упал. Сразу отравился. Бригадир видит, что Коля упал в колодце, полез за ним. И он тоже. Вытащили их уже не живыми.
Андрей Юдин : Мать долгое время никак не могла узнать правду, что на самом деле случилось с ее сыном.
Ольга Кожанова : У Коли еще чувствовался как бы пульс, и вроде Колю отвезли на скорой помощи, и этого бригадира в поликлинику или в морге, ни кто не сказал. Неделю мне ни кто не говорил.
Андрей Юдин: Ольга Кожанова и ее семья ни извинений, ни компенсации морального вреда в сумме 600 тысяч рублей так и не получила.
Ольга Кожанова : Когда сын еще ходил на завод узнавать о смерти брата, старший сын, ему начальник цеха вручил 17 тысяч. Мой сын взял да еще дал ему расписку, Пименову, что он получил 17 тысяч от завода на похороны. Оказывается, это просто завод выделил рабочим премии, а они эти премии собрали и нам вручили, просто рабочие. А мы, как такие честные люди посчитали, что нам завод дал.
Андрей Юдин : По решению суда мать погибшего рабочего получила компенсацию в сумме 50 тысяч рублей.
Ольга Кожанова : Я заплатила за адвоката, 30 тысяч заплатила за похороны, у меня ни копейки от этих и от этих 50 тысяч у меня не осталось. Хотя бы сказали, что извините, что так получилось. Даже не соизволили с нами разговаривать. Ни один начальник, кроме, Пименова, которого осудили.
Андрей Юдин : Почему происходят несчастные случаи на заводе и как решаются эти проблемы? Прояснить ситуацию любезно согласилась сотрудник и пресс-секретарь предприятия Александра Галинская.
Александра Галинская : Начальник цеха, который послал людей на это задание, не проследил, что бы они были обеспечены респираторами, страховочными поясами. Сами рабочие, придя осматривать, то же нарушили правила безопасности, их не предупредили об этом. Послужила эта трагедия очень большим уроком. Руководители прекрасно понимают, что избежать каких-то аварий на предприятии, где старое оборудование, очень трудно. С приходом нового генерального директора требования ужесточились.
Андрей Юдин : Два года Ольга Кожанова добивалась справедливости в судах. Она считает, что все судебные решения и компенсация морального вреда несоизмеримы с потерей сына.
В эфире Орел, Сергей Зайцев:
Разбитые стекла, сорванные двери и грязные, изрисованные стены, содранная алюминиевая обшивка лифтов – вот типичная картина во многих подъездах жилых домов города первого салюта.
В подъезде ветерана труда и инвалида по зрению Николая Михалина лифта нет, дом пятиэтажный, обычная хрущевка. Но и без лифта проблем хватает. За последние 20 лет ремонта в подъезде номер 1 дома 17 по улице Игнатова не проводилось. Не удивительно, что постепенно подъезд пришел в полное запустение. Терпение у пенсионера лопнуло, и лет 8 назад он начал бесконечную переписку с бюрократической машиной.
Николай Михалин : Сначала начал с ЖЭУ. Начальником там была Антонова. Письменно обратился. Она даже ответ не дала. Тогда я пишу прокурору, у нас был Кулешов. Пишу ему, в райотдел, в мэрию, в прокуратуру Советского района. Получается такой заколдованный круг. Так вот все и началось.
Сергей Зайцев : А 4 года назад ветеран и вовсе перестал платить за текущий ремонт и содержание жилья. Михалин говорит, что платить и не за что – подъезд не ремонтируют.
Николай Михалин : Ничего не делают, а я буду платить?! В квитанции так еще пишут – за содержание жилья и ремонт. Какое жилье? За что платить? Вы не ремонтируете, а берете деньги. Ничего не делают, а получают деньги.
Сергей Зайцев : В своих ответах Михалину жилищно-коммунальная служба ссылается на отсутствие средств. Однако, по мнению пенсионера, эта ссылка не убедительна.
Николай Михалин : В 2004 году озвучили по радио, что 70 миллионов ушли не по назначению, то есть воровали, по-русски говоря. Всю страну растащили.
Сергей Зайцев : Следующим шагом в нелегкой борьбе Николая Михалина с коммунальщиками стало обращение в суд. В исковом заявлении, ответчиком по которому значилось жилищно-ремонтное эксплуатационное предприятие, пенсионер подробно указал все недостатки – в подъезде отсутствует тамбурная дверь, нет оконных рам, демонтировано отопление и так далее. Получилось более 10 пунктов. Михалин просил суд обязать коммунальщиков устранить недостатки, а кроме того, взыскать с ответчика за причиненный моральный вред 50 тысяч рублей и еще 5 тысяч за понесенные во время многолетней переписки расходы.
Судился Николай Михаил более полугода. В итоге совсем недавно его иск мировым судом Советского района Орла был удовлетворен частично. Ветерану присудили 500 рублей из запрошенных 55 тысяч, жилищно-коммунальное предприятие обязали сделать в подъезде ремонт. Ход процесса прокомментировал представитель ответчика, юрист Василий Шанин.
Василий Шанин : Я полагаю, что сам процесс, своими действиями, заседаниями, он показывает о том, что наше государство становится на путь правового общества, когда гражданин имеет право свободно обратиться в суд, отстоять свои интересы.
Сергей Зайцев : А вот мнение консультанта Центра защиты прав потребителей Эдуарда Самушенка.
Эдуард Самушенок : Я полагаю, что та сумма в 500 рублей за моральный вред, конечно, смехотворная сумма. Потому что человек потратил столько нервов, столько оскорблений понес, когда ходил, просил то, что они должны были сделать.
Сергей Зайцев : Казалось бы, конфликт худо-бедно исчерпан, решение суда вынесено. Но не тут-то было. Теперь коммунальщики готовят иск о взыскании с пенсионера Николая Михалина 4 тысяч 600 рублей, набежавших за те 4 года, что ветеран не платил за текущий ремонт жилья. Эдуард Самушенок считает, что у пенсионера мало шансов на выигрыш этого дела.
Эдуард Самушенок : Я полагаю, что дело его проигрышное. С него взыщут за ремонт, за техническое обслуживание в полном объеме.
Сергей Зайцев : С Михалина, действительно, собираются взыскать неуплаченные за проводившийся ремонт подъезда деньги. А сам Михалин сдаваться не собирается, готовится к новому суду и намерен обратиться за помощью к юристам. В одиночку отстаивать свои права в спорах с коммунальщиками уже сил нет.
В эфире Саранск, Игорь Телин:
Александра Румянцева : Ветер, а искрать вот что делает! Вот, что делает искрать.
Игорь Телин: Жительница Саранска Александра Румянцева рассказывает обстоятельства, при которых едва не лишилась своего дачного домика, расположенного в Большеберезниковском районе.
Александра Румянцева : Я полы вымыла, пошла грязь выливать. Гляжу, к нашему окошку ко двору подходит пыл. Кричу: «Сашка, Сашка, мы горим!» Отсюда выбежали два соседа.
Игорь Телин: Именно общими усилиями и удалось садоводам отстоять свои дачные домики. Однако еще три, расположенные по соседству, хозяев, которых не было в этот день на участках, сгорели.
Такого в Мордовии еще никогда не было – настоящий всплеск пожаров. Только с начала мая в республике сгорело 140 дачных домиков, 60 нежилых и 33 жилых дома. По словам заместителя начальника мордовского Управления МЧС Юрия Иноземцева, в сравнении с маем прошлого года количество пожаров увеличилось в семь раз.
Юрий Иноземцев : За последнюю неделю пожарная охрана более 120 раз выехала на тушение пожаров.
Игорь Телин: Основной причиной столь плачевной статистики в 80 процентах случаев является неосторожное обращение с огнем. Настоящим бичом этой весны пожарные называют сжигание сухой прошлогодней травы и мусора.
Юрий Иноземцев : Более 100 случаев пожарная охрана выезжала на тушение травы, горючего мусора и всех остальных продуктов горения, которые остались после зимы, скажем так.
Игорь Телин: Казалось бы, вполне безобидное занятие - освобождение полей от сухостоя. Но сжигание травы никто не контролирует, отсюда и массовые возгорания дачных домиков. Именно с полей огонь и перекидывается на дачи, населенные пункты и на леса. Один из самых крупных лесных массивов Мордовии – Симкинское лесничество - расположен все в том же Большеберезниковском районе, где, как рассказал его руководитель Александр Авдонин, горят не только дачные домики, но и лесные насаждения.
Александр Авдонин : Сейчас обратили внимание, когда ехали с Саранска, везде у нас полыхает, везде дым. На полях жгут солому, старую траву. Были случаи здесь, в Симкинском лесничестве, пожар перекинулся на лесной массив. Выгорело у нас где-то около двух гектаров.
Игорь Телин: По словам лесничего Ивана Тятюшкина, на восстановление сгоревшего леса потребуется значительное время.
Иван Тятюшкин : Насаждение опять возобновится где-то порядка лет через 10. Там лесные культуры. Они приживутся или нет, за ними нужен уход.
Игорь Телин: Для многих сельхозпредприятий сжигание сухой травы на полях стало нормой, их руководители считают, что таким образом можно бороться с сорняками. Эколог Андрей Митрофанов обращает внимание еще на одну момент в проблеме весеннего пала.
Андрей Митрофанов : Когда горят сельхозпалы, горят луга, вместе с сухой травой сжигаются кладки яиц, страдают звери – это зайцы. Конечно, они страдают из-за халатности людей.
Игорь Телин: И опять про дачные домики – именно они горят этой весной больше всего. 140 сгоревших строений – абсолютный рекорд. При этом пожарные не исключают версию того, что некоторые люди сжигают свои дачные домики сами, желая получить приличную страховку. В свою очередь дачники также имеют претензии к огнеборцам. У Александры Румянцевой едва не сгоревший дачный домик расположен в одном из сел Большеберезниковского района, но география такова, что до этого села ближе не от "своего" райцентра, а от соседнего – поселка Чамзинка.
Александра Румянцева : В Чамзинку позвонили – не наш район. Чамзинка не откликнулась на наше горе. Мы что, в Америке живем?
Игорь Телин: По заявлению пожарного начальства этот инцидент будет рассмотрен, и виновные будут наказаны за неоказание помощи при пожаре.
Количество пожаров в Мордовии в ближайшее время не уменьшится, прогнозируют синоптики. На территории республики будет сохраняться сухая погода без осадков, это повышает вероятность пожаров.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
По данным соцопросов каждый второй из миллиона самарцев имеет садовый участок. Поэтому для многих дача стала излюбленным хобби, которым можно заниматься с первых теплых весенних дней и до поздней осени, рассказал Виктор Романенко.
Виктор Романенко : Дача – это источник здоровья, источник витаминов, источник здорового образа жизни. Без дачи сегодня, в наше нелегкое время, обойтись просто невозможно. Многих людей она просто спасает. Это источник денег, поскольку много с дач просто продается, продукция, которая там выращивается.
Сергей Хазов : Больше других дачей увлечены пенсионеры. «Работа в саду – отличный отдых», - поделился Иван Маркочев.
Иван Маркочев : Обеими руками «за». Это каждому из нас надо заниматься этим. Я никогда не думал, что можно так к земле относиться. Я думал, что вот воткнул, и все растет. А когда дача появилась – столько и работы, и столько радости. Как видишь – выходит оттуда все: как взошел цветочек, ягодка. Всему этому душа прямо радуется.
Сергей Хазов : На своей даче Иван Маркочев старается выращивать всего понемногу.
Иван Маркочев : Да все. Картошку последнее время – нет. Уже возраст не тот, здоровье не то, что можно копаться, рыться. Клубника, малина, смородина, то есть, вот эти кустарниковые. Фасоль, потому что за ней меньше ухаживать. Чеснок, лук.
Сергей Хазов : С началом дачного сезона, чтобы самарцам было удобнее добираться до приусадебных участков, в Самаре было открыто 35 специальных пригородных автобусных маршрутов. Стоимость одной поездки - 12 рублей. «В этом году пенсионеры могут купить специальные проездные билеты на «дачные маршруты», поэтому появилась возможность немного сэкономить на поездке на дачу. Продолжает Иван Маркочев.
Иван Маркочев : Может быть, конечно, хотелось бы ехать поудобнее. Но, увы, ведь транспорта не настолько у нас много, чтобы обеспечить и в городе движение, и туда.
Сергей Хазов : Не все самарцы считают, что на даче нужно заниматься только садовыми хлопотами - посадкой овощей и плодово-ягодных деревьев. Некоторые, как Андрей Леонидов, приезжают на дачу просто для того, чтобы отдохнуть от городского шума.
Андрей Леонидов : Я всегда смеюсь, когда люди ползут на дачу, когда картошку можно здесь купить. Видимо, это просто склад такой у человека, что ему нужно где-то накопать, насажать, с колорадским жуком бороться просто. А так, если дача - две-три грядочки, нормальных - там, редиска, зелень, цветы. Ну, это классная дача. А не пахать на этой даче. Сейчас все можно взять, все можно купить. Жизнь сложная.
Сергей Хазов : «Любой труд на садовом участке приносит дачнику радость, награждая его хорошим урожаем», - убеждена самарчанка Марина Волкова.
Марина Волкова : Во-первых, все свое выращиваю, экологически чистое. Потому что, пусть почва загрязнена, но они не поливают ничем. Для себя, потому что все делается. А покупное – кто его знает, чем поливают. Лук всегда хороший, чеснок, абрикосы хорошие, яблоки хорошие, груши, сливы.
Сергей Хазов : С этим мнением согласен и Виктор Романенко.
Виктор Романенко : Растет все подряд. И дачи превратились в садово-огороднические такие участки. Поскольку фруктовые деревья померзли, значит, нужно усилить внимание на помидорах, на картошке, на моркошке, свекле и так далее. Потому что с фруктами будет большая проблема.
Сергей Хазов : Дачный сезон в Самаре еще только начался, а областной клуб садоводов-любителей уже объявил о том, что в сентябре лучшие дачники, вырастившие на своих участках самый рекордный урожай, получат призы. В прошлом году победителями конкурса стали самарцы, вырастившие тыкву, весом в пятнадцать килограмм, гибрид яблока и груши, а также малину со сладким для садоводов названием «Дачная радость».
В эфире Вятка, Екатерина Лушникова:
Звучит песня
Эту песню Евгений Останин пел еще в прошлом тысячелетии, когда страна называлась еще Советский Союз, водка стоила три шестьдесят, батон хлеба - двадцать две копейки, а газировка с сиропом – всего три. Тогда по телевиденью шумели съезды партии, а на квартирах тайком собирались за чашкой чая вятские неформалы.
Евгений Останин : За то, что я просто ходил к неформалам, с ними общался, мне в институте задавали вопрос – а как это вы, член партии, якшаетесь с таким отребьем человечества? Я им тогда капал на мозги и говорил – а как Ленин в детской болезни левизны, чему нас учил, что коммунист должен работать в массах, во всех организациях, везде свое влияние проводить. Под этим соусом мне удавалось какое-то время отбояриваться. Когда я принял участие в неформальной демонстрации, так на кафедре сразу одна преподавательница поставила вопрос, что имеет ли право такой-то товарищ работать на кафедре.
Причем указание – с нами расправиться – было дано в обкоме напрямую. Ректора нашего вызвали в обком и так на него орали там, что он взял и умер.
Екатерина Лушникова : Трудно поверить, что все это было совсем недавно, каких-нибудь пятнадцать-двадцать лет назад. Сейчас об этом времени нем напоминают разве что пожелтевшие страницы нелегальной литературы. Выставка вятско-московского самиздата работает сейчас в библиотеке имени Герцена. Рассказывает научный сотрудник Татьяна Машковцева.
Татьяна Машковцева : Знаете, почему еще эта выставка затеяна? Время идет. Многие вещи от нас уходят. Пока еще что-то можно, хотелось бы это, например, найти, сохранить, может быть, даже записать воспоминания. У меня был полуграмотный дед. Он мне так и говорил: «Танька, умрем – все останется».
Екатерина Лушникова : Один из самых интересных экспонатов, представленных на выставке в библиотеке имени Герцена, - самиздатовский журнал «Авангард». А выпускал его руководитель кружка горнистов и барабанщиков во Дворце пионеров Николай Голиков. О том, как все это происходило, рассказывает историк Евгений Останин.
Евгений Останин : У себя на кухне с помощью двух мясорубок и доски для резки овощей сброшюровывал, обрезал и сколько машинка брала, например, пять закладок, печатал его от руки. Все проверялось до точки. Не всегда мы вскрывали источники информации, кто нам сообщил ту или иную скандальную историю, но то, что история была и опровергнуть ее нельзя – это уже было жестко. Поэтому власть ничего не могла с нами сделать.
Екатерина Лушникова : Вокруг нелегального журнала возник неформальный литературный клуб «Верлибр». Свободные стихотворцы собирались друг у друга на квартирах и вели нескончаемые споры о жизни и смерти, поэзии и политике, литературе и любви. Но успели провести всего несколько заседаний, как вдруг нагрянули люди в штатском.
Евгений Останин : КГБ нагрянуло в квартиру, потребовало выдать рукописи, провело обыск, а потом с каждым из них отдельная беседа уже в красивом доме, купцу принадлежавшем. КГБ у нас его занимал и сейчас занимает. Туда их таскали по одному на допросы. Пытались таким образом остановить все в зародыше.
Екатерина Лушникова : Но остановить в зародыше не удалось – время было не то. Время было уже горбачевское. Один из поэтов «Верлибра» даже написал письмо в Москву с жалобой на неправильную молодежную политику в Кировской области и просьбой разобраться в сложившейся ситуации.
Евгений Останин : Жалоба очень хитро была написана. Мы ничего такого особенного не делаем, нельзя так с молодежной инициативой. Лучше бы нам дать кафе какое-нибудь, мы бы там выступали открыто – что нам прятаться-то?! Логика была такая – будете нас гонять, мы все равно будем где-нибудь собираться тайно, а зачем вам это надо. К нам вот эти нехорошие антисоветские элементы и будут прилипать к нам, тайным. А вот дайте нам возможность открыто все это делать, и как на ладошке мы у вас будем, так и опасности не будем представлять. Тем репу почесали, в Центральном комитете, и решили – надо легализовать неформалов.
Екатерина Лушникова : С момента легализации минуло уже 20 лет. Неформалы давно вышли из подполья, маргиналы стали vip -персонами – выпускают уже не один журнал на кухне, а сразу несколько газет в солидной вятской типографии.
Евгений, а вы чувствуете, что вы победили?
Евгений Останин : Да, безусловно, вот это – да.
