Ссылки для упрощенного доступа

Сергей Соловьев: «Анну Каренину» молодежь узнает по нашей экранизации


Сергей Соловьев
Сергей Соловьев

В московской галерее «Дом Нащокина» завершилась выставка «Мой XIX век». На ней были представлены фотоработы к фильму «Анна Каренина», над которым вот уже несколько лет работает кинорежиссер Сергей Соловьев: портреты Олега Янковского в образе Каренина, малоизвестного артиста Ярослава Бойко в облике Вронского и Татьяны Друбич, исполнительницы роли Анны Каренины. В залах уютного особняка рядом с фотографиями висят картины ХIХ века, большинство из которых относятся к так называемой крепостной живописи со старинными усадебными пейзажами. Сергей Соловьев продолжает съемки фильма и любезно согласился рассказать о своем проекте в день завершения выставки.


«Мне хотелось бы выпустить картину "Анна Каренина" вместе со всем тем культурным слоем, который связан с этой картиной. Причем этот культурный слой чрезвычайно важен на сегодняшний день просто для реальной жизни в России, реального российского человека. Что здесь выставлено? Костюмы, предметы мебели, фотографии из фильма, предметы быта. Но, самое главное, предпринята попытка представить для временного пользования воздух глубоко ушедшей эпохи, то есть старой эпохи, которая питала и самого Льва Николаевича, и питала его роман, вот эта вот воздушная среда. Тем более мне приятно, что эта выставка проходил в галерее Нащекина, в Нащекинском доме, то есть в одном из самых старинных культурных мест Москвы, культурных очагов Москвы. Мне ужасно приятно, что в этих комнатах останавливался Александр Сергеевич Пушкин, когда приезжал в Москву, — это тоже какая-то частица колоссального озонного слоя, который напитал великую, скажем, русскую литературу XIX столетия», — уверен Сергей Соловьев.


«Большинство молодежи узнает содержание романа из нашей экранизации»


Кино не забывает «Анну Каренину». Кинематографисты разных поколений пытались экранизировать знаменитый толстовский роман. Параллели неизбежны. Одну из первых постановок в эпоху немого кино осуществил режиссер Владимир Гардин. Главную героиню сыграла ведущая актриса Художественного театра Мария Германова. Но современники куда лучше помнят киноверсию 1967 года Александра Зархи, где в роли Анны выступила Татьяна Самойлова. В разные годы Каренину играли такие звезды мирового кино, как Грета Гарбо, Марлен Дитрих, Вивьен Ли и Софи Марсо. Сергея Соловьева не смущает кинематографическое прошлое толстовской героини: «Все остальные экранизации, во-первых, никогда не претендовали на то, чтобы как бы заменить собой роман Толстого. И во-вторых, все остальные экранизации всегда были очень целенаправленные такие экранизации, может быть, за исключением той экранизации, которую замечательно предпринял в России лет 30 тому назад Александр Григорьевич Зархи. Это экранизация Анны Карениной с Татьяной Самойловой в главной роли. Именно этой экранизации Зархи была свойственна что ли наибольшая толерантность, то есть отсутствие какой-то узко поставленной цели, ради которой предпринята эта экранизация. Потому что большинство экранизаций западных были предприняты как бенефисы для той или иной актрисы, а это всегда удавалось, поскольку материал бы настолько благодатный для актрисы. И талант Греты Грабо, и талант Марлен Дитрих, Софи Марсо — все это было представлено совершенно роскошно».


«Анну Каренину» изучают в средней школе и нет надобности напоминать зрителю содержание романа, а вот кто будет играть главные роли — вопрос не праздный, а принципиальный, по крайней мере, для поклонников Толстого. И насколько режиссер трепетно будет обходиться с первоисточником. Сергей Соловьев не намерен допускать вольностей с классическим произведением: «Ближе всего мне в этом смысле отношение к классике и к ее интерпретациям, то отношение, которое высказывал Рихтер, который говорил: "Не своевольничайте с классическими вещами, когда вы их представляете широкой публике в то или иное время. Поймите, что наиболее оригинальная интерпретация любой классической вещи — это прежде всего правильно прочесть партитуру. Нужно сыграть то, что предложил тебе автор". Поэтому я бы тоже очень хотел прежде всего внимательно, с любовью и с уважением прочитать эту великую партитуру толстовскую.


Тем более что есть еще один очень странный фактор, который привнесло время, но его не замечать и не видеть невозможно. Молодые поколения практически не читают книги. Большое количество молодого населения России узнает содержание книги Толстого "Анна Каренина" по той экранизации, которую мы сделаем. Это такой факт, который требует особого рода ответственности перед текстом Льва Николаевича Толстого».


Каренин Янковского — глубоко человечный персонаж


Перейдем к артистам. Ограничимся треугольником: Каренин, Анна и Вронский. Роль Каренина Сергей Соловьев доверил Олегу Янковскому. «Олег необыкновенно умно, интеллигентно, точно и глубоко в своих персонажах сохраняет человека, он его отыскивает, человека, — говорит Сергей Соловьев. — Потому что, в общем, применимо к Каренину мы же привыкли, что Каренин как бы бюрократическая часть бюрократической машины эпохи, что у него оттопыренные уши. Даже сам Толстой предлагает такой что ли упрощенный характер Каренина. Ноги, которые что-то такое косолапо ставят… То есть он как бы в подкидного дурачка играет несколько с читателем, показывая, почему его бросила Анна. Олег, в общем, абсолютно за эти спасительные буйки не цепляется. Олег говорит о глубочайшей человечности этого персонажа. Олег Иванович сейчас собирается и делает уже, воплощает Каренина как трагическую человеческую фигуру».


Образ Вронского воплощает на экране молодой актер Ярослав Бойко, который запомнился широкому зрителю по сериалам «Граф Крестовский» и «Наваждение». Каким видит Вронского Сергей Соловьев?«Я искал человека, который мог бы осуществить функцию того, чего не мог осуществить Каренин и Олег Иванович Янковский, — функцию того, о чем Анна слышала и Анна помнила, но никогда не видела. Вот как бывает отроческая влюбленность, детская влюбленность. Это то, чего в жизни у нее не было. Поэтому количество юношеской непосредственности, которое живет в Бойко как в человеке и как в актере, меня очень радует. Мне меньше всего хотелось бы видеть на этом месте расчетливого армейского мерзавца, привыкшего соблазнять женщин, и в ряду этих привычных соблазнений случайно соблазнившего и Анну. Хотя такая трактовка тоже возможна. Но мне бы хотелось видеть ту свежесть чувств, которая свойственная едва ли не детям, поскольку только на это могла купиться Анна, только на это странное, обнаруженное в себе, предполагаемое, но никогда не ведомое чувство едва ли не первой влюбленности. Вот это вот очень важный момент. Поэтому я пригласил Ярослава».


Роман о свойствах страсти


Татьяна Друбич — особая женщина в судьбе режиссера и человека Соловьева. Трудно представить творчество этого мастера без этой актрисы, которая еще совсем школьницей начинала свой путь в кино в его знаменитой картине «Сто дней после детства». Теперь она — Анна Каренина, и режиссер Соловьев пытается разгадать тайну этой русской женщины с помощью Татьяны Друбич: «За что полюбила Анна Вронского, чем он лучше так уж Каренина? Да нет, не лучше и не хуже. И это роман, как говорил Борис Леонидович Пастернак, о свойствах страсти. Свойства страсти причудливы, эти чувства страсти — их боится человек, они пугают человека своими совершенно неожиданными проявлениями, которые предстают совершенно… с точки зрения простой бытовой логики, прагматизма жизненного этого быть не должно, тем не менее, это есть. И вот эта вот жизненная мощь и сила невероятных коллизий, в которые попадает человек, который попадает на путь страсти, на путь осуществления, овеществления страсти как судьбы, совершенно не измеряется никакими прагматическими нормами».


Ярослав Бойко в роли Вронского

Режиссер считает, что нет пропасти между Анной Карениной и современной женщиной: «Я убежден в том, что, в принципе, Лев Николаевич Толстой написал "Анну Каренину" — и это первый и самый ослепительный, самый исчерпывающий роман русского Серебряного века, притом что самого Серебряного века еще не было, он еще не настал. Но сам по себе характер этой женщины, он не относится к характерам, скажем, русского критического реализма той поры, потому что русский критический реализм всегда предполагал нечто позитивистское: взять и разобрать, а что это за женщина, а что это… Ничего понять нельзя с точки зрения этого. А с точки зрения русского Серебряного века понять можно все. Никаких задач я Татьяне Друбич не ставлю, потому что это такая роль, которую либо ты понимаешь всю от начала до конца, а если чего-то, какого-то кусочка не понимаешь, то не поймешь ничего и во всем остальном. Поэтому задачу я ставлю только — понимать, что это за женщина, от начала до конца. И понимать вне словесных разговоров, категорий, определений. Она начинает испытывать то чувство, которого не испытывала никогда в жизни, и понимает, что есть еще какой-то другой мир, мир свободы. И в этом мире абсолютной свободы, свободном от всего, огромное количество наслаждений, великих наслаждений, в том числе и чувственных наслаждений. А вот как уживается свобода с совестью — вот это уже вопрос другой. И, может быть, самый главный и самый узловой вопрос этого гениального сочинения Толстого, поскольку понятия совести и свободы, их сочетания и есть, в общем, понятия высоты и силы человеческого духа».



XS
SM
MD
LG