Ссылки для упрощенного доступа

Почему я пошла вон из профессии


Russia--Olga Bogdanova, journalist, 05Jun2008
Russia--Olga Bogdanova, journalist, 05Jun2008
После недавней угрозы самосожжения со стороны журналистов первого канала (орфография автора) большой шум поднялся относительно профессиональной солидарности. Один из сожженцев завел блог в ЖЖ, где и пожаловался на вялую и разобщенную реакцию сообщества на подобный вопиющий факт. Мол, не встали в едином порыве, чтоб защитить брата-журналиста.
Странные ребята, правда?

Оговорюсь сразу: про первый канал все понятно. Любому, кто соприкасался с российским ТВ, известно, что Первый – секта имени Константина Львовича. Зомбируют их там, что ли. Многие думают, что люди там из-за зарплаты. Нет: у рядовых сотрудников она очень невелика. Однако уже при собеседовании на должность кандидату начинают внушать, какая это честь: работать на Первом. Причем стараются не по должностной инструкции; от всей души.
Эти люди всерьез уверены, что Ирония судьбы-2 – шедевр на все века; что проекты на льду, у микрофона, в цирке и т.д. – высокое искусство. Что все остальное (и каналы, и зрители) – должно тянуться за Первым.
В КВН была как-то шутка относительно долголетия Поля чудес: может быть, Якубович спас жизнь Эрнсту?
Кому спас жизнь Константин Львович, страшно даже представить.

Первый канал все делает очень багато (Г фрикативное), это верно. Особенно новости, по сервильности превосходящие даже официально государственный канал Россия. Это легко проверить: на России иногда позволяют себе слегка секвестировать речи первых лиц; на Первом – нет. Сравните хронометраж, убедитесь.

На первом канале выходит программа Пусть говорят, находящаяся за гранью добра и зла.

Самый безобидный персонаж – Геннадий Петрович Малахов; он добродушный и милый, а тертый чугуний и лыжная мазь еще никому, кажется, не навредили. В отличие от многого другого телепродукта.

Нет, там есть, конечно, и Прожекторперисхилтон, и Большая разница, и, в конце концов, Что-где-когда. Да и остальное можно было бы терпеть, если бы не пафос и слово Первый с большой буквы. Ну, работаете вы основную часть времени в формате «Пипл хавает», так и молчите о журналистике. В конце концов, в мире полно развлекательных каналов, их аудитория в самом деле самая обширная, - но никто не лезет в идеологические Цари горы.
Нет, я же говорю, - секта.

Есть такой нехороший слушок: одному артисту предложили участвовать в одном шоу. Он пораскинул мозгами и отказался. Потом ему позвонили и сказали, что, при таком вольном поведении, он больше никогда не снимется ни в одном кино.
Никто из слышащих эту мало похожую на правду историю (не Чикаго же 30-х, в самом деле) не усомнился в ее истинности. Вот где кошмар.

Ровно так же никто не подвергает сомнению слух о том, что руководство канала состоит в своеобразных отношениях с видеопиратами. Настолько своеобразных, что – говорят! – ни один из выпущенных при участии канала фильмов не появился в виде левых копий до отмашки сверху. То есть голливудские блокбастеры с монтажного стола на Горбушку до премьеры, а у нас вот такой выборочный порядок. Может, врут, не знаю. Но – верится. И это, повторюсь, ужаснее всего.

Я почти уверена, что подавляющее большинство шедших на журфак (любого города и ВУЗа) – те, кто сегодня в газетах и на ТВ уже заслужили известность, - шли в профессию за хорошим. Делать интересное. Узнавать важные новости и приносить их людям. Этим самым людям – помогать. Мне даже кажется, что поначалу так и было. Даже когда декларировали свободу слова – про сиськи выходила от силы пара изданий. Да что там, - мы, помнится, и съезды народных депутатов смотрели с упоением, и слушание мэкающего вокала Евгения Алексеевича Киселева считалось лучшим способом провести вечер в выходные дни. Чиновники, помнится, боялись засветиться в прессе в невыгодном контексте. Редакционное удостоверение было почетно доставать из кармана. Теперь как-то вот… Не так.

Помните, Эрнест Мацкявичус тоже считал новости своей профессией. А теперь, не краснея, произносит с экрана госканала такие новостные тексты, что начинает отчетливо витать в воздухе призрак умирающих семидесятых. Да что Мацкявичус. Все, все – так быстро и органично вписались в магистральную интонацию времени. Про западную угрозу, небывалую российскую мощь, новые виды вооружений, Нью-Йорк – город контрастов. Бодро рапортуют про съезды партии (опять не надо уточнять, какой). Мы уже знаем, что Европа нам завидует. Жаль только, слово «свобода» редко звучит в правильном контексте.

Интересно, как сами коллеги принимают это свое перерождение. Наверное, большинство цинично посмеивается, выступая в паркетном жанре. Типа, мы-то понимаем. Но партия сказала – надо. И пипл хавает.

Бывает ли стыдно за то, что вляпались? Не думаю: счастливое свойство человеческой психики – придумывать очень логичные резоны для самого скотского поступка. Оправдаются перед собой, сами поверят, будут спокойно спать.

Все, все мы виноваты, наверное. Отступали по чуть-чуть. Шли легкими путями. Капитализировали СМИ любыми доступными способами. Соглашались на компромиссы по принципу «один раз…» сами знаете что. Вот и имеем то, что имеем. Я по пальцам сосчитать могу СМИ и имена, которым доверяю. Остальное – вызывает желание в лучшем случае выключить телевизор/выбросить в помойку газету. Поэтому стараюсь не смотреть/не читать: нервы дороже. Источники новостей, заслуживающие доверия, есть пока в Сети. Для чтения есть книги. Для смотрения – кино.

А корпоративная солидарность… не хочется быть членом этой корпорации. Уже достаточно давно я испытываю секундное внутреннее замешательство в момент ответа на вопрос, кто я по профессии. А потом думаю: в ней, в профессии, в общем, нет ничего порочного. Это время такое. Еще, говорят, времена не выбирают. Но участвовать или не участвовать – каждый выбирает для себя.

…Журналистика у нас вообще давно должна именоваться как-то иначе, а то больно и обидно. Знаете, вот поэт – Пушкин, дерево – береза. Журналист – продажная скотина, копающаяся в грязном белье. Так отвечают люди на улицах, если их спросить. Попробуйте. Может быть, что-то изменится.

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG