Ссылки для упрощенного доступа

Российское крепче советского


Владимир Рыжков
Владимир Рыжков
Можно ли сделать более демократичной российскую общественно-политическую систему? Стоит ли либералам идти во власть и пытаться изменить её изнутри?

Об этом – интервью Радио Свобода с политиком, историком Владимиром Рыжковым.

- Строю, сформировавшемуся в России в последнее десятилетие и совмещающему в себе характеристики политического авторитаризма, рыночной экономики, имперской идеологии и корпоративного государства, дают разные определения. Однако большинство экспертов сходятся в выводе о его устойчивости. Довольно часто говорят и о том, что отсутствие свободных выборов, неуважение к правам человека и демократическим свободам – характеристики, присущие российскому государству на протяжении всей его тысячелетней истории. И якобы именно потому то, что построил Путин - это и есть то, что нужно России и то, к чему привык и приспособился народ. Вы согласны с такими оценками?

- Режим авторитарной власти и правового произвола, вертикальная иерархия, доминирование бюрократии, полицейщина, которая возродилась сегодня в полном объеме (только вместо казачьих нагаек – дубинки и электрошоки), - это все действительно уходит корнями в нашу историю, по крайней мере, в последние 400-500 лет. Сегодняшнюю ситуацию вполне может рассматриваться как продолжение традиции.

Но говорящие о незыблемости традиций почему-то не говорят о другом: о том, что истинные культуры точно также подвержены изменениям, как мода в одежде или, скажем, искусство. Все основные нации мира изменились. Изменились англичане, которые теперь уже не хозяева империи, над которой никогда не заходит солнце. Изменились американцы: еще 100 лет назад у них был бандитский капитализм, монополии, а сегодня это совершенно другая страна. Изменились немцы, у которых еще несколько десятилетий назад антисемитизм был официальной идеологией, а нацистская партия была правящей. Изменились японцы, которые еще несколько десятилетий назад были милитаристской, вооруженной до зубов шовинистической империей. Сейчас власти осознанно восстанавливают многое из худшего, что было в нашей истории. А у народа и у политических элит нет воли меняться к лучшему. Но это не означает, что перемены невозможны.

- Почему, по-вашему, нет воли?

- Воли нет, потому что интересы толкают российские элиты в противоположную сторону. Наша экономика остается рентной, сырьевой. Тот тонкий слой,1-2 процента населения, который рулит страной, просто наслаждается бесконтрольностью, расхищая гигантские нефте- и газоприбыли от этой сырьевой рентной экономики. Поэтому как раз в интересах немногочисленной верхушки, которая наслаждается "лексусами", "мерседесами", "хаммерами", коттеджами здесь и во Франции, отдыхом в Куршевеле, - в интересах этой верхушки эксплуатировать авторитарный миф и авторитарную модель власти. Чтобы и дальше упиваться этими сверхприбылями, не делясь с народом и находясь в ситуации полной бесконтрольности. Короче говоря, здесь доминируют не культурные какие-то вещи, не традиции, а шкурные, извините, совершенно животные интересы.

- Можно положить свою политическую или профессиональную жизнь на то, чтобы пытаться противостоять этой системе, пытаться консолидировать демократов, выступать в жесткой оппозиции. А можно войти внутрь системы и попытаться исправлять ее изнутри. Об этом, в частности, вчера говорила в интервью Радио Свобода известный социолог Ольга Крыштановская, вступившая в "Единую Россию". Этакая психология шестидесятников: многие вступали в КПСС для того, чтобы улучшить партию. Применима ли подобная парадигма к нынешней России?

- Мне кажется, все-таки не шестидесятники, которые пошли во власть, свалили советскую систему. Она просто надорвалась, закончила экономическим банкротством. Поэтому не надо тешить себя иллюзиями. Интеллигенты, либералы, которые в последние 7-8 лет шли во власть, надеялись, что смогут "влиять". Все кончилось провалом: режим с каждым годом становится все более жестким, коррумпированным, становится все хуже. Я все-таки думаю, что эти люди проявляют элементарный конформизм. Не верю, что подобная тактика может принести желаемый результат.

- В какой степени политическое самоопределение человека зависит от него самого, от его воли, стремлений, усилий, а в какой - от политической ситуации?

- Здесь, пожалуй, верна формулировка испанского философа Ортеги-и-Гассета, который говорил: "Я – это я и мои обстоятельства". Да, человек очень многое решает сам. Но человек не может переломить глобальных трендов и тенденций. Если 99 процентов элиты идет в сторону авторитаризма и расхищения сырьевой ренты, если 90 процентов народа пассивно за этим наблюдает и даже этим не интересуется, то очень трудно одиночкам, которые занимают принципиальную позицию, изменить эту ситуацию. Так что, безусловно, есть некие общие тенденции. Хотя это не снимает с каждого из нас личной ответственности за свой выбор.

- Каким запасом прочности обладает нынешняя система корпоративного капитализма? Она прочнее советской системы?


- Прочнее. Потому что еще не сошла с ума, не берет на себя заведомо невыполнимых обязательств, не ставит нереальных задач. Например, сейчас нет, к счастью, таких военных авантюр, как Афганистан на излете советской власти. Пока системе хватает ума не втягиваться в новую гонку вооружений, которая могла бы ее разорить. Финансовый блок правительства в последние годы проводил вполне ответственную политику контроля над расходами, накапливания резервов в "тучные" годы. То есть эта власть извлекла уроки из советской истории, ведет себя менее амбициозно. Она неэффективна, если сравнивать ее с современными правовыми демократическими обществами, но она, безусловно, более рациональна, более эффективна, чем советская. И в этом смысле запас прочности у нее более серьезный.

- Означает ли это, что обречены на неудачу попытки изменить систему извне, в прямом политическом столкновении?

- Нет, не означает. Потому что в сегодняшнем российском обществе гораздо больше, чем в советском, тех людей, которых не устраивает сложившаяся ситуация. Обратите внимание, что на выборах – даже этих, сфальсифицированных – наихудшие результаты "Единая Россия" получает в крупных городах: в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Барнауле и так далее. То есть там, где живет наиболее активная, образованная и информированная часть общества. Именно там есть запрос на перемены. И можно говорить о миллионах людей, которые действительно хотят, чтобы в России работали суды, была защищена собственность, чтобы на рынке действовали честные правила конкуренции, чтобы Россия достойно выглядела с точки зрения свободы слова... За этих людей нужно бороться. По опросам "Левада-центра", их доля очень велика – 18-20 процентов твердых сторонников верховенства права, демократических принципов и так далее. Надо бороться за консолидацию этих людей, потому что, объединившись, они в состоянии изменить соотношение сил. Так что ситуация далеко не безнадежная.
XS
SM
MD
LG