Ссылки для упрощенного доступа

Почему школьники в удмуртских школах пьют горькую


В эфире Удмуртия, Надежда Гладыш:

Звучит песня

Надежда Гладыш: Эту песню сама сочинила и исполняет Юлия Семеновна Альмакеева, 70-летняя жительница удмуртского села Бабино, что в сорока километрах к юго-востоку от Ижевска. В песне рассказывается о подруге, которую она вспоминает с любовью и даже видит во сне. Песен у Юлии Семеновны целая тетрадка, упрашивать её не надо, она охотно их поет.
Удмуртский народ – очень музыкальный. Наш разговор происходит в добротном доме Альмакеевых, где Юлия Семеновна живет вдвоем с мужем, Леонид Алексеевич уже тоже пенсионер. Вся жизнь этих людей прошла в тяжелом труде.

Юлия Альмакеева: Работала я с 7 лет, уже пастушила. Целое лето по найму в других деревнях с дедушкой. После школы меня послали на животновода учиться в Сарапул. Работала на ферме. А потом вдруг не хватило трактористов, и меня послали опять в Сарапул учиться на тракториста. На тракторе работала сначала прицепщиком, потом на тракторе. Потом простыла и заболела. Потом учетчиком работала, в лес посылали. Людей не хватало, в лес посылали зимой. Днем работаешь на поле, а ночью солому надо скирдовать, молотить.

Надежда Гладыш: И днем работаешь, и ночью работаешь?

Юлия Альмакеева: Да.

Надежда Гладыш: А спать когда?

Юлия Альмакеева: Очень мало спали.

Надежда Гладыш: Шоферская карьера хозяина дома едва не принесла ему золотую звезду Героя Социалистического труда. Надо было только согласиться вступить в партию. В наш разговор вступает Надежда Фомина, дочь Юлии Семеновны и Леонида Алексеевича.

Надежда Фомина: Мой папа работал всю жизнь водителем. Был передовиком, ударником социалистического соревнования. На ВДНХ ездил. Но из-за того, что в партию не вступил, ему Героя Соцтруда не дали, имея высокие показатели, потому что он был беспартийный.

Надежда Гладыш: А звали в партию-то?

Леонид Альмакеев: О! Силком заставляли!

Надежда Гладыш: Сама Надежда заведует в Бабино библиотекой и является депутатом сельсовета уже второго созыва. Причем депутатом оппозиционным, пошла на выборы вопреки воле районного руководства. И вот что из этого получилось.

Надежда Фомина: Они, видимо, думали, что я пойду главой, очень этого боялись. Была такая, видимо, установка – любыми путями меня не пропустить. Фотографии мои срывали, на каждом собрании рассказывали, что я такая плохая, что меня не надо выбирать. Меня даже не пускали с предвыборной агитацией в трудовые коллективы. Везде все для меня было закрыто.

Надежда Гладыш: А что вам инкриминировали?

Надежда Фомина: А что я склочница, хожу по судам. То, что я отстаивала свои права, что нас уволили незаконно, вот они это превратили в пиар.

Надежда Гладыш: Сокращенная со своей должности вместе со своими агитаторами за непослушание, Надежда целый год боролась за восстановление. Смена главы сельской администрации в результате выборов вернула ей и работу. О чем болит душа депутата Фоминой сегодня?

Надежда Фомина: Благоустройство дороги, газа нет, дорог нет, культурная база очень слабая. Даже нет Дома культуры.

Надежда Гладыш: Но ведь он был.

Надежда Фомина: Как сказать… Это бывшая церковь. Просто куполов нет.

Надежда Гладыш: Надежду удручает повальное пьянство, царящее на её родине.

Надежда Фомина: Страшно. Пьет молодежь, школьники пьют. И не только у нас. И в других деревнях, и в городе пьют. Часто у нас механизаторы идут пьяные на работу. Сколько не пытались этих пьяниц выгнать, но работать некому. Идут они утром в магазин – пьют, в обед пьют, вечером пьют. Работают на технике. Пока все благополучно.

Надежда Гладыш: Она также не видит перспектив для молодежи в родном селе.

Надежда Фомина: С одной стороны, я молодежь понимаю – это красивые этикетки. Это им все надо. Они смотрят и телевизор, и читают, что жизнь за границей красивая, а у нас этого нет. А когда они после школы сталкиваются с реальностью, это, мне кажется, просто форма протеста. Благодаря труду ничего не добьешься. Молодежь это понимает, что никто еще трудом палат не заработал. Воровством зарабатывается, обманом, преступлениями, кто как умеет. Но честно не заработает. Но ведь не все так умеют. Потому они и пьют, уходят от проблем таким видом.

Надежда Гладыш: В Бабино некогда был преуспевающий колхоз. Родители Надежды вспоминают:

Леонид Альмакеев: При колхозе такая работа была – не хватало людей даже. Наказывали, кто на работу не выйдет.

Юлия Альмакеева: А теперь все изменилось.

Леонид Альмакеев: Совсем другая власть.

Надежда Гладыш: Но ведь и колхоза-то нет.

Леонид Альмакеев: Нет, все. Пустуют земли.

Юлия Альмакеева: Молодые были, на лошадях пахали. Все углы пахали, нигде не оставалось. А сейчас – целыми полями бурьян растет! Какие сосны! Грибы уже собираем на полях вместо урожая.

Надежда Гладыш: Нынче здесь командует удмуртский олигарх Андрей Осколков, в чью группу предприятий (КОМОС-групп) вошли предприятия мясной и молочной переработки, расположенные в Бабино. Надежда проводит шутливую параллель с известной сказкой, в которой все поля и фермы в округе принадлежат "маркизу Карабасу", которого никто из здешних в глаза не видал. "Живем как в Средневековье", - говорит она.
На прощанье Юлия Семеновна спела еще одну из своих песен – о тяжелой доле женщин, которым пришлось много работать, когда все мужчины ушли на войну.

Звучит песня

Надежда Гладыш: Она не обижается на свою судьбу. Считает, что жили середняками, чуть получше многих других. Мы пьем чай с карамелью, которая до сих пор зовется здесь "дунькина радость". И она, право слово, вкуснее шоколада.
XS
SM
MD
LG