В Чехии приступило к выполнению своих обязанностей переходное правительство во главе с бывшим начальником Национального статистического управления республики Яном Фишером. Политический кризис, приведший к падению прежнего правоцентристского кабинета министров, произошел в неподходящее время, ведь Чехия в первой половине 2009 года по правилам ротации возглавляет Европейский Союз.
Об этом особом политическом контексте в эфире Радио Свобода беседовали эксперт по проблемам центральноевропейских стран Ярослав Шимов и Андрей Шарый:
– В Праге в эти дни проходит сразу несколько крупных международных конференций – это саммит ЕС и открытие официальной программы "Восточное партнерство". Это конференция, посвященная путям энергетической диверсификации для стран Центральной и Западной Европы. В это же время в Чехии меняется правительство. К исполнению своих обязанностей приступает Ян Фишер, новый временный председатель совета министров Чешской республики. Как так получилось, Ярослав, что страна-председатель Европейского Союза вдруг сама оказалась в ситуации политического кризиса?
– Парламент вынес вотум недоверия коалиционному кабинету Мирека Тополанека, в который входили представители трех партий. Оппозиция уже пять раз, если не ошибаюсь, пыталась таким вполне конституционным образом отправить в отставку этот кабинет. И вот оппозиции (имеются в виду, прежде всего, социал-демократы, составляющие ее костяк), наконец, это удалось. Специфика заключается в том, что удалось ей это за счет раскола в основной правящей партии – Гражданской демократической партии. В результате одним единственным голосом оппозиция смогла вынести вотум недоверия, после чего по закону кабинет Тополанека должен был уйти в отставку. Но проблема и скандальность ситуации заключается как раз в том, что это произошло в середине чешского председательствования в ЕС. Изначально правящая партия и оппозиция имели соглашение между собой о том, что кабинету дадут править до конца. Но произошел ряд мелких скандалов, и некие внутренние и достаточно мелочные политические приоритеты, возобладали над государственными соображениями. Вот так сложилась нынешняя ситуация.
– Как на это отреагировал Европейский Союз?
– Формально реакция была, конечно, гладенькой, политкорректной. Глава Еврокомиссии Баррозу и другие европейские чины говорили, что ничего страшного не произошло: "Мы все равно будем поддерживать Чехию, как председателя ЕС". Но в действительности и по тону европейской прессы, и по тому, что на некоторые совещания многие европейские министры не приезжали, стало ясно, что Евросоюз, его верхи крайне скептически отнеслись к этой ситуации. Как бы де-факто во многом списали Чехию со счетов как председателя ЕС.
– Чехия – это новый член Европейского Союза. Как раз в эти дни отмечается 5-я годовщина вступления Чешской республики в Европейский Союз. Это молодая демократия. Это небольшая центральноевропейская страна. Не секрет, что много надежд возлагали в самой Чехии на период председательствования в Европейском Союзе, поскольку это, конечно, дает возможность небольшой стране продемонстрировать свой политический потенциал. Получается провал?
– Получается неприятная ситуация. Потому что начало председательства было вполне нормальным, несмотря на то, что там были сложные события – российско-украинский газовый кризис, отразившийся на Европе, израильская операция в секторе Газа, в которой Европа также пыталась участвовать в качестве посредника и так далее. Были задачи, с которыми, в общем, не так уж плохо тогдашний кабинет справлялся. И вот произошел в результате такой слом, когда к главе правительства, который уже фактически в отставке и лишь выполняет свои обязанности, отношение у его заграничных партнеров уже другое – "ты, парень, уже уходишь, собственно, о чем с тобой разговаривать, поулыбаемся друг другу".
– Нынешняя ситуация – временная для Чехии, поскольку в стране состоятся внеочередные парламентские выборы.
– Да, они намечены на осень. Кабинет Яна Фишера – это переходный неполитический, как подчеркивается, кабинет, то есть кабинет, составленный из экспертов, из чиновников, но не политиков. Сам Фишер – глава статистического комитета Чешской республики, то есть он, в общем, специалист, но тоже не политик. Он это активно подчеркивает. Этому кабинету отведено несколько месяцев. Ситуация в Чехии такая, и ее политическая система устроена так, что очень сложно избежать политического пата, когда силы левых и правых примерно равны. Эта вечная ничья приводит к тому, что потом голоса одного-двух депутатов могут решить судьбу всего правительства.
– Европейский Союз знавал уже такого рода ситуации. Если мне не изменяет память, то в Дании один раз случился политический кризис в момент, когда эта страна возглавляла Европейский Союз. Тем не менее, уроки какие-то можно из этого всего вынести? Что здесь произошло?
– Если брать конкретно случай Чехии, то об этом подробно пишут и чешские политологи, и СМИ. Когда в начале 90-х выстраивалась система после падения коммунистического строя, не предусмотрели возможности того, что будет такое равенство сил. В общем, доходит до смешного, что в чешской палате депутатов четное количество депутатов – их 200. Поэтому возможна ситуация 100 на 100 – полный пат! И такое бывало. Поэтому сейчас идет, конечно, разговор о некоей политической реформе, то есть о моментах технических. А есть моменты, конечно, и более глубокие. Тот же временный премьер Ян Фишер высказал мысль, что чехи, несмотря на все продвижение к демократии за последние 20 лет, все-таки во многом еще своему государству не доверяют. А к политикам, вообще, относятся (это и по социологическим опросам видно) презрительно, как к мошенникам. И такое отношение распространено вообще во всем посткоммунистическом мире в той или иной степени. Это большая проблема. Она, конечно, связана и с коррупцией, и с какими-то другими общественными проблемами. В Чехии это, может быть, проявляется не так ярко, не так тяжело, как на Украине или в России, но это все одна и та же большая проблема.
Об этом особом политическом контексте в эфире Радио Свобода беседовали эксперт по проблемам центральноевропейских стран Ярослав Шимов и Андрей Шарый:
– В Праге в эти дни проходит сразу несколько крупных международных конференций – это саммит ЕС и открытие официальной программы "Восточное партнерство". Это конференция, посвященная путям энергетической диверсификации для стран Центральной и Западной Европы. В это же время в Чехии меняется правительство. К исполнению своих обязанностей приступает Ян Фишер, новый временный председатель совета министров Чешской республики. Как так получилось, Ярослав, что страна-председатель Европейского Союза вдруг сама оказалась в ситуации политического кризиса?
– Парламент вынес вотум недоверия коалиционному кабинету Мирека Тополанека, в который входили представители трех партий. Оппозиция уже пять раз, если не ошибаюсь, пыталась таким вполне конституционным образом отправить в отставку этот кабинет. И вот оппозиции (имеются в виду, прежде всего, социал-демократы, составляющие ее костяк), наконец, это удалось. Специфика заключается в том, что удалось ей это за счет раскола в основной правящей партии – Гражданской демократической партии. В результате одним единственным голосом оппозиция смогла вынести вотум недоверия, после чего по закону кабинет Тополанека должен был уйти в отставку. Но проблема и скандальность ситуации заключается как раз в том, что это произошло в середине чешского председательствования в ЕС. Изначально правящая партия и оппозиция имели соглашение между собой о том, что кабинету дадут править до конца. Но произошел ряд мелких скандалов, и некие внутренние и достаточно мелочные политические приоритеты, возобладали над государственными соображениями. Вот так сложилась нынешняя ситуация.
– Как на это отреагировал Европейский Союз?
– Формально реакция была, конечно, гладенькой, политкорректной. Глава Еврокомиссии Баррозу и другие европейские чины говорили, что ничего страшного не произошло: "Мы все равно будем поддерживать Чехию, как председателя ЕС". Но в действительности и по тону европейской прессы, и по тому, что на некоторые совещания многие европейские министры не приезжали, стало ясно, что Евросоюз, его верхи крайне скептически отнеслись к этой ситуации. Как бы де-факто во многом списали Чехию со счетов как председателя ЕС.
– Чехия – это новый член Европейского Союза. Как раз в эти дни отмечается 5-я годовщина вступления Чешской республики в Европейский Союз. Это молодая демократия. Это небольшая центральноевропейская страна. Не секрет, что много надежд возлагали в самой Чехии на период председательствования в Европейском Союзе, поскольку это, конечно, дает возможность небольшой стране продемонстрировать свой политический потенциал. Получается провал?
– Получается неприятная ситуация. Потому что начало председательства было вполне нормальным, несмотря на то, что там были сложные события – российско-украинский газовый кризис, отразившийся на Европе, израильская операция в секторе Газа, в которой Европа также пыталась участвовать в качестве посредника и так далее. Были задачи, с которыми, в общем, не так уж плохо тогдашний кабинет справлялся. И вот произошел в результате такой слом, когда к главе правительства, который уже фактически в отставке и лишь выполняет свои обязанности, отношение у его заграничных партнеров уже другое – "ты, парень, уже уходишь, собственно, о чем с тобой разговаривать, поулыбаемся друг другу".
– Нынешняя ситуация – временная для Чехии, поскольку в стране состоятся внеочередные парламентские выборы.
– Да, они намечены на осень. Кабинет Яна Фишера – это переходный неполитический, как подчеркивается, кабинет, то есть кабинет, составленный из экспертов, из чиновников, но не политиков. Сам Фишер – глава статистического комитета Чешской республики, то есть он, в общем, специалист, но тоже не политик. Он это активно подчеркивает. Этому кабинету отведено несколько месяцев. Ситуация в Чехии такая, и ее политическая система устроена так, что очень сложно избежать политического пата, когда силы левых и правых примерно равны. Эта вечная ничья приводит к тому, что потом голоса одного-двух депутатов могут решить судьбу всего правительства.
– Европейский Союз знавал уже такого рода ситуации. Если мне не изменяет память, то в Дании один раз случился политический кризис в момент, когда эта страна возглавляла Европейский Союз. Тем не менее, уроки какие-то можно из этого всего вынести? Что здесь произошло?
– Если брать конкретно случай Чехии, то об этом подробно пишут и чешские политологи, и СМИ. Когда в начале 90-х выстраивалась система после падения коммунистического строя, не предусмотрели возможности того, что будет такое равенство сил. В общем, доходит до смешного, что в чешской палате депутатов четное количество депутатов – их 200. Поэтому возможна ситуация 100 на 100 – полный пат! И такое бывало. Поэтому сейчас идет, конечно, разговор о некоей политической реформе, то есть о моментах технических. А есть моменты, конечно, и более глубокие. Тот же временный премьер Ян Фишер высказал мысль, что чехи, несмотря на все продвижение к демократии за последние 20 лет, все-таки во многом еще своему государству не доверяют. А к политикам, вообще, относятся (это и по социологическим опросам видно) презрительно, как к мошенникам. И такое отношение распространено вообще во всем посткоммунистическом мире в той или иной степени. Это большая проблема. Она, конечно, связана и с коррупцией, и с какими-то другими общественными проблемами. В Чехии это, может быть, проявляется не так ярко, не так тяжело, как на Украине или в России, но это все одна и та же большая проблема.
