Программу ведет Андрей Шароградский. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Андрей Шарый и Марьяна Торочешникова.
Андрей Шароградский: Только что назначенный генеральным прокурором России Юрий Чайка начал серьезные кадровые перестановки в своем ведомстве.
Марьяна Торочешникова: Едва утвердившись в должности, Юрий Чайка попросил всех заместителей генерального прокурора (их 13) положить на стол прошения об отставке. Пять из них (среди которых и прошение первого зама генпрокурора Юрия Бирюкова) уже рассмотрены и одобрены. Покинет кресло и Александр Звягинцев- в Генеральной прокуратуре он отвечал за работу международно-правового управления. А вслед за ним вероятнее всего уволят и начальника этого управления Роберта Адельханяна - за провал, связанный с делами по экстрадициям.
Потеряли работу и руководители четырех ключевых управлений Генеральной прокуратуры: кадрового, организационно-правового, управления по надзору за соблюдением федерального законодательства, а управление информации осталось без Наталии Вишняковой, знакомой большинству россиян как официальный представитель генпрокуратуры. Судьба еще одного, весьма авторитетного в своих кругах заместителя генпрокурора Владимира Колесникова пока не ясна. Однако не исключено, что и его спишут со счетов, отправив на пенсию.
Впрочем, в Генеральной прокуратуре ждут новых увольнений, поговаривая, что избавляться от прежних сотрудников будут чуть ли не десятками. Но Юрию Чайке, похоже, этого недостаточно. Он уже подписал прошение об отставке прокурора Москвы Анатолия Зуева. Журналисты уже вычислили тех, кто может возглавить прокуратуру Москвы. Предположительно, столичным прокурором станет Юрий Семин. До 2000 года он занимал пост зампрокурора Москвы, но после выговора от Владимира Устинова перешел на работу в Минюст. А замещать Семина может Александр Буксман. В свое время он являлся прокурором Центрального округа Москвы, но потом также перешел на работу в Минюст.
И хотя бывшие начальники из генпрокуратуры, заявляют, что кадровая чистка - естественная управленческая процедура, позволяющая новому генпрокурору развязать себе руки для дальнейшей деятельности, аналитиков кадровые перестановки в прокурорской системе скорее настораживают. Говорит обозреватель "Новой газеты" Леонид Никитинский.
Леонид Никитинский: Это система, которая вся завязана на личных отношениях между прокурорами, между прокурорами и правоохранительными органами. Из Москвы она свои щупальца вертикально протягивает в регионы. Это очень сильная такая, опричная вертикальная структура. Очень опасно трясти вот эту вертикаль, потому что она может отреагировать непредсказуемым образом именно в регионах прежде всего. Когда Устинов был назначен на место министра юстиции, а министр юстиции Чайка, наоборот, на место Устинова, была иллюзия, что это просто такая рокировочка, и Чайка немножко, самую капельку имеет более приличное лицо, чем Устинов, чуть-чуть. Но по сути это ничего не меняет. Вот эта замена сама по себе оказалась абсолютно бессмысленной, но увольнение Бирюкова, тем более Колесникова, если оно состоится, это уже серьезно. Это люди с очень большим ресурсом, за ними стоят дальше в Таможенном комитете, в МВД, в ФСБ какие-то люди, у них свои люди, связи в бизнесе. Это люди с громадным ресурсом. Есть с ними договоренности какие-то, нет, что они сделают в рамках этих договоренностей или за рамками, кого они могут подставить, какое дело на кого открыть, где - это сейчас просчитать просто невозможно.
Марьяна Торочешникова: Леонид, вы сказали, что прокуратуры в регионах могут отреагировать самым непредсказуемым образом на перестановки в Генпрокуратуре. Варианты какие здесь могут быть? Не устроят же они забастовку в самом деле.
Леонид Никитинский: Они могут устроить забастовку совершенно спокойно. Конечно, не объявленную. Дело в том, что у каждого из этих прокуроров в регионах лежит по пачке нереализованного компромата в сейфе, оно может одно дело открыть, другое закрыть. То есть возможности для саботажа, для любой реакции у прокуроров на местах огромны. А заранее сказать, что произойдет... Это очень сложная система, вычислить это невозможно. Это как трещина по стеклу: ударили в одном месте, а где оно как отзовется - это нельзя математически просчитать. Я просто констатирую, что это весьма опасное явление.
Андрей Шароградский: Большинство политических экспертов не сомневаются в том, что перестановки в Генеральной прокуратуре и амбициозные планы нового генерального прокурора Юрия Чайки имеют мало общего с юриспруденцией. Речь идет прежде всего о корректировке политической роли прокуратуры, которую Кремль пытается эффективно использовать для укрепления системы власти в стране. Так считает известный московский политический аналитик Владимир Прибыловский. Вопросы ему задавал мой коллега Андрей Шарый.
Андрей Шарый: Каков политический смысл того, что происходит сейчас вокруг Генеральной прокуратуры?
Владимир Прибыловский: Я согласен с теми аналитиками, которые считают, что произошло некоторое перераспределение баланса сил в "коллективном Путине" или в окружении президента Путина. Несколько было уменьшено чрезмерное влияние группировки Сечина, Генпрокуратура поставлена под непосредственный контроль президента, без промежуточных инстанций, какой при Устинове фактически стал Сечин. Это будет такая имитация борьбы с коррупцией, примерно такая, которая происходила последние два месяца, когда будут возбуждать уголовные дела и подсаживать людей второстепенных, которые скорее всего в чем-то тоже виноваты, в чем-то запачканы, но главное то, что они либо никому не дороги, не принадлежат ни к каким существенным группировкам в ближайшем окружении Путина, либо в рамках этих группировок находятся на каких-то периферийных местах, за них никто заступаться не будет. Губернатор Баринов, в общем-то, к группировке "ЛУКойла" принадлежал, но никто за него копья ломать не будет.
Андрей Шарый: Означает ли то, что вы говорите, Владимир, что российская политическая сфера представляет собой или будет представлять собой такое пространство, где независимых людей не будет, а будут только "свои" или "чьи-то" люди, и у каждого из этих "чьих-то" или "своих" людей должна быть какая-то "крыша" в Кремле, должен быть какой-то коридор действий и должны быть какие-то защитники в Генеральной прокуратуре?
Владимир Прибыловский: Я даже сказал бы, что это существует давно. Тут никакого принципиального поворота не произошло. Эта система существует, я бы сказал, даже со времен позднего Ельцина, просто тогда она еще не устаканилась окончательно. Кроме того, при Путине произошла перегруппировка кланов. Те кланы, которые задавали тон при позднем Ельцине, они там разогнаны, загнаны в угол, самораспустились, разбежались. Новые кланы и группировки прочно "обсели" президента и время от времени друг друга немножко подталкивают, вытаскивая друг из-под друга стулья.
Андрей Шарый: Сейчас говорят о грядущих возможных отставках заместителей генерального прокурора, там есть фамилии, довольно хорошо известные широкой публике, поскольку люди эти были так или иначе связаны с громкими процессами. Речь идет о Владимире Колесникове, и о Сергее Фридинском. Там есть какие-нибудь самостоятельные люди или все это просто замена одних исполнителей другими?
Владимир Прибыловский: По-настоящему самостоятельных людей там, конечно, нет. Потому что все они послушны, и тот же Устинов, если ему там вовремя разъяснили, что он в чем-то не прав, глядя в рот Сечину, он бы тоже перестроился. Самостоятельных людей в руководстве Генпрокуратуры нет, все они послушны, что им скажут, то и будут делать. Скажут уйти в отставку - тихо уйдут.
