Программу ведет Татьяна Валович. Принимают участие руководитель отдела электронных изданий телевизионного объединения "Школа" Александр Варавин, педагог-методист компании "Монтессори-Питер" Елена Кротовская и корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.

Татьяна Валович: В России на долю отечественных игрушек приходится лишь 10%, 70% занимают игрушки китайского производства, а 20% - это доля европейских игрушек. При этом у 20% игрушек, присутствующих на российском рынке, отсутствуют санитарно-эпидемиологические заключения. Психологи, воспитатели детских садов, учителя все чаще задумываются о том, как и во что играют российские дети и приносят ли им пользу игрушки. Эти вопросы обсуждались 5 июля петербургскими специалистами в рамках "круглого стола" «Безопасные игрушки - жизнь и здоровье наших детей».

Татьяна Вольтская: И педагогика, и здравый смысл говорят о том, что никакие игрушки не заменят родительской любви и внимания. Но хорошая игрушка может помочь родителям и воспитателям правильно обращаться с ребенком, формировать у него яркое и в то же время адекватное представление о мире. Плохая игрушка, считают психологи, способна искажать картину мира в глазах маленького человека. Российский рынок игрушек выглядит таким образом: 40% - это куклы и плюшевые звери, 22% - конструкторы, 20% - видеоигры, 8% - технические игрушки и 10% - настольные игры и пазлы. Огромное количество игрушек - от кукол до конструкторов "Лего" - производится из пластмассы. Между тем, многие психологи и педагоги считают, что это не лучший материал. Говорит педагог-терапевт, работающий с проблемными детьми по известной системе Монтессори Елена Кротовская…

Елена Кротовская: Любое общение здорового ребенка и особенно ребенка с проблемами зависит от того, какие материалы он трогает, потому что, как правило, замена естественных материалов, скажем, металлических или деревянных на пластмассовые… исчезает свойство этого материала, свойство предмета, и ребенок уже не может отличить дерево от металла, стекло от металла. То есть все одинаково окрашено, все одинаково легкое и все одинаково не очень интересное. В этом плане теряется суть структуры материала.

Татьяна Вольтская: Чем грозит засилье дешевых и легких пластмассовых игрушек и слишком ранняя компьютеризация детей?

Елена Кротовская: Наши подрастающие дети теряют реальное чувство объема предметов, они видели это все в плоском изображении. И поскольку в детстве они с такими материалами не занимались, которые можно было потрогать, в руке ощутить их объем, то вот это все ощущение плоскости изображения приводит к тому, что в более взрослом возрасте люди, поступая в какие-то высшие учебные заведения, просто не умеют объемно конструировать.

Татьяна Вольтская: Параллельно с "круглым столом" была развернута выставка развивающих игрушек и пособий, сделанных по системе Монтессори. Казалось бы, почему нельзя всех детей снабдить деревянными кубиками, конструкторами, счетами и азбукой? Эти игрушки так дороги, что малообеспеченные семьи, детские дома и дома ребенка, как правило, не могут их приобрести. Особенно обидно, что таких игрушек не хватает детям с проблемами развития, которым они особенно нужны.

Татьяна Валович:

Елена Кротовская, педагог-терапевт по системе Монтессори, которая сотрудничает с компанией "Монтессори-Питер" сегодня у нас в гостях. Также у нас в студии руководитель отдела электронных изданий телевизионного объединения "Школа" Александр Варавин. Тема нашей беседы - "Игры и игрушки".

Если в репортаже нашего корреспондента прозвучала некоторая информация, что же такое правильные игрушки или пособия с точки зрения Монтессори-педагогики, то мой первый вопрос к Александру Варавину. Вы ведь занимаетесь разработкой компьютерных развивающих игр?

Александр Варавин: Да.

Татьяна Валович: Мы слышали... да и вообще в российском обществе такое двоякое отношение к этому сегменту рынка. Каким образом вы разрабатываете развивающие игры? Сотрудничаете ли с педагогами и психологами?

Александр Варавин: Обязательно. Дело в том, что только педагоги и психологи могут дать правильные рекомендации по поводу того, как разрабатывать игры и как детям следует играть в эти игры. На сегодняшний день есть много очень проблем в этой сфере, их можно разделить на проблемы, на которые может повлиять каждый из нас, и на проблемы совершенно объективные. Объективные проблемы в том, что в нашей стране до сих пор не наведен порядок с защитой прав интеллектуальной собственности. Отечественные производители игрушек, готовые делать качественные, грамотные игрушки, не могут себе этого позволить по той простой причине, что они будут стоить столько же, сколько пиратские диски. Поэтому чтобы как-то прокормить себя, компании вынуждены либо работать на Запад, либо делать какие-то совершенно дешевые, с точки зрения производства, соответственно, некачественные игры...

Татьяна Валович: Которые могут нанести вред здоровью детей.

Александр Варавин: Совершенно верно. Но надо сказать большое спасибо нашему государству, что последние несколько лет большое внимание очень уделяется этой проблеме, и благодаря государственным конкурсам, которые проводит Национальный фонд подготовки кадров, Министерство образования Российской Федерации, сегодня у нас большие шансы получить очень качественные продукты в течение ближайших 10 лет.

Татьяна Валович: А для какого возраста вы производите такие компьютерные игры?

Александр Варавин: Это продиктовано, в первую очередь, тем, откуда наша компания появилась. Раньше мы занимались производством учебных видеофильмов, передач на базе мастерской Игоря Шадхана. Впоследствии компания "Школа" встала перед вопросом, что следует заниматься и компьютерными программами в том числе. То, как мы на эту территорию "входили", это был очень интересный опыт. Мы разработали программу, которая называется "Начальная школа 1-4 класс", это сетевая компьютерная программа, предназначенная для работы в рамках учебной школьной сети для начальной школы. Здесь вся ответственность лежит на преподавателе. Ему предоставлен очень широкий инструментарий, его в методическом пособии ознакомили с нюансами работы на компьютере детей, и такая организация позволяет проводить занятия с детьми, даже если они еще не умеют читать и писать, на компьютерах.

Татьяна Валович: Елена, вчера на "круглом столе", конечно же, обсуждался вопрос о компьютерных играх. Каковы были мнения участников и каково ваше личное мнение?

Елена Кротовская: Мое личное мнение - без компьютерных игр в современном мире, наверное, уже не обойтись. Другое дело, с какого возраста мы можем предлагать ребенку эти компьютерные игры и в каком объеме. Потому что если говорить о том, как развивается ребенок, то в первую очередь мы должны помнить о том, что ребенок - это существо органическое, и оно развивается в соответствии с программой, которую в него заложила природа. А в соответствии с этой программой в первую очередь у ребенка развивается восприятие мира, движения, ощущения и, естественно, интеллект. Что касается интеллекта, возможно, тут с компьютерными играми не поспоришь. Но проблема в том, что для того, чтобы интеллект развивался, ребенок сначала должен научиться воспринимать этот мир и воспринимать его в объеме, в форме, в цвете, в ощущениях, в весе, в слухе и так далее, то есть все то, что в принципе предлагает, скажем, такая уникальная система, как система Монтессори.

Татьяна Валович: Вчера, готовясь к передаче, я посмотрела интернет и общение родителей по поводу компьютерных игр. Честно говоря, я пришла в ужас. Они обсуждают... "Моему ребенку два года. Какую компьютерную игру можно было бы ему предложить?" Есть ли какие-то стандарты, нормы, с какого возраста можно... Я знаю, что терапевты, в том числе педиатры, говорят о том, что до года вообще в комнате, где находится ребенок, если телевизор находится в поле его зрения, телевизор лучше не включать, потому что это наносит определенный вред развитию, как двигательных мышц глаз, так и интеллектуальному развитию. Так вот, когда же можно начинать играть в компьютерные игры?

Елена Кротовская: Мое мнение - чем позже, тем лучше. Если у мамы есть возможность не ставить компьютер до трех лет и не давать ребенку подходить к нему, то это было бы хорошо, потому что в первую очередь ребенок должен научиться ощущать этот мир, сопоставлять этот мир, научиться сравнивать. То есть он должен себя в этом мире почувствовать человеком, органично влившимся в тот реальный, живой, физический мир, в котором он находится.

Татьяна Валович: Александр, на ваших дисках, которые вы тиражируете, вы сказали уже, что это для начальной школы, понятно, что это не три года, а все-таки постарше, но написаны ли какие-то рекомендации, сколько должен ребенок проводить за компьютером?

Александр Варавин: Обязательно к каждой компьютерной игре или развивающей компьютерной программе должны идти методические рекомендации - и для учителей, и для родителей. Это обязательно. Более того, недопустимо совершенно до шести лет ребенка... Даже не только до шести, но, скажем, до 10 лет недопустимо, чтобы ребенок наедине с компьютером находился. Обязательно какое-то участие взрослый должен иметь в этом диалоге ребенка с компьютером.

Татьяна Валович: Тут вопрос, наверное, стоит о более ответственном подходе родителей.

Александр Варавин: Конечно.

Елена Кротовская: И не только родителей, возможно, и педагогов. Я бы хотела, чтобы у меня в группе детей с проблемами в развитии находился компьютер, именно потому, что наши дети, в общем, живут в современном мире, и есть дети с большими проблемами опорно-двигательного аппарата, которые в принципе не могут писать и никогда не смогут писать. Я им предлагаю пишущую машинку. Я думаю, если бы у меня стоял компьютер самый простой, на котором они могли бы напечатать свои первые слова, соединить эти слова, прочитать их, а потом еще и распечатать и посмотреть на этот результат, это было бы замечательно.

Татьяна Валович: А тем более что сейчас появляются речевые компьютерные технологии, которые способствуют развитию как раз таких детей с ограниченными возможностями.

Елена Кротовская: Конечно, это все вполне возможно, но только это длится несколько минут, и до этого идет большая интеллектуальная напряженная работа самого ребенка с конкретными предложенными ему педагогом материалами для того, чтобы подготовиться к этому.

Слушатель: Кирилл Николаевич, Петербург. Природа все-таки заложила в маленьком человеке потребность двигаться, общаться как-то с людьми. Мальчику - быть охотником и так далее. Поэтому не кажется ли вам целесообразным, что сперва надо обеспечить двигательную активность ребенку и, только если она обеспечена, тогда подпускать к компьютеру?

Елена Кротовская: Совершенно замечательно, конечно, я с вами согласна. Большое вам спасибо, Кирилл Николаевич, что вы обратились к нам в эфир с такой темой. Потому что, например, Монтессори-педагогика предлагает детям от года до трех совершенно иную среду, нежели от трех до шести. От года до трех... основа этой среды именно двигательная активность - лесенки, стенки шведские, какие-то канаты, хождение по линии, потому что именно в этом возрасте у ребенка начинает развиваться чувство равновесия, ритма, координация движений. Естественно, мы предлагаем такого рода упражнения.

Татьяна Валович: В семье чаще всего один ребенок, и этот ребенок завален огромным количеством игрушек - нужных и ненужных. Елена, на ваш взгляд, какое количество игрушек, игр нужно ребенку и какого плана?

Елена Кротовская: Я глубоко убеждена в том, что ребенок сам должен определить количество игрушек, которые ему необходимы. Мы должны больше доверять ребенку и его природе, потому что природа предусмотрела все необходимое в человеке для того, чтобы он мог сам развиваться. Мне кажется, задача мамы и педагога в том, чтобы понаблюдать: а чем интересуется ребенок, что необходимо ему для развития в настоящий момент? Если он очень много двигается, значит, нужно что-то придумать дома для того, чтобы ребенок двигался, значит, пришел вот такой возраст. Если ребенок интересуется мелкими предметами, значит, нужно предоставить ребенку заниматься мелкими предметами и исследовать мир другим способом и так далее. То же самое в маленьких группах.

Слушатель: Меня зовут Николай. Я хотел бы напомнить, что да, действительно, даже котята или зверята играют с маминым хвостом, и без игр они не могут вырасти, ничего у них не получится в жизни. Но, действительно, некоторые начинают играть в компьютер, а потом берут папин нож и идут в синагогу продолжать "играть". Или переходят улицу и не боятся, что их задавит машина, потому что они думают, что в запасе у них еще 10 жизней, как на втором уровне каком-нибудь. Я хотел бы сказать, что у нас есть русские разработки интереснейшие. Например, "мышка" не маленькая, а огромный шар, как от "мышки", и он вертится, внутрь помещается человек, он в очках, и в этой "мышке" можно бегать, играть в футбол и прочее. Если бы были такие законы, то наши дети, конечно, были бы тоже чемпионами, как в Южной Корее, они победили во все компьютерные игры, получили огромные гонорары. Могли бы стать хорошими футболистами в реальной жизни, к примеру. Раз нет у нас полей, то сделать такие огромные "мыши" с таким шаром (вы меня поняли?): внутрь помещается человек, на глазах у него экран мобильный, и он бегает и соревнуется с другими такими же детьми в маленьких закрытых помещениях, если нет стадионов.

Татьяна Валович: Меня настораживает только то, что это, вероятнее всего, виртуальная игра. Как она на психику действует, Елена?

Елена Кротовская: Я вспомнила замечательные слова Марии Монтессори, сказанные ею почти 100 лет назад: невозможно играть в футбол, сидя на заборе.

Татьяна Валович: Александр, вы хотели, во-первых, добавить по поводу игр. А, во-вторых, хочется продолжить тему, как же все-таки вы разрабатываете свои компьютерные развивающие методики и игры для детей, учитывая особенность детского психологического развития? Учитываете ли, как говорят врачи, принцип "не навреди"?

Александр Варавин: Я хотел бы сказать не как разработчик, а как родитель больше, отвечая в том числе на вопрос: сколько игрушек нужно иметь ребенку и каких? Дело в том, что понятие "ребенку интересно", с точки зрения компьютерных игр, это очень опасная почва, потому что когда родитель видит, что ребенок весь увлеченный сидит за компьютером, очень возбужденный, думает: о, ребенку интересно, как хорошо. На самом деле ничего хорошего в этом нет. Если ребенок играет в таком ритме и сидит, не двигается, это большой вред его здоровью. Если бы он играл при этом в футбол, была бы, конечно, совершенно другая ситуация, ребенок бы развивался, он двигался, весь адреналин, который у него вырабатывается, он уже шел бы на пользу ребенку. В данном случае можно выделить два вида безграмотности родителей в этом подходе. Один неграмотный подход, когда говорим, что компьютер - это вредно, отойди, сломаешь и прочее, когда ребенку вообще не разрешают играть, превращают его в запретный плод. И другая крайность - когда ребенку все можно, играй во что хочешь. Тогда он с ножом в синагогу и пойдет, как говорил предыдущий слушатель. Я совершенно согласен, что в футбол надо играть на футбольном поле, а всякие технические новшества, которые есть в различных странах, это очень интересно, но, я думаю, что для детей младшего возраста, наверное, это не очень хорошо.

Татьяна Валович: Следовательно, мы пришли к такому выводу, что нужно обучать родителей. Как вы считаете, кто должен этим заниматься, вот таким просвещением? Потому что, как показывает практика, получилось, что российское общество, общество родителей оказалось неподготовленным к такому валу тех компьютерных технологий, которые бурно развиваются. Елена, вы работаете по системе Монтессори. Как много родителей приходят к вам для того, чтобы понять своего ребенка и что вы им объясняете на занятиях, если такие семинары для родителей проводятся?

Елена Кротовская: Да, я работаю уже в течение 13 лет. Очень много проводилось в городе различных семинаров, в которых участвовали не только педагоги города и России, но очень много родителей просто приходят, звонят, спрашивают, что же им предложить своему ребенку. Мы, педагоги, работающие с детьми раннего возраста, всегда говорим, что до трех лет ребенку необходима мама. Поэтому наше глубокое убеждение: необходимо создавать в городе сеть мини-детских садов, в которых обязательно вместе с мамой приходил бы ребенок в специально подготовленную среду, представленную педагогом, помогающую ему развиваться именно в тех направлениях, которые ему необходимы в этом возрасте. И вместе с мамой они час-полтора, может быть, два занимаются в этой среде. Делать это ежедневно обязательно в группе детей.

Татьяна Валович: Наверное, не только с мамой, но и с папой.

Елена Кротовская: Да, с кем-то из родных обязательно. И только после трех лет можно уже попробовать привести ребенка к чужой тете, к другому педагогу и оставить его на некоторое время, на час, может быть, на два, сначала не на целый день.

Татьяна Валович: Александр, вы сказали, что вы папа. Как вы относитесь к воспитанию своих детей, как фильтруете те игры, игрушки, во что позволяете играть?

Александр Варавин: Видите ли, дети у меня еще очень маленькие, поэтому...

Татьяна Валович: Как раз это очень важно.

Александр Варавин: У меня одной дочке три года, а второй дочке - шесть месяцев скоро исполнится. Ну, я пока компьютер серьезно не рассматриваю, как то, за чем следует проводить время.

Татьяна Валович: То есть вы такой серьезный родитель, которые знает, какой вред может компьютер нанести?

Александр Варавин: Да, конечно. Мы работали в тесном сотрудничестве с институтом возрастной физиологии, директором которого является Безруких Марьяна Михайловна. В сотрудничестве именно с ней (и мы за это очень благодарны) мы и создавали свои программы. К сожалению, она сегодня не в эфире, но вы могли бы услышать очень много интересного о ребенке от нее, какие-то очень интересные факты. Должен сказать, что своего ребенка я за компьютер специально насильно сажать не буду. Но я никогда не запрещаю ей подойти, потрогать клавиатуру. Я не хочу это превращать в запретный плод и хочу, чтобы ребенок что-то пробовал - посмотреть, потрогать, но все это не... То есть я его не сажаю за компьютер.

Татьяна Валович: Компьютер очень часто позволяет моделировать такие жизненные ситуации, которые нельзя увидеть ребенку в повседневной жизни. Ну, например, я видела очень интересную игру - как из куколки получается бабочка. Не всегда можно поймать "В мире животных", где показывается это, но есть возможность это представить с помощью игры. Какими конкретно вы программами занимаетесь для младших школьников? Это природоведение, окружающий мир или что?

Александр Варавин: Здесь можно выделить несколько видов программ. Одни программы рассчитаны на работу учителя с детьми в рамках школьной компьютерной сети. Там учитель регулирует весь процесс. А другие программы связаны с домашним использованием, это наиболее сложные программы. Почему? Потому что в алгоритме программы мы должны учесть все возможные варианты действий ребенка. Мы должны иметь там сюжет, который является мотивацией ребенка к изучению каких-то материалов. В школе это проще, потому что учитель контролирует, он профессионал.

Татьяна Валович: Елена, какая разница между просто игрушкой и развивающим пособием?

Елена Кротовская: Я думаю, что для ребенка разницы никакой нет, то есть это разница только для мамы и для педагога. В любом случае ребенок выберет именно то, что ему интересно сейчас и что необходимо для его развития. Он сам не понимает иногда, почему он выбирает то или иное пособие или игрушку, но он ее выбирает. Я знаю случай, когда у мама имела комнату, заполненную игрушками, ребенок пришел в Монтессори-группу, где его научили пересыпать горох из одного кувшинчика в другой, и после этого в течение нескольких дней мама изумлялась, что ребенок, приходя домой, отодвигает в сторону все огромное количество игрушек и сидит, методично перекладывает горошинки в бутылку, потому что ничего другого мама предложить ему в этот момент не могла. У ребенка просто была элементарная потребность в развитии мелких движений, которое в этом возрасте происходит, у ребенка сензитивный период развития мелких движений, который длится примерно от полутора до трех лет. И еще ребенок в это время очень любит общаться с мелкими предметами, ему необходимо развивать координацию. Так вот, если эти игрушки, которые предложила мама, не выполняют тех функций, которые необходимо самому развивать ребенку, то, естественно, он берет и перекладывает горох, если он знает, что ему это предложили уже, например, где-то в группе.

Татьяна Валович: В репортаже нашего корреспондента прозвучала такая мысль, что, к сожалению, развивающие игрушки или, как их, может быть, правильно назвать, дидактически материал по системе Монтессори, очень дороги. А разве нельзя самим создать для своего ребенка какие-то элементарные вещи, которые, может быть, даже будут более полезны, чем дорогостоящие игрушки? Вот вы сказали о пересыпании гороха...

Елена Кротовская: Но пересыпать горох - это одна сотая часть того, что вообще предлагает сама система Монтессори. Дело в том, что Монтессори - это не набор игрушек, это 100 лет назад глубоко продуманный врачом, физиологом и педагогом дидактический материал, в котором более 200 наименований и который представляет все стороны развития ребенка. Ребенку предоставляется возможность выбора того материала, того пособия, который, как я уже говорила, в данный момент необходим ему для его развития.

Татьяна Валович: То есть это создание такой среды, в которой бы ребенок почувствовал себя свободным, чтобы она способствовала развитию его интеллектуальных способностей?

Елена Кротовская: Совершенно правильно. Именно как раз сутью воспитания ребенка в Монтессори-педагогике является его свободное передвижение в специально подготовленной педагогической среде. Там нет ничего лишнего. Монтессори-педагог не может внести в среду понравившееся ему где-то новое дидактическое пособие или игрушку, потому что там строго продуманы цвет, форма, размер, до десятой доли грамма выверены весовые таблички, чтобы стимулировать развитие у ребенка чувства веса, например, до 8-9 оттенков продуманы, скажем, цветные таблички "оттенки цветов", чтобы ребенок развивал именно восприятие цвета. То есть вся система Монтессори в первую очередь основана на развитии восприятия формы, цвета, веса, слуха и так далее.

Татьяна Валович: Эти методики или те игрушки, которые вы используете, их можно купить в простом магазине или в Петербурге нужно обязательно созваниваться с Монтессори-центром и там приобретать?

Елена Кротовская: Простые магазины не берут Монтессори-игрушки именно потому, что они недешевы. А недешевы они - потому что они качественны, потому что они продуманы, потому что они все выполняют по стандартам международных организаций. И мы не имеем права делать по-другому, иначе нарушается целостность самой системы. Но в Петербурге есть офис фабрики "Монтессори-Питер", он находится у метро "Елизаровская". Можно в интернете узнать его адрес, можно телефон узнать в справочниках. И там не только выставка этих материалов, там их можно купить и в розницу тоже. Более того, фабрика "Монтессори-Питер" пошла по такому пути - приглашает специалистов, и если вы хотите для вашего ребенка купить какой-то комплекс Монтессори-материалов, то специалист может вам рассказать, как же дома, в домашних условиях вы можете с ребенком взаимодействовать.

Татьяна Валович: Что необходимо, чтобы способствовало продвижению, чтобы эти игрушки и развивающие пособия стали более доступными для большего количества детей и родителей? Государственная поддержка?

Елена Кротовская: Государственная поддержка, конечно, необходима, потому что материалы дороги вследствие того, что необходимо специальное оборудование. Средств на такое оборудование пока у этой фабрики нет, потому что там работает не так много людей. Несмотря на огромную востребованность материалов со стороны государственных структур, дошкольных образовательных учреждений и особенно коррекционных учреждений и реабилитационных центров, который я представляю, фабрика не может удовлетворить их потребности, потому что они не в состоянии заплатить за это. А государство, насколько я понимаю, не финансирует именно закупку пособий. В частности, я работала в одной из государственных структур в течение 13 лет, и государство не выделило мне ни одного рубля на то, чтобы я приобрела эти пособия. Пособия я купила на грант, который мне дал господин Сорос восемь лет назад.

Татьяна Валович: Александр, на ваш взгляд, каким образом в такую чудесную среду обитания, которую создает методика Монтессори, мог бы вписаться компьютер? И второй, может быть, подвопрос: как сделать, чтобы те компьютерные игры, которые используют российские дети, были высокого качества, это тоже, может быть, с поддержкой государства связано?

Александр Варавин: Отвечаю на первый ваш вопрос. Я не очень хорошо знаком с особенностями системы Монтессори, поэтому сказать, как там смотрится компьютер, я не могу. Но с интересом выслушал бы мнение тех специалистов, которые занимаются системой Монтессори. Что касается мероприятий, которые мы делаем для того, чтобы наши игры были качественными и грамотными, ну, здесь, во-первых, нужно воспитать родителей, а во-вторых, родителям надо помогать. Например, ребенок играет, ему интересно, он уже вошел в раж, и приходить мама и говорит: все, время вышло, хватит, выключаем компьютер. Это тоже неграмотный подход, хотя родители вроде имеют благую цель - ограничить время работы ребенка за компьютером. Но наша задача, как разработчиков компьютерных игр, - включить туда обоснование ребенку того, что пора заканчивать игру. Например, если есть у нас такой маленький электронный персонаж, я не буду пока его рекламировать, он говорит: ой, а у меня сели батареечки и мне надо спать. Чем не аргумент закончить работу? Поэтому когда перед ребенком все обосновано, все понятно, когда он в диалоге с этим персонажем или с сюжетом, очень легко будет закончить работу на сегодняшний день.

Татьяна Валович: То есть это еще и задача разработчиков игр делать алгоритм таким образом, чтобы, может быть, даже временные рамки были рассчитаны уже на определенный возраст?

Александр Варавин: Конечно. Только такие продукты могут претендовать на то, чтобы получить гриф "рекомендовано", "допущено к использованию в системе образования". Надо, конечно, и родителей воспитать тоже. Это вопрос времени. Я думаю, со временем какой-то прогресс в этом плане будет. Как разработчики, мы будем принимать все меры к тому, чтобы наши игры и обучающие программы были именно такими. Что касается слов "игры" и "обучающие программы", как-то задавали такой вопрос Елене Владимировне, я бы такой комментарий сделал. Когда на компакт-диске продаваемом пишется "игра", его покупают, когда пишется "обучающая программа" - к нему интерес меньше. Вот один из пунктов воспитания родителей. И мы вынуждены иногда под соусом "игра" выпускать довольно интересные обучающие компьютерные программы, хотя на самом деле нам приходится немало усилий прилагать к тому, чтобы действительно был какой-то игровой сюжет, чтобы был интерес.

Татьяна Валович: Естественно, потому что, если любимый герой начинает задавать вопросы с экрана ребенку, у него появляется мотивация к тому, чтобы больше узнать.

Александр Варавин: Да, мы стараемся ребенка в процесс включить максимально. И еще один момент. Мы сейчас работаем над проектом, связанным с освоением элементарной компьютерной грамотности ребенком, которая, кстати, родителям тоже не помешала бы. В этом программном продукте мы хотим еще одной цели достичь. Мы сегодня говорили, что когда ребенок играет в игры, действительность искажается, он воспринимает мир не таким, какой он есть на самом деле. Взять любой фантастический фильм. Можно придраться к 10-15 пунктам, чего там не может быть в принципе, потому что в природе этого нет. Мы же хотим в наших компьютерных играх разделить перед ребенком, что есть на самом деле, а что является сказкой и вымыслом. Даже тот персонаж электронный, которого я сегодня упоминал, он говорит, что он есть работа людей-программистов.

Татьяна Валович: Чтобы ребенок не представлял, что в природе существует розовый заяц или зеленый слон.

Александр Варавин: Совершенно верно.

Елена Кротовская: Я тоже совершенно согласна.

Александр Варавин: То есть если мы говорим о сказке, то ребенок должен воспринимать это как сказку, интересную, живую, но сказку.

Елена Кротовская: Он должен отличать реальность от сказки. И сначала он постигает реальность.