Тамара Ляленкова: Тема сегодняшней передачи – «Обнажение в одежде».
Дело в том, что любая мода обусловлена тем или иным настроением в обществе. Трудно предположить, что тысячи и тысячи людей слепо следуют глянцевому образцу, поддавшись исключительно на рекламные уговоры. Ни одна уважающая себя женщина не наденет платье, которое не подходит к ее настроению или предложенным обстоятельствам. Поэтому и модное уже достаточно долгий срок обнажение в одежде имеет свои собственные резоны, разобраться в которых я попросила искусствоведа Раису Кирсанову и историка моды Александра Васильева.
Слово – Раисе Кирсановой.
Раиса Кирсанова: Если мы говорим об обнажении, то эта проблема в истории моды всегда вставала. Скажем, мода времени ампир, которая у нас называется «александровским временем», требовала представления человека в том виде, в каком он есть, якобы в подражание античной традиции. До такой степени, что легкие ткани, надеваемые практически на голое тело, мочили, чтобы они облипали тело как на античных рельефах. И, естественно, все было налицо, все дефекты или не дефекты фигуры. И выясняется, что даже под такую тончайшую одежду умудрялись надевать толщинки или, напротив, полукорсеты, которые формировали тело в соответствии с представлениями об античности. Во Франции после Великой французской революции мужчины при первых холодах тоги сняли. И единственная дань античности – это плотно облегающие тело белые штаны, они символизировали эту обнаженность. Но этот период был недолгим. Примерно к этому времени относится высказывание, оно приписывается Александру Ивановичу Герцену, очень интересное, – о том, что «Париж с бесчувствием хирурга наблюдает за тем, что делается в Москве и Петербурге, и по числу безвременных могил в России точно знает о количестве безмозглых дур». Потому что наш климат совершенно не соответствует какому-либо обнажению.
Потребность в этом в индивидуальности кроется. То, что это откровенный сексуальный призыв, очевидно. Но такие вещи всегда имеют под собой какую-то основу. Например, в Африке, где жаркий климат позволял бы всем ходить голыми, наличие одежды говорит о чем-то таинственным и связи с темными силами. В одежду закутывались в некоторых районах Африки только жрецы. А если женщина одета, это значит, что это тот период ее жизни, когда с ней не нужно иметь дело, потому что она находится в непосредственной связи с темными силами. С другой стороны, можно найти пример из английской истории, когда в XVII веке дамы из общества носили очень низко декольтированные платья, потому что наличие декольте говорило о том, что им нечего скрывать в самом прямом смысле. Потому что дурные болезни проявляются кожными поражениями, и если дама полностью открыта на обозрение, то это значит, что с ее нравственностью все в порядке. Для современного человека такое обнажение плеч и груди кажется как раз вызывающим и сексуальным призывом. Но в XVII веке думали по-другому. И дамы, для которых любовь была ремеслом, они должны были закутываться до самого верха, хотя, может быть, некоторые из них обладали безупречной кожей. То есть тут бывают всякие аспекты.
Женщины искали свободы. Но свободу тела они обрели благодаря Полю Пуарэ. Поль Пуарэ освободил женщин от корсета, и произошло это после 1905 года. Освободив от корсета и дав ей возможность дышать, он, тем не менее, ее стреножил, потому что предложил юбки, резко сужающиеся книзу, из тонких шелковых тканей, которые быстро рвались, если женщина шла слишком быстро. Колени стягивались эластичной петлей, и это называлось «хромая юбка». И женщины это терпеливо сносили.
Он не придумал ничего нового, потому что когда был кринолин, который очерчивал круг – расстояние, на которое можно было к женщине приблизиться, а размах этого кринолина мог быть чуть ли не трехметровым, то вроде бы мужчина не приближался. Но, с другой стороны, снизу женщина была абсолютно беззащитна, потому что в период металлических каркасов там ничего не было. Многослойные нижние юбки времени Гоголя и Пушкина все-таки скрывали что-то, а под кринолином была одна нижняя юбка, ну, две нижних юбки, а все остальное, как и в XVIII веке, делало женщину свободной для обозрения, если она, не дай бог, качалась на качелях. Катание на качелях – излюбленный мотив XVIII века.
Здесь очень трудно не впасть в пошлость, рассказывая о подобных подробностях, а на самом деле это была проза жизни. Мы сейчас находимся в непосредственной близости от Дворянского собрания. Последний бал там был в 1913 году по случаю 300-летнего юбилея дома Романовых. А согласно установлениям, протокольному этикету, нормам двора, на такие балы следовали приходить достаточно декольтированными. И известно по мемуарам отчаяние одной благородной барышни из старинного московского семейства, которая, как и все прочие, купила платье от Пуарэ совершенно нового кроя, безкорсетного, а ее не пустили, потому что она не была декольтирована должным образом.
Была такая работа, автор ее Холендер, американка, «Взгляд сквозь одежду». Целиком разделяю ее мнение о том, что обнаженным был только грек, античный человек, а вот все другие периоды культуры – это раздетые люди. Потому что если мы возьмем ню в искусстве, то оказывается, что на всех этих телах следы одежды – либо корсета средневекового, подвязок на картинах Рубенса. То есть тело изображается так, как бы оно одето, а на самом деле оно раздето, но не обнажено. Потому что обнажение требует безупречной гармонии, красоты, а в раздетости может быть все, что соответствует модному идеалу.
Тамара Ляленкова: Разумеется, обнажение в одежде имеет свои очевидные преимущества. И хотя не всякая фигура соответствует модному идеалу, сегодня на городских улицах обнажаются все – и мужчины, и женщины. Мне трудно предположить, что это как-то связано с глобальным потеплением. За разъяснениями и обратилась к историку моды Александру Васильеву.
Александр Васильев: Античность была эпохой теплого климата, поэтому нагота Древнего Египта, нагота Древнего Крита, Древней Греции, Древнего Рима – это все же та форма и состояние человека, когда кругом тепло. С другой стороны, дохристианское общество относилось к чувству стыда совсем по-особому. Христианская мораль как раз запретила все возможные обнажения и длилась долго, до крестовых походов. И конечно, главным поводом для обнажения женщин и мужчин являются всегда войны. Чаще всего для обнажения женщин – когда мужчин мало, когда они уходят на фронт. Поэтому именно в эпоху средневековья появились первые корсеты, которые помогли женщинам поднять грудь и утянуть талию, то есть иллюзорно сформировать фигуру более привлекательную.
С другой стороны, открытие тела в эпоху ренессанса позволило всем узнать каноны классической красоты Древней Греции, Древнего Рима в первую очередь, потому что ренессанс начался в Италии, и мода на обнажение груди у женщин и гульфика у мужчин началась именно в эту эпоху. В XVI веке появилась эта срамная, на наш взгляд, мода – шить гульфики в форме мужского фаллоса и набивать их конским волосом, песком и травой. Откуда в русском языке осталось знаменитое выражение – «песок сыпется», что значит – мужчина вовсе не так молод, как бы ему хотелось, он даже старик, и у него из щелей его гульфика мирным образом высыпается содержимое. Поэтому, конечно, главным соблазнительным местом у мужчины, как правило, является его детородный орган, который подчеркивался всю эпоху ренессанса. А затем прятался, но при этом обнажались часто ноги благодаря моде на коротенькие панталоны, кюлоты и чулки.
Например, Людовик XIV , король Франции, который обладал тощими ногами, ввел моду на искусственные икры, сделанные из конского волоса и ваты, которые он подкладывал внутри свои чулок, для того чтобы нога выглядела более мускулистой и более привлекательной для женщин. Или, скажем, мода на гусарские лосины, куда мужчины смелости ради подкладывали сухую кроличью лапку, для того чтобы женщины могли помечтать. Как говорили тогда, «колеса-колеса, а ехать не на чем».
Тамара Ляленкова: Что еще, какая часть тела у мужчины считалась красивой?
Александр Васильев: Торс, мужской торс. Но отношение к нему было различным. Например, в XIX веке и в начале XX века считалось неприличным иметь волосы на груди, поэтому мужчины всегда эпилировали их, пользовались горячим воском, который они разливали на груди, а затем удаляли всю растительность, потому что мужчины с растительностью были похожи на зверей. Поэтому и купальные костюмы были всегда с верхом для мужчин. Только в 30-е годы появились купальные трусики без верха, без маечки. Мужчины тоже были достаточно соблазнительны и провокационны.
Но главные моменты соблазнения, конечно, связаны с наполеоновскими войнами, когда столько мужчин было убито, и женщины перешли к муслиновым прозрачным платьям. Первая мировая война, когда женщины сняли корсет, остригли коротко волосы и укоротили юбки, открыли голую спину впервые. Как правило, конечно, женщины подчеркивали талию – это самая главная константа, но она «ездила» очень высоко и очень низко. В 20-е годы – совсем на бедрах, в эпоху Ампир – совсем под грудью. Хотя женщины иногда шли даже на операции по удалению ребер, для того чтобы талию было возможно утянуть еще тоньше, в ту эпоху, когда общего наркоза не существовало. Поэтому женщинам давали выпить литр спиртного, затем они крепко засыпали, и в таком состоянии их резали. Но, как говорят французы, чтобы быть красивой, надо страдать. А чтобы казаться красивой, надо страдать еще больше.
Все 20-е годы, послевоенное время, когда борьба за место под солнцем среди женщины была особенно явной, низкая талия, прямой силуэт, обнажение рук, спины, еще раз ног. И, конечно же, Вторая мировая война, которая подарила нам « news look » Кристиана Диора как реакцию на отсутствие мужчин: высоко поставленная грудь, осиная талия, как у Гурченко в «Карнавальной ночи». Очень сексуальный вид благодаря декольте а-ля Джина Лолобриджида, Софи Лорен, Брижит Бордо, Мерелин Монро – все это героини очень сексуальной эпохи бэби-бума, когда мужчины хотели увидеть в женщине возможную мать его детей. Именно этот стиль важен в середине прошлого века.
Сегодня ситуация в России такова, что она лидирует в стиле порно-шик в моде, и женщины готовы раздеваться постоянно. Если сравнивать мужчин и женщин в России в момент репродуктивной активности, на каждого мужчину приходится 2,7 женщины. Так что мы живем в полном бабьем царстве, где не хватает объективно 20 миллионов мужчин, чтобы создать равновесие. Мода всегда была зеркалом истории, мода сегодняшнего дня точно так же отражает историю. Если не историю война, отчасти и войны тоже. Состояние женщин в России, когда их оказалось слишком много, они оказались физически красивыми, здоровыми, голубоглазыми блондинками с красивой грудью, тонкой талией, длинными ногами, каблучками и красивыми волосами, - однако, на них нет спроса.
