Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие директор Департамента информации временной администрации ООН в Косове Александр Иванько.
Андрей Шарый: Андрей Шарый: Многие эксперты в эти дни высказывают предположение, что наиболее эффективным способом разрешения конфликта на Ближнем Востоке могла бы стать миротворческая операция ООН. Гость рубрики "Собственный опыт" в программе "Время Свободы" сегодня директор Департамента информации временной администрации ООН в Косове Александр Иванько, много лет проработавший в международных миротворческих операциях. Он рассказывает о том, как именно могла бы быть организована подобная операция на Ближнем Востоке.
Александр Иванько: По большому счету, есть два типа операций - операция в рамках параграфа 6 Устава ООН и операции в рамках параграфа 7 Устава ООН. Параграф 6 - это в основном мониторинг, когда есть какое-то уже соглашение о перемирии и так далее. Другие операции - это операции под параграфом 7. Это, например, операция в Косово, где ООН имеет достаточно жесткие полномочия, в том числе имеет вооруженную полицию здесь. Проблема начинается, когда принимаются решения о том, что миротворческая операция подпадает под параграф 6 и под параграф 7. Такая была ситуация с силами ООН по охране бывшей Югославии, когда оба параграфа обеспечивали мандат миссии. Поэтому тут должна быть достаточно четкая ясность со стороны стран членов Совета Безопасности о том, какую операцию они хотят.
Андрей Шарый: Разница в том, что могут делать миротворцы, и чего они не могут делать? Речь идет о принуждении к миру?
Александр Иванько: Абсолютно верно, что операции под параграфом 7 позволяют силам ООН применять силу, в то время, как параграф 6 позволяет применять силу только для защиты самих войск ООН. Значит, опять же не факт, что это будет ООНовская миссия. Это может быть коалиция, как было в Албании в 1997-1998 году. Это может быть миссия Европейского Союза. Это может быть НАТОвская миссия. Но опять здесь должна быть ясность со стороны Совета Безопасности.
Андрей Шарый: Есть какие-то пределы эффективности миротворческой операции? Не припомню случая, чтобы все были довольны тем, как работала миротворческая операция. Всегда найдутся недовольные.
Александр Иванько: Это абсолютно железно. Я тоже, кстати, не помню, чтобы все были довольны какой-то миротворческой миссией. Наверное, единственное исключение - это миссия в Восточной Славонии. В Хорватии было достаточно четкий мандат. Тут опять же нужна ясность со стороны стран членов Совета Безопасности. Как они видят эту миссию? Будет ли эта миссия под мандатом ООН, или это будет другой мандат? НАТОвский мандат позволяет миссии быть более жесткой.
Андрей Шарый: Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан, который в свое время, кстати, был помощником Генерального секретаря ООН по миротворческим операциям, заявил, что на Ближнем Востоке не будет миротворческой операции. ООН не вступит в серьезные переговоры, пока не будет достигнуто соглашение о прекращении огня. Это общая практика для формирования миротворческой миссии или нет?
Александр Иванько: Это практика, которая предпочтительная. Были миссии, когда не было соглашения о перемирии. По большому счету, ООН предпочитает вступать в игру, когда уже есть какое-то соглашение о перемирии, когда стороны договорились. Тогда ООН может заниматься мониторингом этого перемирия, вести работу с различными сторонами.
Андрей Шарый: Как определяется национальный состав участников миротворческой операции? Есть какие-то общие принципы? Обязательно ли это, например, страны, постоянные участники Совета Безопасности?
Александр Иванько: Нет, нет, это абсолютно не обязательно. Это в основном Департамент по миротворческим миссиям обращается к странам с просьбой предоставить войска, полицию. Потом страны или предоставляют войска и полицию, либо не предоставляют.
Андрей Шарый: А что касается национального состава? Есть какие-то предпочтения военных контингентов тех стран, которые как-то близки по менталитету, лучше понимают ситуацию, или это не учитывается?
Александр Иванько: По большому счету, это не учитывается. У нас есть контингенты полиции, например, из России, Украины, США, Германии, Дании, Нигерии, Бангладеша, Индии, Пакистана. Принципиальная позиция ООН - все страны члены ООН имеют право участвовать в миротворческих миссиях ООН.
Андрей Шарый: В миротворческой истории ООН есть примеры долговременных миротворческих операций, прежде всего, операция на Кипре, где миротворцы уже больше 30 лет, это операция и в том же Ливане, где наблюдатели почти два десятилетия после окончания гражданской войны. Есть ли какая-то опасность того, что это без начала и конца, то есть, грубо говоря, ситуация замороженная, она будет всегда?
Александр Иванько: Вообще-то, по большому счету, мандаты миссии ООН принимаются ежегодно, продлевается ежегодно. Есть миссия с открытым мандатом, например, вроде миссии в Косово. Эта миссия будет здесь, пока не будет принята новая резолюция Совета Безопасности ООН, которая заменит резолюцию 1244. А есть миссии, которые продлеваются каждый год, например, как миссия в Боснии. Поэтому тут опять же Совет Безопасности должен принять решение - или это будет резолюция Совета Безопасности открытого типа, и там будет обосновано при каких условиях миссия прекратит существование, или это будет резолюция, которая будет обновляться каждый год, каждые два-три года.
Андрей Шарый: Предположим, что на Ближнем Востоке установлено какое-то шаткое перемирие. Собрался Совет Безопасности, определил как-нибудь параметры миротворческой операции, приняли резолюцию, в том числе учредили миротворческую операцию. Сколько времени потребуется для того, чтобы эта миротворческая операция начала эффективно функционировать?
Александр Иванько: Она начнет функционировать с первого дня. Но, например, если там будут полицейские, скажем, на это уходит обычно до 6 месяцев, чтобы все полицейские находились на месте. Воинский контингент обычно быстрее.
