В российской блогосфере отмечали 1 Мая. Несмотря на то, что официально этот праздник именуется Днем весны и труда, для молодежи он обрел новый политический смысл. Блоги пестрели отчетами о прошедших во многих городах монстрациях. Комментирует политик Илья Яшин:
Монстрация – это акция гражданского самовыражения. Большинство лозунгов здесь абсурдные или издевательские. Многие участники наряжаются в костюмы. В России усилиями властей вся политика превратилась в сплошной абсурд (чего стоит хотя бы знаменитый лозунг единороссов "парламент не место для дискуссий"). И в этом смысле первомайская Монстрация стала вполне органичным ответом на державный идиотизм.
Организатора новосибирской Монстрации художника Артема Лоскутова пытались преследовать и прессовать: акцию запрещали, у него «находили» травку, возбуждали дела, судили. Тем временем сама Монстрация стала общероссийским культурным явлением и собирает тысячи людей. На Монстрации-2011 был известный музыкант Александр "Чача" Иванов, который шел с издевательским плакатом "Режимом довольны". Я наблюдал, как полицейский удовлетворенно переписывал этот лозунг в блокнотик. Бедняга полицейский, он, кажется, так ничего и не понял.
На сайте петербургского журнала "Прочтение" о неизбежно фарсовой природе политического высказывания в современной России размышляет филолог Дмитрий Калугин:
Мы находимся в полном неведении о качествах главного действующего лица. Кто он — Хлестаков или Ревизор? Добрый или злой? Ответ прост: единственное, что остается — это толковать знаки, которые секретирует эта загадочная субстанция власти. Любой информационный повод лишь обнажает неопределенность, расколовшуюся целостность, где, вполне возможно, сама власть уже утратила устойчивость. Медведев поддерживает резолюцию Совбеза ООН, Путин говорит о крестовом походе. «Раскол!» — радуются одни. "Да вас просто дурят!" — отвечают вторые. Мне думается, что какой бы ни были реакция и политическая позиция, заявление о ней свидетельствует, что «общественный организм» скорее жив, чем мертв. Подобные обсуждения способствуют поддержанию градуса общественной жизни и сегрегации социального пространства, помогают почувствовать единомышленников и будущих противников, "плечо друга и недруга". Кроме того, существует тайная надежда, что удачно сказанное слово (а чего ради все это тогда пишется?) вызовет цепную реакцию, и в результате что-то изменится, например, все окончательно накроется. Или, например, справедливость восторжествует и к власти придет добрый и мудрый правитель. Тандем доброго и злого следователя распадется, сгинет, словно его никогда не было. Можно сколько угодно гадать, каким будет финал этой драмы и кто кого одолеет... Но узнаем мы о нем не раньше, чем в самом конце пьесы. Когда Хлестаков, кем бы он ни был, отправится восвояси, а вместо него явится законный, избранный, легитимный президент. И наступит Вечная суббота.
***
Сирия становится темой номер один в американской блогосфере, и большинство пишущих на эту тему волнует реакция США на эти события. Линия действий американского руководства, предложенная бывшим представителем Госдепартамента Филиппом Кроули в блоге The Daily Beast, многим представляется логичной, однако далеко не все готовы безоговорочно ее поддержать. Кроули пишет:
Вмешавшись в происходящее в Ливии и призвав Муамара Каддафи отказаться от власти, Обама вроде бы принял на себя ответственность по защите гражданского населения, однако в случае с Сирией он пока не делает того же самого. Но если Каддафи должен уйти, потому что он не желает реформ и не чурается никаких средств, чтобы подавить протесты населения, которое его больше не боится, то почему не должен уйти Асад? Если мы защищаем ливийцев, то почему мы не защищаем сирийцев? По мере углубления конфликта разницу между Каддафи и Асадам усмотреть все труднее. Осторожность администрации США понятна: мы не уверены, что те, кто придет на смену Асаду, будут лучше. Но если бы мы руководствовались только этим критерием, Хосни Мубарак до сих пор был бы президентом Египта. Если миссия США состоит в том, чтобы способствовать установлению во всем мире ответственных правительств, представляющих интересы своего народа, то мы не можем ссылаться на трудности. Мы должны включаться везде, где наше участие может оказаться важным. Если нелегитимен Каддафи, то Асад тоже нелегитимен, и мощнейшая в мире демократия должна об этом заявить.
Другие, не столь решительно настроенные авторы, пытаются понять, что происходит внутри Сирии, и знакомят западную публику с медиа-командой сирийских революционеров, основными рабочими инструментами которой являются Facebook, Youtube и Twitter. Дэвид Кеннер пишет на сайте Foreign Policy:
Иностранных журналистов из Сирии давно выгнали, поэтому огромную роль в распространении информации о происходящем в стране играют интернет-активисты. Одной из ключевых фигур является Усама Монаджед. Он живет в Британии, и занимается подсчетом количества погибших, помогает иностранным журналистам связаться с очевидцами событий и дает ссылки на видео-репортажи из Сирии, которые появляются на Youtube. Важную роль в распространении видео играет и Висам Тариф, директор правозащитной организации. Однако ни Монаджед, ни Тариф не справились бы со своей задачей, если бы не огромное количество волонтеров, предоставляющих информацию и занимающихся ее верификацией.
Монстрация – это акция гражданского самовыражения. Большинство лозунгов здесь абсурдные или издевательские. Многие участники наряжаются в костюмы. В России усилиями властей вся политика превратилась в сплошной абсурд (чего стоит хотя бы знаменитый лозунг единороссов "парламент не место для дискуссий"). И в этом смысле первомайская Монстрация стала вполне органичным ответом на державный идиотизм.
Организатора новосибирской Монстрации художника Артема Лоскутова пытались преследовать и прессовать: акцию запрещали, у него «находили» травку, возбуждали дела, судили. Тем временем сама Монстрация стала общероссийским культурным явлением и собирает тысячи людей. На Монстрации-2011 был известный музыкант Александр "Чача" Иванов, который шел с издевательским плакатом "Режимом довольны". Я наблюдал, как полицейский удовлетворенно переписывал этот лозунг в блокнотик. Бедняга полицейский, он, кажется, так ничего и не понял.
На сайте петербургского журнала "Прочтение" о неизбежно фарсовой природе политического высказывания в современной России размышляет филолог Дмитрий Калугин:
Мы находимся в полном неведении о качествах главного действующего лица. Кто он — Хлестаков или Ревизор? Добрый или злой? Ответ прост: единственное, что остается — это толковать знаки, которые секретирует эта загадочная субстанция власти. Любой информационный повод лишь обнажает неопределенность, расколовшуюся целостность, где, вполне возможно, сама власть уже утратила устойчивость. Медведев поддерживает резолюцию Совбеза ООН, Путин говорит о крестовом походе. «Раскол!» — радуются одни. "Да вас просто дурят!" — отвечают вторые. Мне думается, что какой бы ни были реакция и политическая позиция, заявление о ней свидетельствует, что «общественный организм» скорее жив, чем мертв. Подобные обсуждения способствуют поддержанию градуса общественной жизни и сегрегации социального пространства, помогают почувствовать единомышленников и будущих противников, "плечо друга и недруга". Кроме того, существует тайная надежда, что удачно сказанное слово (а чего ради все это тогда пишется?) вызовет цепную реакцию, и в результате что-то изменится, например, все окончательно накроется. Или, например, справедливость восторжествует и к власти придет добрый и мудрый правитель. Тандем доброго и злого следователя распадется, сгинет, словно его никогда не было. Можно сколько угодно гадать, каким будет финал этой драмы и кто кого одолеет... Но узнаем мы о нем не раньше, чем в самом конце пьесы. Когда Хлестаков, кем бы он ни был, отправится восвояси, а вместо него явится законный, избранный, легитимный президент. И наступит Вечная суббота.
***
Сирия становится темой номер один в американской блогосфере, и большинство пишущих на эту тему волнует реакция США на эти события. Линия действий американского руководства, предложенная бывшим представителем Госдепартамента Филиппом Кроули в блоге The Daily Beast, многим представляется логичной, однако далеко не все готовы безоговорочно ее поддержать. Кроули пишет:
Вмешавшись в происходящее в Ливии и призвав Муамара Каддафи отказаться от власти, Обама вроде бы принял на себя ответственность по защите гражданского населения, однако в случае с Сирией он пока не делает того же самого. Но если Каддафи должен уйти, потому что он не желает реформ и не чурается никаких средств, чтобы подавить протесты населения, которое его больше не боится, то почему не должен уйти Асад? Если мы защищаем ливийцев, то почему мы не защищаем сирийцев? По мере углубления конфликта разницу между Каддафи и Асадам усмотреть все труднее. Осторожность администрации США понятна: мы не уверены, что те, кто придет на смену Асаду, будут лучше. Но если бы мы руководствовались только этим критерием, Хосни Мубарак до сих пор был бы президентом Египта. Если миссия США состоит в том, чтобы способствовать установлению во всем мире ответственных правительств, представляющих интересы своего народа, то мы не можем ссылаться на трудности. Мы должны включаться везде, где наше участие может оказаться важным. Если нелегитимен Каддафи, то Асад тоже нелегитимен, и мощнейшая в мире демократия должна об этом заявить.
Другие, не столь решительно настроенные авторы, пытаются понять, что происходит внутри Сирии, и знакомят западную публику с медиа-командой сирийских революционеров, основными рабочими инструментами которой являются Facebook, Youtube и Twitter. Дэвид Кеннер пишет на сайте Foreign Policy:
Иностранных журналистов из Сирии давно выгнали, поэтому огромную роль в распространении информации о происходящем в стране играют интернет-активисты. Одной из ключевых фигур является Усама Монаджед. Он живет в Британии, и занимается подсчетом количества погибших, помогает иностранным журналистам связаться с очевидцами событий и дает ссылки на видео-репортажи из Сирии, которые появляются на Youtube. Важную роль в распространении видео играет и Висам Тариф, директор правозащитной организации. Однако ни Монаджед, ни Тариф не справились бы со своей задачей, если бы не огромное количество волонтеров, предоставляющих информацию и занимающихся ее верификацией.
