Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Данила Гальперович.
Андрей Шарый: В Москве сегодня начались переговоры между представителями России и США по стратегическим наступательным вооружениям. Диалог идет пока на уровне высокопоставленных экспертов, которые должны дать концепцию нового договора в этой сфере к июлю, когда встретятся Дмитрий Медведев и Барак Обама, президенты двух стран.
Данила Гальперович: Консультации по выработке нового договора о сокращении стратегических наступательных вооружений идут за закрытыми дверями и пока, судя по всему, участники переговоров их результатами с прессой делиться не готовы. Разговор идет на уровне экспертов, во главе которых с российской стороны - директор департамента Министерства иностранных дел России по вопросам безопасности и разоружения Анатолий Антонов, а с американской - заместитель госсекретаря США Роуз Геттемюллер. Роуз Геттемюллер хорошо знакома с российскими реалиями и даже прожила некоторое время в Москве, возглавляя Московский центр Карнеги. Как сообщается, американцы привезли в Москву уже воплощенные на бумаге проекты некоторых пунктов будущего договора. Россия в лице президента Медведева уже довольно давно озвучила свои основные пожелания.
Дмитрий Медведев: Необходимо ограничить и средства доставки ядерных боезарядов, а не только, собственно, количество самих боеголовок, имея в виду и межконтинентальные баллистические ракеты, и баллистические ракеты подводных лодок, и тяжелые бомбардировщики, которые несут ядерные средства. Считаем возможным исключить саму вероятность, возможность размещения стратегических наступательных вооружений за пределами национальной территории.
Данила Гальперович: Москва в ходе подготовки к переговорам заявила еще одно условие - тема стратегических наступательных вооружений должна быть тесно связана с темой развертывания элементов противоракетной обороны США в Европе. В день начала переговоров эту настоятельную просьбу повторил председатель комитета Государственной Думы по международным делам Константин Косачев.
Константин Косачев: Пока нет понимания, насколько это новое соглашение будет либо чисто разоруженческим, затрагивая вопросы ядерных потенциалов, либо более комплексным, затрагивая и смежные темы, например, судьбы противоракетной обороны и размещения соответствующих систем в Польше и Чехии. Понятно, что если такой увязки не будет, понятно, что если американцы будут продолжать настаивать на своем праве развивать противоракетную оборону, то стратегическое разоружение будет идти значительно более низкими темпами, а может быть даже и забуксует.
Данила Гальперович: Тему сокращения ракет и контроля за их количеством и двадцать лет назад, и теперь, поднимали президенты США. Может показаться, что Москве это нужно меньше, чем Вашингтону, но военный эксперт Павел Фельгенгауэр в интервью Евгении Назарец поясняет, что это не так.
Павел Фельгенгауэр: Россия продолжает дальше разоружаться, поскольку у нас нет даже не столько средств, сколько возможностей технологических продолжать поддерживать прежнюю группировку. Новые ракеты, которые у нас делают, их до сих пор доводят, даже "Тополь-М"... У нас происходит снижение. Мы бы хотели, раз у нас сокращается, чтобы и американцы тоже сократились, причем, договор был бы такой строгий, чтобы они, если сократятся до 1500, как и мы, чтобы они не могли легко с этого уровня уйти, чтобы не могли дозагрузить.
Например, у нас есть подводные лодки типа "Тайфун". У нас их было 6 построено в советское время. Это гигантские такие подводные лодки. 50 тысяч тонн водоизмещения. Самые большие, когда-либо построенные в мире. Было 6, из них 3 порезали, в том числе американцы за это заплатили, на металлолом, а еще 3 остались. Так вот считается, что на этих подводных лодках в сумме находится 600 боеголовок. А в действительности ракет на этих подводных лодках нет. Есть подводные лодки, а ракет нет. Они все равно числятся по методике подсчета договора СНВ. Различия там бывают двукратные. Надо еще как-то пытаться боеголовки считать снятыми. Раньше их вообще никто не считал. Но у американцев сдерживания уровня вообще нет проблем. Ракеты "Трайдент" надежны, подводные лодки тоже. Будет новый вариант ракеты скоро сделан. Они могут поддерживать нынешний уровень, могут поддерживать меньший, могут больший. Они могут иметь, сколько хотят, а у нас сколько получится.
Данила Гальперович: Так или иначе, к июльской встрече Дмитрия Медведева и Барака Обамы должны появиться первые наработки по новому договору, а к декабрю сам новый договор должен быть подписан, так как старый - СНВ-1 - заканчивает свое действие 5 декабря этого года.
Андрей Шарый: Перспективы начавшихся в Москве переговоров по разоружению я попрошу прокомментировать в прямом эфире программы "Время Свободы" известного московского внешнеполитического эксперта, приглашенного профессора Гудзоновского института в Вашингтоне Андрей Пионтковский.
Андрей Андреевич, добрый вечер. Верно я понимаю, что обе стороны, пусть по-разному, но одинаково фактически заинтересованы в успехе этих переговоров? Поэтому вопрос такой: значит, не нужно ожидать никаких осложнений?
Андрей Пионтковский: Добрый вечер. Да, вы абсолютно правы, это редкий случай, когда совершенно очевидна по разным причинам политическая воля с обеих сторон. Но со стороны России частично, Павел говорил уже об этом, наша страна все равно сокращает. Кроме того, для Москвы очень важно такое юридически обязывающее соглашение в области ядерных разоружений двухстороннее, которое как бы подчеркивает статус России, как сверхдержавы в той единственной сфере, в которой она действительно является сверхдержавой - ядерные вооружения.
Что касается Обамы, то, во-первых, демократические администрации всегда традиционно были гораздо больше настроены положительно, с большим энтузиазмом все эти вопросы контроля над вооружениями продвигали. Кроме того, Обама тут провозгласил вообще великую цель безъядерного мира, хотя эта цель абсолютно недостижимая. Тем не менее, любое сокращение будет представлено, как движение этой великой цели.
Андрей Шарый: Означает ли это, что двум молодым, скажем так, президентам обеспечено такое мягкое вхождение в новый этап российско-американских отношений, вот они начнут такое серьезное общение с подписания нового договора?
Андрей Пионтковский: Во-первых, до подписания все-таки далеко. Тут масса технических проблем, ряд из них предыдущие комментаторы уже подняли - и возвраты потенциала, и способы подсчета, и что делать с противоракетной обороной. Но, опять же, повторяю, при наличии политической воли они будут решены. Я бы только не драматизировал, как делает наш МИД, вот эту дату, что в декабре истекает договор, нужно обязательно к декабрю. Ничего не случится. Скорее всего, где-то в первой половине нынешнего года этот договор будет подписан.
Андрей Шарый: То есть ядерная война не начнется в любом случае, будем надеяться, с вами. Андрей Андреевич, Россия, кажется, обставляет начало этих переговоров какими-то дополнительными условиями. Увязка с развертыванием в Европе элементов американской противоракетной обороны, которая пока не будет развернута, но, тем не менее. Говорилось в свое время, если я не ошибаюсь, о том, что как-то это будет увязано с договором об обычных вооружениях. Это нормально в дипломатической практике?
Андрей Пионтковский: Что касается первого, то это даже вне всякой истории дипломатической. Концептуально вопросы связаны. Потому что мы все говорим, стабильность, стабильность. А что это такое? Это, извините, условия взаимного гарантированного уничтожения, вот о чем будут договариваться наши эксперты. И, естественно, когда развернута противоракетная система, другие уравнения работают. То есть нужно накладывать ограничения и на наступательные вооружения, и на элементы противоракетной обороны. Это абсолютно логично. А обычные вооружения - это совершенно другая сфера. Тут, я думаю, какая-то, слишком такая активная позиция, это несерьезно.
Андрей Шарый: Тем не менее, как-то движутся вперед в этой сфере отношения России и США относительно российско-натовского договора об обычных вооружениях в Европе?
Андрей Пионтковский: Ведь договор тоже по-своему абсурден. Он ведь задумывался для ограничения громадного превосходства Варшавского пакта над НАТО еще в 70-е, 80-е годы. А когда его подписали, то задача встала другая - как-то ограничить натовское превосходство. Ну так натовцы не выбрали даже те лимиты, которые по вооружениям им дали, а мы устраивали там всякие капризы в последние годы по этому договору. Вообще, это такая тема, о которой вполне можно было бы забыть. Потому что никакой угрозы войны в Европе нет, как это было в 60-х-, 70-х годах.
Андрей Шарый: Андрей Андреевич, так и сделаем, забудем. Я благодарю Андрея Пионтковского за комментарий по теме стратегического разоружения.
