Программу ведет Евгения Назарец. Принимает участие адвокат Анна Ставицкая.
Евгения Назарец: Катынское дело дошло до Страсбурга. Группа адвокатов, представляющих интересы родственников польских офицеров, расстрелянных по решению НКВД в 1940 году, обратилась с жалобой в Европейский суд по правам человека. Поводом для этого стало прекращение следствия в России по "катынскому делу", отказ в реабилитации убитых польских офицеров и отказ в признании их родственников потерпевшими. Адвокат Анна Ставицкая – одна из тех, кто представлял интересы польских граждан в российском суде по этому делу. Она рассказала о содержании обращения в Страсбургский суд. В эфире РС была адвокат Анна Ставицкая. Группа адвокатов, представляющих интересы родственников польских офицеров, расстрелянных по решению НКВД в 1940 году, обратилась с жалобой в Европейский суд по правам человека.
Анна Ставицкая: Мы жалуемся на нарушение статьи второй Европейской конвенции, это "Право на жизнь", полагаем, что не было проведено эффективное расследование по этому делу, были нарушены права родственников погибших польских офицеров, которых не признали потерпевшими по делу и, соответственно, все расследование было проведено в нарушение их прав. А также мы жалуемся на нарушение статьи восьмой Европейской конвенции "Защита частной жизни" в связи с тем, что также были нарушены процессуальные права наших доверителей в связи с тем, что их родственники не были реабилитированы.
Евгения Назарец: Напомните, какие препятствия для вынесения законного решения внутри страны были тогда, на момент рассмотрения дела в России?
Анна Ставицкая: Никаких препятствий для законного рассмотрения нашей жалобы не было. Если бы наша жалоба была рассмотрена именно с точки зрения закона, то она бы подлежала удовлетворению. У нас было две жалобы. Мы подали заявление в Главную военную прокуратуру о реабилитации погибших офицеров, и Главная военная прокуратура даже отказалась рассматривать наше заявление, сказав, что так как уничтожены все дела, то не могут даже рассматривать по существу наше заявление. Все аргументы сводились к тому, что так как не идентифицированы те лица, в интересах которых поданы жалобы, то и нет оснований полагать, что они были расстреляны. Но, однако, каких-либо данных о том, что они счастливо избежали смерти, прокуратура не представила. Как раз наоборот - те сведения, которые имеются в материалах дела, говорят о том, что все те лица, которые находились в лагерях, все были расстреляны. Решения, которые были внутри страны, полны лицемерия, на мой взгляд, и не соответствуют закону. Что касается нашей жалобы в военный суд, она касалась как раз того, что родственники погибших не были привлечены к делу в качестве потерпевших и, соответственно, были нарушены их права, которыми закон наделяет потерпевших. Мы как раз говорили о том, что необходимо отменить постановление о прекращении этого уголовного дела и проводить расследование, предоставив родственникам погибших все предусмотренные законом права. Нам также было отказано практически на тех же основаниях. Было сказано о том, что так как лица не были идентифицированы, то и нет оснований полагать, что они были расстреляны. Было идентифицировано всего 22 человека, и были они идентифицированы исключительно по жетонам. Теперь позиция очень простая - с одной стороны, люди расстреляны, с другой стороны, их не идентифицировали, а раз не идентифицированы, значит, и не расстреляны. А что это за (я извиняюсь, может быть, это будет звучать очень грубо) найденная гора трупов, никого не интересует.
Евгения Назарец: Через какой срок можно будет ожидать каких-то движений по вашему обращению?
Анна Ставицкая: Если нашей жалобе придадут приоритетное рассмотрение, вне очереди, то эта жалоба будет рассматриваться более быстро. Но каких-либо сроков в регламенте Европейской конвенции не предусмотрено. Я думаю, что минимум это будет все равно два года. Надеюсь, что как раз два-три года.
Евгения Назарец: Катынское дело дошло до Страсбурга. Группа адвокатов, представляющих интересы родственников польских офицеров, расстрелянных по решению НКВД в 1940 году, обратилась с жалобой в Европейский суд по правам человека. Поводом для этого стало прекращение следствия в России по "катынскому делу", отказ в реабилитации убитых польских офицеров и отказ в признании их родственников потерпевшими. Адвокат Анна Ставицкая – одна из тех, кто представлял интересы польских граждан в российском суде по этому делу. Она рассказала о содержании обращения в Страсбургский суд. В эфире РС была адвокат Анна Ставицкая. Группа адвокатов, представляющих интересы родственников польских офицеров, расстрелянных по решению НКВД в 1940 году, обратилась с жалобой в Европейский суд по правам человека.
Анна Ставицкая: Мы жалуемся на нарушение статьи второй Европейской конвенции, это "Право на жизнь", полагаем, что не было проведено эффективное расследование по этому делу, были нарушены права родственников погибших польских офицеров, которых не признали потерпевшими по делу и, соответственно, все расследование было проведено в нарушение их прав. А также мы жалуемся на нарушение статьи восьмой Европейской конвенции "Защита частной жизни" в связи с тем, что также были нарушены процессуальные права наших доверителей в связи с тем, что их родственники не были реабилитированы.
Евгения Назарец: Напомните, какие препятствия для вынесения законного решения внутри страны были тогда, на момент рассмотрения дела в России?
Анна Ставицкая: Никаких препятствий для законного рассмотрения нашей жалобы не было. Если бы наша жалоба была рассмотрена именно с точки зрения закона, то она бы подлежала удовлетворению. У нас было две жалобы. Мы подали заявление в Главную военную прокуратуру о реабилитации погибших офицеров, и Главная военная прокуратура даже отказалась рассматривать наше заявление, сказав, что так как уничтожены все дела, то не могут даже рассматривать по существу наше заявление. Все аргументы сводились к тому, что так как не идентифицированы те лица, в интересах которых поданы жалобы, то и нет оснований полагать, что они были расстреляны. Но, однако, каких-либо данных о том, что они счастливо избежали смерти, прокуратура не представила. Как раз наоборот - те сведения, которые имеются в материалах дела, говорят о том, что все те лица, которые находились в лагерях, все были расстреляны. Решения, которые были внутри страны, полны лицемерия, на мой взгляд, и не соответствуют закону. Что касается нашей жалобы в военный суд, она касалась как раз того, что родственники погибших не были привлечены к делу в качестве потерпевших и, соответственно, были нарушены их права, которыми закон наделяет потерпевших. Мы как раз говорили о том, что необходимо отменить постановление о прекращении этого уголовного дела и проводить расследование, предоставив родственникам погибших все предусмотренные законом права. Нам также было отказано практически на тех же основаниях. Было сказано о том, что так как лица не были идентифицированы, то и нет оснований полагать, что они были расстреляны. Было идентифицировано всего 22 человека, и были они идентифицированы исключительно по жетонам. Теперь позиция очень простая - с одной стороны, люди расстреляны, с другой стороны, их не идентифицировали, а раз не идентифицированы, значит, и не расстреляны. А что это за (я извиняюсь, может быть, это будет звучать очень грубо) найденная гора трупов, никого не интересует.
Евгения Назарец: Через какой срок можно будет ожидать каких-то движений по вашему обращению?
Анна Ставицкая: Если нашей жалобе придадут приоритетное рассмотрение, вне очереди, то эта жалоба будет рассматриваться более быстро. Но каких-либо сроков в регламенте Европейской конвенции не предусмотрено. Я думаю, что минимум это будет все равно два года. Надеюсь, что как раз два-три года.
