Программу ведет Марина Дубовик. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева.
Марина Дубовик: Воскресная рубрика "Ключевое слово" призвана разъяснять понятия и слова, традиционные выражения в нетрадиционном смысле, а также новообразования в могучем русском языке.
Лиля Пальвелева: Ключевое слово этой недели – "леттризм".
В четверг в Центральном доме художника открылась выставка под названием "Русский леттризм". Этот искусствоведческий термин имеет хоть и косвенное, но все же отношение к лингвистике. С точки зрения исторической грамматики "леттризм" родственен словам "литера" и "литература", ведь термин образован французскими искусствоведами от латинского "буква" и обозначает такое направление в изобразительном искусстве, в котором обязательно включение в ткань произведения буквы, слова, а то и развернутого текста. Так создается зрительный образ - подчеркивает художник Александр Юликов, одна из работ которого представлена на выставке.
Александр Юликов: Она называется "Стихия Осипа Мандельштама". Это такие плоскости на бумаге, которые записаны мелким почерком, записаны стихами Мандельштама в несколько слоев друг на друга – горизонтальные, вертикальные. Получается некое такое абстрактное изображение. В данном случае "Черный квадрат". Это была еще эпоха до всякой гласности, эпоха самиздата, время, когда стихи переписывали. Я как раз в это время дружил с Надеждой Яковлевной Мандельштам, которая просто в своей памяти сохранила поэзию великого русского поэта Осипа Мандельштама.
Лиля Пальвелева: Такого рода эксперименты с текстом на бумаге еще авангардисты делали. А чем леттризм отличается от их новаций?
Александр Юликов: Я уже один раз говорил об этом в Америке. Там тоже собирались делать такую выставку. Алла Розенфельд, которая была куратором этой выставки, считала, что это откуда-то как раз в 60-х – 70-х годах было такое проявление в западном искусстве. Когда учился в художественной школе, был тогда такой музей Маяковского. И вот в середине 50-х годов я туда пришел и мне выдали футуристические книжки, где были не только изображения, а от руки написанные тексты, литографские тексты, сделанные при помощи резиновых печатей и так далее. Эти издания знаменитые. Для меня, во всяком случае, исток моих работ в этом направлении, это русский футуризм, русский авангард. В это время, как раз поскольку и сплав был близкий поэзии и художников как раз возникло такого рода искусство, когда буквы стали изображением.
Лиля Пальвелева: Вернемся к вашей работе. Для того чтобы прочитать этот текст, нужен не просто труд.
Александр Юликов: А его не надо читать.
Лиля Пальвелева: Я это и хотела сказать.
Александр Юликов: Дело в том, что читать стихи Мандельштама надо в книге. А это визуальный объект. Просто я пользуюсь текстами, чтобы создать этот объект. Это определенный смысл имеет. И визуально это интересно получается, потому что здесь рисунок возникает из записанной поверхности, из букв, из слов и так далее.
Лиля Пальвелева: Тем не менее, вы ведь не случайно выбирали, а конкретный текст, конкретного автора, хоть и не предполагали, что зритель подойдет и станет читать.
Александр Юликов: Можно прочесть. Это возможно. Здесь написаны все слова. Но когда в несколько слоев, то это уже трудно.
Лиля Пальвелева: Да, отдельные фрагменты легко читать, а то, что поверх уже с трудом.
Александр Юликов: Да, с трудом. Но это неважно. Дело в том, что есть такое явление средневековья палимпсест – это, когда на старых рукописях античных средневековые авторы затирали пергамент и сверху писали свои новые тексты, а те проступали. В каком-то смысле здесь есть такая ассоциация.
Лиля Пальвелева: Надо сказать, не только у Александра Юликова, но все леттристские работы предполагают некие ассоциации, вызванные именно текстами на работах художников.
Марина Дубовик: Воскресная рубрика "Ключевое слово" призвана разъяснять понятия и слова, традиционные выражения в нетрадиционном смысле, а также новообразования в могучем русском языке.
Лиля Пальвелева: Ключевое слово этой недели – "леттризм".
В четверг в Центральном доме художника открылась выставка под названием "Русский леттризм". Этот искусствоведческий термин имеет хоть и косвенное, но все же отношение к лингвистике. С точки зрения исторической грамматики "леттризм" родственен словам "литера" и "литература", ведь термин образован французскими искусствоведами от латинского "буква" и обозначает такое направление в изобразительном искусстве, в котором обязательно включение в ткань произведения буквы, слова, а то и развернутого текста. Так создается зрительный образ - подчеркивает художник Александр Юликов, одна из работ которого представлена на выставке.
Александр Юликов: Она называется "Стихия Осипа Мандельштама". Это такие плоскости на бумаге, которые записаны мелким почерком, записаны стихами Мандельштама в несколько слоев друг на друга – горизонтальные, вертикальные. Получается некое такое абстрактное изображение. В данном случае "Черный квадрат". Это была еще эпоха до всякой гласности, эпоха самиздата, время, когда стихи переписывали. Я как раз в это время дружил с Надеждой Яковлевной Мандельштам, которая просто в своей памяти сохранила поэзию великого русского поэта Осипа Мандельштама.
Лиля Пальвелева: Такого рода эксперименты с текстом на бумаге еще авангардисты делали. А чем леттризм отличается от их новаций?
Александр Юликов: Я уже один раз говорил об этом в Америке. Там тоже собирались делать такую выставку. Алла Розенфельд, которая была куратором этой выставки, считала, что это откуда-то как раз в 60-х – 70-х годах было такое проявление в западном искусстве. Когда учился в художественной школе, был тогда такой музей Маяковского. И вот в середине 50-х годов я туда пришел и мне выдали футуристические книжки, где были не только изображения, а от руки написанные тексты, литографские тексты, сделанные при помощи резиновых печатей и так далее. Эти издания знаменитые. Для меня, во всяком случае, исток моих работ в этом направлении, это русский футуризм, русский авангард. В это время, как раз поскольку и сплав был близкий поэзии и художников как раз возникло такого рода искусство, когда буквы стали изображением.
Лиля Пальвелева: Вернемся к вашей работе. Для того чтобы прочитать этот текст, нужен не просто труд.
Александр Юликов: А его не надо читать.
Лиля Пальвелева: Я это и хотела сказать.
Александр Юликов: Дело в том, что читать стихи Мандельштама надо в книге. А это визуальный объект. Просто я пользуюсь текстами, чтобы создать этот объект. Это определенный смысл имеет. И визуально это интересно получается, потому что здесь рисунок возникает из записанной поверхности, из букв, из слов и так далее.
Лиля Пальвелева: Тем не менее, вы ведь не случайно выбирали, а конкретный текст, конкретного автора, хоть и не предполагали, что зритель подойдет и станет читать.
Александр Юликов: Можно прочесть. Это возможно. Здесь написаны все слова. Но когда в несколько слоев, то это уже трудно.
Лиля Пальвелева: Да, отдельные фрагменты легко читать, а то, что поверх уже с трудом.
Александр Юликов: Да, с трудом. Но это неважно. Дело в том, что есть такое явление средневековья палимпсест – это, когда на старых рукописях античных средневековые авторы затирали пергамент и сверху писали свои новые тексты, а те проступали. В каком-то смысле здесь есть такая ассоциация.
Лиля Пальвелева: Надо сказать, не только у Александра Юликова, но все леттристские работы предполагают некие ассоциации, вызванные именно текстами на работах художников.
