Для большинства американцев современный нацист – это что-то вроде Франца Либкинда, полоумного поклонника Гитлера из мюзикла "Продюсеры": маргинал, неудачник и бездарь. Но Джеймс фон Брюнн, учинивший стрельбу в вашингтонском мемориальном музее Холокоста, в стереотип не укладывается.
Многого о нем мы пока не знаем. Его предки были уроженцами Германии и Австро-Венгрии. Частица "фон" в его имени означает дворянское происхождение. Он вырос на Среднем Западе, в Сент-Луисе, штат Миссури – одном из центров немецкой иммиграции в США. Его отец был директором сталелитейного завода; должность немалая. Там же, в Сент-Луисе, он окончил университет, что в то время было привилегией немногих, по специальности "журналистика". В годы учебы играл в университетской команде в американский футбол и был президентом студенческого братства. И то, и другое говорит о его незаурядности. В 1943 году фон Брюнн пошел добровольцем служить в военный флот. Воевал на Тихом океане, дослужился до командира торпедного катера, имеет боевые награды. После войны остался в ВМС, вышел в отставку в 1956-м.
На фотографии, сделанной в зрелые годы, фон Брюнн выглядит "жестким парнем" американских кинобоевиков: задубевшая кожа лица, слегка ироническая усмешка, внимательный взгляд с прищуром. Похож на Джона Уэйна. Его вторая жена, расставшаяся с ним 30 лет назад, тоже отмечает это сходство и называет фон Брюнна "хорошим человеком". На гражданке он 20 лет работал в рекламном бизнесе в Нью-Йорке, потом переехал на атлантическое побережье Мэриленда и занялся на досуге живописью. На картинах изображал лошадей и орлов, парящих на фоне американского флага. Но карьера художника не заладилась. Возможно, именно с этим связано острое чувство фрустрации.
Надлом в психике сказывался на его отношениях с окружающими. Он не умел ладить с людьми, при первом же знакомстве заговаривал о засилье евреев; услышав возражения, злился и хлопал дверью. Жил анахоретом, ни с кем из соседей знакомства не поддерживал. Его сын от первого брака покончил самоубийством. Подробности отсутствуют.
Фон Брюнн имеет две судимости: первый раз, еще в 1968-м, подрался с полицейским и получил год тюрьмы. Второй случай был куда более затейливый. Он вошел в здание Федерального Резерва в Вашингтоне с пистолетом, обрезом и ножом в сумке, собираясь, как он заявил впоследствии на суде, взять в заложники директоров, но был задержан охраной и приговорен к 11 годам лишения свободы; за решеткой провел шесть с половиной лет.
Когда и как он подцепил заразу антисемитизма, сказать сложно. Он отводил душу в Интернете, на форумах белых супрематистов, как называют в Америке неонацистов, и собственном вэбсайте. Барака Обаму не одобрял: по его мнению, это ставленник евреев, тайно властвующих в Америке. Не исключено, что последней каплей стала каирская речь Обамы: в ней президент США сказал, что отрицание факта уничтожения евреев нацистами "говорит о невежестве и злобе". На шестой день после выступления Обамы в Каире фон Брюнн вошел в здание музея, посвященного тому, чего, с его точки зрения, никогда не было, с допотопным винчестером в руках. Охранник-афроамериканец вежливо открыл дверь перед стариком. Старик вскинул винтовку и выстрелил.
Одно время неонацистское движение в Америке пошло на спад: его вожаки либо сошли в могилу, либо отбывали тюремный срок. Сегодня, как утверждают знатоки вопроса, начинается новый виток, связанный с экономическим кризисом ("дело рук еврейских банкиров") и избранием афроамериканца президентом США.
Почему бы при такой тревожной тенденции не запретить пропаганду нацизма? Фон Брюнн беспрепятственно отравлял миазмами ненависти сознание пользователей Интернета. В любом крупном книжном магазине Америки имеется в продаже "Майн кампф". В стране на легальных основаниях действуют организации белых супрематистов, открыто продаются нацистские регалии. Не пора ли привлекать за пропаганду людоедских теорий, как это делают некоторые европейские страны и собирается делать Россия?
На пресс-конференции по случаю трагического инцидента журналист спросил шефа вашингтонского отделения ФБР Джозефа Персичини: "Если вы знали о его взглядах, почему вы не заводили дело на него?" Персичини ответил: "Потому что выражение взглядов не противоречит закону".
Американцы воспринимают свободу слова, как свое ценнейшее достояние. Слово не может быть преступлением по определению. Потому что лиха беда начало - стоит только начать запрещать. Как сказал Джордж Оруэлл: "Если свобода хоть что-нибудь означает, то это право говорить людям то, чего они не хотят слышать".
Дело не в запретах, а в моральной атмосфере общества. 10 лет назад американские неонацисты задумали провести свой марш в Вашинтоне и получили разрешение городских властей. Когда об этом стало известно, со всей страны в столицу съехались антифашисты. Опасаясь столкновений, шеф вашингтонской полиции мобилизовал все силы на защиту конституционного права представителей "высшей расы" на свободу шествий. Но защищать их не потребовалось: сверхчеловеки вылезли со своей наглядной агитацией из микроавтобуса, огляделись по сторонам, оценили обстановку и сочли за благо ретироваться. Тем и закончилось.
Многого о нем мы пока не знаем. Его предки были уроженцами Германии и Австро-Венгрии. Частица "фон" в его имени означает дворянское происхождение. Он вырос на Среднем Западе, в Сент-Луисе, штат Миссури – одном из центров немецкой иммиграции в США. Его отец был директором сталелитейного завода; должность немалая. Там же, в Сент-Луисе, он окончил университет, что в то время было привилегией немногих, по специальности "журналистика". В годы учебы играл в университетской команде в американский футбол и был президентом студенческого братства. И то, и другое говорит о его незаурядности. В 1943 году фон Брюнн пошел добровольцем служить в военный флот. Воевал на Тихом океане, дослужился до командира торпедного катера, имеет боевые награды. После войны остался в ВМС, вышел в отставку в 1956-м.
На фотографии, сделанной в зрелые годы, фон Брюнн выглядит "жестким парнем" американских кинобоевиков: задубевшая кожа лица, слегка ироническая усмешка, внимательный взгляд с прищуром. Похож на Джона Уэйна. Его вторая жена, расставшаяся с ним 30 лет назад, тоже отмечает это сходство и называет фон Брюнна "хорошим человеком". На гражданке он 20 лет работал в рекламном бизнесе в Нью-Йорке, потом переехал на атлантическое побережье Мэриленда и занялся на досуге живописью. На картинах изображал лошадей и орлов, парящих на фоне американского флага. Но карьера художника не заладилась. Возможно, именно с этим связано острое чувство фрустрации.
Надлом в психике сказывался на его отношениях с окружающими. Он не умел ладить с людьми, при первом же знакомстве заговаривал о засилье евреев; услышав возражения, злился и хлопал дверью. Жил анахоретом, ни с кем из соседей знакомства не поддерживал. Его сын от первого брака покончил самоубийством. Подробности отсутствуют.
Фон Брюнн имеет две судимости: первый раз, еще в 1968-м, подрался с полицейским и получил год тюрьмы. Второй случай был куда более затейливый. Он вошел в здание Федерального Резерва в Вашингтоне с пистолетом, обрезом и ножом в сумке, собираясь, как он заявил впоследствии на суде, взять в заложники директоров, но был задержан охраной и приговорен к 11 годам лишения свободы; за решеткой провел шесть с половиной лет.
Когда и как он подцепил заразу антисемитизма, сказать сложно. Он отводил душу в Интернете, на форумах белых супрематистов, как называют в Америке неонацистов, и собственном вэбсайте. Барака Обаму не одобрял: по его мнению, это ставленник евреев, тайно властвующих в Америке. Не исключено, что последней каплей стала каирская речь Обамы: в ней президент США сказал, что отрицание факта уничтожения евреев нацистами "говорит о невежестве и злобе". На шестой день после выступления Обамы в Каире фон Брюнн вошел в здание музея, посвященного тому, чего, с его точки зрения, никогда не было, с допотопным винчестером в руках. Охранник-афроамериканец вежливо открыл дверь перед стариком. Старик вскинул винтовку и выстрелил.
Одно время неонацистское движение в Америке пошло на спад: его вожаки либо сошли в могилу, либо отбывали тюремный срок. Сегодня, как утверждают знатоки вопроса, начинается новый виток, связанный с экономическим кризисом ("дело рук еврейских банкиров") и избранием афроамериканца президентом США.
Почему бы при такой тревожной тенденции не запретить пропаганду нацизма? Фон Брюнн беспрепятственно отравлял миазмами ненависти сознание пользователей Интернета. В любом крупном книжном магазине Америки имеется в продаже "Майн кампф". В стране на легальных основаниях действуют организации белых супрематистов, открыто продаются нацистские регалии. Не пора ли привлекать за пропаганду людоедских теорий, как это делают некоторые европейские страны и собирается делать Россия?
На пресс-конференции по случаю трагического инцидента журналист спросил шефа вашингтонского отделения ФБР Джозефа Персичини: "Если вы знали о его взглядах, почему вы не заводили дело на него?" Персичини ответил: "Потому что выражение взглядов не противоречит закону".
Американцы воспринимают свободу слова, как свое ценнейшее достояние. Слово не может быть преступлением по определению. Потому что лиха беда начало - стоит только начать запрещать. Как сказал Джордж Оруэлл: "Если свобода хоть что-нибудь означает, то это право говорить людям то, чего они не хотят слышать".
Дело не в запретах, а в моральной атмосфере общества. 10 лет назад американские неонацисты задумали провести свой марш в Вашинтоне и получили разрешение городских властей. Когда об этом стало известно, со всей страны в столицу съехались антифашисты. Опасаясь столкновений, шеф вашингтонской полиции мобилизовал все силы на защиту конституционного права представителей "высшей расы" на свободу шествий. Но защищать их не потребовалось: сверхчеловеки вылезли со своей наглядной агитацией из микроавтобуса, огляделись по сторонам, оценили обстановку и сочли за благо ретироваться. Тем и закончилось.
