Андрей Бабицкий: Во время Войны за независимость Эндрю Джэксон потерял почти всю семью, дом их был разрушен, но тринадцатилетним подростком он вступил в армию и попал в плен к англичанам. 25 лет спустя, будучи генералом независимой Америки, он одержал блистательную победу над английской армией в битве за Новый Орлеан. В 1828 году созданная им демократическая партия номинировала его на пост президента, и он два срока занимал место в Белом доме. В годы правления Джэксона, седьмого американского президента, демократия окрепла, потому что он дал доступ к рычагам власти всей нации, стоявшей лицом к лицу с многими трудными задачами внутренней и внешней политики. Он и сам был похож на свою страну: то добрый, то жестокий, то прозорливый, от ослеплённый, он всю свою жизнь вёл войну за безопасность республики – чего бы это ни стоило. Новая книга о нём только что вышла в Америке («Американский лев» Иона Мичама). Ее представляет Марина Ефимова.
«Прильнув к щелястым ставням, Эндрю и другие пленники видели, как англичане выбежали из леса и бросились в атаку на левый фланг армии Грина. Сразу раздался залп американских пушек, всё заволокло дымом, и из этого дыма вырвалась американская кавалерия. Казалось, еще несколько минут, они захватят Кэмдон и освободят пленных. Эндрю уже воображал, как потащит брата, который стонал в углу на соломе. Но контратака захлебнулась и американцы отступили. Перестрелка продолжалась всё утро – пока ее не остановил сильный дождь».
Марина Ефимова: Так началась юность 7-го президента Соед. Штатов Эндрю Джексона, сына ирландских иммигрантов-фермеров, который в13 лет стал участником Войны за независимость – вестовым генерала Грина. Все мальчишки из поселка Вэксау в Теннеси пошли на войну: кто вестовым, кто возницей. И семеро попали в плен под Кэмдоном. После неудачи американской контратаки надежда пленных на освобождение погасла. Но (как писал Герман Меллвилл) «Бог Демократии выхватил Эндрю Джексона из толпы, как камешек из груды щебня». Читаем в книге Роберта Ремини «Эндрю Джексон»:
«Энди Уокер, старший брат одного из пленных мальчишек, умудрился захватить в плен 13 английских солдат. Сестра Энди вызвалась быть парламентёром. Бесстрашие этой девушки плюс относительная патриархальность тогдашних войн решили дело. Британский офицер дал (и сдержал) слово джентльмена, обменял подростков на солдат, и через 2 дня Эндрю и Робин Джексоны упали в объятья матери, пришедшей за ними в Кэмдон».
Марина Ефимова: Домой мать вернулась только с одним сыном – с Эндрю, тоже стонавшим в жару и покрытым гнойниками оспы. Она выхаживала его два месяца. А выходив, отправилась вместе с другими женщинами встречать новых пленных, обмененных на англичан. Вообще-то миссис Джексон некого было встречать – ее муж умер 13 лет назад, за две недели до рождения Эндрю, но она не могла не помочь тем, кто спасал ее сыновей. Перед тем, как сесть на лошадь, мать сказала Эндрю: «Тебе не обойтись без друзей. Чтобы завести их, будь честным, надежным и верным. И никогда не бери того, что тебе не принадлежит». Домой мать не вернулась, она умерла в дороге от тифа. Любовь к матери странно преобразила мальчика с Дикого Запада: Эндрю Джексон, обладая многими чертами грубых жителей фронтира, во всем, что касалось женщин, был абсолютным рыцарем.
Эндрю Кэйтон: Его детство было цепью катастроф, которые не сломали его, а закалили. Он знал, что должен сам принимать все решения, сам исправлять ошибки, сам выкарабкиваться из беды. Этот подход к жизни стал частью мифа Эндрю Джексона. Сын фермера, мальчишка с фронтира, дитя войны, сирота, без помощи, без традиций, без семейной истории, дошел до поста президента Соединенных Штатов. Для многих его судьба стала квинтэссенцией американской судьбы».
Марина Ефимова: В нашей передаче участвует историк из ун-та «Майами» Эндрю Кэйтон.
Весной 1787 года, окончив краткий курс юриспруденции, Эндрю Джексон пешком пришел в город Нэшвил. Жизнь Джексона полна судьбоносных событий, поэтому не очень даже удивительно, что в свой первый же день в Нэшвиле, еще с дорожным мешком за плечами, Эндрю встретил свою любовь. Ее звали Рэйчел, она была дочерью хозяйки пансиона и молодой женой истерика и ревнивца по фамилии Робардса. Робардс то выгонял жену из дома за то, что она кокетничала с мужчинами, то прибегал в дом ее матери, куда Рэйчел переселилась, и на коленях умолял вернуться. Красивая, веселая, яркая, полная интереса к жизни женщина оказалась под властью слабого человека, мстившего ей за несоответствие их личностей. Зато она и Эндрю были просто созданы друг для друга. И, вдохновленный любовью и несбыточной надеждой, Джексон начал свою юридическую карьеру:
«В Нэшвиле кредиторы не могли вытянуть из должников деньги. В городе был только один адвокат, защищавший кредиторов, а шериф был слишком слаб, чтобы восстановить справедливость. Джексон сразу выиграл 70 дел, связанных с неоплаченными долгами. Один злостный должник в городском собрании при большом стечении зрителей демонстративно и больно наступил Джексону на ногу. Не моргнув глазом, Джексон взял из камина полено и привел обидчика в бесчувственное состояние. Уважение к закону (в стиле Джексона) воцарилось в Нэшвиле.
Между тем, Рэйчел, после очередного скандала с мужем, решилась на побег в другой город, где жили ее братья. Влюбленные оказались в разных городах - до тех пор, пока знакомые юристы не сказали Эндрю, что Робардс оформил развод. Не проверив этой информации, Джексон помчался к Рэйчел, и они поженились в августе 1791 года. Только через два года пришла официальная бумага о разводе, и супруги с ужасом увидели дату развода – сентябрь 1793 г. Это значило, что два года Рэйчел была женой двух мужей. На всякий случай Джексоны снова поженились.
Марина Ефимова: К 30-ти годам Джексон не только активно участвовал в политической жизни, но стал делегатом Конституционного Конвента штата Теннеси. В 1797-м его избрали сенатором, а в 98-м он стал членом Верховного суда штата. Мне кажется удивительной деятельность Джексона на таком высоком уровне. Ведь, в сущности, он был необразованным человеком. В одной из его биографий приводятся для примера два его письма – абсолютно безграмотные. Об этом - второй участник нашей передачи – известный историк и биограф Джексона профессор Роберт Ремини:
Роберт Ремини: Вы правы, его нельзя сравнить с предшествующими президентами – например, с отцом и сыном Адамсами - образованнейшими людьми. Томас Джефферсон тоже был бы, я думаю, в ужасе, узнав, что президентом стал такой человек, как Джексон. Он не был образован, за ним не стояло известной семьи, он не был знаком со структурой правительства. Но!.. он сделал то, чем американцы гордятся до сих пор – он одержал сокрушительную победу над англичанами на поле боя.
Эндрю Джексон стал политиком, не зная политики, и стал генералом, не имея представления о военном искусстве. Он получил звание только благодаря своей выборной должности, которую, в свою очередь, получил большинством в 1 голос! (да и то это был голос друга). В 1812 году Америка объявила Англии войну (из-за запретов на торговлю с Францией... из-за насильственного рекрутства американских моряков и из-за постоянного натравливания индейцев на американцев). Джексон предложил привести полторы тысячи добровольцев из Теннесси и Кентукки в армию главнокомандующего Уилкинсона. Уилкинсон не доверял выскочке из лесных чащоб Теннеси. Когда Джексон уже приближался к расположению армии, он получил приказ вернуться восвояси. Джексон вернулся домой ос-корбленным, но эпопею с его несостоявшимся походом нельзя назвать неудачей:
«Джексон показал себя прирожденным лидером. На обратном пути он не давал солдатам унывать, он умудрялся добывать еду, ночлег и фураж для лошадей. Когда начались болезни, он приказал офицерам идти пешком, отдав лошадей для перевозки больных солдат, и сам первым отдал трёх своих. «Где мы?» - спрашивал в бреду больной солдатик, и Джексон отвечал голосом, слышным во всей колонне: «Идем домой, сынок!». И солдаты откликались радостным гоготом».
Марина Ефимова: После этого похода президент Монро, уже не задумываясь, послал Джексона усмирять индейцев Рэд Стикс, потом Семинолов, потом отвоевывать у англичан Флориду. И зимой 1814 года, когда англичане стянули силы к Новому Орлеану, Джексон пришел туда уже настоящим генералом, с прозвищем Old Hickory – старый орех. В городе не без ужаса ожидали прихода лесного грубияна, и Джексон начал с того, что очаровал новоорлеанских дам на балу в его честь. И только после этого показал свое настоящее лицо. Он ввел комендантский час. Он наложил запрет на вывоз из города товаров, чтобы в погоне за профитом торговцы не нарушили снабжения армии. Он встретился с предводителем местных пиратов, выразил восхищение их военным искусством и поставил их команды к пушкам, потому что в артиллерии им не было равных. Он сформировал негритянские отряды. Город роптал, но терпел. И у Джексона было столько добровольных лазутчиков, что он сразу узнавал обо всех манёврах англичан.
«Неожиданности начались в первый день битвы, 7 января 1815 года, когда в ответ на прицельный огонь английской артиллерии загрохотали пиратские пушки и разнесли в прах почти все батареи англичан. Главная битва, изменившая ход американской истории, произошла 8 января. Продуманная англичанами тактика сорвалась из-за трудностей речной переправы и из-за плохой связи. Но главное – Джексон успел укрепить свои слабые позиции. Американцы выстроили высокий бруствер, за которым стояли плечом к плечу охотники-снайперы. И когда англичане пошли в атаку по болотистому полю, их встретил шквальный огонь тенессийских винтовок и кентукских мушкетов. Битва кончилась в полдень. «Потери англичан страшные, - писал свидетель битвы. - 2 тысячи ветеранов наполеоновских войн остались лежать на поле. И поле стало красным».
Американцы потеряли 13 убитыми и 39 ранеными. Самая ужасная деталь битвы за Новый Орлеан состоит в том, что она состоялась через две недели после заключения мира. Его подписали в Европе, а новости-то шли медленно.
Роберт Ремини: Это была такая сокрушительная победа, что американцы не могли не выказать Джексону своей благодарности. И они избрали его президентом. Под Новым Орлеаном была не просто победа, это был конец унижениям. Дипломаты писали: впервые едем в Англию с высоко поднятой головой.
В Америке многие боялись избирать Джексона президентом: он мог обернуться Наполеоном. Но Джексон оказался преданным служителем и защитником демократии. Он стал символом важных перемен в стране: теперь правительство не составлялось больше из членов привилегированной элиты, а стало, по Конституции, «выбираться народом, из народа, и для народа».
Марина Ефимова: Эндрю Джексон, до вступления на пост президента, получил столько ранений, и в его теле и костях сидело столько пуль, что, как шутили друзья, «Эндрю звенит, как мешок с монетами». Но это были не боевые раны. Джексон 13 раз дрался на дуэлях, в большинстве из них – защищая честь жены.
Эндрю Кэйтон: Это – ключ к пониманию Джексона. Дело в том, что тень незаконного начала их брака лежала на них обоих с самого начала политической карьеры Джексона. Пресса, а иногда и политики, обсуждали это в самой грубой форме, что доводило Рэйчел до отчаяния. В 1828 году, когда Джексон боролся за президентский пост с Квинси Адамсом, пресса опять начала грубейшие нападки. У Рэйчел, которой был уже 61 год, случился инфаркт, и она умерла через три недели после инаугурации Джексона. Адамс не имел к нападкам никакого отношения, но Джексон считал, что его жену убили его политические противники и никогда им этого не простил.
Марина Ефимова: Для Джексона клевета была так невыносима, что когда министерские жены отказались принять в свой круг жену его госсекретаря Итона – по причине ее предположительного легкомыслия в молодые годы – Джексон наотрез отказался с этим считаться. Дело дошло до того, что несколько министров ушли в отставку, конфликт получил название «Скандала нижних юбок» и Джексона обвиняли в том, что он не нашел дипломатического выхода из положения. Но это были не главные обвинения в адрес Джексона. Главное, что ставится ему в вину, - Removal Act - Указ 1830 года о переселении индейцев.
Эндрю Кэйтон: К моменту введения Указа индейцы к востоку от Миссисипи были уже безопасны. В обществе победило сочувствие к ним, победил взгляд на них как на благородных дикарей, как на исчезающую расу. Ставились пьесы и писались романы, в которых индейцы даже первого века колонизации были представлены безопасными, мудрыми, доверчивыми народами. Что было, конечно, абсолютной сказкой. Но позже, в условиях победившей культуры белых, опасность грозила уже индейцам, и для них было единственным спасением уйти на Запад, в отведенные им районы, с деньгами, уплаченными за их земли, жить там по своим законам и постепенно, поколение за поколением, приспосабливаться к незваным соседям – безумным американцам.
Марина Ефимова: Но реально это переселение часто выливалось в трагедию – как переселение индейцев Чероки по «Пути слез», когда из 7-ми тысяч человек 3 тысячи погибли...
Роберт Ремини: И все же, не пересели их Джексон, их истребили бы или белые, или другие племена, как они истребили могикан. Благодаря этим ужасным переселениям у нас все же сейчас живет 4,5 миллионов индейцев: 200 тысяч навахо, по 50 тысяч апачей, пуэбло, сиу. Остались и семинолы, и крик индианс, и чероки, и чокто... Я думаю, Джексон был великим президентом, отчасти и потому, что имел мужество выбирать между плохим и ужасным – когда не было другого выбора. Он во многом изменил ход истории. При нем штат за штатом установили общее избирательное право – для каждого белого взрослого мужчины, независимо от дохода и статуса. Он говорил в инавгурационной речи: «граждане Америки суверенны. Их воля – закон. Правит большинство». Никто до него так не говорил.
Марина Ефимова: Профессор Кэйтон, тоже признавая Эндрю Джексона символом Демократии, считает, что на его примере наглядно видны и плюсы, и минусы демократии.
Эндрю Кэйтон: Джексон никого не слушал, когда был уверен в своей правоте. И пример – его война со Вторым национальным банком. Он разрушил банк – не без основания - как опасную монополию, и дал шансы местным банкам. Но он не слушал голосов опыта, предупреждавших об опасности. Местные банки пошли вразнос, стали одалживать деньги, не обеспеченные золотым запасом, и если это не стало причиной, то, во всяком случае, сильно способствовало страшной биржевой панике 1837 года. Так что Эндрю Джексон стал одновременно символом и триумфа демократии, и ее опасной тирании.
Марина Ефимова: «Укрепи меня, о великий Бог Демократии, - писал Герман Меллвил, - О Ты, Дух Равенства, накинувший свою королевскую мантию на все человеческие существа. Ты, кто выбрал Эндрю Джексона – как один камень из общей груды щебня – и посадил его на боевого коня и вознес его выше трона! Кто оценил высокие свойства его души, иногда тёмной, и одарил его трагическим милосердием. Ты, кто выбирает из общей толпы - борцов... укрепи меня, о Бог!».
«Прильнув к щелястым ставням, Эндрю и другие пленники видели, как англичане выбежали из леса и бросились в атаку на левый фланг армии Грина. Сразу раздался залп американских пушек, всё заволокло дымом, и из этого дыма вырвалась американская кавалерия. Казалось, еще несколько минут, они захватят Кэмдон и освободят пленных. Эндрю уже воображал, как потащит брата, который стонал в углу на соломе. Но контратака захлебнулась и американцы отступили. Перестрелка продолжалась всё утро – пока ее не остановил сильный дождь».
Марина Ефимова: Так началась юность 7-го президента Соед. Штатов Эндрю Джексона, сына ирландских иммигрантов-фермеров, который в13 лет стал участником Войны за независимость – вестовым генерала Грина. Все мальчишки из поселка Вэксау в Теннеси пошли на войну: кто вестовым, кто возницей. И семеро попали в плен под Кэмдоном. После неудачи американской контратаки надежда пленных на освобождение погасла. Но (как писал Герман Меллвилл) «Бог Демократии выхватил Эндрю Джексона из толпы, как камешек из груды щебня». Читаем в книге Роберта Ремини «Эндрю Джексон»:
«Энди Уокер, старший брат одного из пленных мальчишек, умудрился захватить в плен 13 английских солдат. Сестра Энди вызвалась быть парламентёром. Бесстрашие этой девушки плюс относительная патриархальность тогдашних войн решили дело. Британский офицер дал (и сдержал) слово джентльмена, обменял подростков на солдат, и через 2 дня Эндрю и Робин Джексоны упали в объятья матери, пришедшей за ними в Кэмдон».
Марина Ефимова: Домой мать вернулась только с одним сыном – с Эндрю, тоже стонавшим в жару и покрытым гнойниками оспы. Она выхаживала его два месяца. А выходив, отправилась вместе с другими женщинами встречать новых пленных, обмененных на англичан. Вообще-то миссис Джексон некого было встречать – ее муж умер 13 лет назад, за две недели до рождения Эндрю, но она не могла не помочь тем, кто спасал ее сыновей. Перед тем, как сесть на лошадь, мать сказала Эндрю: «Тебе не обойтись без друзей. Чтобы завести их, будь честным, надежным и верным. И никогда не бери того, что тебе не принадлежит». Домой мать не вернулась, она умерла в дороге от тифа. Любовь к матери странно преобразила мальчика с Дикого Запада: Эндрю Джексон, обладая многими чертами грубых жителей фронтира, во всем, что касалось женщин, был абсолютным рыцарем.
Эндрю Кэйтон: Его детство было цепью катастроф, которые не сломали его, а закалили. Он знал, что должен сам принимать все решения, сам исправлять ошибки, сам выкарабкиваться из беды. Этот подход к жизни стал частью мифа Эндрю Джексона. Сын фермера, мальчишка с фронтира, дитя войны, сирота, без помощи, без традиций, без семейной истории, дошел до поста президента Соединенных Штатов. Для многих его судьба стала квинтэссенцией американской судьбы».
Марина Ефимова: В нашей передаче участвует историк из ун-та «Майами» Эндрю Кэйтон.
Весной 1787 года, окончив краткий курс юриспруденции, Эндрю Джексон пешком пришел в город Нэшвил. Жизнь Джексона полна судьбоносных событий, поэтому не очень даже удивительно, что в свой первый же день в Нэшвиле, еще с дорожным мешком за плечами, Эндрю встретил свою любовь. Ее звали Рэйчел, она была дочерью хозяйки пансиона и молодой женой истерика и ревнивца по фамилии Робардса. Робардс то выгонял жену из дома за то, что она кокетничала с мужчинами, то прибегал в дом ее матери, куда Рэйчел переселилась, и на коленях умолял вернуться. Красивая, веселая, яркая, полная интереса к жизни женщина оказалась под властью слабого человека, мстившего ей за несоответствие их личностей. Зато она и Эндрю были просто созданы друг для друга. И, вдохновленный любовью и несбыточной надеждой, Джексон начал свою юридическую карьеру:
«В Нэшвиле кредиторы не могли вытянуть из должников деньги. В городе был только один адвокат, защищавший кредиторов, а шериф был слишком слаб, чтобы восстановить справедливость. Джексон сразу выиграл 70 дел, связанных с неоплаченными долгами. Один злостный должник в городском собрании при большом стечении зрителей демонстративно и больно наступил Джексону на ногу. Не моргнув глазом, Джексон взял из камина полено и привел обидчика в бесчувственное состояние. Уважение к закону (в стиле Джексона) воцарилось в Нэшвиле.
Между тем, Рэйчел, после очередного скандала с мужем, решилась на побег в другой город, где жили ее братья. Влюбленные оказались в разных городах - до тех пор, пока знакомые юристы не сказали Эндрю, что Робардс оформил развод. Не проверив этой информации, Джексон помчался к Рэйчел, и они поженились в августе 1791 года. Только через два года пришла официальная бумага о разводе, и супруги с ужасом увидели дату развода – сентябрь 1793 г. Это значило, что два года Рэйчел была женой двух мужей. На всякий случай Джексоны снова поженились.
Марина Ефимова: К 30-ти годам Джексон не только активно участвовал в политической жизни, но стал делегатом Конституционного Конвента штата Теннеси. В 1797-м его избрали сенатором, а в 98-м он стал членом Верховного суда штата. Мне кажется удивительной деятельность Джексона на таком высоком уровне. Ведь, в сущности, он был необразованным человеком. В одной из его биографий приводятся для примера два его письма – абсолютно безграмотные. Об этом - второй участник нашей передачи – известный историк и биограф Джексона профессор Роберт Ремини:
Роберт Ремини: Вы правы, его нельзя сравнить с предшествующими президентами – например, с отцом и сыном Адамсами - образованнейшими людьми. Томас Джефферсон тоже был бы, я думаю, в ужасе, узнав, что президентом стал такой человек, как Джексон. Он не был образован, за ним не стояло известной семьи, он не был знаком со структурой правительства. Но!.. он сделал то, чем американцы гордятся до сих пор – он одержал сокрушительную победу над англичанами на поле боя.
Эндрю Джексон стал политиком, не зная политики, и стал генералом, не имея представления о военном искусстве. Он получил звание только благодаря своей выборной должности, которую, в свою очередь, получил большинством в 1 голос! (да и то это был голос друга). В 1812 году Америка объявила Англии войну (из-за запретов на торговлю с Францией... из-за насильственного рекрутства американских моряков и из-за постоянного натравливания индейцев на американцев). Джексон предложил привести полторы тысячи добровольцев из Теннесси и Кентукки в армию главнокомандующего Уилкинсона. Уилкинсон не доверял выскочке из лесных чащоб Теннеси. Когда Джексон уже приближался к расположению армии, он получил приказ вернуться восвояси. Джексон вернулся домой ос-корбленным, но эпопею с его несостоявшимся походом нельзя назвать неудачей:
«Джексон показал себя прирожденным лидером. На обратном пути он не давал солдатам унывать, он умудрялся добывать еду, ночлег и фураж для лошадей. Когда начались болезни, он приказал офицерам идти пешком, отдав лошадей для перевозки больных солдат, и сам первым отдал трёх своих. «Где мы?» - спрашивал в бреду больной солдатик, и Джексон отвечал голосом, слышным во всей колонне: «Идем домой, сынок!». И солдаты откликались радостным гоготом».
Марина Ефимова: После этого похода президент Монро, уже не задумываясь, послал Джексона усмирять индейцев Рэд Стикс, потом Семинолов, потом отвоевывать у англичан Флориду. И зимой 1814 года, когда англичане стянули силы к Новому Орлеану, Джексон пришел туда уже настоящим генералом, с прозвищем Old Hickory – старый орех. В городе не без ужаса ожидали прихода лесного грубияна, и Джексон начал с того, что очаровал новоорлеанских дам на балу в его честь. И только после этого показал свое настоящее лицо. Он ввел комендантский час. Он наложил запрет на вывоз из города товаров, чтобы в погоне за профитом торговцы не нарушили снабжения армии. Он встретился с предводителем местных пиратов, выразил восхищение их военным искусством и поставил их команды к пушкам, потому что в артиллерии им не было равных. Он сформировал негритянские отряды. Город роптал, но терпел. И у Джексона было столько добровольных лазутчиков, что он сразу узнавал обо всех манёврах англичан.
«Неожиданности начались в первый день битвы, 7 января 1815 года, когда в ответ на прицельный огонь английской артиллерии загрохотали пиратские пушки и разнесли в прах почти все батареи англичан. Главная битва, изменившая ход американской истории, произошла 8 января. Продуманная англичанами тактика сорвалась из-за трудностей речной переправы и из-за плохой связи. Но главное – Джексон успел укрепить свои слабые позиции. Американцы выстроили высокий бруствер, за которым стояли плечом к плечу охотники-снайперы. И когда англичане пошли в атаку по болотистому полю, их встретил шквальный огонь тенессийских винтовок и кентукских мушкетов. Битва кончилась в полдень. «Потери англичан страшные, - писал свидетель битвы. - 2 тысячи ветеранов наполеоновских войн остались лежать на поле. И поле стало красным».
Американцы потеряли 13 убитыми и 39 ранеными. Самая ужасная деталь битвы за Новый Орлеан состоит в том, что она состоялась через две недели после заключения мира. Его подписали в Европе, а новости-то шли медленно.
Роберт Ремини: Это была такая сокрушительная победа, что американцы не могли не выказать Джексону своей благодарности. И они избрали его президентом. Под Новым Орлеаном была не просто победа, это был конец унижениям. Дипломаты писали: впервые едем в Англию с высоко поднятой головой.
В Америке многие боялись избирать Джексона президентом: он мог обернуться Наполеоном. Но Джексон оказался преданным служителем и защитником демократии. Он стал символом важных перемен в стране: теперь правительство не составлялось больше из членов привилегированной элиты, а стало, по Конституции, «выбираться народом, из народа, и для народа».
Марина Ефимова: Эндрю Джексон, до вступления на пост президента, получил столько ранений, и в его теле и костях сидело столько пуль, что, как шутили друзья, «Эндрю звенит, как мешок с монетами». Но это были не боевые раны. Джексон 13 раз дрался на дуэлях, в большинстве из них – защищая честь жены.
Эндрю Кэйтон: Это – ключ к пониманию Джексона. Дело в том, что тень незаконного начала их брака лежала на них обоих с самого начала политической карьеры Джексона. Пресса, а иногда и политики, обсуждали это в самой грубой форме, что доводило Рэйчел до отчаяния. В 1828 году, когда Джексон боролся за президентский пост с Квинси Адамсом, пресса опять начала грубейшие нападки. У Рэйчел, которой был уже 61 год, случился инфаркт, и она умерла через три недели после инаугурации Джексона. Адамс не имел к нападкам никакого отношения, но Джексон считал, что его жену убили его политические противники и никогда им этого не простил.
Марина Ефимова: Для Джексона клевета была так невыносима, что когда министерские жены отказались принять в свой круг жену его госсекретаря Итона – по причине ее предположительного легкомыслия в молодые годы – Джексон наотрез отказался с этим считаться. Дело дошло до того, что несколько министров ушли в отставку, конфликт получил название «Скандала нижних юбок» и Джексона обвиняли в том, что он не нашел дипломатического выхода из положения. Но это были не главные обвинения в адрес Джексона. Главное, что ставится ему в вину, - Removal Act - Указ 1830 года о переселении индейцев.
Эндрю Кэйтон: К моменту введения Указа индейцы к востоку от Миссисипи были уже безопасны. В обществе победило сочувствие к ним, победил взгляд на них как на благородных дикарей, как на исчезающую расу. Ставились пьесы и писались романы, в которых индейцы даже первого века колонизации были представлены безопасными, мудрыми, доверчивыми народами. Что было, конечно, абсолютной сказкой. Но позже, в условиях победившей культуры белых, опасность грозила уже индейцам, и для них было единственным спасением уйти на Запад, в отведенные им районы, с деньгами, уплаченными за их земли, жить там по своим законам и постепенно, поколение за поколением, приспосабливаться к незваным соседям – безумным американцам.
Марина Ефимова: Но реально это переселение часто выливалось в трагедию – как переселение индейцев Чероки по «Пути слез», когда из 7-ми тысяч человек 3 тысячи погибли...
Роберт Ремини: И все же, не пересели их Джексон, их истребили бы или белые, или другие племена, как они истребили могикан. Благодаря этим ужасным переселениям у нас все же сейчас живет 4,5 миллионов индейцев: 200 тысяч навахо, по 50 тысяч апачей, пуэбло, сиу. Остались и семинолы, и крик индианс, и чероки, и чокто... Я думаю, Джексон был великим президентом, отчасти и потому, что имел мужество выбирать между плохим и ужасным – когда не было другого выбора. Он во многом изменил ход истории. При нем штат за штатом установили общее избирательное право – для каждого белого взрослого мужчины, независимо от дохода и статуса. Он говорил в инавгурационной речи: «граждане Америки суверенны. Их воля – закон. Правит большинство». Никто до него так не говорил.
Марина Ефимова: Профессор Кэйтон, тоже признавая Эндрю Джексона символом Демократии, считает, что на его примере наглядно видны и плюсы, и минусы демократии.
Эндрю Кэйтон: Джексон никого не слушал, когда был уверен в своей правоте. И пример – его война со Вторым национальным банком. Он разрушил банк – не без основания - как опасную монополию, и дал шансы местным банкам. Но он не слушал голосов опыта, предупреждавших об опасности. Местные банки пошли вразнос, стали одалживать деньги, не обеспеченные золотым запасом, и если это не стало причиной, то, во всяком случае, сильно способствовало страшной биржевой панике 1837 года. Так что Эндрю Джексон стал одновременно символом и триумфа демократии, и ее опасной тирании.
Марина Ефимова: «Укрепи меня, о великий Бог Демократии, - писал Герман Меллвил, - О Ты, Дух Равенства, накинувший свою королевскую мантию на все человеческие существа. Ты, кто выбрал Эндрю Джексона – как один камень из общей груды щебня – и посадил его на боевого коня и вознес его выше трона! Кто оценил высокие свойства его души, иногда тёмной, и одарил его трагическим милосердием. Ты, кто выбирает из общей толпы - борцов... укрепи меня, о Бог!».
