Ссылки для упрощенного доступа

Сюжеты

Тегеранский дневник Эли


"Они остановили нас напротив Ветеринарного университета, окружили со всех сторон. И тогда началась война"
"Они остановили нас напротив Ветеринарного университета, окружили со всех сторон. И тогда началась война"
В Тегеране произошли ожесточенные столкновения между полицией и сторонниками иранской оппозиции, добивающимися пересмотра официальных итогов президентских выборов. В распоряжении Радио Свобода оказались дневники иранской журналистки, которая стала очевидцем драматических событий.

Имена действующих лиц, по понятным причинам, изменены.

Суббота, 20 июня

Звонок раздался утром в субботу: "Мириам арестована, газету закрыли, вокруг солдаты, не приходи на работу. Нет больше работы", – прокричал в трубку мой коллега Хуман. Это было тяжелое пробуждение.

Мобильная связь еще работала, я позвонила Джалех и спросила у нее, идет ли она на сегодняшний митинг. "Ты не слышала, что народ ответил правителю? Ты разве еще не на крыше, крича "Аллах Акбар"?!", – ответила она вопросом на вопрос. Она словно заранее знала все, что я скажу. С сарказмом она продолжила: "В 15:30 напротив Тегеранского университета мы с тобой станем частью того, что повернуть вспять уже будет нельзя!"

День
Я собиралась встретиться с Джалех и Хуманом в северозападном районе Тегерана. Я припарковала машину рядом с относительно спокойной площадью Азади, оттуда взяла такси до площади Энгелаб (на тот случай, если мне придется в срочном порядке выбираться оттуда).

Когда такси добралось до улицы Азади, я обнаружила, что окрестности выглядят, как осажденный форт. "Все наши друзья собрались, – пошутил Хуман, глядя на вооруженных до зубов полицейских и военных. - Автоматы, снайперские винтовки, дробовики, слезоточивый газ – здесь явно намечается "вечеринка".

От Мириам новостей так и не было, мобильная связь отключилась около 3 часов дня.
Спецслужбы тщательно подготовились. Они остановили нас напротив Ветеринарного университета, окружили со всех сторон. И тогда началась война

Мы пошли вместе с другими людьми к Тегеранскому университету. Рядом с его воротами вооруженные люди оттесняли толпу к восточной стороне улицы, всякого, кто пытался приблизиться к воротам, они били. Хуман смог заглянуть поверх ограды: "Студенты собрались внутри, за воротами. Они поют. Псы войны выпускают их". Мы увидели примерно сотню охранников в черных бронежилетах.

К тому моменту, как мы добрались до площади Энгелаб, напряжение достигло предела. Сначала люди шли маленькими группами, спокойно, без лозунгов. Но все сразу же переменилось, как только мы миновали улицу Джамалзаде, – маленькие компании сливались в большую толпу.

16 часов 20 минут
Маленькая худая девушка, шедшая рядом со мной, вдруг откуда-то достала зеленую повязку и стала размахивать руками в знак победы. "К Свободе!", – крикнул Хуман, явно намекая не только на название улицы ("Азади" – означает "свобода" на фарси). С крыш доносилось пение: "Аллах Акбар!"

Спецслужбы тщательно подготовились. Они остановили нас напротив Ветеринарного университета, окружили со всех сторон. И тогда началась война.

Они напали на нас с палками, дубинками, цепями. Мы прятались за спину Хумана, но его ударили по ногам и свалили на землю. Джалех разбили лицо, я упала и ударилась локтем об асфальт. Вокруг раздавались крики. Сначала все очень испугались, но после первых ударов страх пропал. "Мы не боимся, потому что мы вместе!", – скандировала толпа.

17 часов
Тегеран на военном положении. Мирная демонстрация превратилась в восстание. Лавина людей вынесла нас на улицу Наваб – по дороге на нас нападали трижды.

Кровь была повсюду. В конце улицы Наваб в нас полетели гранаты со слезоточивым газом. Стоило нам выбраться из облака газа на соседнюю маленькую улочку, нас снова атаковали – сзади. Молодой человек рядом со мной упал, мы втроем схватили его и оттащили за угол. Его чем-то ранили в голову. Его глаза закатились, он ни на что не реагировал.

Молодежь стала бросать камни и бутылки в полицейских – те ненадолго отступили. Джалех, медсестра по образованию, попыталась привести раненого парня в чувство. "Как тебя зовут?", – спросила я его. "Омид", - ответил он, встал и побрел куда-то в гущу столкновения. "Омид" означает "надежда".

Мы снова увидели его через полчаса. Полицейские прижали его к стене и били. Мы с криками побежали на них, с нами еще несколько человек. Мы с Джалех и Хуманом попытались закрыть Омида собой. Он плакал: "Я хочу домой". На вид ему около 18 лет. Толпа вокруг кричала полицейским: "Позор! Позор!"

Меня несколько раз ударили по рукам, ногам, по голове. Затем я потеряла сознание.

Очнулась я в машине, мы уезжали из центра. Мимо проносились горящие машины, перевернутые мусорные баки, разбитые автобусы. Вдалеке звучали выстрелы. "Мы же должны быть там, на площади…", – пробормотала я. Хуман, перепачканный кровью, на мгновение отвлекся от дороги: "Сейчас куда угодно, но только не туда! Но мы еще вернемся".
XS
SM
MD
LG