Многие обозреватели после покушения на Евкурова предполагали, что Кремль назначит Рамзана Кадырова ответственным за ситуацию на всем вайнахском пространстве. К Чечне будет присоединена Ингушетия - территория, на которой следует навести порядок.
Я думаю, Кремль может считать свой опыт "умиротворения" (возьмем это слово в кавычки) Чечни успешным. Сочетание жестких методов, амнистий, неправовых средств, которыми пользовался Кадыров, дало определенный результат. Республика отстроена, некоторые говорят, что даже процветает. Значит, нет никакой оппозиции, непонятно, где находятся моджахеды. Кадыров спокойно разъезжает по дорогам, и невозможно представить себе, чтобы его подорвали, как подрывали, скажем, в 2004 году Зязикова, а сейчас Евкурова. Конечно, искушение перенести вот этот опыт на Ингушетию очень велико. Другое дело, насколько такая экспликация может оказаться успешной.
Здесь есть подводные камни. Кадыров налаживал ситуацию в Чечне в особых условиях. Он человек из той же породы, которая пришла в свое время к власти с поколением Дудаева. Национально-освободительная идея включала в себя две линии: одна из них - это независимость, другая - это национальное возрождение. Дудаев, Яндарбиев, те, кто начинали революцию, были уверены, что независимость и национальное возрождение - две вещи взаимосвязанные, одно без другого существовать не может. Кадыров исходит из другой позиции. Вот, дескать, Москва дает карт-бланш на любой национализм. И Кадыров говорит: "Мы сделаем лучшую республику, у нас будет лучший порядок". Но при этом - снова разговоры о единстве крови, о необходимости придерживаться традиции, чтобы чеченские девушки не заглядывались на чужеземцев и так далее. То есть, это уже абсолютно деревенский, бытовой национализм, который махровым цветом цветет в Чечне. Но для очень многих людей, которые в свое время поддержали идею национально-освободительной революции, он абсолютно понятен.
А ингуши это не воспримут. У ингушей вообще не было этого периода сепаратизма. Национальное возрождение - да, но желания отколоться не было. И, собственно говоря, национализм не был основанием для каких-то революционных протестов или военных действий. Само ингушское подполье сформировано исключительно джихадистскими идеями. И вернуть этих людей из леса вот так, как Кадыров, очень сильной национальной идеей, не получится.
Наверное, кого-то можно. Но речь о массовом движении. Возвращение из леса чеченцев состоялось именно потому, что им сказали: хочешь быть чеченцем - будь им. Вопрос был поставлен в самом жестком националистическом формате, Москва этому не препятствует, а наоборот, даже патронирует. У подпольного же джихадистского движения, которое сейчас действует в Ингушетии, в Чечне и вообще на всем Северном Кавказе, уже нет этой привязки к этничности. Они хотят шариат, они хотят свое исламское государство, они хотят, чтобы Россия рухнула, в конце концов.
Кадырову остается с ними только воевать, чего многие от него и ждут. Но кадыровский мир в значительной степени зиждется не на репрессиях, а именно вот на этом договоре, который был заключен с "лесными братьями".
Я думаю, Кремль может считать свой опыт "умиротворения" (возьмем это слово в кавычки) Чечни успешным. Сочетание жестких методов, амнистий, неправовых средств, которыми пользовался Кадыров, дало определенный результат. Республика отстроена, некоторые говорят, что даже процветает. Значит, нет никакой оппозиции, непонятно, где находятся моджахеды. Кадыров спокойно разъезжает по дорогам, и невозможно представить себе, чтобы его подорвали, как подрывали, скажем, в 2004 году Зязикова, а сейчас Евкурова. Конечно, искушение перенести вот этот опыт на Ингушетию очень велико. Другое дело, насколько такая экспликация может оказаться успешной.
Само ингушское подполье сформировано исключительно джихадистскими идеями. И вернуть этих людей из леса вот так, как Кадыров, очень сильной национальной идеей, не получится
Здесь есть подводные камни. Кадыров налаживал ситуацию в Чечне в особых условиях. Он человек из той же породы, которая пришла в свое время к власти с поколением Дудаева. Национально-освободительная идея включала в себя две линии: одна из них - это независимость, другая - это национальное возрождение. Дудаев, Яндарбиев, те, кто начинали революцию, были уверены, что независимость и национальное возрождение - две вещи взаимосвязанные, одно без другого существовать не может. Кадыров исходит из другой позиции. Вот, дескать, Москва дает карт-бланш на любой национализм. И Кадыров говорит: "Мы сделаем лучшую республику, у нас будет лучший порядок". Но при этом - снова разговоры о единстве крови, о необходимости придерживаться традиции, чтобы чеченские девушки не заглядывались на чужеземцев и так далее. То есть, это уже абсолютно деревенский, бытовой национализм, который махровым цветом цветет в Чечне. Но для очень многих людей, которые в свое время поддержали идею национально-освободительной революции, он абсолютно понятен.
А ингуши это не воспримут. У ингушей вообще не было этого периода сепаратизма. Национальное возрождение - да, но желания отколоться не было. И, собственно говоря, национализм не был основанием для каких-то революционных протестов или военных действий. Само ингушское подполье сформировано исключительно джихадистскими идеями. И вернуть этих людей из леса вот так, как Кадыров, очень сильной национальной идеей, не получится.
Наверное, кого-то можно. Но речь о массовом движении. Возвращение из леса чеченцев состоялось именно потому, что им сказали: хочешь быть чеченцем - будь им. Вопрос был поставлен в самом жестком националистическом формате, Москва этому не препятствует, а наоборот, даже патронирует. У подпольного же джихадистского движения, которое сейчас действует в Ингушетии, в Чечне и вообще на всем Северном Кавказе, уже нет этой привязки к этничности. Они хотят шариат, они хотят свое исламское государство, они хотят, чтобы Россия рухнула, в конце концов.
Кадырову остается с ними только воевать, чего многие от него и ждут. Но кадыровский мир в значительной степени зиждется не на репрессиях, а именно вот на этом договоре, который был заключен с "лесными братьями".
