Программу «Итоги недели» ведет Андрей Шарый. Принимает участие политический эксперт, профессор Гудзоновского института в Вашингтоне Андрей Пионтковский.

Андрей Шарый: Одним из главных событий недели стало ожидание события. Президент США Барак Обама накануне своего первого официального визита в Россию – поездка запланирована на 6-8 июля – выступил с серией публичных заявлений об отношениях Москвы и Вашингтона, дал интервью американскому информационному агентству Эй-Пи, ИТАР-ТАСС и телеканалу "Россия". Наблюдатели особо отметили дружеский тон Обамы в адрес президента России Дмитрий Медведева и критический – в адрес премьер-министра России Владимира Путина, который, как считает американский президент, одной ногой все еще стоит в прошлом. Находившийся в этот момент в краснодарском селе Выселки на встречах с тружениками российский премьер ответил в привычной для себя манере: "Мы не умеем ходить на раскоряку", боюсь, поставив тем самым в тупик переводчиков Государственного департамента. В эфире Радио Свобода – известный московский политический эксперт, приглашенный профессор Гудзоновского института в Вашингтоне Андрей Пионтковский. Понравилось Вам, как опытный российский премьер "отбрил" молодого американского президента?

Андрей Пионтковский: По путинским меркам это было довольно мягкое заявление. Обычно в таких случаях он сразу обещает отрезать что-нибудь так, чтобы никогда больше не выросло. Если прочесть заявление в целом, оно было опять же по путинским критериям достаточно конструктивным. Правда, снова там прозвучала классическая интерпретация загрузки, что это все американцы, они совершали ошибки, теперь новая администрация осознала, а мы все делаем правильно.

Андрей Шарый: Некоторые ваши коллеги увидели в заявлениях Барака Обамы намерение, желание расколоть единый российский политический фронт: отдельная политика по отношению к молодому президенту Медведеву, которого кое-кто считает в Москве и за ее пределами либералом, и более жесткий тон в отношении Путина. Вам кажется верной такая трактовка вопроса?

Андрей Пионтковский: Трудно было это не увидеть. И откровенно говоря, это меня довольно удивило. За неделю до этого таким осторожным было отношение Обамы к иранским событиям, и он свою сдержанность как раз объяснял тем, что ему ни в коем случае не хочется создать впечатление, что он хочет вмешиваться во внутренние дела Ирана. Но тут у значительной части российской общественности такое впечатление создал. Одно из объяснений, тут были очень мощные десант медведевских людей, это и юргенской школы Института современного развития были визиты. Видимо, они очень активно объясняли советникам Обамы, какой замечательный Медведев, что вообще будущее русского либерализма, иметь дело ему придется долгие годы с Медведевым и так далее. И он как бы проникся этими настроениями. Видимо, он использует вот эти бренды Медведев и Путин безотносительно к этим личностям для того, чтобы обозначить две противоречивые тенденции в российской внешней политике. Он хочет определенности. Либо это будут, несмотря на разногласия, какие-то конструктивные отношения, например, сотрудничество в Афганистане, либо будет продолжаться та же вакханалия антиамериканской пропаганды, когда по первому каналу господин Кадыров всю последнюю неделю рассказывал, что за всеми террористическими актами на Кавказе стоят Соединенные Штаты. Он хочет немножко обострить ситуацию, чтобы получить все-таки ответ.

Андрей Шарый: Какими вам представляются политические последствия намечающейся стратегии Барака Обамы? Владимир Владимирович Путин не любит такого.

Андрей Пионтковский: Вы знаете, по Москве ходит фраза одного высокопоставленного дипломата, она уже цитировалась в нескольких изданиях, что «вообще-то очень удачно идет подготовка к визиту, по соглашению о контроле над вооружениями продвинулись даже дальше, чем ожидалось. Но как бы у Путина не съехала окончательно крыша, и он все не изгадил». Будем ждать как одного из центральных событий этого визита.

Андрей Шарый: А вам как кажется самому, достаточно хорошо просчитали в Вашингтоне возможные последствия?

Андрей Пионтковский: Я скажу осторожно: меня попытка озадачила.

Андрей Шарый: Вы ожидаете каких-то серьезных результатов от этой поездки?

Андрей Пионтковский: Что считать серьезными. Будет, конечно, декларация, предваряющая подписание в декабре нового договора. С одной стороны, это хорошо, в области стратегических вооружений нужна предсказуемость, ясность, транспарентность. Давайте не будем забывать, что это не договор о разоружении прежде всего, а договор об условиях взаимного гарантированного уничтожения. Мы будем в Женеве, наши переговорщики будут там драться за каждую боеголовку. То есть это классический договор времен холодной войны. Хорошо, что он подписан, но плохо, что наши отношения таковы, что такой договор необходим.

Андрей Шарый: А может так случиться, что выйдет Барак Обама на пресс-конференцию с Дмитрием Медведевым и скажет журналистам: вот я посмотрел в глаза Дмитрию Медведеву и увидел там то-то и то-то. Вы исключаете такой поворот?

Андрей Пионтковский: Практически он это сказал в тех обращениях к российской прессе и в его нашумевшем интервью Эй-Пи. Он сказал массу замечательных слов о Медведеве. Медведев понимает, что холодная война закончена.