Анна Качкаева: Лето, машина, дорога – очень привычные слова. Летом водительские страдания становятся особенно заметными, и как-то оживляется законотворческая жизнь вокруг автомобильных проблем. Или вступают именно летом в силу какие-то важные законы и постановления, которые иногда осложняют, а может быть, и улучшают водительскую жизнь. Вот об этом мы сегодня будем говорить с Вячеславом Лысаковым, лидером Движения автомобилистов "Свобода выбора".
Скажу, что как-то так совпало, что сегодня, во-первых, 15 июля, вступили в силу новые ограничения на ввоз иномарок, и многие эксперты считают, что это окончательно уже добьет…
Вячеслав Лысаков: Это забетонирует могилу импорта сэконд-хенда, да.
Анна Качкаева: И об этом мы тоже поговорим. Новые поправки в закон об ОСАГО обсуждают, и эксперты тоже очень по-разному оценивают, кому и зачем это нужно, и как это повлияет на общую ситуацию всех тех, кто владеет автомобилями, и не только частников, но и людей, которые зарабатывают на хлеб.
Вячеслав Лысаков: Мы имеем в виду грузоперевозчиков и пассажирские перевозки.
Анна Качкаева: Да. Наконец, сегодня Министерство торговли и транспорта объявило список машин, на которые можно будет получать льготные кредиты, – это тоже такой новый поворот в автомобильной истории. Вот как раз этот круг проблем автомобилистов и им сочувствующих мы и будем обсуждать сегодня.
Меня как такого человека, наблюдающего за процессом, хотя и включенного, естественно, но не занимающегося этим глубоко, всегда интересовало, почему летом вот так много активных действий в этой связи.
Вячеслав Лысаков: Гадостей делают автомобилистам.
Анна Качкаева: Да. И так получается, даже вот по беглому осмотру вступающих в силу всяческих законов и попыток чего-то провести, что жизнь автомобилиста становится дороже. Не в смысле того, что его физическая жизнь, а в смысле содержания транспортных средств.
Анна Качкаева: Да. Это вот с чем связано?
Вячеслав Лысаков: Я могу сказать, что, в общем-то, я не настаивал бы на том, что такой тренд имеет место – именно к лету. Но вообще, если правительство или Дума желают провести не очень популярные меры, то это делается обычно, - так получается, во всяком случае, практика показывает, - либо летом, либо под праздники, под Новый год очень хорошо. Вот в 2006 году было введено обязательное применение детских кресел, запрещена фактически эксплуатация американских автомобилей. То есть люди просто 1-го числа проснулись, а кто-то и не ложился, и 1-2-го начали выезжать потихоньку – и оказалось, что ездить они не могут, я имею в виду владельцев американских автомобилей. Тем не менее, к сожалению, как я сказал, гадости на нашу голову, автомобилистов, сыплются в течение года, и не обязательно летом. Это и весной может быть, и зимой.
И могу добавить к тому списку, перечисленному, новшеств, нововведений, которые вошли или могут войти в нашу жизнь, еще две очень серьезные вещи, которые нас ожидают, имевшие место отнюдь не в буквально в летний период. Первое – это так называемый техрегламент, с которым мы уже год бьемся, честно говоря, и нам удалось провести переговоры с Минпромторгом, я, в частности, встречался с руководителем Департамента автомобильной промышленности и сельскохозяйственного машиностроения (полное название этого департамента) господином Рахмановым, мы с ним два часа "бодались", вели переговоры, ну, корректно вели, он адекватный, вменяемый человек, по поводу как раз техрегламента. И потом я его пригласил на онлайн конференцию на нашем сайте, он общественный – 19may.ru – и кому интересно, могут там зайти и почитать его ответы. Он согласился, вступил в диалог, отвечал на вопросы наших форумчан – и членов организации, и просто посетителей. Разговор шел вот об этом техрегламенте.
Это очень большой документ, не буду сейчас о нем подробно рассказывать, в нем свыше 250 страниц и масса приложений, но документ позиционируется как некий технический пакет правил, норм, нормативов и, можно сказать, законов, защищающих нашу жизнь и здоровье, то есть всех участников дорожного движения. На самом деле, на наш взгляд, это очередная попытка отрегулировать рынок. Причем, там нововведение основное – это отныне, как только этот документ будет принят (он сейчас на рассмотрении в правительстве, уже все согласовано абсолютно), то вступит в силу обязательная сертификация автомобилей сэконд-хенд, чего раньше не было у нас. Мало этого, там был опять же включен этот пресловутый пункт, который так настораживает и возмущает владельцев праворульных автомобилей, о запрете ввоза праворульных автомобилей – это пункт 18 (8), он меня свою цифру. На это нашей пресс-конференции нам было сказано господином Рахмановым, что этот пункт правительство решило снять, то есть не испытывать судьбу, не будоражить людей. Но пока еще не подписано. Как подпишут – так увидим. Обещать – не жениться. Посмотрим. Это первое.
Там есть еще один пункт очень интересный, под номером 14, если не ошибаюсь, который говорит о том, что производитель автомобилей – не резидент Российской Федерации имеет право на территории Российской Федерации иметь только одно юридическое лицо, которое будет представлять его интересы, проводить сертификацию, соответственно, продажу автомобилей. То есть это монополизм чистой воды! Можно себе представить, любой из производителей будет только через одно юридическое лицо завозить сюда свои автомобили. Кстати говоря, в этом же техрегламенте говорится о том, что любой юридическое лицо, мелкий или средний бизнесмен, или частное лицо может завозить иномарки через границу, перемещать через границу Российской Федерации сюда, - одну машину в год. Это крест на параллельном, независимом импорте, и это фактически монополизация. То есть посмотрим, как документ выйдет, когда он будет подписан, а он в ближайшие дни может быть подписан. Вот это одна из больших головных болей…
Анна Качкаева: Я так понимаю, что это все как-то через запятую, потому что если сегодня говорить про Россельхознадзор, который ввел…
Вячеслав Лысаков: Да, который нас хочет спасти от шелкопряда и поэтому перекрывает…
Анна Качкаева: Карантинное разрешение получается, и туда, в списки ведомства, как я поняла, по товарно-номенклатурному перечню на официальном сайте, в список на фито-санитарный контроль включены не только легковые автомобили, но и автобусы, грузовой транспорт и спецмашины.
Вячеслав Лысаков: Да, сэконд-хенд, ведь о новых не говорят. Но вообще, конечно, я считаю это абсурдом, совершенным абсурдом.
Анна Качкаева: А почему абсурд-то? Вот человек прочитает и подумает: ну, хорошо, а зачем нам какую-то грязь из соседних государств? Очень хорошо, пусть получают сертификат…
Вячеслав Лысаков: Я могу сказать, сертификат – понятно. Вот это в наших российских условиях еще одна кормушка. Кстати, говоря о техрегламенте…
Анна Качкаева: Я просто перечислю: сведения об импортере, указание склада временного хранения под карантинную продукцию, ИНН, КПП… Это что такое?
Вячеслав Лысаков: Это номер регистрационный.
Анна Качкаева: Банковские реквизиты импортера, код участника внешнеэкономической деятельности, наименование погранперехода, через который авто будет ввозиться в Россию… А если это такой частный предприниматель в одним трейлером, он все это должен собрать?
Вячеслав Лысаков: Конечно, то же самое.
Анна Качкаева: То есть, короче, загнется.
Вячеслав Лысаков: Вот в этом техрегламенте из двухступенчатой системы сертификации, которая до сегодняшнего дня существовала и пока существует, пока техрегламент не вступит в силу, сделана четырехступенчатая. То есть это, честно говоря, просто система кормушек, которая создана. Потому что мы знаем, как работает система сертификации по экологическому классу: никто ничего не проверяет, просто ты покупаешь за несколько тысяч рублей эту бумажку. И эта система сертификации, я думаю, направлена к тому же. То есть будет система контор…
Анна Качкаева: А правильно ли я понимаю, что на территории страны не так много этих фитосанитарных пропускных систем, потому что они специально обустроены, и, например, не везде можно будет это сделать?
Вячеслав Лысаков: Во-первых, это создаст… Я вообще не знаю, где они находятся, честно говоря, и это создаст очереди, ажиотаж, взятки и так далее. у нас же, что бы мы ни собирали, даже кофемолку, на выходе все равно автомат Калашникова получается.
Анна Качкаева: То есть очередная коррупция схема, вы хотите сказать.
Вячеслав Лысаков: Собственно говоря, если задумка и была какая-то… Ну, а почему автомобили сэконд-хенд, почему не новые машины? А почему не предметы быта, а почему не обувь тех, кто переходит границу, их одежда и так далее? Надо всех тогда трясти.
Анна Качкаева: А кто знает, может быть, дальше вообще с импортом будут разбираться.
Вячеслав Лысаков: Всех тогда сажайте в карантин и смотрите. Совершенно избыточная мера! Просто, собственно, гроб уже имеет место для импорта…
Анна Качкаева: Так они вступили уже, все?
Вячеслав Лысаков: Да, это уже вступило в силу. Но это может быть так же отменено, как и решение по боржоми, по молочным продуктам Белоруссии и так далее. То есть здесь я, честно говоря, не вижу вопроса, который непосредственно касается данной уважаемой организации. Все-таки здесь мотивы какие-то совершенно сторонние имеют место.
Анна Качкаева: Давайте перейдем к теме ОСАГО, потому что это тоже чрезвычайно важная вещь, чтобы вы разъяснили. Потому что опять же внешне выглядит все очень в пользу человека и потребителя. Предполагается, что будет возмещение ущерба жизни и здоровью…
Вячеслав Лысаков: …на большую сумму, до 500 тысяч рублей.
Анна Качкаева: В три с лишним раза повышается эта сумма, до 500 тысяч рублей, если гибель, как я понимаю…
Вячеслав Лысаков: И 200 тысяч за железо.
Анна Качкаева: Чего же в этом дурного? Ну, хорошо, подороже страховщик возьмет деньги с того, кто владеет. В конце концов, это в интересах и владельцев, и их пассажиров, и тех, кто оказался на дороге.
Вячеслав Лысаков: Как в том анекдоте: вижу, что обманули, но не пойму в чем.
Анна Качкаева: Нет, вы мне докажите, что обманули.
Вячеслав Лысаков: Ну, доказать попробую. Во всяком случае, озвучу вполне здравые вопросы, которые возникают, когда вот слышишь о таких планах.
Анна Качкаева: Страховщики, конечно, сейчас будут говорить, что они чего-нибудь повысят, потом Минфин будет говорить, что, конечно, надо это иметь в виду. Но для человека-то, может, и ничего?
Вячеслав Лысаков: Надо знать, что сейчас уже ряд страховых компаний расширяет свою ответственность финансовую до миллиона и даже до 1,5 миллионов рублей, не до 500 тысяч, если ты доплачиваешься очень смешную сумму – буквально несколько сотен рублей. Казалось бы, лучше я заплачу несколько сотен рублей, если я хочу, и это дело добровольное, и я получу возмещение не 160 тысяч, не 200 за железо, не 500, а даже миллион и более. Но, тем не менее, вот просто давайте такой вопрос зададим. Понятно, что те, кто попал в аварию, и иногда это не самый законопослушные водители, к сожалению, они получат компенсацию большую, но ведь эту компенсацию получат те, кто попал в аварию, а платить будут все.
И вот сколько мы будем платить за этот полис, мы не знаем, потому что пока еще цифра не названа. И я боюсь, что если в три раза будут повышены выплаты, то вполне возможно, что страховщики скажут: "Ребята, в три нет, но в два раза давайте повысим полис". То есть, получается, априори я уже буду отдавать сумму значительно большую, притом что я, например, в аварии уже много лет не был, наверное, лет 20 не был. Да и многие из нас не были в авариях. Ну, в каких-то мелких, где средняя выплата по Москве, если я не ошибаюсь, порядка 20 тысяч рублей. Поэтому 500 тысяч и 200 тысяч мы получаем крайне редко, это вообще исключительный случай, а в основном – кто-то 40 тысяч, кто-то 50, кто-то 70. Но средняя – порядка 20 с чем-то тысяч. Поэтому для нас-то ничего не изменится, мы как получали эти 20, 30, 50 тысяч, так и будем получать, но платить мы будем, возможно, в два, а может быть, и в три раза больше. Потому что такие цифры звучали на последнем съезде страховщиков уважаемых, что если до 2 миллионов сумма будет поднята, как в авиационных катастрофах хотят ввести компенсацию, тогда придется в три раза увеличивать стоимость полиса ОСАГО. Так что это не может, конечно, не настораживать.
И самое главное, что в условиях нынешнего кризиса, когда, как мы писали раньше о Западе, "нет уверенности в завтрашнем дне", когда многие могут потерять работу и прочее-прочее, вводить обременение на владение транспортным средством крайне чревато. И не только для государства, здесь и репутационные, конечно, риски правительство имеет, но если нас брать, обычных автомобилистов, если уж мне будет сложно содержать машину, я могу и на метро пересесть. А вот перевозчики, грузоперевозчики, профессиональные водители, для которых баранка – это способ кормить собственные семьи, для них любое дополнительное обременение может закончиться катастрофой. Причем мне уже сейчас водители звонят из той же Якутии, кричат "караул". Там солярка стоит под 30 рублей. Она и последнее время до 32 рублей доходила, сейчас – 24, 27, 30 рублей солярка. У них рентабельность нулевая, некоторые в минус уже работают. Поэтому если повысят ОСАГО, если повысят транспортный налог… А есть такие планы, это еще одна беда, которая нам грозит, не только ОСАГО, но и транспортный налог. Например, Госдуму хочет поднять транспортный налог, привязав его к возрасту автомобиля и экологическому классу. Госдума хочет то же самое сделать и с ОСАГО…
Анна Качкаева: Слушайте, ну, а что же плохого, что к возрасту и к экологическому состоянию?
Вячеслав Лысаков: Объясню, что плохого. У нас транспортный налог сумасшедший, в мире нигде такой транспортный налог не платят, притом что в США, мы знаем, стоимость топлива значительно ниже нашей, притом что они закупают нефть, как правило, и так далее. Так вот, у них плюс в стоимость топлива включен транспортный налог, уже он там, он сидит в цене бензина. Они покупают бензин по 14, 15 16 рублей за литр, ну, если в рубли и литры переводить. А фискальная составляющая у них в стоимости 1 литра топлива, я имею в виду акцизы, пошлины и налоги, - до 30 процентов. У нас – до 70. И недавно Минфин еще озвучил идею пополнить бюджет (они там разные методы сейчас ищут) 10-процентным повышением акцизов еще на топливо, то есть топливо, естественно, подорожает.
Госдума 14 апреля создала экспертный совет при Комитете по промышленности под руководством господина Хинштейна, небезызвестного депутата, туда вошли все "автомобильные короли" наши, руководители всех крупных автомобильных заводов. И у них уже есть план, который сверстан, я видел этот план. Этот экспертный совет по автомобильной промышленности будет решать эти вопросы: как реанимировать наш автопром и прочее. Так там в планах записано как раз о привязке Налогового кодекса в части привязки транспортного налога и тарифов ОСАГО с возрасту и к экологическому классу. Чем это плохо? Во-первых, повторяю, у нас транспортный налог просто сумасшедший. Во-вторых, у нас парк автомобильный распределяется следующим образом: машины от 1 года до 5-ти – 25 процентов от всего парка, машины от 5 до 10 лет – приблизительно 27 процентов (могу ошибаться плюс-минус на полпроцента-процент), и почти половина – это машины свыше 10 лет. То есть практически большая часть автовладельцев обладает не очень молодым транспортом. С нас и так уже дерут три шкуры, ну, давайте еще четвертую, пятую, шестую и седьмую сдерем!
Анна Качкаева: Я не думаю, что совсем нет логики или здравого смысла в том, что делают депутаты, даже если есть крупные лоббисты в автомобильной промышленности и так далее. А вы как-нибудь можете влиять на эти процессы? Я понимаю, одного из чиновников вы пригласили поучаствовать в онлайн конференции. А что вы еще попробовали сделать?
Вячеслав Лысаков: Мы ведем, конечно, работу соответствующую, ежедневную…
Анна Качкаева: Вот я знаю, что "Единая Россия" вами заинтересовалась.
Вячеслав Лысаков: Да нами все вообще интересовались, но с "Единой Россией", да, если я сейчас расскажу эту историю, наверное, будут предан анафеме правозащитниками и так далее. Ну, наша позиция известна, и я всегда повторял и говорю о том, что "Свобода выбора" – она надпартийная организация, общественная, мы никого близко к себе не подпускаем. Но, например, в последнее время, да, у нас были контакты, у меня, в частности, как у руководителя организации и создателя организации, с "Единой Россией". И я скажу почему. Ко мне обратились с просьбой, с предложением создать некий контент, проект, имеющий отношение к безопасности дорожного движения. А почему именно ко мне обратились, потому что некоторое время назад я принял предложение и вошел в рабочую группу проекта "Безопасные дороги". Этот проект реализуется в рамках Госдумы, но это партийный проект.
Анна Качкаева: (смеется) Дороги – партийный проект! Это почти…
Вячеслав Лысаков: Нет, секундочку, объясню. "Безопасные дороги" – там есть разные разделы: гражданский контроль и так далее. Проекты эти могут быть потемкинскими деревнями, если их не наполнить содержанием. Я согласился войти в эту группу, потому что там есть серьезные люди, там есть замминистра МЧС, руководитель Центра медицины катастроф, вот ваш покорный слуга. Я там сделал доклад о детской безопасности. Вопрос в том, что если работать в этой группе, вот я – член рабочей группы, то можно, используя этот госдумовский или партийный механизм, инструмент, делать полезные для нас вещи. Поэтому, собственно, я согласился, нисколько не сомневаясь в том, что могу принести пользу нам, автомобилистам, в рамках этого проекта. Проект, на самом деле, серьезный, зря вот вы улыбаетесь.
Анна Качкаева: Нет, я готова поговорить и про дороги, потому что дороги, как и всякая инфраструктура, это чрезвычайно важное обстоятельство.
Вячеслав Лысаков: Не только дороги там. У нас есть такая общественная организация "Зебра", фонд…
Анна Качкаева: Просто меня "партия" и "дорога", прикрепленные, несколько смущают. Но, может быть, я не права.
Вячеслав Лысаков: Еще раз тогда вернусь в двух словах к структуре. Рабочая группа может работать, а может делать вид, что работает, и тогда это просто будет название и галочка в партийных документах: создали проект, а работает он или не работает – никто не знает. Вот здесь состав рабочей группы, административной группы позволяет действительно добиться каких-то вещей. Ну, "Единая Россия" создала, депутатский корпус создал – это уже дело второе. Но там есть три сопредседателя: Плигин Владимир Николаевич, председатель Комитета по конституционному законодательству и госстроительству, Коваль Александр Павлович, который был депутатом, а сейчас руководитель Росстрахнадзора, кстати говоря, и третий – Кирьянов Виктор Николаевич, наш начальник ГАИ. Это вот три сопредседателя. И поэтому вопросы, которые мы можем, как участники рабочей группы, выносить на обсуждение…
Анна Качкаева: Вячеслав, давайте послушаем вопрос радиослушателя, а потом вы завершите тему партийности и безопасности на дорогах. Кирилл из Москвы, вы в эфире. Здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте. У меня два вопрос. Первое, вот я был в Белоруссии, и там в каждом населенном пункте на дороге написано 60 – ограничение скорости. То есть видно, что ГАИ там предупреждает нарушения. А у нас специально прячут знаки, и даже в начале населенного пункта, например, нет указания, а в конце он есть, то есть водитель не знает, где какое ограничение скорости. Думаю, гаишники это делают специально. Это первый вопрос. И второй вопрос, правильно ли налог изменить – не с объема двигателя брать, а включить его в топливо? То есть когда человек заправляется… У меня, например, две машины, одной я не пользуюсь, а плачу налог, хотя другой пользуюсь. Вот это было более справедливо: кто больше заправляется, тот больше платит.
Вячеслав Лысаков: Спасибо за вопрос. Во-первых, поправлю вас, не с объема двигателя стоимость транспортного налога берется, а с мощности, но это практически почти одно и то же. Раньше брали с объема, а сейчас с мощности. Это совершенно неправильно и абсурдно. Чем мощнее машина, тем она безопаснее, у нее больше активных и пассивных средств безопасности, и она меньшую угрозу представляет, больше защищает водителя и пассажиров. Тем не менее, и ОСАГО привязано, и транспортный налог привязан к мощности. Мы ставили и ставим эту проблему, я в Госдуме эту тему ставил, разговаривал с тем же Владимиром Николаевичем Плигиным, разговаривал с Макаровым, заместителем председателя Комитета по бюджету и налогам, пытался их убедить в том, что правильнее включать в стоимость бензина, как во многих странах. Во-первых, собираемость 100-процентная, а во-вторых, справедливость социальная здесь действительно имеет место: больше ездишь – больше платишь, меньше ездишь – меньше платишь, больше машина ест – больше платишь и так далее. Во многих странах, в Китае, который много добился и в дорожном строительстве, и в жилищном строительстве, они с 1 января…
Анна Качкаева: Какую-то цифру фантастическую называют автострад, я смотрела.
Вячеслав Лысаков: По автострадам – у них просто 50 тысяч километров скоростных дорог создано, а у нас всех федеральных – всего 48 тысяч. Притом что 8 процентов имеет более четырех полос у нас.
Анна Качкаева: А еще я суммы увидела.
Вячеслав Лысаков: Стоимости километра?
Анна Качкаева: Да.
Вячеслав Лысаков: Ну, 2,6 миллиона.
Анна Качкаева: "Ведомости", по-моему, писали: 1 километр четырехполосной автострады обходится в Китае почти в 3 миллиона долларов, в Бразилии – 3,5 миллиона, в России – 12!
Вячеслав Лысаков: 12, есть и 500 миллионов долларов – четвертое транспортное кольцо и так далее. Так вот, возвращаясь к системе оплаты и прочее, конечно, Китай с 1 января тоже перешел к этой системе исчисления этого налога. Не нужен фискальный аппарат огромный, ничего не надо, все автоматически. То есть казначейство перераспределяет деньги, просто транспортный налог идет в местный бюджет, и надо вопрос решить только расчетов на этом уровне. Но это должно быть политическое решение, потому что мне вот Дума предложила после переговоров наших поговорить с главами двух-трех субъектов Федерации и провести эксперимент федеральный. Вот Владимир Николаевич Плигин и господин Макаров согласились поддержать и даже, собственно, законом федеральным поддержать проведение эксперимента. Но эксперимент здесь нельзя проводить по ряду причин: потому что русские люди очень находчивы, и идея будет извращена абсолютно, все кинутся ставить машины в этот регион, поскольку будет транспортный налог отменен. То есть нужны регионы где-то изолированные, типа Сахалина и прочее.
Анна Качкаева: Ничего себе! Понятно, в резервации.
Вячеслав Лысаков: Нет, ну, в Ивановской области ввести такой налог – естественно, сейчас все будут искать родственников и друзей и ставить там на учет машину, а ездить в Москве, потому что не надо будет налог-то платить. Тут надо менталитет наш учитывать. Нет, здесь никаких экспериментов, здесь надо это вводить волевым порядком. Что касается знаков дорожных и так далее, мы как раз плавно вернемся, наверное, к этому проекту "Безопасные дороги", который Анну там рассмешил, поскольку это партийный проект…
Анна Качкаева: Нет-нет, я за безопасные дороги абсолютно.
Вячеслав Лысаков: Нет, ну, задача была нормальная, и, повторяю, все зависит от того, кто будет это реализовывать. Если сидеть и надувать щеки, то этот проект, как и любой другой проект любой партии, любой структуры, он заглохнет. Есть же общественные организации, которые числятся на бумаге, но ничего не делают. Ведь они числятся, даже где-то кто-то мелькает и так далее. Все зависит от того, кто будет тащить вот этот воз. Например, мы готовы тащить, я готов тащить этот воз на себе в меру своих скромных сил.
Так вот, мы там приняли на рабочей группе программу, она называется "Цель – ноль". Придумали не мы ее, ее сделал такой фонд общественный "Зебра" – по первым буквам аббревиатуры "За европейскую безопасность российских дорог". Ребята обработали, проанализировали опыт развитых стран, где наиболее хорошо поставлено дело с дорожной, транспортной безопасностью, - это Голландия, Швеция, Великобритания, - и переплавили этот опыт в конкретные совершенно рекомендации. Не просто общие слова, а таблицы, цифры, алгоритм проверки, аудита и так далее. Это и дороги, это и подготовка водителей, это создание мотивации для инспекторов и для водителей, и многое-многое другое, целая большая программа. То есть то, что уже люди сделали, нам не надо изобретать ничего. У нас есть, у россиян, такое любимое занятие – что-то выдумывать, велосипед выдумывать. Уже все готово, и надо перенимать этот опыт мировой, он есть, существует. И он, кстати, касается и изменения стандартов, ГОСТов и СНИПов, строительных норм и правил. Вот наш коллега, который звонил, правильно говорит, что не всегда есть знаки, не всегда водитель может сориентироваться, и он автоматически попадает в группу уже нарушителей. То есть мы этих нарушителей сами формируем. Для чего? Для того чтобы наказывать, для того чтобы получать с них деньги и так далее.
Анна Качкаева: Я вам, кстати, расскажу замечательный пример, опять же разговаривала с водителем. Летала в Новосибирск, и там построена тоже трасса к городу, хорошая, которой они очень гордятся, потому что и аэропорт замечательный, уже вполне европейский. Но все они куда-то сворачивают в сторону водохранилища, и чтобы доехать до Новосибирска, не едут по трассе, которая хорошая, трехполосная, с покрытием. И я говорю: "А что же вы в эти дырки-то, зачем это?" А он говорит: "А там камеры поставили, и везде стоят гаишники". Я говорю: "Так ведь камеры…" – "А гаишники все равно стоят". Вот это у нас как? Зачем еще гаишники, если стоят камеры?
Вячеслав Лысаков: Ну, я не знаю, конечно, гаишники абсолютно не нужны, потому что смысл камер – как раз бесконтактное фиксирование нарушений.
Анна Качкаева: Так нет, а почему они стоят-то? Так говорят водители: стоят, чтобы…
Вячеслав Лысаков: Ну, это надо смотреть – где стоят, когда стоят, до камер, после камер…
Анна Качкаева: Но это прекрасная иллюстрация всяческих нововведений. Если камеры, то пусть и камеры, тогда почему там оказываются сотрудники – не очень понятно. В общем, такая вот история.
Вячеслав Лысаков: Но если все-таки поставить точку на стандартах, то, например, вот английские стандарты, стандарты Великобритании таковы, что на каждые 8 километров двухполосной дороги, где нельзя обогнать, не выехав на встречку, на протяжении трех километров разрешено обгонять, то есть совершать обгон. Психологи посчитали, что если не дать возможность людям в течение 8 километров обогнать тех, кто едет с более медленной скоростью, то люди все равно будут обгонять, посчитав свои потери, риски, финансы, личные дела, - и они буду попадать в разряд нарушителей, они будут нервничать, они будут представлять угрозу для других участников дорожного движения. Поэтому разрешается официально, это закон, это стандарт: на каждые 8 километров – 3 километра обгона с выездом на встречку. У нас можно ехать 30 километров, 40 километров – и будет обгон запрещен.
Анна Качкаева: И человек, который разозлился на работе, его достали пробки, и он не может совершить этого движения…
Вячеслав Лысаков: …конечно, он начинает нервничать, он начинает нарушать закон и так далее. Кстати говоря, многие недобросовестные, не законопослушные инспекторы это используют в своей практике. Они пускают трактор или самосвал какой-то, еле-еле идущий в горку, тот собирает за собой вереницу машину, 30-40 машин, кто-то не выдерживает, идет на обгон, за ним остальные – и все, радостные гаишники… Они с биноклями сейчас стоят, потому что это лишенческая статья – выезд на встречку, 12.15, часть 4-я, УАК, это лишение на 4-6 месяцев. И все, и они радостно встречают всю эту группу и не спеша с ними разбираются. Поэтому вот в чем дело-то…
Анна Качкаева: Товарищи водители, будьте терпеливы.
Вячеслав Лысаков: Будьте терпеливы, конечно, жизнь всегда дороже. Во-первых, это риск – выезд на встречку там, где это не разрешено. Те же водители тоже не ожидают, что кто-то выйдет в лоб им. Поэтому вопрос достаточно сложный.
Анна Качкаева: Владимир из Кемеровской области, мы вас слушаем, вы в эфире. Здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте. Я вот хотел рассказать. Мне приходилось и сейчас приходится иногда из Владивостока ездить в Москву и туда и обратно ездить. И вот из тех регионов, я бы хотел сказать, самый беспредел, где гаишники этим занимаются. Конечно, Москва – это вообще, я скажу, на первом месте, но в Москве такого нет совершенно. Если когда московскими гаишниками недовольны – это, значит, не знаете, какие омские гаишники.
Вячеслав Лысаков: Заелись просто, зажрались москвичи.
Слушатель: Вот я еду, допустим, ночью, в половине второго ночи после Омска, 50 километров вперед…
Анна Качкаева: А вы дальнобойщик, Владимир?
Слушатель: Вы дослушайте. Я просто машины перегоняю, праворульные. И в половине второго ночи меня останавливает гаишная машина – проверка документов. Ну, хорошо, у меня пассажир был. Что у них на уме было, я не знаю. Потом в январе я опять в Омска заезжаю, ночью заезжаю, мороз – 40 градусов. Они меня останавливают – проверка документов. Я посмотрел – какие-то лица непонятные, гаишники это или не гаишники. Я говорю: "Я вам, ребята, открывать не буду, я 020 звоню". Они давай пинать, бить по машине, представляете. В Москве, конечно, такое невозможно. И как с этим бороться? Да бесполезно, понимаете! Тут я не знаю, что можно сделать.
Вячеслав Лысаков: Нет, не бесполезно.
Слушатель: И еще факт, допустим, такой. Когда я тоже в январе ехал, гнал машину из Москвы в Новосибирск, спрашивал, как через Екатеринбург проехать, там на Ялуторовск, мне надо было на Шадринск дорогу узнать. У двух гаишников спросил, больше ни с кем не разговаривал. Еду, смотрю – у меня "десятка" на хвосте, едут и едут. Ну, там просто натурально едут такие морды бандитские. От кого они узнали? Да конечно, от… Поэтому к ГАИ, может быть, никакого отношения не имеют они, люди просто такие… Но это официальное ГАИ, и они там таким способом выбивают деньги из людей.
Вячеслав Лысаков: Ну, вот Владимир Абдуалиевич Васильев, председатель Комитета по безопасности, недавно сказал, что в милицию, к сожалению, идут зачастую или иногда, он сказал, такие люди, которые могут в тюрьме сидеть вообще или должны сидеть в тюрьме. К сожалению, это имеет место. Кстати, если коллега еще слышит, могу его сердце порадовать, поскольку он перегонщик японских автомобилей, что у меня "Краун-Маджеста" в 145-м кузове. Ну, он поймет, что это такое, и я думаю, ему будет приятно, что на другом конце страны все-таки есть вменяемые, адекватные люди, которые ездят на правильных машинах.
Анна Качкаева: О, реклама, называется, в эфире. Владимир Иванович из Москвы, мы вас слушаем.
Вячеслав Лысаков: Они не продаются, эти машины. Это бесполезно, это не реклама. Они не продаются, это японский автомобиль, их всего 750 было на всю Японию. Это для гурманов.
Анна Качкаева: Владимир Иванович, мы вас слушаем.
Слушатель: Добрый день, Свобода любимая. Вы знаете, я хотел бы свое выступление разбить на две части: первая – про ОСАГО, а вторая – непосредственно уже по дорогам и передвижению по стране. Я думаю, что определенная стоимость выплаты еще надо брать изначально из стоимости квадратного метра и тех природных богатств, которые получаются с этого квадратного метра страны. Де-факто они принадлежат каждому гражданину. Это нефть, это газ, это алмазы, это все богатства, которые имеются на этой земле, которую мы, русский этнос, охраняем и содержим. То есть, если это наша собственность, значит…
Анна Качкаева: Понятно, Владимир Иванович, давайте не развивать эту тему, а ближе к машинам.
Слушатель: Теперь ближе к машинам. Понимаете, я хочу сконцентрировать внимание на том, что колоссальных расстояний страна! Вот до меня выступал товарищ из Омска, по-моему, а я хотел немного другое сказать, но это горе! Я обращаюсь через Радио Свобода к Путину персонально! Владимир Путин, наведите порядок в своем огороде! Невозможно…
Анна Качкаева: Владимир Иванович, мы, конечно, можем активно обращаться ко всем начальникам российским, но вот тогда мы никуда не уедем от формулы вечной про дороги и дураков. А мы все-таки рассчитываем, что как-нибудь приблизимся к более комфортному существованию, хотя бы в этой сфере российской жизни. И вот Вячеслав Лысаков нам пытается объяснить, что не все бесполезно.
Вячеслав Лысаков: Не все бесполезно, и вот, к сожалению, большая часть, точнее, самая меньшая часть автомобилистов, автовладельцев пытается все-таки защищать свои права, доводят дело до судов, пишут жалобы вышестоящему руководству, и они совершенно правы. Потому что вот мне нечем возразить, когда я разговариваю с руководством Департамента обеспечения безопасности дорожного движения и тоже указываю на все эти безобразия, которые творятся на дорогах зачастую, когда вот некоторые инспекторы беспредельничают… Я не говорю, что все; есть люди, которые жизнью и здоровьем рискуют, и погибают, и так далее. И работа, скажем так, вредная, никто, наверное, не захочет стоять под открытым небом, вдыхая в себя все эти пары свинца и прочее-прочее.
Кстати, вот по поводу офицеров два слова буквально. Ко мне недавно обратился капитан ГАИ, он в Подмосковье работает. Он был уволен по сокращению после того, как он и его товарищи отказались выполнять незаконные распоряжения своего начальника. Тот просто говорил, что "машины ремонтируйте сами, на дороге зарабатывайте". Там надо было сдавать определенную сумму своему командиру. Те, кто здесь живет, строит дачи, их не трогайте, это бизнесмены, - хотя многих задерживали пьяными, потом их отпускали. Вот они начали отказываться выполнять эти незаконные распоряжения, и вот он, в частности, ему два года до выслуги, до 20 лет осталось, до пенсии, грубо говоря, у него трое детей – и он уволен сейчас. Сейчас он судится. Я попрошу, буду звонить Сергееву, начальнику ГАИ Московской области, генералу Сергееву, и попрошу все-таки его разобраться, чтобы он принял этого капитана. Потому что здесь нет случайного сокращения. Человек, который отказывался выполнять незаконные распоряжения, указания руководства…
Анна Качкаева: Ему очень трудно будет это доказать, к несчастью.
Вячеслав Лысаков: Трудно, но они записали на диктофоны… Ну, там отдельная история.
Анна Качкаева: Начальник совсем уж какой-то глупый.
Вячеслав Лысаков: Ну, да, ну, вот глупый, не глупый, но он не ожидал, а ребята все-таки записали. Но это отдельная история. Поэтому когда руководство департамента говорит о том, что вот имеют место такие вещи, о которых наши предыдущие радиослушатели говорили, то мне совершенно резонно советуют: пускай обращаются с письменными жалобами. Потому что если инспектор – беспредельщик, а на него нет ни одного заявления, то он на хорошем счету, к нему придраться невозможно. Если в месяц на такого деятеля, который пинал машину, например, придет 10, 15, 20 заявлений, то я более чем уверен, и я думаю, что не ошибусь, что или служба собственной безопасности, или его начальник, или прокуратура, которая является надзорным органом и периодически проверяет работу с письмами, жалобами и так далее, они мимо этого не смогут пройти просто. Но, к сожалению, повторяю, из тысяч людей большая часть или решает вопрос на месте, отдавая деньги и экономя нервы и здоровье, или отъезжая потом, чертыхаясь, говорит: "Когда же кончится этот беспредел, эта коррупция?" – "Но когда не захочешь давать взятку, тогда она и закончится", – говорю я в таких случаях. Конечно, легче говорить, чем это делать, но надо стараться это и делать.
Анна Качкаева: Ну, да, и когда в 2 часа ночи бьют по машине человека – на газ, и чтобы не видели.
Вячеслав Лысаков: Хорошо, он уехал, но он может написать, где это было, во сколько это было. Всегда можно установить, кто там на трассе – бандиты были или "оборотни в погонах", настоящие менты, которые пытались таким образом подработать…
Анна Качкаева: В общем, это часто от людей зависит, которые говорят: "От нас ничего не зависит, и бог с ним" – и ничего в этом смысле не делают. Да, к сожалению, наверное.
Вячеслав Лысаков: Капля камень точит. Если все наши усилия, в том числе в тех действиях, о которых мы сейчас говорим, суммировать, то можно сделать очень многое. Веточку можно сломать, а веник сломать очень сложно. Поэтому только консолидация и чувство гражданской ответственности, пафосно говоря, и гражданской активности обязательно должно быть. Только сообща можно понемножку менять наши дорожные грустные российские реалии.
Анна Качкаева: Магомед из Дагестана, мы вас слушаем. Здравствуйте!
Слушатель: Здравствуйте. У меня два вопроса – к ведущей и к гостю. Я вот никак не пойму, почему меня ограничили в праве распоряжаться моим автомобилем, ограничивают число лиц, допускаемых к управлению автомобилем – по страховке. Я не знаю причину этого. И второй вопрос: почему Радио Свобода перестала транслироваться через спутник? Спасибо.
Анна Качкаева: По-моему, она транслируется.
Слушатель: У меня не идет.
Анна Качкаева: Надо, наверное, настройки вам посмотреть. Наша техническая служба сейчас это слышит, и я думаю, что они подумают, что там происходит, если это действительно проблема, с Дагестаном. Хотя вроде бы все параметры есть.
Вячеслав Лысаков: И с ОСАГО вы тоже разберитесь, потому что вы можете в полис вписать неограниченное количество водителей, которые могут пользоваться вашей машиной. Хотя, в принципе, такого разграничения, как у нас, один или три…
Анна Качкаева: Магомед, вам что, официально запретили вписывать? Вы на каком основании говорите, что нельзя?
Слушатель: Понимаете, почти на 50 процентов повышается стоимости страховки, и если…
Вячеслав Лысаков: Да, согласен с вами в этом плане. К сожалению, ОСАГО устроено так, что если ты себя ведешь идеально и не попадаешь в аварии, то тебе дают (это называется "бонус малус") за хорошее поведение три копейки, и ни в чем себе не отказывай. А если ты даже в малейшую попадаешь аварию с копеечным результатом, у тебя сразу повышается на 50 процентов в течение двух лет стоимость ОСАГО. Это, конечно, неправильно. На Западе вообще нет такого разделения, один может человек или 21 человек; ты покупаешь страховку, и ты можешь свою машину доверять кому угодно.
Анна Качкаева: Хорошо, это что, опять вопрос к законодателям?
Вячеслав Лысаков: Это вопрос, конечно, законодателя, то есть это же закон, конкретный, утвержденный, норматив, который имеет место.
Анна Качкаева: То есть можно только через законодательство, никак иначе не изменить.
Вячеслав Лысаков: Через законодательство, да.
Анна Качкаева: Петерас, Литва (удивительно, сегодня такая биография большая), мы вас слушаем. Добрый вечер!
Слушатель: Здравствуйте. Это беспокоит гость столицы Петерас. Я бы хотел обратить внимание на хороший опыт Грузии по борьбе с коррупцией гаишников. Там если есть воля президента, настоящего президента страны, то это можно искоренить коррупцию в один день, как сделал Саакашвили.
Вячеслав Лысаков: Да, спасибо, мы знаем этот опыт. Действительно, опыт хороший. Набрали новых ребят, с высшим образованием, дали им очень хорошую зарплату, там 450 долларов, если не ошибаюсь, что для Грузии просто фантастическая сумма, и люди стали работать. Там не дорожная полиция, там просто полиция.
Анна Качкаева: Да, объединенная структура.
Вячеслав Лысаков: Они и ищут сумочку, которую своровали, за 15 минут могут ее найти, они занимаются дорожной безопасностью. На самом деле, это так. Наверное, это к вопросу о создании все-таки такого пакета, социального пакета – зарплаты достойной, пенсии достойной, возможности купить жилье, детям дать высшее образование, – за который наш гаишник бы держался. Вот если бы у него был, конечно, такой пакет, тогда он… А он на самопрокорм брошен государством. Я всегда говорю, что он этой палочкой зарабатывать себе на жизнь вынужден. Потому что государство вроде смотрит на него в полглаза – вроде порядок на дороге поддерживает и сам себя кормит. Поэтому не за что держаться. Он не знает, что с ним будет завтра, поэтому он ежедневно пытается заработать и таким образом решить свои личные, семейные проблемы.
Анна Качкаева: Вячеслав, я бы очень хотела, чтобы вы коротко, поскольку мы уже о дорогах и о проблемах с этими мучениями с пробках, со стояниями, с очень большим передвижением сейчас в принципе людей туда-сюда, этот чудовищный случай в Нижнем Новгороде…
Вячеслав Лысаков: Не в Нижнем Новгороде, а в Ростовской области. Семья офицера Дмитрия Чудакова была уничтожена жесточайшим образом. Он остановил свой автомобиль, возвращаясь с юга, из отпуска, ехал с женой и с двумя детьми, 8 и 10 лет, мальчик и девочка, по фотографии с места происшествия, остановил при выезде из Ростова-на-Дону. Параллельно дороге, прямо на обочине машина стояла, под знаком информационным. Люди отдыхали, спали – неизвестно. Их расстреляли из "Сайги" через лобовое стекло, он и сын сразу погибли, жену добили ножом, и девочке – 20 ножевых ранений в спину, то есть ее убили ножом. Вещи разбросаны. Сложно сказать, это имитация ограбления или ограбление, но в этом районе, в этом регионе три подобных случая было, когда из "Сайги" стреляли и добивали ножами. Сейчас дела объединены, Следственный комитет взял, ввиду особой дерзости и резонансности общественной, дело на контроль.
Анна Качкаева: Это к тому, что там путешествует кто, будьте, пожалуйста…
Вячеслав Лысаков: Да, не спите у обочины. Останавливайтесь в мотелях или там, где есть дальнобойщики, или на автозаправках иногда, сейчас там есть платные различные пятачки, которые охраняются. Не рискуйте, потому что время очень жестокое, к сожалению, отморозков много. Это же нелюди, конечно, совершили, даже говорить о том, что это кто-то отомстил ему за его боевые выезды… У него девять было выездов на Северный Кавказ, у него правительственные награды, 35 лет, подполковник, в 30 лет стал подполковником. Человек, который не хулиганов ловил. Он командир спецподразделения милицейского, который ловил не хулиганов, а членов ОПГ. Но даже у преступников есть своя мораль определенная. Я не романтизирую, но, тем не менее, детей не убивают там. Поэтому это, скорее всего, просто нелюди, кто-то из местного криминалитета. Я надеюсь, что их найдут, и они будут наказаны. Но вы не рискуйте, пожалуйста. Пристегивайтесь, не пейте за рулем и не спите где попало, если вы едете на отдых или едете с отдыха.
Анна Качкаева: И особенно если с семьей, как я понимаю. У нас, к сожалению, не так много мотелей по дорогам.
Вячеслав Лысаков: На М-4 как раз полно. Это было на трассе М-4, и там полно и частных, и таких мотелей, стоянок. Всегда можно встать, где освещено, рядом с постом ГАИ, рядом с дальнобойщиками, они кучкуются, ночуют. Но одному, как он стал, там никого не было… Но он надеялся на собственный опыт и силу. Если бы была какая-то шпана, он бы их порвал, конечно, разогнал, но никто не ожидал, что просто их через лобовое стекло на поражение расстреляют всех просто и добьют ножами. Этого никто не может ожидать. И тут, конечно, не то что его самоуверенность, самонадеянность подвела, а просто нормальному человеку и в голову не может прийти, что без предупреждения, без каких-то наездов, разборок тебя начнут убивать.
Анна Качкаева: В общем, будьте осторожны. И следите за новостями по поводу автомобильных дел, потому что может и подорожать, а могут еще и проблемы какие-то возникнуть. Ну, хотя бы, может быть, с правым рулем тему решат, будем надеяться.
Вячеслав Лысаков: С правым рулем, с "американцами". Ну, будем бороться, вести переговоры и стараться минимизировать наши потери, которые на нас правительство хочет возложить… не потери, а дополнительные финансовые обременения.
Анна Качкаева: Я благодарю вас.
