Программу ведет Юрий Жигалкин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Вашингтоне Аллан Давыдов.
Юрий Жигалкин: Заявлениями о готовности к тесному сотрудничеству в экономической области закончилась в среду двухдневная встреча американских и китайских министров в Вашингтоне. Встреча открылась сенсационным заявлением Барака Обамы о том, американо-китайские отношения определят облик XXI века. Встречу подытожил министр финансов Тимоти Гайтнер.
Слово - Аллану Давыдову.
Аллан Давыдов: Заявление Гайтнера прозвучало под занавес двухдневной американо-китайской встречи на высоком уровне по экономическому и стратегическому диалогу. Гайтнер подтвердил готовность двух стран работать над укреплением и стабилизацией международной финансовой системы. В свою очередь, китайский вице-премьер Ван Цишан заверил, что его страна сосредоточится на активизации спроса на внутреннем рынке, включая потребительский спрос. Каждая сторона признала необходимость реконфигурации своей экономики: Китаю следует меньше полагаться на экспорт, США - активизировать накопление и инвестирование. Стороны подписали меморандум об изменении климата, энергетике и охране природы, но без указания конкретных задач.
Наблюдатели продолжают оживленно комментировать заявление Барака Обамы, сделанное во время открытия встречи, согласно которому отношения между США и Китаем - прежде всего экономические - станут определяющим фактором мирового развития в XXI веке. Насколько эта идея реальна? С таким вопросом я обратился к Чарльзу Вулфу, сотруднику Гуверовского института и аналитической корпорации RAND.
Чарльз Вулф: Я оцениваю жизнеспособность этой идеи в 37,25 процента. Это скорее эффектная фигура речи. В развитии человечества в новом столетии этим двум странам наверняка принадлежит весьма существенная роль, но не определяющая. Не стоит забывать о странах Евросоюза, России, Индии, Индонезии, Южной Кореи, других странах - членах "большой двадцатки". Тем не менее, нельзя недооценивать потенциал экономического диалога США с Китаем, который ведется последние 4-5 лет. Сегодня к нему добавлено понятие "стратегический", и не без оснований. Потому что экономические проблемы имеют стратегическое значение, идет ли речь о торговле, потоках капитала или избегании протекционизма в условиях нынешней глубокой рецессии.
Аллан Давыдов: Что может помешать реализации этой задачи?
Чарльз Вулф: Структурная несбалансированность экономики в Китае и США. Сбережения китайцев составляют 40 процентов валового внутреннего продукта, у США этот показатель намного ниже. Но для здорового и устойчивого роста экономики обеих стран важно, чтобы Китай увеличил свое внутренне потребление, а США увеличили долю валовых внутренних сбережений.
Аллан Давыдов: Представители китайской делегации в эти дни продолжали также выражать озабоченность огромным дефицитом федерального бюджета США. Китай является крупнейшим в мире хранителем ценных бумаг американского казначейства на сумму свыше 800 миллиардов долларов.
Юрий Жигалкин: Как явная готовность Соединенных Штатов и Китая создать своеобразную экономическую ось "Вашингтон-Пекин", которая бы служила стержнем глобальной рыночной системы, может отразиться на российских надеждах утвердиться в роли ведущего мирового экономического игрока? Резкое сближение США и Китая отражает истинную расстановку сил в глобальном экономическом процессе, где Россия занимает сравнительно скромное место, считает профессор Маршалл Голдман.
Профессор, не парадоксально ли, что после многолетних попыток Москвы сойтись с Пекином на почве создания многополюсного мира, Пекин поворачивается к Вашингтону и говорит с ним о создании двухполюсного мира?
Маршалл Голдман: Я думаю, что в данный момент Россия исключена из этого клуба по простой причине. Китай осознал, что отношения с Соединенными Штатами жизненно важны для него, они перевешивают любые тактические соображения. Американский рынок для Китая - главный источник экономического роста, средства, инвестированные в американские государственные бумаги, составляют главную часть активов государства. Пекин жизненно заинтересован в предотвращении многолетней рецессии в США и в хороших отношениях с США. Россия никак не может приблизиться к США на шкале ценности как партнера с точки зрения Пекина. Больше всего китайцы обеспокоены сейчас перспективой закрытия фабрик и заводов, перспективой безработицы. Американский спрос на китайские товары - их спасение.
Юрий Жигалкин: Профессор, заявление президента Обамы о том, что американо-китайские отношения определят во многом XXI век было воспринято многими российскими комментаторами как личный афронт, антироссийский заговор. А как вы считаете, реальна ли такая перспектива двухполюсного мира, есть ли основания для подобных эмоций?
Маршалл Голдман: Я думаю, в будущем мире будет не два, а больше полюсов. Давайте не будем хоронить Европу. И Россия наверняка будет региональным центром притяжения хотя бы потому, что в ближайшие десятилетия она останется крупнейшим производителем энергоресурсов. Джордж Оруэлл в своем знаменитом сочинении "1984" очень точно, на мой взгляд, особенность мирового устройства, разделив мир на трех главных игроков: первый с третьим против второго, второй с третьим против первого и так далее. ХХ век доказал верность этого наблюдения.
Юрий Жигалкин: Это был профессор Маршалл Голдман.
Юрий Жигалкин: Заявлениями о готовности к тесному сотрудничеству в экономической области закончилась в среду двухдневная встреча американских и китайских министров в Вашингтоне. Встреча открылась сенсационным заявлением Барака Обамы о том, американо-китайские отношения определят облик XXI века. Встречу подытожил министр финансов Тимоти Гайтнер.
Слово - Аллану Давыдову.
Аллан Давыдов: Заявление Гайтнера прозвучало под занавес двухдневной американо-китайской встречи на высоком уровне по экономическому и стратегическому диалогу. Гайтнер подтвердил готовность двух стран работать над укреплением и стабилизацией международной финансовой системы. В свою очередь, китайский вице-премьер Ван Цишан заверил, что его страна сосредоточится на активизации спроса на внутреннем рынке, включая потребительский спрос. Каждая сторона признала необходимость реконфигурации своей экономики: Китаю следует меньше полагаться на экспорт, США - активизировать накопление и инвестирование. Стороны подписали меморандум об изменении климата, энергетике и охране природы, но без указания конкретных задач.
Наблюдатели продолжают оживленно комментировать заявление Барака Обамы, сделанное во время открытия встречи, согласно которому отношения между США и Китаем - прежде всего экономические - станут определяющим фактором мирового развития в XXI веке. Насколько эта идея реальна? С таким вопросом я обратился к Чарльзу Вулфу, сотруднику Гуверовского института и аналитической корпорации RAND.
Чарльз Вулф: Я оцениваю жизнеспособность этой идеи в 37,25 процента. Это скорее эффектная фигура речи. В развитии человечества в новом столетии этим двум странам наверняка принадлежит весьма существенная роль, но не определяющая. Не стоит забывать о странах Евросоюза, России, Индии, Индонезии, Южной Кореи, других странах - членах "большой двадцатки". Тем не менее, нельзя недооценивать потенциал экономического диалога США с Китаем, который ведется последние 4-5 лет. Сегодня к нему добавлено понятие "стратегический", и не без оснований. Потому что экономические проблемы имеют стратегическое значение, идет ли речь о торговле, потоках капитала или избегании протекционизма в условиях нынешней глубокой рецессии.
Аллан Давыдов: Что может помешать реализации этой задачи?
Чарльз Вулф: Структурная несбалансированность экономики в Китае и США. Сбережения китайцев составляют 40 процентов валового внутреннего продукта, у США этот показатель намного ниже. Но для здорового и устойчивого роста экономики обеих стран важно, чтобы Китай увеличил свое внутренне потребление, а США увеличили долю валовых внутренних сбережений.
Аллан Давыдов: Представители китайской делегации в эти дни продолжали также выражать озабоченность огромным дефицитом федерального бюджета США. Китай является крупнейшим в мире хранителем ценных бумаг американского казначейства на сумму свыше 800 миллиардов долларов.
Юрий Жигалкин: Как явная готовность Соединенных Штатов и Китая создать своеобразную экономическую ось "Вашингтон-Пекин", которая бы служила стержнем глобальной рыночной системы, может отразиться на российских надеждах утвердиться в роли ведущего мирового экономического игрока? Резкое сближение США и Китая отражает истинную расстановку сил в глобальном экономическом процессе, где Россия занимает сравнительно скромное место, считает профессор Маршалл Голдман.
Профессор, не парадоксально ли, что после многолетних попыток Москвы сойтись с Пекином на почве создания многополюсного мира, Пекин поворачивается к Вашингтону и говорит с ним о создании двухполюсного мира?
Маршалл Голдман: Я думаю, что в данный момент Россия исключена из этого клуба по простой причине. Китай осознал, что отношения с Соединенными Штатами жизненно важны для него, они перевешивают любые тактические соображения. Американский рынок для Китая - главный источник экономического роста, средства, инвестированные в американские государственные бумаги, составляют главную часть активов государства. Пекин жизненно заинтересован в предотвращении многолетней рецессии в США и в хороших отношениях с США. Россия никак не может приблизиться к США на шкале ценности как партнера с точки зрения Пекина. Больше всего китайцы обеспокоены сейчас перспективой закрытия фабрик и заводов, перспективой безработицы. Американский спрос на китайские товары - их спасение.
Юрий Жигалкин: Профессор, заявление президента Обамы о том, что американо-китайские отношения определят во многом XXI век было воспринято многими российскими комментаторами как личный афронт, антироссийский заговор. А как вы считаете, реальна ли такая перспектива двухполюсного мира, есть ли основания для подобных эмоций?
Маршалл Голдман: Я думаю, в будущем мире будет не два, а больше полюсов. Давайте не будем хоронить Европу. И Россия наверняка будет региональным центром притяжения хотя бы потому, что в ближайшие десятилетия она останется крупнейшим производителем энергоресурсов. Джордж Оруэлл в своем знаменитом сочинении "1984" очень точно, на мой взгляд, особенность мирового устройства, разделив мир на трех главных игроков: первый с третьим против второго, второй с третьим против первого и так далее. ХХ век доказал верность этого наблюдения.
Юрий Жигалкин: Это был профессор Маршалл Голдман.
