Сергей Сенинский: В России появился закон об охоте... Он уже одобрен Федеральным Собранием и подписан президентом страны. Его основные положения комментируют экологи и представители организаций по защите животных, к которым обратилась наш корреспондент Любовь Чижова:
Любовь Чижова: Закон устанавливает правовые основы использования и сохранения охотничьих ресурсов, а также среды их обитания. В нем предусматриваются особенности промысловой, любительской и других видов охот. Против принятия закона активно выступали защитники прав животных. Их возмущает, что закон не запрещает применения на охоте механических транспортных средств, воздушных судов, взрывчатых веществ, газов и других способов массового уничтожения птиц и зверей. Говорит Ирина Новожилова из центра по защите прав животных «Вита»…
Ирина Новожилова: Нас этот закон не устраивает вообще ни по какому пункту, потому что по части защиты животных там нет ничего, тех цивилизованных норм, которые в законе должны быть. Например, в этом законе нет запрещения весенней охоты, самого варварского вида охоты, которая запрещена в странах Европы, Украина запретила в 2001 году весеннюю работу, когда птицы, преодолевая километры, летят для того, чтобы образовать семьи, вывести птенцов, в этот момент их стреляют. В этом законе нет ни слова о запрете транспортных и других технических средств, то есть вездеходов, снегоходов, вертолетов, самолетов, с которых можно убивать животных массово. У нас такое ощущение, что те недавние события, о которых узнала вся страна, когда совершенно мистическим образом об охоте чиновников высшего ранга стало известно всем, они сподвигли Госдуму к диаметрально противоположным шагам. То есть мы ожидали , что будут сделаны выводы о запрете охоты такого рода. Вот этот закон, он ориентирован на очень богатую прослойку, судя по тому, что в перечне убиваемых животных, например, есть такое животное овцебык, а это вообще ценный реликтовый вид, который в штучном количестве у нас имеется и охота на него очень дорогое занятие. Мы ожидали, что коль впервые сфера регламентируется, то будут заложены нормы сегодняшнего дня, мировые тенденции все же более гуманные по отношению к охоте. Мы знаем, что Англия запретила охоту с лисами на собак. Например, закон не запрещает такое жесткое явление, как притравочные станции. Это места, где за деньги можно натравливать собак охотничьих на живых животных диких. И за определенную сумму до летального исхода. То есть несколько собак можно спустить на медведя и разорвать его.
За последнее время о таких охотах стало известно кругом. Это во-первых, охота на архаров в Алтайском крае, дальше была охота в Якутии, дальше была охота в Иркутской области. Потом в тот день, кода мы проводили пресс-конференцию об этом законе об охоте, стало известно, что мэр города Минусинска опять замечен в браконьерской ловле по нерестовой рыбе, с подозрением на браконьерскую ловлю. И наконец Адыгея, совершенно недавний случай, опять чиновники правительственного уровня занимаются такой охотой. А здесь в тексте этого закона опять-таки утверждается охота в заповедных территориях, причем спортивная охота, чем мы очень поражены, то есть можно делать, что хочешь. Сейчас картинка будет такова, что поделим лес, благодаря Лесному кодексу, который был принят, а теперь уже и животных, можно будет на частных территориях делать что угодно и контроля за этим вестись никакого не будет.
Любовь Чижова: Это было мнение защитницы прав животных Ирины Новожиловой. Профессор экологического факультета РУДН, доктор биологических наук профессор Александр Никольский полагает, что принятый закон «Об охоте» губительно отразится на экологической системе России в целом – из-за того, что ее леса будут поделены на различные участки…
Александр Никольский: Мне не первый раз приходится по этому поводу высказываться, я начинаю с того, что в принципе закон необходим. Поскольку охотничьи хозяйства – это такая заметная и ответственная отрасль нашего общества и без федерального закона здесь не обойтись. У него, на мой взгляд, два основных недостатка. Во-первых, этот закон ориентирован на создание специализированных спортивных охотничьих хозяйств примерно по такому типу, как выглядит Завидово. То есть вместо разнообразия наши леса будут превращаться в очень упрощенные, очень обедненные экологические системы, поскольку в угоду спортивным охотникам на этих территориях будут разводить небольшое число видов, скажем, кабанов, оленей и так далее, в ущерб всем остальным животным. И судя по сильному коммерческому акценту в этом законе, такое число специализированных хозяйств будет разрастаться вне всякого сомнения. Наши естественные экологические системы будут деформированы, будут обедняться и природа России от этого будет страдать, причем страдать очень сильно.
Любовь Чижова: Если я правильно понимаю, этот закон принимается для очень обеспеченных охотников, которые смогут за приличные деньги охотиться в специально отведенных для этого местах?
Александр Никольский: Совершенно верно. Прежде всего для них. И это отражается в том перечне так называемых охотничьих животных, который в законе представлен. Кстати, этого перечня вообще не должно быть. Например, там представлен овцебык. Это редчайшее животное, которое было завезено из Канады. У нас в России эти животные исчезли примерно 30 тысяч лет назад. Вот их специально завезли из Канады, они сохранились в естественной среде в Канаде и в Гренландии. Их завезли на полуостров Таймыр и остров Врангеля. Вот теперь предлагается на этих животных охотиться. Понятно, что на них будут иметь возможность охотиться только люди очень обеспеченные. Не просто обеспеченные, а очень обеспеченные, либо чиновники.
Любовь Чижова: Если рядовой обычный охотник, азартный мужик с охотничьим ружьем сядет читать этот закон, что он для себя там найдет?
Александр Никольский: Он найдет для себя то, что рядовому охотнику в субъектах федерации отводится 20% территории. Будут объявлены угодья, которые предназначены для обычных охотников, которые не представляют собой специализированные охотничьи хозяйства. То есть я думаю, что это будет так, судя из того, что я считал.
Любовь Чижова: А в России вообще есть, где охотиться, много мест для охоты в России?
Александр Никольский: Конечно. Россия, европейская часть России, в отличие от Европы, все-таки ухитрилась сохранить очень много того, что мы называем дикой природой. Так вот на основании этого закона наша дикая природа, дикая природа России, я уже не говорю о Дальнем Востоке, о Чукотке, о Сибири, вот этим законом предлагается дикую природу превратить по сути дела в скотные дворы, которые будут наполнены кабанами, оленями, гибридами зубров с крупным рогатым скотом и так далее.
Любовь Чижова: Говорил профессор экологического факультета РУДН Александр Никольский. В Росохотрыбсоюзе новый закон «Об охоте» пока никак не комментируют. На сайте организации отмечается, что он «не отражает роль общественных охотничьих объединений, не учитывает сложившиеся традиции российской охоты, сезонной специфики данной сферы деятельности и предоставления права на охоту». А вот Алексей Вайсман из Всемирного Фонда Дикой природы принятие закона приветствует – хотя бы потому, что российская охотничья сфера раньше вообще ничем не регулировалась……
Алексей Вайсман: Моя оценка скорее более положительная, чем отрицательная. Во всяком случае основную свою функцию в качестве правоустанавливающего документа он выполняет. Он устанавливает, во-первых, единый охотничий билет на всей территории Российской Федерации. Кончится вся эта разномасть сплошная, с различными билетами обществ и прочее. Более того, он устанавливает совершенно четкие права охотопользователей и обязанности охотопользователей, то есть тех, кто является держателями охотничьих угодий. Чего тоже до этого не было, а была полная разномастность и сплошь и рядом это оборачивалось ситуацией, когда все накладные расходы по ведению охотничьего хозяйства ложились на плечи массовых членов общества, на охотников, которые платили взносы, платили поборы за все, за каждый чих и пук, а реально плодами очень ограниченного ведения охотничьего хозяйства пользовались особо приближенные к императору - к Росохотрыболовсоюзу. Де-факто с советских времен являлся монополистом в области любительской спортивной охоты. Потому что люди должны были вступать в общество, чтобы иметь охотничий билет, платить взносы, между прочим, немаленькие. В этом году в московском городском обществе, по-моему, 1200 рублей взнос, 800 рублей отработка так называемая, итого две тысячи рублей выложи. И за что? За штамп в билете. Членство не давало человеку ровно ничего, только право числиться охотником и право пробивать разрешение на оружие, все. А если он хотел идти охотиться даже в угодье Росохотрыболовсоюза, покупай, милый, путевку, тоже нехилые деньги – от 300 до 400 рублей в сутки. Причем это путевка без обслуживания, только за право входа в лес. Вообще противоречило законодательству, ни услуг, ни товаров не предоставлялось за это. И это десятки и сотни миллионов рублей в год. Что называется, не пито, не едено, просто так с куста функционерам Росохотрыболовсоюза.
Любовь Чижова: А сейчас кто-то будет деньги за охоту собирать?
Алексей Вайсман: Да, будет. Деньги за охоту должны идти собственнику ресурса – государству. Именно эти деньги позволят нормально наконец организовать охотнадзор, который полностью развален.
Любовь Чижова: Как вы думаете, вот этот закон «Об охоте», он как-то может уменьшить количество этих незадачливых VIP-охотников, которые охотятся с вертолетов на медведей в заповедных территориях?
Алексей Вайсман: Вы знаете, дело в том, что этот закон не направлен на уменьшение VIP-охот. Любой закон пишется для тех, кто его соблюдает. Вот эти VIP-вертолетные охоты изначально противозаконны. Ответственность наступает не по закону «Об охоте», а наступает по уголовному кодексу, где черным по белому написано, статья 258, что с применением механического транспорта и летательных аппаратов, по предварительному сговору группой лиц с использованием служебного положения. И такой вполне конкретный срок. Тут дело не в том, что хороший закон или плохой, а насколько его выполнять будут. Конечно, в нем есть дыры и косяки. Когда расписывали порядок закрепления за арендаторами охотугодий, что очень хорошо, то, что он до сих пор был малопрозрачный и давал возможность получастных блатных хозяйств, которые тоже пользы не приносили. А сейчас там аукционная система будет и прозрачная, с заявками. Самый большой косяк в этом, что все проработали, и неплохо проработали, но это ориентировано на крупного арендатора. А про охотников-промысловиков, индивидуалов, то есть про всю Сибирь забыли. Потому что представить себе аукцион охотничьих участков где-нибудь в Читинской глубинке, у меня фантазии, хотя она у меня богатая, не хватает.
Любовь Чижова: Рассказывал Алексей Вайсман из WWF. Новый закон «Об охоте» вступит в силу весной будущего года. Его критики надеются, что до этого времени все их пожелания и замечания будут отражены в отдельных законодательных актах, прилагаемых к закону...
Любовь Чижова: Закон устанавливает правовые основы использования и сохранения охотничьих ресурсов, а также среды их обитания. В нем предусматриваются особенности промысловой, любительской и других видов охот. Против принятия закона активно выступали защитники прав животных. Их возмущает, что закон не запрещает применения на охоте механических транспортных средств, воздушных судов, взрывчатых веществ, газов и других способов массового уничтожения птиц и зверей. Говорит Ирина Новожилова из центра по защите прав животных «Вита»…
Ирина Новожилова: Нас этот закон не устраивает вообще ни по какому пункту, потому что по части защиты животных там нет ничего, тех цивилизованных норм, которые в законе должны быть. Например, в этом законе нет запрещения весенней охоты, самого варварского вида охоты, которая запрещена в странах Европы, Украина запретила в 2001 году весеннюю работу, когда птицы, преодолевая километры, летят для того, чтобы образовать семьи, вывести птенцов, в этот момент их стреляют. В этом законе нет ни слова о запрете транспортных и других технических средств, то есть вездеходов, снегоходов, вертолетов, самолетов, с которых можно убивать животных массово. У нас такое ощущение, что те недавние события, о которых узнала вся страна, когда совершенно мистическим образом об охоте чиновников высшего ранга стало известно всем, они сподвигли Госдуму к диаметрально противоположным шагам. То есть мы ожидали , что будут сделаны выводы о запрете охоты такого рода. Вот этот закон, он ориентирован на очень богатую прослойку, судя по тому, что в перечне убиваемых животных, например, есть такое животное овцебык, а это вообще ценный реликтовый вид, который в штучном количестве у нас имеется и охота на него очень дорогое занятие. Мы ожидали, что коль впервые сфера регламентируется, то будут заложены нормы сегодняшнего дня, мировые тенденции все же более гуманные по отношению к охоте. Мы знаем, что Англия запретила охоту с лисами на собак. Например, закон не запрещает такое жесткое явление, как притравочные станции. Это места, где за деньги можно натравливать собак охотничьих на живых животных диких. И за определенную сумму до летального исхода. То есть несколько собак можно спустить на медведя и разорвать его.
За последнее время о таких охотах стало известно кругом. Это во-первых, охота на архаров в Алтайском крае, дальше была охота в Якутии, дальше была охота в Иркутской области. Потом в тот день, кода мы проводили пресс-конференцию об этом законе об охоте, стало известно, что мэр города Минусинска опять замечен в браконьерской ловле по нерестовой рыбе, с подозрением на браконьерскую ловлю. И наконец Адыгея, совершенно недавний случай, опять чиновники правительственного уровня занимаются такой охотой. А здесь в тексте этого закона опять-таки утверждается охота в заповедных территориях, причем спортивная охота, чем мы очень поражены, то есть можно делать, что хочешь. Сейчас картинка будет такова, что поделим лес, благодаря Лесному кодексу, который был принят, а теперь уже и животных, можно будет на частных территориях делать что угодно и контроля за этим вестись никакого не будет.
Любовь Чижова: Это было мнение защитницы прав животных Ирины Новожиловой. Профессор экологического факультета РУДН, доктор биологических наук профессор Александр Никольский полагает, что принятый закон «Об охоте» губительно отразится на экологической системе России в целом – из-за того, что ее леса будут поделены на различные участки…
Александр Никольский: Мне не первый раз приходится по этому поводу высказываться, я начинаю с того, что в принципе закон необходим. Поскольку охотничьи хозяйства – это такая заметная и ответственная отрасль нашего общества и без федерального закона здесь не обойтись. У него, на мой взгляд, два основных недостатка. Во-первых, этот закон ориентирован на создание специализированных спортивных охотничьих хозяйств примерно по такому типу, как выглядит Завидово. То есть вместо разнообразия наши леса будут превращаться в очень упрощенные, очень обедненные экологические системы, поскольку в угоду спортивным охотникам на этих территориях будут разводить небольшое число видов, скажем, кабанов, оленей и так далее, в ущерб всем остальным животным. И судя по сильному коммерческому акценту в этом законе, такое число специализированных хозяйств будет разрастаться вне всякого сомнения. Наши естественные экологические системы будут деформированы, будут обедняться и природа России от этого будет страдать, причем страдать очень сильно.
Любовь Чижова: Если я правильно понимаю, этот закон принимается для очень обеспеченных охотников, которые смогут за приличные деньги охотиться в специально отведенных для этого местах?
Александр Никольский: Совершенно верно. Прежде всего для них. И это отражается в том перечне так называемых охотничьих животных, который в законе представлен. Кстати, этого перечня вообще не должно быть. Например, там представлен овцебык. Это редчайшее животное, которое было завезено из Канады. У нас в России эти животные исчезли примерно 30 тысяч лет назад. Вот их специально завезли из Канады, они сохранились в естественной среде в Канаде и в Гренландии. Их завезли на полуостров Таймыр и остров Врангеля. Вот теперь предлагается на этих животных охотиться. Понятно, что на них будут иметь возможность охотиться только люди очень обеспеченные. Не просто обеспеченные, а очень обеспеченные, либо чиновники.
Любовь Чижова: Если рядовой обычный охотник, азартный мужик с охотничьим ружьем сядет читать этот закон, что он для себя там найдет?
Александр Никольский: Он найдет для себя то, что рядовому охотнику в субъектах федерации отводится 20% территории. Будут объявлены угодья, которые предназначены для обычных охотников, которые не представляют собой специализированные охотничьи хозяйства. То есть я думаю, что это будет так, судя из того, что я считал.
Любовь Чижова: А в России вообще есть, где охотиться, много мест для охоты в России?
Александр Никольский: Конечно. Россия, европейская часть России, в отличие от Европы, все-таки ухитрилась сохранить очень много того, что мы называем дикой природой. Так вот на основании этого закона наша дикая природа, дикая природа России, я уже не говорю о Дальнем Востоке, о Чукотке, о Сибири, вот этим законом предлагается дикую природу превратить по сути дела в скотные дворы, которые будут наполнены кабанами, оленями, гибридами зубров с крупным рогатым скотом и так далее.
Любовь Чижова: Говорил профессор экологического факультета РУДН Александр Никольский. В Росохотрыбсоюзе новый закон «Об охоте» пока никак не комментируют. На сайте организации отмечается, что он «не отражает роль общественных охотничьих объединений, не учитывает сложившиеся традиции российской охоты, сезонной специфики данной сферы деятельности и предоставления права на охоту». А вот Алексей Вайсман из Всемирного Фонда Дикой природы принятие закона приветствует – хотя бы потому, что российская охотничья сфера раньше вообще ничем не регулировалась……
Алексей Вайсман: Моя оценка скорее более положительная, чем отрицательная. Во всяком случае основную свою функцию в качестве правоустанавливающего документа он выполняет. Он устанавливает, во-первых, единый охотничий билет на всей территории Российской Федерации. Кончится вся эта разномасть сплошная, с различными билетами обществ и прочее. Более того, он устанавливает совершенно четкие права охотопользователей и обязанности охотопользователей, то есть тех, кто является держателями охотничьих угодий. Чего тоже до этого не было, а была полная разномастность и сплошь и рядом это оборачивалось ситуацией, когда все накладные расходы по ведению охотничьего хозяйства ложились на плечи массовых членов общества, на охотников, которые платили взносы, платили поборы за все, за каждый чих и пук, а реально плодами очень ограниченного ведения охотничьего хозяйства пользовались особо приближенные к императору - к Росохотрыболовсоюзу. Де-факто с советских времен являлся монополистом в области любительской спортивной охоты. Потому что люди должны были вступать в общество, чтобы иметь охотничий билет, платить взносы, между прочим, немаленькие. В этом году в московском городском обществе, по-моему, 1200 рублей взнос, 800 рублей отработка так называемая, итого две тысячи рублей выложи. И за что? За штамп в билете. Членство не давало человеку ровно ничего, только право числиться охотником и право пробивать разрешение на оружие, все. А если он хотел идти охотиться даже в угодье Росохотрыболовсоюза, покупай, милый, путевку, тоже нехилые деньги – от 300 до 400 рублей в сутки. Причем это путевка без обслуживания, только за право входа в лес. Вообще противоречило законодательству, ни услуг, ни товаров не предоставлялось за это. И это десятки и сотни миллионов рублей в год. Что называется, не пито, не едено, просто так с куста функционерам Росохотрыболовсоюза.
Любовь Чижова: А сейчас кто-то будет деньги за охоту собирать?
Алексей Вайсман: Да, будет. Деньги за охоту должны идти собственнику ресурса – государству. Именно эти деньги позволят нормально наконец организовать охотнадзор, который полностью развален.
Любовь Чижова: Как вы думаете, вот этот закон «Об охоте», он как-то может уменьшить количество этих незадачливых VIP-охотников, которые охотятся с вертолетов на медведей в заповедных территориях?
Алексей Вайсман: Вы знаете, дело в том, что этот закон не направлен на уменьшение VIP-охот. Любой закон пишется для тех, кто его соблюдает. Вот эти VIP-вертолетные охоты изначально противозаконны. Ответственность наступает не по закону «Об охоте», а наступает по уголовному кодексу, где черным по белому написано, статья 258, что с применением механического транспорта и летательных аппаратов, по предварительному сговору группой лиц с использованием служебного положения. И такой вполне конкретный срок. Тут дело не в том, что хороший закон или плохой, а насколько его выполнять будут. Конечно, в нем есть дыры и косяки. Когда расписывали порядок закрепления за арендаторами охотугодий, что очень хорошо, то, что он до сих пор был малопрозрачный и давал возможность получастных блатных хозяйств, которые тоже пользы не приносили. А сейчас там аукционная система будет и прозрачная, с заявками. Самый большой косяк в этом, что все проработали, и неплохо проработали, но это ориентировано на крупного арендатора. А про охотников-промысловиков, индивидуалов, то есть про всю Сибирь забыли. Потому что представить себе аукцион охотничьих участков где-нибудь в Читинской глубинке, у меня фантазии, хотя она у меня богатая, не хватает.
Любовь Чижова: Рассказывал Алексей Вайсман из WWF. Новый закон «Об охоте» вступит в силу весной будущего года. Его критики надеются, что до этого времени все их пожелания и замечания будут отражены в отдельных законодательных актах, прилагаемых к закону...
