Ссылки для упрощенного доступа

Правда о первых невозвращенцах


Обложка книги "Неверные слуги режима"
Обложка книги "Неверные слуги режима"
В Москве вышла книга историка Владимира Гениса "Неверные слуги режима", посвященная первым советским невозвращенцам. Это первый том предполагаемого двухтомного документального исследования.

Тираж – 300 экземпляров, то есть в несколько раз меньше, чем тиражи в свое время изданных разоблачительных книг самих перебежчиков. А издательство не указано вовсе – словно зловещий намек на какую-то подпольность.

Истории, которые рассказывает Владимир Львович Генис, и впрямь подпольные. Они посвящены феномену советского невозвращенчества, первому, раннему периоду, когда о загранчиновниках говорили уже забытой ныне лексикой: "Бежал и перешел в лагерь буржуазии", - тем самым признавая за беглецом политические, а не лично-шкурные мотивы.
Его труд – не публицистика, не популярная "книга для чтения", а плод многолетних архивных разысканий и сопоставлений

В первый том (704 страницы) вошли истории 1920-х годов. Оказывается, к августу 1928 года общая численность зарегистрированных невозвращенцев (подчеркиваю: не эмигрантов, не беженцев, а работников советских и хозяйственных учреждений) составляла 123 человека, из которых 18 были членами ВКП(б), причем треть из них – коммунистами с дореволюционным стажем. Среди них были члены семьи и ближайшего окружения наркома внешней торговли Л.Б.Красина, руководители первых дипломатических миссий Н.З.Бравин и И.Л.Дзевялтовский, коминтерновцы Анжелика Балабанова, Я.С.Рейх и А.Ю.Руднянский, кавалер Почетного революционного оружия В.С.Нестерович, председатель Госбанка А.Л.Шейнман.

Не всё изложенное Владимиром Генисом равноценно (да иначе и не может быть), но всё дотошно и документировано. Его труд – не публицистика, не популярная "книга для чтения", а плод многолетних архивных разысканий и сопоставлений.

Не все интерпретации можно считать удачными. Например, возникает множество контрдоводов на предложенную версию судьбы Романа Осиповича Якобсона, отправившегося с дипломатической миссией в Прагу по линии Красного Креста и попавшего, по Владимиру Генису, в категорию невозвращенцев. Представляется, что игра была гораздо сложнее. Автор тут местами пользовался популярными и поверхностными источниками.

Но сказанное ни в коей мере не умаляет заслуг исследования. После череды исторических дешевок, прошедших по российскому книжному рынку в последние годы, появляется труд, выводящий тему на высокий научный уровень и дающий почувствовать новые горизонты политической и человеческой драмы.

А драма из книги Гениса не просто сочится – тут впору тряпку подкладывать. ГПУ и НКВД доставали всех, кому следовало отомстить, кто, перебежав, не сидел молча. Одних – пулей, других – ядом, третьих обвинениями в сотрудничестве с ними самими. Лубянка хорошо знала, какая у нее репутация, знала, что злые языки – страшнее пистолета. И книга Владимира Гениса также рассказывает об этом абсолютном цинизме и абсолютной жестокости.
XS
SM
MD
LG