Максим Байков: Мурманских экологов поставили в один ряд с фашистами и сектантами. На прошедшем накануне в областном УВД брифинге и.о. начальника областного Центра по противодействию экстремизму Виктор Зобачев, отметил, что некоторые действия мурманской экологической организации "Природа и молодежь" - противозаконны:
Виктор Зобачев: Такая ситуация, что на территории Мурманска за эти 6-7 месяцев из четырех несанкционированных акций две из них были совершены представителями экологической природоохранной организацией. Непонятны их мотивы и идея. Почему они не делают это согласно в рамках закона? Ведь никто же им не мешает провести санкционированную акцию, зарегистрироваться, получить разрешение в администрации. Никаких проблем с этим не возникает.
Максим Байков: С капитаном милиции Зобачевым не согласен Виталий Серветник, председатель той самой общественной экологической организации.
Виталий Серветник: Провести акцию в Мурманске не так просто, в том числе в центре города акцию провести в принципе невозможно. Если мы хотим провести какую-то акцию возле администрации, например, также это невозможно сделать. Когда пытаемся провести пикетирование, соответственно, нужно пикетировать какой-то определенный объект, от которого мы чего-то требуем. Нас отправляют к кинотеатрам. Пикетировать кинотеатры и требовать от кинотеатра - закрыть старые реакторы Кольской АЭС это несколько смешно.
Максим Байков: За полгода работы недавно созданного Центра по противодействию экстремизму в Мурманской области экологи попадали в поле зрения милиции дважды.
Виктор Зобачев: Первая акция у них была проведена в защиту детенышей гренландского тюленя, а вторая акция - по поводу окончания срока действия третьего энергоблока Кольской АЭС. Когда им вопрос задавали - зачем вы это делаете? Вы знаете, что вы нарушаете закон? (а они очень хорошо знают законы) - никакого ответа не получаем. С их стороны идут только провокации в отношении правоохранительных органов.
Максим Байков: Как рассказал председатель мурманской экологической организации "Природа и молодежь", никаких несанкционированных акций экологи не проводили. Члены организации в обоих случаях устраивали одиночные пикетирования, на которые не требуются разрешения властей. Так, например, было сделано в день Всероссийской акции в защиту бельков.
Виталий Серветник: Мы также хотели принять участие в этой акции, но администрация нам запретила. Поскольку были выборы, и нам сказали, что просто нет милиционеров на всех, чтобы нас охранять. Хотя в других городах, где проходила подобная Всероссийская акция, также были выборы, и они успешно провели. Никто им не мешал. Видимо, милиционеров хватило. Я думаю, что когда нужно ОМОНа всегда хватает на всех. В данном случае, чтобы провести мирную экологическую акцию, милиции почему-то не хватило.
Максим Байков: Во втором случае, активисты по примеру рекламных кампаний многих торговых центров раздавали прохожим листовки с призывом не допустить продления сроков службы атомных реакторов Кольской АЭС.
Виталий Серветник: Активисты в разных местах города также распространяли листовки. Они были задержаны. Им сказали, что они делать это не имеют права, что они проводят несанкционированные мероприятия. Это решение было направлено также на рассмотрение административной комиссии. Рассмотрев все вопросы, доводы, в том числе, мои, было закрыто это дело за отсутствием состава правонарушения.
Максим Байков: В Центре по противодействию экстремизму, несмотря на то, что за всю историю существования общественной организации "Природа и молодежь" нет ни одного доказанного факта о нарушении законодательства считают, что экологи нарушают закон страны.
Виктор Зобачев: Они прикрываются своей точкой зрения в плане общественного резонанса. Им нужен эффект. Им нужно показать себя, что они являются запрещенными, что государство борется с ними, не дает им развернуть бурную экологическую деятельность. Вот их основная задача. Не показать, что они являются сторонниками борьбы за природу, а именно показать, что оппозиционируют себя - вот мы какие, вот мы такие единственные, кто заботится о природе. Но это же не так. Я не знаю, я на своем пути не встречал человека, который против гренландских бельков. Всем жалко это чудесное создание беленькое. Никто в здравом уме не сделает это. Зачем идти и оппозиционировать?! Когда приехали сотрудники милиции пресечь данную ситуацию, о бельках там даже речи не было. Там было совсем другое. Они пытались придать политическую окраску данной акции. Зачем это делать, спрашивается, если они занимаются природой? Для чего они это делают? Много вопросов остается. При встрече с правоохранительными органами опять же полное замыкание, агрессия.
Виталий Серветник: У меня вызвал некие опасения вопрос - почему экологическая организация должна сама идти на контакт с Центром по борьбе с экстремизмом? В принципе, мы не являемся экстремистами. Их интерес к нам несколько удивляет и даже беспокоит в некоторой степени. Потому что экологическая деятельность под собой совершенно другое имеет в виду. В любом случае, это все как-то не очень хорошо выглядит. И как-то не на пользу обществу идет, откуда бы это не шло. Либо это какое-то указание свыше - дискредитировать местную экологическую организацию, которая наиболее активно работает, либо это какое-то желание просто выполнить план. Потому что есть структура, у них есть определенный план. Они должны его выполнять. Если центр Э работает какое-то время, им же надо кого-то найти. Видимо, нашли экологов, которые никогда не скрывались, всегда были открыты, готовы к диалогу, к законному диалогу, когда это официально и законно.
Максим Байков: Несомненно, что сложившаяся ситуация с организацией "Природа и молодежь", наносит ущерб репутации, как самим общественникам, так и всему экологическому движению и гражданскому обществу. Тем более печально, что происходит все это в Год молодежи на фоне заявлений президента Медведева о важной роли общественных институтов в развитии гражданского общества.
Виталий Серветник: Грубо говоря, они просто воруют наше время, в том числе и мое. Вместо того, чтобы заниматься охраной природы, приходится заниматься охраной и защитой своих прав. Вместо защиты прав человека на благоприятную окружающую среду, приходится заниматься банальной защитой прав человека. Это отнимает очень много времени - суды, отстаивания. Почему еще надо тратить время на какие-то пустые разговоры, за которые где-то им галочку где-то у себя надо поставить.
Виктор Зобачев: Такая ситуация, что на территории Мурманска за эти 6-7 месяцев из четырех несанкционированных акций две из них были совершены представителями экологической природоохранной организацией. Непонятны их мотивы и идея. Почему они не делают это согласно в рамках закона? Ведь никто же им не мешает провести санкционированную акцию, зарегистрироваться, получить разрешение в администрации. Никаких проблем с этим не возникает.
Максим Байков: С капитаном милиции Зобачевым не согласен Виталий Серветник, председатель той самой общественной экологической организации.
Виталий Серветник: Провести акцию в Мурманске не так просто, в том числе в центре города акцию провести в принципе невозможно. Если мы хотим провести какую-то акцию возле администрации, например, также это невозможно сделать. Когда пытаемся провести пикетирование, соответственно, нужно пикетировать какой-то определенный объект, от которого мы чего-то требуем. Нас отправляют к кинотеатрам. Пикетировать кинотеатры и требовать от кинотеатра - закрыть старые реакторы Кольской АЭС это несколько смешно.
Максим Байков: За полгода работы недавно созданного Центра по противодействию экстремизму в Мурманской области экологи попадали в поле зрения милиции дважды.
Виктор Зобачев: Первая акция у них была проведена в защиту детенышей гренландского тюленя, а вторая акция - по поводу окончания срока действия третьего энергоблока Кольской АЭС. Когда им вопрос задавали - зачем вы это делаете? Вы знаете, что вы нарушаете закон? (а они очень хорошо знают законы) - никакого ответа не получаем. С их стороны идут только провокации в отношении правоохранительных органов.
Максим Байков: Как рассказал председатель мурманской экологической организации "Природа и молодежь", никаких несанкционированных акций экологи не проводили. Члены организации в обоих случаях устраивали одиночные пикетирования, на которые не требуются разрешения властей. Так, например, было сделано в день Всероссийской акции в защиту бельков.
Виталий Серветник: Мы также хотели принять участие в этой акции, но администрация нам запретила. Поскольку были выборы, и нам сказали, что просто нет милиционеров на всех, чтобы нас охранять. Хотя в других городах, где проходила подобная Всероссийская акция, также были выборы, и они успешно провели. Никто им не мешал. Видимо, милиционеров хватило. Я думаю, что когда нужно ОМОНа всегда хватает на всех. В данном случае, чтобы провести мирную экологическую акцию, милиции почему-то не хватило.
Максим Байков: Во втором случае, активисты по примеру рекламных кампаний многих торговых центров раздавали прохожим листовки с призывом не допустить продления сроков службы атомных реакторов Кольской АЭС.
Виталий Серветник: Активисты в разных местах города также распространяли листовки. Они были задержаны. Им сказали, что они делать это не имеют права, что они проводят несанкционированные мероприятия. Это решение было направлено также на рассмотрение административной комиссии. Рассмотрев все вопросы, доводы, в том числе, мои, было закрыто это дело за отсутствием состава правонарушения.
Максим Байков: В Центре по противодействию экстремизму, несмотря на то, что за всю историю существования общественной организации "Природа и молодежь" нет ни одного доказанного факта о нарушении законодательства считают, что экологи нарушают закон страны.
Виктор Зобачев: Они прикрываются своей точкой зрения в плане общественного резонанса. Им нужен эффект. Им нужно показать себя, что они являются запрещенными, что государство борется с ними, не дает им развернуть бурную экологическую деятельность. Вот их основная задача. Не показать, что они являются сторонниками борьбы за природу, а именно показать, что оппозиционируют себя - вот мы какие, вот мы такие единственные, кто заботится о природе. Но это же не так. Я не знаю, я на своем пути не встречал человека, который против гренландских бельков. Всем жалко это чудесное создание беленькое. Никто в здравом уме не сделает это. Зачем идти и оппозиционировать?! Когда приехали сотрудники милиции пресечь данную ситуацию, о бельках там даже речи не было. Там было совсем другое. Они пытались придать политическую окраску данной акции. Зачем это делать, спрашивается, если они занимаются природой? Для чего они это делают? Много вопросов остается. При встрече с правоохранительными органами опять же полное замыкание, агрессия.
Виталий Серветник: У меня вызвал некие опасения вопрос - почему экологическая организация должна сама идти на контакт с Центром по борьбе с экстремизмом? В принципе, мы не являемся экстремистами. Их интерес к нам несколько удивляет и даже беспокоит в некоторой степени. Потому что экологическая деятельность под собой совершенно другое имеет в виду. В любом случае, это все как-то не очень хорошо выглядит. И как-то не на пользу обществу идет, откуда бы это не шло. Либо это какое-то указание свыше - дискредитировать местную экологическую организацию, которая наиболее активно работает, либо это какое-то желание просто выполнить план. Потому что есть структура, у них есть определенный план. Они должны его выполнять. Если центр Э работает какое-то время, им же надо кого-то найти. Видимо, нашли экологов, которые никогда не скрывались, всегда были открыты, готовы к диалогу, к законному диалогу, когда это официально и законно.
Максим Байков: Несомненно, что сложившаяся ситуация с организацией "Природа и молодежь", наносит ущерб репутации, как самим общественникам, так и всему экологическому движению и гражданскому обществу. Тем более печально, что происходит все это в Год молодежи на фоне заявлений президента Медведева о важной роли общественных институтов в развитии гражданского общества.
Виталий Серветник: Грубо говоря, они просто воруют наше время, в том числе и мое. Вместо того, чтобы заниматься охраной природы, приходится заниматься охраной и защитой своих прав. Вместо защиты прав человека на благоприятную окружающую среду, приходится заниматься банальной защитой прав человека. Это отнимает очень много времени - суды, отстаивания. Почему еще надо тратить время на какие-то пустые разговоры, за которые где-то им галочку где-то у себя надо поставить.
