Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие обозреватель Радио Свобода Елена Фанайлова.
Андрей Шарый: Сегодня в Москве в возрасте 96 лет скончался Сергей Михалков, советский поэт, драматург, баснописец, автор трех версий текста государственного гимна, лауреат Государственной премии, автор детской поэмы "Дядя Степа".
Стихотворение "Светлана" 1936 года понравилось Сталину. С этого момента началась серьезная литературная карьера Михалкова.
Военный корреспондент газет во славу родину и сталинский сокол, он был контужен под Сталинградом.
До 1950 года Михалков был беспартийным. Затем стал одним из главных советских литературных чиновников. Член комиссии по Сталинским, Ленинским и Государственным премиям, секретарь правления Союза писателей СССР и РСФСР. До конца жизни Михалков занимал высокие посты в писательских организациях.
Общий тираж книг достигает 300 миллионов экземпляров. В 2008 году награжден орденом Андрея Первозванного.
О роли Сергей Михалкова в советской литературе и жизни моя коллега Елена Фанайлова разговаривала с деятелями культуры разных поколений.
Елена Фанайлова: В день смерти Сергея Владимировича Михалкова о нем рискнули говорить немногие - слишком противоречивая личность. Вот что думает главный редактор еженедельника "Книжное обозрение", литературный критик Александр Гаврилов.
Александр Гаврилов: В моем личном пантеоне русской литературы, в общем, конечно, образовалась большая брешь, потому что с самого начала нужно сказать, что Сергей Владимирович Михалков был действительно очень талантливый человек, очень сильный, очень жизнелюбивый и очень значительной персонаж истории русской литературы ХХ века. Понятно, что наша любовь к его сочинениям для детей, наше сложное, но все-таки какое-то такое пиететное отношение к тому тексту, который каждый из нас учил в детстве, я имею в виду текст государственного гимна Советского Союза и далее еще нескольких формаций, - это все вещи какие-то очень внутренне двойственные.
Я, например, никогда не мог понять, каким образом этому очень талантливому человеку удавалось быть вот в этой странной точке такого постоянно пограничья. С одной стороны, конечно, Сергей Владимирович был одной из самых зловещих фигур министерства литературы, каким был Союза писателей в советские годы, он, безусловно, был такой фигурой, по сути, крестного отца всей детской литературы советской страны; кого он любил, тому были открыты все дороги, а кого он не любил, тому все дороги были закрыты без изъятия и каких-то возможностей. Но что это была за фигура - вот у меня как-то очень много лет это не склеивалось в голове, покуда я не прочитал блистательный роман Александра Червинского под названием "Шишкин лес". Это роман, рассказывающий о семье, чем-то похожей, чрезвычайно похожей на семью Михалковых. И главным героем этого повествования был не, скажем, младший сын - патриарх, выдающийся кинорежиссер со знаменитыми усами, а сам патриарх, которого в этом романе прозрачно назовут Степой, про которого известно, что он написал что-то государственное. Так вот, Червинский предположил, что его герой - просто абсолютно частный человек. Человек, которому было важно, чтобы его дети получили хорошее образование и большое количество разнообразных предоставляемых миром возможностей, чтобы его жен обслуживали домработницы, чтобы его дом был большим и семейным. И если мы посмотрим на то, как развивается этот род, можно вспомнить не подходящую к сегодняшнему случаю эпиграмму о Михалковых, которые "ползут по стране", а можно просто оглянуться и посмотреть, что уже четыре поколения Михалковых являются постоянными героями светской хроники, современной российской прессы. Мы увидим совершенно другого человека. Не сервильного слабака, который прогибался под Советский Союз, а одинокого волка, который использовал эту страну столько раз, сколько она позволяла ему использовать, и не только позволяла, но и с благодарностью и наслаждением отдавалась ему снова и снова.
Елена Фанайлова: За авторством гимна забывается, что Сергей Михалков был известным советским сатириком и автором детских пьес. Художественный руководитель театра "Модернъ" Светлана Врагова еще в 1995 году поставила у себя Михалкова.
Светлана Врагова: У нас идет две пьесы - "Зайка-зазнайка" и "Трусохвостик". Это те самые пьесы, которые я смотрела в раннем детстве. Он действительно великий детский драматург, на уровне Маршака и Агнии Барто. Ими ставились уникальные взрослые задачи в детских пьесах. Содержание "Зайки-зазнайки" коротко можно пересказать так: это сказка о приватизации. Заяц выживает лису из ее домика и занимает домик не по праву, и пьеса шла в то время, когда был захват зданий. А потом мы решили продолжить "Зайку-зазнайку", потому что у нас были аншлаги. "Трусохвостик" - вторая часть, это уже когда заяц боится лететь на самолете. Как раз Михалков написал слова к новому гимну, и там, когда они падают на самолете, то они поют гимн России со словами Сергея Владимировича Михалкова. Он смотрел эти спектакли, к нему подходили дети, так же как и мы в Колонном зале в свое время, в 1950-1960-х годах, и читали ему стихи, и он давал автографы. То есть, по сути дела, он был всегда одинаков при всех ужасах, которые творятся в нашей многострадальной стране.
Вот я бы хотела посмотреть на любого сегодняшнего журналиста, политика самого высокого ранга: если бы известный усатый гражданин поманил его своим кривым пальцем, что бы они делали? Я не могу судить ни Михаила Ивановича Царева, ни Сергея Владимировича Михалкова, которые приняли эту власть. Михалков же мог уехать за границу, он же был дворянин, мама его была фрейлиной Ее Императорского Величества.
И он не был монстром, поверьте, более толерантного человека, могиканина в этом смысле, тонкого государственника я не помню. Станислав Рассадин в своей книге недавно написал, что Михалков был уникальным лирическим поэтом в молодости. Многое из того, что делал Михалков, было, наверное, с сегодняшней точки зрения, довольно странно, но многое было и замечательно. Сергей Владимирович при его уникальной толерантности спокойно вписался и в сегодняшний день, и его очень уважала сегодняшняя власть. Он не был подхалимом, не был лизоблюдом, он был абсолютно трезвым реалистом. И на своих иногда детей он смотрел абсолютно реалистически, не стеснялся что-либо сказать им весьма сложное, не оскорбительное, конечно, а такое настоящее дворянское. Сложнейшая личность. Уникальный человек. По крайней мере, я могу сказать, что его страшно любит Ее Величество детвора.
Его замечательные пьесы... когда он делал сценическую версию "Мандата" Николая Эрдмана, которую в "Сатире" не принимали, и Салтыкова-Щедрина, "Балалайкин и компания". Салтыков-Щедрин и сегодня страшен, любая сатира страшна, и Михалков замечательную фразу сказал (тогда была пауза, и комиссия боялась принимать спектакль): "Какой гвоздь мы забили в гроб самодержавия". И в "Современнике" это пошло, ставил Товстоногов Георгий Александрович, замечательно.
Тогда надо было жить и делать свое дело. Ему повезло, что его не расстреляли, просто повезло.
Андрей Шарый: Сегодня в Москве в возрасте 96 лет скончался Сергей Михалков, советский поэт, драматург, баснописец, автор трех версий текста государственного гимна, лауреат Государственной премии, автор детской поэмы "Дядя Степа".
Стихотворение "Светлана" 1936 года понравилось Сталину. С этого момента началась серьезная литературная карьера Михалкова.
Военный корреспондент газет во славу родину и сталинский сокол, он был контужен под Сталинградом.
До 1950 года Михалков был беспартийным. Затем стал одним из главных советских литературных чиновников. Член комиссии по Сталинским, Ленинским и Государственным премиям, секретарь правления Союза писателей СССР и РСФСР. До конца жизни Михалков занимал высокие посты в писательских организациях.
Общий тираж книг достигает 300 миллионов экземпляров. В 2008 году награжден орденом Андрея Первозванного.
О роли Сергей Михалкова в советской литературе и жизни моя коллега Елена Фанайлова разговаривала с деятелями культуры разных поколений.
Елена Фанайлова: В день смерти Сергея Владимировича Михалкова о нем рискнули говорить немногие - слишком противоречивая личность. Вот что думает главный редактор еженедельника "Книжное обозрение", литературный критик Александр Гаврилов.
Александр Гаврилов: В моем личном пантеоне русской литературы, в общем, конечно, образовалась большая брешь, потому что с самого начала нужно сказать, что Сергей Владимирович Михалков был действительно очень талантливый человек, очень сильный, очень жизнелюбивый и очень значительной персонаж истории русской литературы ХХ века. Понятно, что наша любовь к его сочинениям для детей, наше сложное, но все-таки какое-то такое пиететное отношение к тому тексту, который каждый из нас учил в детстве, я имею в виду текст государственного гимна Советского Союза и далее еще нескольких формаций, - это все вещи какие-то очень внутренне двойственные.
Я, например, никогда не мог понять, каким образом этому очень талантливому человеку удавалось быть вот в этой странной точке такого постоянно пограничья. С одной стороны, конечно, Сергей Владимирович был одной из самых зловещих фигур министерства литературы, каким был Союза писателей в советские годы, он, безусловно, был такой фигурой, по сути, крестного отца всей детской литературы советской страны; кого он любил, тому были открыты все дороги, а кого он не любил, тому все дороги были закрыты без изъятия и каких-то возможностей. Но что это была за фигура - вот у меня как-то очень много лет это не склеивалось в голове, покуда я не прочитал блистательный роман Александра Червинского под названием "Шишкин лес". Это роман, рассказывающий о семье, чем-то похожей, чрезвычайно похожей на семью Михалковых. И главным героем этого повествования был не, скажем, младший сын - патриарх, выдающийся кинорежиссер со знаменитыми усами, а сам патриарх, которого в этом романе прозрачно назовут Степой, про которого известно, что он написал что-то государственное. Так вот, Червинский предположил, что его герой - просто абсолютно частный человек. Человек, которому было важно, чтобы его дети получили хорошее образование и большое количество разнообразных предоставляемых миром возможностей, чтобы его жен обслуживали домработницы, чтобы его дом был большим и семейным. И если мы посмотрим на то, как развивается этот род, можно вспомнить не подходящую к сегодняшнему случаю эпиграмму о Михалковых, которые "ползут по стране", а можно просто оглянуться и посмотреть, что уже четыре поколения Михалковых являются постоянными героями светской хроники, современной российской прессы. Мы увидим совершенно другого человека. Не сервильного слабака, который прогибался под Советский Союз, а одинокого волка, который использовал эту страну столько раз, сколько она позволяла ему использовать, и не только позволяла, но и с благодарностью и наслаждением отдавалась ему снова и снова.
Елена Фанайлова: За авторством гимна забывается, что Сергей Михалков был известным советским сатириком и автором детских пьес. Художественный руководитель театра "Модернъ" Светлана Врагова еще в 1995 году поставила у себя Михалкова.
Светлана Врагова: У нас идет две пьесы - "Зайка-зазнайка" и "Трусохвостик". Это те самые пьесы, которые я смотрела в раннем детстве. Он действительно великий детский драматург, на уровне Маршака и Агнии Барто. Ими ставились уникальные взрослые задачи в детских пьесах. Содержание "Зайки-зазнайки" коротко можно пересказать так: это сказка о приватизации. Заяц выживает лису из ее домика и занимает домик не по праву, и пьеса шла в то время, когда был захват зданий. А потом мы решили продолжить "Зайку-зазнайку", потому что у нас были аншлаги. "Трусохвостик" - вторая часть, это уже когда заяц боится лететь на самолете. Как раз Михалков написал слова к новому гимну, и там, когда они падают на самолете, то они поют гимн России со словами Сергея Владимировича Михалкова. Он смотрел эти спектакли, к нему подходили дети, так же как и мы в Колонном зале в свое время, в 1950-1960-х годах, и читали ему стихи, и он давал автографы. То есть, по сути дела, он был всегда одинаков при всех ужасах, которые творятся в нашей многострадальной стране.
Вот я бы хотела посмотреть на любого сегодняшнего журналиста, политика самого высокого ранга: если бы известный усатый гражданин поманил его своим кривым пальцем, что бы они делали? Я не могу судить ни Михаила Ивановича Царева, ни Сергея Владимировича Михалкова, которые приняли эту власть. Михалков же мог уехать за границу, он же был дворянин, мама его была фрейлиной Ее Императорского Величества.
И он не был монстром, поверьте, более толерантного человека, могиканина в этом смысле, тонкого государственника я не помню. Станислав Рассадин в своей книге недавно написал, что Михалков был уникальным лирическим поэтом в молодости. Многое из того, что делал Михалков, было, наверное, с сегодняшней точки зрения, довольно странно, но многое было и замечательно. Сергей Владимирович при его уникальной толерантности спокойно вписался и в сегодняшний день, и его очень уважала сегодняшняя власть. Он не был подхалимом, не был лизоблюдом, он был абсолютно трезвым реалистом. И на своих иногда детей он смотрел абсолютно реалистически, не стеснялся что-либо сказать им весьма сложное, не оскорбительное, конечно, а такое настоящее дворянское. Сложнейшая личность. Уникальный человек. По крайней мере, я могу сказать, что его страшно любит Ее Величество детвора.
Его замечательные пьесы... когда он делал сценическую версию "Мандата" Николая Эрдмана, которую в "Сатире" не принимали, и Салтыкова-Щедрина, "Балалайкин и компания". Салтыков-Щедрин и сегодня страшен, любая сатира страшна, и Михалков замечательную фразу сказал (тогда была пауза, и комиссия боялась принимать спектакль): "Какой гвоздь мы забили в гроб самодержавия". И в "Современнике" это пошло, ставил Товстоногов Георгий Александрович, замечательно.
Тогда надо было жить и делать свое дело. Ему повезло, что его не расстреляли, просто повезло.
