Сегодня Мосгорсуд вынес приговор банде скинхедов, которые обвинялись в четырех покушениях на жизнь граждан Киргизии, Китая и Узбекистана. Самым мягким наказанием стали 38 месяцев условно, а самым суровым – десять лет колонии строгого режима.
Лидеры группировки – Евгения Жихарева и Илья Шутко – приговорены к восьми и десяти годам колонии, соответственно.
Всего в банду входили десять человек. Семеро на момент совершения преступления были несовершеннолетними.
Прокуратура требовала для всех обвиняемых реальных сроков. Решение об обжаловании приговора пока не принято, заявили нам представители гособвинения.
Согласно данным информационно-аналитического центра "Сова", "в 2008 году количество жертв расистского и ксенофобно мотивированного насилия составило не менее 525 человек, 97 из которых погибли. Это лишь минимальная оценка насилия. Для сравнения, в 2007 году погибло 85 и было ранено 605 человек".
В связи с тем, что нападения скинхедов стали обыденным явлением российской действительности, журналист Анна Александрова провела журналистское расследование одного из типичных подобных случаев, произошедших этим летом в подмосковном Протвино. Радио Свобода публикует результаты этого исследования.
* * *
21-летнего Бахретддина Темирова нашли в парке на окраине Протвино утром 17 июня. Он был еще жив. Несколько суток он провел в реанимации в протвинской больнице, потом еще почти месяц — в реанимации в Институте им. Склифосовского в Москве. Пришел в сознание. Но нанесенные ему увечья оказались слишком тяжелыми. Он умер 21 июля на операционном столе, после открывшегося обширного внутреннего кровотечения.
Бахретддин стал последней жертвой группировки, которая несколько месяцев, с января этого года, "боролась с нелегальными мигрантами" в подмосковном наукограде Протвино. Остальные пострадавшие — а их было минимум трое, в том числе еще один таджик и вьетнамец — выжили и в милицию не обращались. Предыдущие нападения совершались, как правило, на улице и при свидетелях и поэтому не были столь фатальны для жертв.
Вечером 16 июня Бахретддина и его товарища Ахлиддина Шарипова, шедших из магазина, остановили на улице две девочки-школьницы и предложили прийти вечером в парк. Это была ловушка, в парке их ждали. Нападавших было больше десяти, на лицах у них были марлевые повязки, в руках железные цепи. Ахлиддину повезло. Когда избиение на секунду прекратилось, он услышал над собой голос: "Этот готов. Давай добьем второго". Он сумел добраться до дома и выжил. Бахретддин пролежал в парке до утра. Ему распороли живот осколком бутылки, пробили голову и избили всего так, что даже заведующий реанимацией протвинской больницы Александр Губер, отказавшийся обсуждать с корреспондентом это происшествие - "идет следствие, все вопросы к милиции" - сказал: "Это было очень страшно".
Следователи Протвинского ОВД рассказали, что Бахретддина забрала утром "скорая", куда позвонил один из участников нападения. Он представился случайным прохожим, однако это показалось подозрительным милиционерам, они начали его допрашивать с пристрастием и быстро вышли на организаторов группы. Ими оказались несовершеннолетний 17-летний Иван Кулаков и его чуть более взрослый товарищ Андрей Федотов (имена по просьбе следователей изменены). Федотов оказался в ОВД не первый раз, однако до этого он приходил туда совсем в другом качестве. Всего за несколько дней до ареста он принес в милицию документы для устройства на работу и скоро должен был приступить к исполнению обязанностей милиционера.
Про всех подозреваемых — под стражей находятся только двое из них, Кулаков и Федотов — следователи говорят: "Как на подбор — все из благополучных семей, семьи почти все полные, родители интеллигентные... Половина в музыкальной школе учились..." Именно так, говорят милиционеры, описывают потенциальных "экстремистов" все их методические разработки. Это новое слово в теории экстремизма: до этого считалось, что скинхедами чаще становятся выходцы из неблагополучных семей с рабочих окраин.
Родители Кулакова приходили в больницу, где лежал в реанимации Бахретддин, и помогали деньгами его старшему брату Тоджиддину, который приехал из Курган-Тюбе, узнав про избиение. Родители Кулакова сказали ему, что их сына "испортил компьютер". Они показывали его фотографию. "Обыкновенный ребенок", - так описывает увиденное Тоджиддин.
"Обыкновенные дети", говорят милиционеры, описывали на допросах избиение таджиков так, что присутствовавшие при этот мамы падали в обморок. "Знаете, они говорили ровными, спокойными голосами, совершенно без интонаций. И говорили такое... Они же живого места на них не оставили". Все оставшиеся под подпиской о невыезде подростки теперь, со слов следователей, находятся фактически под домашним арестом — со стороны родителей. Большинство из них понятия не имело о том, чем занимаются дети, а те, кто что-то знал, думали, что дети "помогают выявлять нелегалов".
Ахлиддин Шапипов, встав на ноги, уехал домой в Таджикистан. Тоджиддин проходит потерпевшим по делу, расследованием которого занимается сейчас московская областная прокуратура.
На допросах Кулаков и Федотов рассказали, что отчитывались об успехах в борьбе с мигрантами в московском отделении ДПНИ. Лидер этой организации Александр Белов сказал корреспонденту, что про убийство таджиков в Протвино слышит впервые, что в Московской области у ДПНИ около 5 тысяч сторонников и он не знает, чем занимается каждый из них, однако "скорее всего мы тут ни при чем: если бы это действительно были наши сторонники, они по крайней мере обратились бы к нам за адвокатом. К нам даже милиционеры обращаются. А я ничего такого не знаю".
Белов также рассказал, что сторонники ДПНИ в Протвино действительно есть, однако это "не подростки, а серьезные люди, из бизнеса". Однако в ответ на просьбу поделиться именами и телефонами этих людей г-н Белов сначала пообещал узнать и перезвонить, а затем сообщил, что "люди отказались разговаривать с прессой, потому что у них уже проблемы из-за этого дела".
"Мы констатируем существенное качественное и количественное улучшение уголовного преследования насильственных преступлений и стремительный рост уголовного преследования за ксенофобную пропаганду. Анализ правоприменительной практики развенчивает целый ряд мифов, в частности, о гипотетическом расизме присяжных и отсутствии законодательной базы для преследования пропаганды ненависти в Интернете. И то и другое не соответствует действительности," - утверждают авторы доклада центра "Сова".
Лидеры группировки – Евгения Жихарева и Илья Шутко – приговорены к восьми и десяти годам колонии, соответственно.
Всего в банду входили десять человек. Семеро на момент совершения преступления были несовершеннолетними.
Прокуратура требовала для всех обвиняемых реальных сроков. Решение об обжаловании приговора пока не принято, заявили нам представители гособвинения.
Согласно данным информационно-аналитического центра "Сова", "в 2008 году количество жертв расистского и ксенофобно мотивированного насилия составило не менее 525 человек, 97 из которых погибли. Это лишь минимальная оценка насилия. Для сравнения, в 2007 году погибло 85 и было ранено 605 человек".
В связи с тем, что нападения скинхедов стали обыденным явлением российской действительности, журналист Анна Александрова провела журналистское расследование одного из типичных подобных случаев, произошедших этим летом в подмосковном Протвино. Радио Свобода публикует результаты этого исследования.
* * *
21-летнего Бахретддина Темирова нашли в парке на окраине Протвино утром 17 июня. Он был еще жив. Несколько суток он провел в реанимации в протвинской больнице, потом еще почти месяц — в реанимации в Институте им. Склифосовского в Москве. Пришел в сознание. Но нанесенные ему увечья оказались слишком тяжелыми. Он умер 21 июля на операционном столе, после открывшегося обширного внутреннего кровотечения.
Бахретддин стал последней жертвой группировки, которая несколько месяцев, с января этого года, "боролась с нелегальными мигрантами" в подмосковном наукограде Протвино. Остальные пострадавшие — а их было минимум трое, в том числе еще один таджик и вьетнамец — выжили и в милицию не обращались. Предыдущие нападения совершались, как правило, на улице и при свидетелях и поэтому не были столь фатальны для жертв.
Вечером 16 июня Бахретддина и его товарища Ахлиддина Шарипова, шедших из магазина, остановили на улице две девочки-школьницы и предложили прийти вечером в парк. Это была ловушка, в парке их ждали. Нападавших было больше десяти, на лицах у них были марлевые повязки, в руках железные цепи. Ахлиддину повезло. Когда избиение на секунду прекратилось, он услышал над собой голос: "Этот готов. Давай добьем второго". Он сумел добраться до дома и выжил. Бахретддин пролежал в парке до утра. Ему распороли живот осколком бутылки, пробили голову и избили всего так, что даже заведующий реанимацией протвинской больницы Александр Губер, отказавшийся обсуждать с корреспондентом это происшествие - "идет следствие, все вопросы к милиции" - сказал: "Это было очень страшно".
Следователи Протвинского ОВД рассказали, что Бахретддина забрала утром "скорая", куда позвонил один из участников нападения. Он представился случайным прохожим, однако это показалось подозрительным милиционерам, они начали его допрашивать с пристрастием и быстро вышли на организаторов группы. Ими оказались несовершеннолетний 17-летний Иван Кулаков и его чуть более взрослый товарищ Андрей Федотов (имена по просьбе следователей изменены). Федотов оказался в ОВД не первый раз, однако до этого он приходил туда совсем в другом качестве. Всего за несколько дней до ареста он принес в милицию документы для устройства на работу и скоро должен был приступить к исполнению обязанностей милиционера.
Про всех подозреваемых — под стражей находятся только двое из них, Кулаков и Федотов — следователи говорят: "Как на подбор — все из благополучных семей, семьи почти все полные, родители интеллигентные... Половина в музыкальной школе учились..." Именно так, говорят милиционеры, описывают потенциальных "экстремистов" все их методические разработки. Это новое слово в теории экстремизма: до этого считалось, что скинхедами чаще становятся выходцы из неблагополучных семей с рабочих окраин.
Родители Кулакова приходили в больницу, где лежал в реанимации Бахретддин, и помогали деньгами его старшему брату Тоджиддину, который приехал из Курган-Тюбе, узнав про избиение. Родители Кулакова сказали ему, что их сына "испортил компьютер". Они показывали его фотографию. "Обыкновенный ребенок", - так описывает увиденное Тоджиддин.
"Обыкновенные дети", говорят милиционеры, описывали на допросах избиение таджиков так, что присутствовавшие при этот мамы падали в обморок. "Знаете, они говорили ровными, спокойными голосами, совершенно без интонаций. И говорили такое... Они же живого места на них не оставили". Все оставшиеся под подпиской о невыезде подростки теперь, со слов следователей, находятся фактически под домашним арестом — со стороны родителей. Большинство из них понятия не имело о том, чем занимаются дети, а те, кто что-то знал, думали, что дети "помогают выявлять нелегалов".
Ахлиддин Шапипов, встав на ноги, уехал домой в Таджикистан. Тоджиддин проходит потерпевшим по делу, расследованием которого занимается сейчас московская областная прокуратура.
На допросах Кулаков и Федотов рассказали, что отчитывались об успехах в борьбе с мигрантами в московском отделении ДПНИ. Лидер этой организации Александр Белов сказал корреспонденту, что про убийство таджиков в Протвино слышит впервые, что в Московской области у ДПНИ около 5 тысяч сторонников и он не знает, чем занимается каждый из них, однако "скорее всего мы тут ни при чем: если бы это действительно были наши сторонники, они по крайней мере обратились бы к нам за адвокатом. К нам даже милиционеры обращаются. А я ничего такого не знаю".
Белов также рассказал, что сторонники ДПНИ в Протвино действительно есть, однако это "не подростки, а серьезные люди, из бизнеса". Однако в ответ на просьбу поделиться именами и телефонами этих людей г-н Белов сначала пообещал узнать и перезвонить, а затем сообщил, что "люди отказались разговаривать с прессой, потому что у них уже проблемы из-за этого дела".
"Мы констатируем существенное качественное и количественное улучшение уголовного преследования насильственных преступлений и стремительный рост уголовного преследования за ксенофобную пропаганду. Анализ правоприменительной практики развенчивает целый ряд мифов, в частности, о гипотетическом расизме присяжных и отсутствии законодательной базы для преследования пропаганды ненависти в Интернете. И то и другое не соответствует действительности," - утверждают авторы доклада центра "Сова".
