Первый раз в пабе я оказался в Манчестере, в конце 80-х годов. Это уже был не суровый город ткачей с фабрики имени папы Энгельса, а Madchester – музыкальная альтернатива городу побратиму , где начинала знаменитая четверка. Поразило тогда меня решительно все – мягкий пол под ногами, по которому ходят не снимая обуви, обилие пива и плотная толпа народа по пятницам, возле пивной стойки. Маленькая деталь, гардероб с номерками отсутствовал как таковой, верхнюю одежду кидали прямо на пол и она от этого совершенно не пачкалась. Вокруг все блестело, как на небольшом корабле, какие то таблички с надписями, множество кранов и других непонятных медных приспособлений. Про вкус самого пива я даже и говорить не буду. Не помню я его. Одет я был тогда в коричневый кожаный плащ летчика эпохи второй мировой войны, который смотрелся в разношерстной пабной толпе безумного города настолько органично, что впоследствии, будучи на мели, я оставил его в одном из секонд хэндов , на Oxford road, и даже мне выдали за него какие то деньги, что меня приятно удивило.
В ту зиму я познакомился с ребятами из видеостудии, которые сами снимали, монтировали и потом сами же тиражировали небольшие по объему фильмы различного содержания. Одним субботним утром я вместе с ними очутился в Ливерпуле, где снимался клип музыкального коллектива со странным названием Half man, half biscuit. Главную роль там исполняла красивая женщина , игравшая героиню в кинофильме Letter to Brezhnev. Весь день она пробегала в легком красном платьице, а у меня зуб на зуб не попадал, хотя на мне был костюм пилота полярной авиации. Именно тогда в голове у меня начали разрушаться стереотипы и первый из них звучал так – Сибиряки, морозоустойчивый народ. Снимали мы весь день, без перерыва на обед, и только поздно вечером, я впервые попробовал британскую национальную еду – жареные ломтики картофеля, завернутые в бумагу и политые уксусом, которые быстро превратились в некое подобие мороженного из крахмала. С моря дул ледяной февральский ветер.