Марина Тимашева: 150 лет назад в журнале “Современник” был опубликован роман Ивана Александровича Гончарова “Обломов”. За рубежом Обломов стал торговым знаком: такое название носят рестораны, гарнитуры мягкой мебели, интернет-магазин (“Покупай, не вставая с дивана!”). Недавно на родине писателя Гончарова, в Ульяновске, прошел очередной фестиваль. Рассказывает Сергей Гогин.
Сергей Гогин: Обломовский фестиваль в Ульяновске, как правило, мероприятие не слишком масштабное, а его программа во многом традиционна. В начале - официальное открытие в cквере Гончарова. Каждый раз можно ожидать, что один из актеров областного драмтеатра будет представлять Обломова, другой - его слугу Захара. Прозвучат фрагменты из романа “Обломов” в исполнении известных горожан, чем-нибудь наградят работников культуры, люди захотят сфотографироваться на обломовском диване. Затем игровое действие перенесет зрителей в деревню Обломовка, юные коробейники одарят желающих бубликами и яблоками. На информационном стенде можно будет прочитать о великих людях, которые с удовольствием отдавали дань праздности, но при этом многого достигли: например, Пушкин, Крылов, да и сам Гончаров. По традиции покажут фильм Никиты Михалкова “Несколько дней из жизни Обломова”. Все это, с теми или иными вариациями, повторилось и в этом году, но все-таки фестиваль, при всей его незатейливости, прошел уже в шестой раз. Можно предположить, что его живучесть напрямую связана с живучестью самого образа гончаровского героя. Говорит заведующая Музеем Гончарова Антонина Лобкарева.
Антонина Лобкарева: Фестиваль интересен творческим людям, он интересен простым посетителям, он уже становится частью нашего сознания. Даже дети маленькие приходят, здесь много занимательного, они слышат, что это связано с Обломовым, с именем Гончарова. И, я думаю, и у взрослых людей появится желание перечитать и, может, как-то по-новому посмотреть на этот роман. Почувствовать его не как произведение из школьной программы, а почувствовать его сердцем.
Сергей Гогин: Перечитайте роман “Обломов”, хотя бы фрагменты, и вы наверняка найдете в себе обломовские черты. А как их трактовать - как диагноз, или, наоборот, как достоинство - дело личного восприятия. Советское официальное литературоведение относилось к Обломову однозначно - как к патологическому лентяю, не способному перестроить себя, не говоря уже об окружающем мире. Такая оценка во многом проистекала из хрестоматийной статьи Добролюбова “Что такое обломовщина”.
“Гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других, развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Обломов, как барин, не хочет и не умеет работать и не понимает настоящих отношений своих ко всему окружающему”.
Сергей Гогин: Ульяновский журналист Виктор Каменев утверждает, что Обломов - больше, чем “обломовщина”.
Виктор Каменев: Он вырос из ложа “обломовщины”, в которое его положил Добролюбов в интересах социальной целесообразности, как он ее понимал, как понимала это тогда прогрессивная русская общественность.
Сергей Гогин: Каменев руководит клубом “Обломов”, созданным два года назад с целью пропаганды нового понимания хрестоматийного образа. В современной трактовке Обломов - не диванный барин, а символ протеста против утилитарного подхода времен дикого капитализма.
Виктор Каменев: Сейчас обломовский образ очень актуален. Это способ обрести свой внутренний мир, найти какое-то успокоение от треволнений сегодняшнего дня.
Сергей Гогин: В 19-м веке существовала точка зрения на Обломова, альтернативная добролюбовской. В частности, с симпатией об Обломове писал критик Александр Дружинин.
“Обломова изучил и узнал целый народ, по преимуществу богатый обломовщиной, и, мало того, что узнал, но полюбил его всем сердцем, потому что невозможно узнать Обломова и не полюбить его глубоко”.
«Пассивность Обломова не производит впечатления горечи или стыда, потому что в романе обломовской линии противопоставляется карьеризм, светская суета, мелкое сутяжничество или культурно-коммерческая деятельность Штольца. Автор, по-моему, изображал человека ему симпатичного, и в этом основание впечатления. Чем больше вчитываешься в Обломова, тем меньше раздражает и возмущает в нем любовь к дивану и к халату. В Обломове есть крепко сидящее сознание независимости, никто и ничто не вырвет его из угла - ни жадность, ни тщеславие, ни даже любовь. Обломов живет медленным историческим ростом”- писал Иннокентий Анненский.
Переосмысление стереотипного образа диванно-халатного Обломова началось в 90-е годы прошлого века, тогда же роман Гончарова вернули в школьную программу. Преподаватель литературы Ульяновской Гимназии № 1 Раиса Семенова говорит, что школьники хорошо воспринимают и прозу Гончарова, и его любимого героя - Обломова.
Раиса Семенова: Потому что для них Обломов какой-то родной и близкий, потому что узнают себя. Он очень близок потому, что глубок, потому что он добрый, потому что у него такое золотое сердце, чистота. И как хорошо, кстати, что в романе есть Штольц, сравнение, как хорошо оттеняет один другого. А дети говорят: “Но мы-то сейчас живем больше в поколении, когда нужны Штольцы. А, вроде бы, как жалко”. И мы говорим ребятам: “Вот кто для вас сейчас Обломов?” И ребята говорят: “Для меня он - гурман жизни”. “Гурман жизни” - разве плохо ребенок сказал? “А для меня он - философствующий ленивец. Вот он же не просто лежит, это же милое дело послушать, о чем он говорит, мыслит, и так далее”. И вот они много-много разных говорят вещей таких.
Сергей Гогин: После перестройки, когда Россия вступила в эпоху рыночных перемен, начал возрождаться интерес к Обломову. Заведующая Музеем Гончарова в Ульяновске Антонина Лобкарева говорит, что Гончаров - писатель 21-го века.
Антонина Лобкарева: Совершенно новое скалывается восприятие Гончарова, он будет осмысляться именно в 21-м веке. Нам, видимо, надо было многое пережить, чтобы дойти до того, о чем Гончаров предупреждал своих современников. Ему был дан дар предвидения, он не был услышан, он чувствовал, что в России зреет трагедия, он боялся обрывов, и он, когда писал свой последний роман, он пишет, что обрыв это не самое страшное, что обрыв это тоже опыт, опыт жизни, который надо принять, осмыслить и идти дальше. Для него важно было эту мысль провести в “Обрыве”. А в “Обломове” для него важно было показать, что нельзя потерять человека, внутренний, духовный мир, ценность каждой человеческой личности она огромна, и нельзя в угоду какой-то схеме, какой-то теории, нельзя в жертву приносить человеческую личность.
Сергей Гогин: Если бы Обломов был нашим современником, каким бы он был и как жил, - спросил я Антонину Лобкареву.
Антонина Лобкарева: Я думаю, Штольцем он не стал бы, и сейчас, если мы посмотрим внимательно вокруг себя, многие люди - мягкие, добрые, интеллигентные, очень глубоко чувствующие, размышляющие серьезно о жизни, многие ведут образ жизни Ильи Ильича Обломова, к сожалению. Ведь Гончаров показал, что Обломов лежит на диване не потому, что он вот такой лентяй, а потому, что он не сумел в этой жизни реализоваться. Вот такому мягкому, доброму человеку очень сложно проявить себя и очень жаль, что в жизни всегда складывается так, что ты должен утратить какие-то качества своей личности, чтобы самореализоваться. Но для Обломова это невозможно, он не захотел принять те правила, которые диктовала реальная жизнь. Они как-то против человеческой души.
Сергей Гогин: Во время обломовского фестиваля в Ульяновске Гончаров был везде, буквально под ногами, в виде цитат из его знаменитого романа, написанного краской на асфальте. “Счастье! Как ты хрупко! Как ненадежно!”, “Жизнь есть поэзия” “В десять мест в один день” “Ах, боже мой! Трогает жизнь, везде достает”. Захотелось перечитать “Обломова”.
