Михаил Соколов: Мы сегодня будем говорить о проблемах российской прессы, о проблемах российской провинции, о том, как живут люди вне Москвы. В Москве, собственно, это нам помогло, проходит Всероссийская конференция “Состояние и проблемы развития рынков печатных СМИ”. И на этом форуме российской региональной прессы обсуждалось, как пережить кризисное время, как найти источники финансирования, сохранить независимость от властей, не потерять доверие читателей.
Мы будем в программе “Грани времени” сейчас беседовать с участниками этой конференции: это главные редакторы двух газет - “Иваново-пресс” Валерий Сметанин и “Бердск. Городской вестник” Виталий Шапран.

Давайте мы начнем наш разговор. Я думаю, стоит представить эти газеты. Виталий Шапран выпускает газету “Бердск. Городской вестник” - это раз в две недели выходит такая газета, я так понимаю, независимая, тираж пять тысяч экземпляров. “Иваново-пресс” тоже, что интересно, пять тысяч экземпляров, тоже независимая газета, которую делает Валерий Сметанин. Так можно поинтересоваться для начала, есть ли у вас конкуренты, насколько вам трудно на этом рынке?

Валерий Сметанин: Конечно, у нас есть свои проблемы, у нас есть свои конкуренты. В первую очередь мы общественно-политическая газета, и у нас основной конкурент – это учрежденная областным правительством газета Ивановской области “Ивановская газета”. Живется нам нелегко, потому что экономического нет равенства, у нас конкуренции никакой не происходит. Но, представляете, если, например, областная газета, которая принадлежит региону, она отпускается по цене ниже себестоимости.

Михаил Соколов: То есть она получает дотацию областную?

Валерий Сметанин: Она получает дотацию и, кроме того, стимулируется ее продажа, стимулируется ее подписка, навязывают насильно подписываться на нее тем же чиновникам в районах и так далее. Доходит до того, что один из мэров мне сказал, что к нему обращаются товарищи и говорят: выпиши столько-то десятков газет на своих сотрудников, мы потом тебе деньги компенсируем. А мы вынуждены продавать в три-четыре раза дороже номер газеты, потому что мы не можем себе позволить допинговать и так далее.

Михаил Соколов: А что в Бердске?

Виталий Шапран: В Бердске своя специфика.

Михаил Соколов: Вы почти пригород Новосибирска?

Виталий Шапран: Были попытки несколько побудоражить общественное мнение, чтобы присоединить к Новосибирску, но Бердск пока предпочитает сохранять свою самостийность. Насчет того, есть у нас конкуренты, странно скажу - нет. Весь вопрос - в чем конкуренция. Если говорить о рекламном рынке.

Михаил Соколов: О бизнесе.

Виталий Шапран: Тогда да, и очень сильная конкуренция. В стотысячном городке только четыре полноформатных общественно-политических газеты, не считая большого количества рекламных, полурекламных и так далее. И кроме того, в городе Бердске на душу населения газет гораздо больше, поскольку все новосибирские газеты тоже есть. А касательно конкуренции по смыслу, того, ради чего газета есть, я могу спокойно сказать, что нет конкурентов.

Михаил Соколов: Остальные все дуют в одну дуду, скажем так мягко?

Виталий Шапран: Я не скажу, что все остальные работают на власть. На власть работает та газета, которая учреждена министерством пропаганды - областной администрацией.

Михаил Соколов: Так же как у Валерия, тоже конкурент на дотации властей.

Виталий Шапран: Это везде. Естественно, конкуренция экономическая несостоятельная, там льготная аренда площадей, много чего. Но вопрос, я специально разделил экономическую составляющую и другую. Здесь довольно любопытно: в погоне за рекламодателями, конформизм начинают сами СМИ исповедовать, даже не дожидаясь того, когда их начнут пугать. Я могу сказать не только по Бердску, СМИ сознательно уходят от общественно-политических тем, сознательно желтеют, не дожидаясь, когда им по голове дадут. Одни желтеют, другие краснеют. Краснеют, я имею в виду, заливают кровью.

Михаил Соколов: Метод НТВ, я бы сказал.

Виталий Шапран: В этом ничего радостного нет. Потому что оставаться перстом, который умеет говорить то, что думает, когда кругом вроде как коллеги-журналисты - это ощущение, торчишь один среди пустоты.

Михаил Соколов: Валерий, а вы не чувствуете себя одиноким? Ваша газета позволяет себе достаточно резко критиковать политику партии и правительства, как теперь можно выражаться, опять единую, губернатора Меня, высказывать собственное мнение по многим вопросам. Собственно коллеги вас не смотрят так: ну что ты, парень, взял бы деньжат и жил бы спокойно, славил бы губернатора.

Валерий Сметанин: Вы знаете, в этой ситуации у нас два вида коллег. Коллеги молодые не понимают, зачем это надо заниматься настоящей журналистикой. Настоящая журналистика без критики не существует. Мы просто позволяем себе работать и писать то, что мы видим, то, что нам не запрещено законом. И если это не нравится кому-то, то это не значит, что это нельзя делать. Другие коллеги сочувствуют, но это в основном люди зрелые, и где-то в кулуарах всегда говорят: держись, тебя мы всегда читаем и уважаем. Молодежь не понимает, зачем это надо.

Михаил Соколов: В общем, я говорю, что появилось две профессии - журналист и медиа-работник. Медиа-работник теперь все более и более распространенная - это работа заключается в том, чтобы обслуживать власть где-то федеральную, где-то региональную, где-то местную. Такая ситуация.

Я тоже езжу по провинции, к сожалению, меньше, чем хотелось бы, но я вижу такую схему, каким образом можно остаться независимым. Один вариант – это филиал крупной газеты, типа “Московского комсомольца” или “Комсомольской правды”, со всеми соответствующими изъявлениями лояльности Кремлю, но зато возможны некоторые отклонения на региональном уровне. Или какой-то местный, региональный бизнесмен, финансово-промышленная группа, которая имеет то ли крышу в столице, то ли почему-то еще не имеет страха перед губернатором, мэром или “Единой Россией”. Есть ли какие-то возможности сохранить независимость?

Виталий Шапран: Вопрос не в бровь, а в глаз. Не вижу другой возможности.

Михаил Соколов: То есть вы как живете, не выдавая всех тайн, но все-таки?

Виталий Шапран: По второму сценарию на самом деле. У нас есть спонсоры, бизнес которых несколько крупнее, существенно крупнее того же Бердска и даже Новосибирска, которые живут в Бердске, которым хотелось бы, чтобы была нормальная газета, чтобы была нормальная страна, был нормальный город.

Михаил Соколов: Чтобы им приятно было утром что-то почитать такое новенькое.

Виталий Шапран: Просто нормальная, спокойная. Заранее, открывая большинство газет, мы понимаем, что там будет написано. По телевидению уже прозвучало, и все как в старые не доброй памяти советские времена. Газета “Правда” выступила, остальные начинают повторять.

Михаил Соколов: Еще были “Известия”, не забывайте, они иногда отклонялись. И “Литературная газета” для интеллигенции.

Виталий Шапран: Знаете, если сказать красочно, в принципе мне сегодня в голову пришла такая мысль, что у нас сейчас СМИ разделились на две группы. Одна выполняет роль обслуги, либо это глашатаи, которые озвучивают указы и так далее, либо оды пишут. А другая – она сохраняется судя по тому, что мы здесь сидим, это ребята вроде шутов при власти. Да, мне несколько неудобно говорить про себя такое, но почему меня власть терпит.

Михаил Соколов: Может они вас считают в каком-то смысле каналом независимой информации. Можно оставить на развод на федеральном уровне “КоммерсантЪ” и “Ведомости” и самим читать эту газету утром, с интересом что-то смотреть, потом, правда, иногда позванивать: что-то вы не туда загнули, но в принципе, ладно, мы вас потерпим.

Виталий Шапран: Нам не позванивают. В принципе здесь две. Первое – на самом деле, когда скучно, когда все утрясено, иногда хочется перчинки, вроде шута при короле, хоть он скажет правду иногда. А второе то, что вы действительно сказали. Есть даже у властных элит потребность в аналитике нормальной. Кто-то не слишком злобно, но вполне четко показывает, как оно есть на самом деле. Им тоже нужна информация, какая-то связь с народом, которым рулят. И в этом смысле некоторые газеты все равно нужны.

Михаил Соколов: Давайте, что нам скажет наш гость из Иванова. Валерий Сметанин, как у вас там? Нужно ивановской власти знать правду о самой себе?

Валерий Сметанин: Я не знаю, нужно или не нужно, но по крайней мере, желание читать у нашей власти очень активное есть. Нас она не любит, никак не хочет терпеть, но тем не менее, каждый вторник ни один чиновник спокойно не уснет, если не прочитает нашу свежую газету. Потому что иначе он должен быть в курсе, что мы написали. Очень трудно нам стало жить, еще труднее, чем было пять лет назад. Потому что, например, у нас нет никакого спонсора, не было никогда никакого спонсора, и мы не жили никогда на дотации. Могу сказать одно: все, что мы получили от государства – это мы участвовали в получении гранта. Это небольшие деньги - два-три тиража. Могу сказать, что единственное СМИ в нашей области, которое смогло получить дважды грант Агентства по печати и информации и, дай бог, мы получим еще третий раз. Но нам третий раз помешали получить, сейчас на четвертый идем.

Кроме того, у нас была в свое время небольшая фирма, у наших учредителей, из которой мы могли финансово черпать деньги для того, чтобы содержать газету, оплачивать печать, аренду помещения и так далее. К сожалению, с прошедших выборов в мэры, в Госдуму, к сожалению, задушили нашу ту как раз фирму, задушили специально, чтобы подорвать экономически. У нас была аренда площадей в городе определенная, у нас просто ее отняли незаконно. Мы судились, выигрывали суды и все возвращалось опять к тому же, опять суды и все по кругу. То есть в городе перекрыли финансовый поток в плане подпитки определенной.

Михаил Соколов: Но под крышу вы никакую не хотите идти - “Комсомолец”?

Валерий Сметанин: Нет, под крышу мы не пойдем. Тем более я не уважал господина Гусева, но я лично ему жаловался в комиссию. И Кондопога была, в тот же день рассматривали наше дело после Кондопоги в Общественной палате. Я понял тогда, что несколько человек, которые мне посочувствовали – это Сагалаев, уважаемый коллега, и Сванидзе, которые сказали, что, да, у вас газета сбалансированная, нормальная, не понимаем, почему власти региона считают вас плохим, гадким изданием. К сожалению, господин Гусев не дал мне полностью высказать свою точку зрения, потому что он нашего губернатора знает с детства.

Михаил Соколов: Михаила Меня.

Валерий Сметанин: К сожалению, я разочаровался. Какой там МК в Иванове, я никогда не пойду туда работать.

Михаил Соколов: Давайте мы послушаем,, что наши слушатели скажут. Николай из Тулы.

Слушатель: Добрый вечер. Я хочу сказать, что в Туле как на кладбище – все спокойно. А вопрос у меня следующий к вашим гостям. Во всем мире пресса считается, не только считается, а на самом деле является четвертой власть. Вспомним хотя бы “Уотергейт”, когда полетел американский президент. Вспомним, последнее, недавнее, когда в Англии члены парламента копеечные расходы по ремонту служебной квартиры или служебный полет не на том рейсе, не того класса летел, они выплатили все до копеечки. В “Новой газете” печатаются такие репортажи, которые вообще-то должные быть самые громкие судебные дела.

Михаил Соколов: Николай, я вас понял. Кстати, слушатели Майоровы пишут, что выписывают “Новую газету”, если узнают, что где-то заслуживающая внимания статья, тоже стараются прочитать. То есть вопрос довольно простой – о действенности. Давайте так: Валерий, вот ваш “Иваново-пресс”, вы кого-нибудь свергли, какого-нибудь чиновника, губернатора не говорю, а может быть вы прошлого губернатора Тихонова свергли вашими усилиями?

Валерий Сметанин: По крайней мере, губернатор Тихонов очень был зол, когда я посмел выразить свое мнение, что уважаемому президенту нельзя назначать его на второй срок, потому что жители Ивановской области его не поймут. Не знаю, повлияло, не повлияло моя статья, но, по крайней мере, на второй срок его не назначили.

Михаил Соколов: А поменьше рангом?

Валерий Сметанин: Поменьше рангом, была чиновница такого маленького пошиба, которая занималась очень плохими делами со стариками в социальной сфере. Она была депутатом в областной думе, влиятельной такой дамой. Все-таки благодаря ряду статей, я думаю, что как раз руководство было вынуждено ее снять.

Михаил Соколов: Вот видите, хоть какой-то маленький, но “Уотергейт”. А что в Новосибирской области, Виталий, могут журналисты кого-нибудь подвинуть, какого-нибудь чиновника вороватого или еще что-то изменить в жизни?

Виталий Шапран: С тех пор, как 10 лет у нас воцарилось царствие Толоконского, губернатора, с тем пор у нас никто ничего свергнуть не может. Я сказал, что роль шутов гороховых, но это так воспринимает власть скорее. Я себя больше отношу к скоморохам, которые не с властью разговаривают, а с народом все-таки. То, что власть читает нас, как только выходит, сразу газету расхватывают. Но почти в каждом номере у нас есть материалы, хотя газета не скандальная, она аналитическая газета, но почти в каждом номере должно возбуждаться уголовное дело либо в отношении редакции газеты, журналистов, редактора по статье за клевету, либо по коррупции. Невозможно не возбудить уголовное дело либо так, либо так. Ни одного дела.

Михаил Соколов: А вы в прокуратуру зайдите с этой статьей.

Виталий Шапран: Прокуратура читает все.

Михаил Соколов: То есть умеют читать?

Виталий Шапран: Да вы что, одна из самых любимых газет. Оттуда можно узнать, как 30 тракторов за бесценок передаются своим структурам. Все прекрасно известно. Если не было известно, все узнают из нашей газеты.

Михаил Соколов: Меры не принимаются.

Виталий Шапран: Теперь, если так говорить, то роль журналиста, не надо вспоминать Америку с Европой и не надо даже вспоминать советские времена, когда газета выступила – что сделано? Нет, сейчас нормальному журналисту приходится довольствоваться тем, что капля камень точит, что твое слово не пропадет и когда-то кто-то его услышит.

Михаил Соколов: Сергей из Армавира, ваш вопрос, пожалуйста.

Слушатель: Добрый вечер, господа. Вы знаете, сейчас независимой прессы, конечно, нет.

Михаил Соколов: У вас может быть нет. Вот сидят два человека независимых. А у вас там на юге, знаем, плохо дело.

Слушатель: Я нашу местную газету не могу ругать, допустим, там городские новости, она читается интересно. Но я не знаю, под чьей она крышей. Нормально все.

Михаил Соколов: И правду пишут?

Слушатель: Вы знаете, я как-то находил ошибки и звонил в редакцию. Мне сказали: учтем, спасибо за звонок.

Михаил Соколов: Учли?

Слушатель: Учли. Но пока в следующих номерах не прочитал, но мне культурно дали понять, что они принимают звонки читателей. Еще хочу сказать то, что в нашем крае, как красный пояс назвали его, так и есть.

Михаил Соколов: Какой же он красный, у вас губернатор успел по всем партиям пройти, в “Единую Россию” давно записался.

Слушатель: Это точно, я знаю. Это в прошлом красный пояс, но он, мне кажется, чуть-чуть порозовел, более стал бледным.

Михаил Соколов: В общем вы вашей газетой городской в Армавире довольны?

Слушатель: В принципе, да. “Армавирский собеседник” хорошая такая газета.

Михаил Соколов: Вот видите, есть все-таки что-то хорошее в Армавире, еще где-то. Я думаю, что наши гости тоже показывают, что независимая пресса может быть в любых условиях. Хотя, конечно, я понимаю, хотелось бы Валерию, чтобы там действительно в Ивановской области меньше воровали, грабили бюджет и так далее. Ну что ж, все же сделать невозможно сразу.

С другой стороны, мне трудно согласиться, что скоморохи или шуты гороховые. Я не думаю. Виталий обостряет этот момент. Что значит шуты гороховые? Люди делают свое дело. Просто некоторым надо коллегам памятник поставить – подвижники и все. Может быть даже поставят когда-нибудь памятник, не при жизни, конечно.

Я так понял, что у Виталия есть возражения по сути моего последнего выступления: шуты гороховые или медиа-работники.

Виталий Шапран: Заступиться за шутов хотелось бы, особенно за скоморохов. По сути дела, если мы имеем дело с неким феодальным устройством жизни, то шут - это последнее независимое СМИ. И слава богу.

Михаил Соколов: То есть в 21 веке газета независимая тиражом 5 тысяч экземпляров с маленьким интернет-сайтом – это такой медиа-шут гороховый.

Виталий Шапран: Либо скоморох. Ну что ж поделаешь.

Михаил Соколов: А как же культурная миссия?

Виталий Шапран: Мы как-то умудряемся совмещать. Стараемся все-таки с людьми разговаривать вполне культурно, далеко не только все проблемы поднимаем, не только проблемы власти.

Михаил Соколов: Знаете, я думаю, что полезно включить в наш разговор, хоть и в записи, мнение коллеги и умного человека. Я думаю, что Михаил Федотов, как автор Закона о печати, секретарь Союза журналистов, нам пригодится. Я как раз его спросил, как, собственно, прессе выживать в условиях рынка кризисного и как оставаться независимой.

Михаил Федоров: Первое, что я могу посоветовать всем и журналистам, и самое главное, всем нашим чиновникам – это соблюдать Закон о средствах массовой информации и российскую конституцию. Потому что в Законе о средствах массовой информации заложены абсолютно ясные, абсолютно четкие, абсолютно, если хотите, железные гарантии независимости редакционной политики. В частности, там сказано, что никто не может обязать редакцию опубликовать отклоненный ею материал, если это не предусмотрено законом. Никто.

Более того, любое вмешательство в деятельность редакции может быть расценено как воспрепятствование профессиональной деятельности журналистов. Вмешательство запрещено Законом о СМИ, воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов является уголовным преступлением, согласно статье 144 Уголовного кодекса.

У нас хорошие законы, но просто их никто не соблюдает – вот что плохо. Поэтому мой совет и журналистам, и редакторам – смотреть внимательно Закон о СМИ и пытаться выжать из него как можно больше гарантий своей независимости. Самое главное, что эти гарантии там есть, но для того, чтобы эти гарантии оттуда выудить, для того, чтобы ими воспользоваться, нужно желать этого. Вот это самое страшное, чего у нас не хватает. У нас не хватает желания быть свободными и независимыми.

У многих редакторов муниципальных газет и государственных областных, краевых газет, у них есть одно желание - встроиться в информационную вертикаль власти, быть с властями максимально близкими, максимально родственными. Потому что мы прекрасно понимаем, что если ты напишешь о мэре, что он берет взятки, то будешь иметь колоссальные неприятности. А если напишешь, что он заботится о развитии самодеятельного творчества детей, то никаких неприятностей не будет, и место на полосе займешь, и приобретешь в лице мэра человека, который будет к тебе неплохо относиться. Он, конечно, будет понимать, что ты просто ему прислужник, что ты его обслуживающий аппарат. Но извини, ты этого заслужил. Как работаешь, так и получаешь

Михаил Соколов: Михаил Александрович, а как быть с экономическим давлением, поскольку это действительно все время упоминаемый журналистами факт – это давление на коммерческие структуры, чтобы они не давали рекламу неугодным изданиям, попытки поднять арендную плату для редакции и так далее?

Михаил Федотов: Это старые способы борьбы с неугодными средствами массовой информации. Но проблема заключается в том, что она по-разному может решаться в разных регионах. В тех регионах, где есть экономика, в тех регионах, где есть работающий рынок, там можно найти союзников среди предпринимателей, следовательно, у вас будет поток рекламы, следовательно, вы сможете обеспечить свою независимость. Это один вариант.

Второй вариант: сделайте свою газету такой же необходимой, как хлеб, и тогда люди будут покупать вашу газету, значит у вас будет большой тираж, значит у вас будет доход. Хотя я понимаю прекрасно проблемы, связанные с доставкой прессы, но будет хотя бы возможность получить доход от подписки, от продажи тиража. Кроме того, нужно создавать, и на местах создаются кое-где, собственные альтернативные системы доставки периодики, и они могут работать, они могут приносить доход. Так что нельзя складывать руки, нельзя уповать на то, что придет добрый дядя и все сделает. Дядя не придет, если придет, ничего доброго не сделает.

Михаил Соколов: А Союз журналистов чем-то может помочь тем, кто оказывается под давлением?

Михаил Федотов: Да, безусловно, это задача Союза журналистов. Но в Союзе журналистов, естественно, работают разные люди, есть и люди, которые боятся слово сказать против местных властей. А есть люди, которые работают нормально, выполняют свои обязанности, которые на них возложены уставом Союза журналистов России.

У нас же нет задачи конфронтировать с властью, у нас есть задача защищать права журналистов. Если на права журналистов покушается власть, значит мы разбираемся с властью, если покушаются частные структуры, значит мы будем защищать журналистов от этих частных структур. Мы не политическая организация, мы организация, занимающаяся защитой профессиональных прав профессиональных журналистов.

Михаил Соколов: Ну что, Валерий, вы, я знаю, судитесь, точнее, с вами власти судятся. Как вам Закон о СМИ в нынешнем виде, помогает в борьбе?

Валерий Сметанин: Закон о СМИ у нас неплохой, но, к сожалению, многие судьи не знают этот закон и не хотят его знать. Многие судьи руководствуются, вынося решение, в большинстве случаев это будет на стороне статусного человека, который с нами судится. Кстати, очень интересное дело сейчас идет в отношении нас, с нами судится сам господин Шмаков лично.

Михаил Соколов: Это Федерация независимых профсоюзов?

Валерий Сметанин: Да. За то, что мы посмели написать об одной интересной сделке. Дело тянется, не знаю, чем закончится. Очень интересный иск мощный, сейчас не помню точно сумму, но больше 20 миллионов он хочет получить с нас.

Михаил Соколов: А губернатор как, тоже судится?

Валерий Сметанин: Нет, губернатор с нами не судится, слава богу. С нами судился предыдущий губернатор и вице-губернатор. Каждое судебное заседание, которое проходило в городе Иваново, оно анонсировалось по радио областному, что сегодня такого-то судят негодяя Сметанина, который посмел плохо написать про губернатора. А насчет того, что закон, законы у нас неплохие, соблюдались бы они самими судьями.

Михаил Соколов: А экономика, советы экономические? Газета нужная как хлеб - это хорошо, только хлеб все-таки нужнее людям.

Валерий Сметанин: Это понятно. Я согласен с коллегой, что газета интересная найдет своего читателя. Но, к сожалению, мы сталкиваемся с тем, что в городе Иваново чиновники конкретные, подконтрольные мэру, например, вызывают предпринимателей, владельцев сетей распространения и говорят: Иванов, если ты будешь продавать “Иваново-пресс”, на территории города Иваново ты не будешь вообще ничего продавать. Естественно, ребята, какие бы ни были хорошие, говорят: ребята, мы ради того, чтобы продавать вашу газету, терять бизнес не собираемся. Поэтому, извините, мы вас продавать не будем.

И попробуй продать газету. Сеть распространения, где-то надо продавать. Кто нам даст землю под ларьки? Никто не даст. Попробуйте, установите один ларек, сколько стоит этот ларек. Кроме того, если даже не имеете ларьки, попробуйте, договоритесь, чтобы продавали вашу газету в каком-то магазине. Будут сначала продавать, а потом через несколько недель хозяина этого магазина вытащат и скажут: ай-ай-ай, нельзя так делать, не продавай. И он, естественно, продавать не будет.

Михаил Соколов: Виталий Шапран, что скажете про рекламный рынок и про все, что вокруг прессы независимой пока еще?

Виталий Шапран: В начале скажу коротко про Новосибирскую область, поскольку у нас политика кнута вообще не используется, у нас губернатор мудрый человек, он использует политику пряника.

Михаил Соколов: Дотации дает?

Виталий Шапран: Всевозможные.

Михаил Соколов: Договор на печатание официальных материалов – хорошая вещь.

Виталий Шапран: Вы знаете, я вам скажу, повторяю, у нас в стотысячном городе четыре совершенно ярких, совершенно разнообразных газеты. Я имею в виду не рекламных. Из них три, кроме нашей, сидят на муниципальных площадях за копеечные платежи. Не надо никого пугать, они уже давно сидят и платят копейки там, где надо было платить большие десятки тысяч. И что они могут писать против мэра и против губернатора?

Михаил Соколов: Против губернатора, губернатор же далеко.

Виталий Шапран: Знаете, там любопытно, иногда можно про губернатора. Но на самом деле у нас вертикаль власти работает и позвонят из областной администрации мэру и скажут: чего это там?

Михаил Соколов: Вы чуть не оговорились - из обкома. И обкома “Единой России”.

Виталий Шапран: У нас “Единая Россия”, как и по всей стране - это отнюдь не КПСС на самом деле. Хотя внешне, казалось бы, так, но это далеко не так. Это партия, которая не хочет ничего делать, кроме как вверху, за Москву пободаться, за Госдуму. На местах это вообще не партия.

Я хотел бы по поводу независимости СМИ. Я вообще не верю в независимость СМИ, принципиально считаю, что это ошибочно говорить о независимости отдельно взятой газеты, телевизионного канала или еще что-то. Любое СМИ зависит от спонсора, от рекламодателя, от читателя, в конце концов, от редактора. Редактор определяет политику, может ту статью пустить, ту нет.

Поэтому независимость должна быть не в СМИ как таковых на самом деле, а независимость в головах читателей. А читатели должны иметь возможность выбора. Если СМИ зависит от разных структур, пускай от власти, хотя это полное безобразие, от разных коммерческих структур, тогда они начинают, пусть даже помалкивая о своем спонсоре, но зато говорят правду про всех остальных. А те в ответ правду. В результате у читателя складывается нормальная стереокартинка. Это и есть, на мой взгляд, независимость, которая должна быть в головах читателей. Просто говорить, что какое-то СМИ независимое, любой редактор и любой журналист может сказать: независим от редактора?

Михаил Соколов: От денежного мешка, как говорил классик.

Виталий Шапран: Не только от мешка, много от чего.

Михаил Соколов: Давайте мы слушателей подключим. У нас звонок из далекого Петропавловска-Камчатского. Петр, пожалуйста, что там на Камчатке любимой?

Слушатель: Здравствуйте, уважаемые. На Камчатке нормально.

Михаил Соколов: Есть что почитать?

Слушатель: Практически ничего нет абсолютно.

Михаил Соколов: То есть Кузьминский ваш все зачистил?

Слушатель: Это не наш Кузьминский - это посланник Москвы.

Михаил Соколов: Вы нам сепаратизм не вешайте.

Слушатель: Это человек, который упорядочивает наше общество. Теперь позвольте задать вашему гостю вопрос. Государство до переворота имело название Союз Советских Социалистических Республик, партия, которая осуществляла руководство, была Коммунистической партией Советского Союза. Так что “Единая Россия” и КПСС – это просто модификация, новая модификация, которая ничего не имеет как к современному периоду, так и к тому, что было до этого. А теперь скажите, пожалуйста, разве любая деспотия не стремится упорядочить общество для того, чтобы иметь возможность своим наследникам передать узы правления и сохранить добытое?

Михаил Соколов: Давайте мы все-таки тогда остановимся на этом месте насчет деспотии и прочего. Валерий, вы чувствуете перемены? У вас был губернатор коммунист от Советского Союза, теперь у вас губернатор, который, кажется, состоял в “Яблоке”, теперь в “Единой России”, поработал и с Лужковым и с Громовым в Москве и Московской области. Как бы вы охарактеризовали тот политический режим, они же разные у нас регионы, который у вас в Иваново?

Валерий Сметанин: Я могу сказать, что люди все разные, стиль управления разный. К сожалению, хотелось бы и в том и в другом случае и при том, и при этом губернаторе хотелось бы диалога нормального, диалога не только с властью, а вообще с политиками.

Михаил Соколов: Он же вас обедать приглашает, Михаил Мень, я знаю.

Валерий Сметанин: Он нас приглашал, но я в последнее время не хожу туда, потому что, честно говоря, по крайней мере, я найду, где пообедать. Конструктивных разговоров каких-то не получается. Не знаю насчет КПСС, товарищ сказал, что КПСС и “Единая Россия”, я бы сказал, что “Единая Россия” пока мелко плавает. Все-таки это не та КПСС, не та структура по мощи и по вере партии и так далее, нельзя сравнивать их вместе.

Михаил Соколов: Ну что, Виталий, скажете камчатскому жителю, где вы были не раз, я знаю?

Виталий Шапран: Привет Камчатке, которую я просто люблю. Знаете, “Единаю Россию” удобно сравнивать с КПСС, внешне это так. Но на самом деле, если копнуть поглубже, это вообще не так. “Единая Россия” – это клуб причастных к вертикали власти. Туда записались все предприниматели крупные, все чиновники и так далее. Когда все записываются - это уже не является партией. Я о другом. Дело в том, что цель любой партии придти к власти.

Михаил Соколов: Вот они пришли.

Виталий Шапран: Это делается на уровне Москвы, на уровне Госдумы. По указанию сверху делается и на местах. Но забавное дальше происходит. Приходят люди к власти, а дальше “Единая Россия”, я часто езжу по России, я не знаю ни одного региона, где бы “Единая Россия” чего-то решала. На самом деле все решает вертикаль власти, а “Единая Россия” – это машина для голосования. И сама по себе инициативу, чтобы “Единая Россия” взяла. Кстати, между прочим, иногда такая ситуация, что даже приходится мэрам, губернаторам обижаться на “Единую Россию”, которая не хочет принимать участия в принятии решений непопулярных. Принимай сам.

Вспоминается анекдот по поводу всех фракций “Единой России”, что когда в трамвае: “Мужчина, что же вы на меня навалились?”. “А что я могу поделать?”. “Делайте что-нибудь”. Так вот партия власти так называемая на самом деле не хочет править. Даже там, где имеет нормальные фракции, она не хочет править.

Михаил Соколов: Муляж, все-таки ему трудно жить, к сожалению или к счастью. Наталья из Москвы, здравствуйте.

Слушательница: Доброй ночи. Интересный получился разговор.

Михаил Соколов: Гости хорошие, редкие.

Слушательница: Знаете, почему, как раз у меня и с одной, и с другой губернией связана информация и род занятий. Во-первых, очень мощно состыковались, схватились Борис Миронов с Толоконским. Я подумала, где же слышала эту фамилию, а потом вспомнила, была на одном мероприятии, слушала, там до нар дело дошло, молочко детское разворовывал и какие-то страсти. Человек на нарах оказался. Сейчас успокоился, не знаю, будет ли с ним продолжать бороться.

Михаил Соколов: Это вы про Миронова? Он, по-моему, за антисемитизм был наказан.

Слушательница: Там не в чистом виде антисемитизм.

Михаил Соколов: Достаточно того, что он был. Вы скажите про Миронова, вы в курсе? Виталий, что Миронов, бывший начальник Госкомпечати, у вас в Новосибирске начудил?

Виталий Шапран: Начудил, обычная вещь. Если смотреть, что чудил у нас Миронов, то вы пройдитесь по Волгоградской области и так далее.

Михаил Соколов: Там черносотенные газеты до сих пор выходят.

Виталий Шапран: Миронов - это совершенно редкий человек для Новосибирской области.

Михаил Соколов: То есть он экзот такой.

Виталий Шапран: Зайдите, все везде продается по югу. Я, честно говоря, не понимаю, но, видимо, именно за него решили взять. Я подчеркиваю, не понимаю то, что там массово все делается, никому дела нет.

Михаил Соколов: У вас он забрел, нахулиганил, его осудили за это безобразие, за разжигание, скажем так. Может и неплохо, в конце концов, больше не будет к вам ездить, воздух портить. Хорошо, давайте еще звоночек. Из Москвы Александр, пожалуйста.

Слушатель: Здравствуйте. Во-первых, я бы хотел задать вопрос: почему, если могут выходить либеральные газеты, почему не могут выходить черносотенные? У разных людей разные убеждения, демократия есть демократия.

Михаил Соколов: Я вообще за первую поправку к конституции, чтобы говорили все что угодно, как в Соединенных Штатах, и писали. Но если есть такие законы, за которые кто-то проголосовал, есть вариант, к сожалению, получить срок. А теперь еще за экстремизм получить что-нибудь. Так что вы аккуратнее. Кстати говоря, вы за экстремизм не боитесь в Иваново, вы уже теперь человек ученый?

Валерий Сметанин: Желание у многих наших “доброжелателей” с нами поквитаться было бы много, но мы все-таки люди грамотные, мы не пишем такие вещи, которые могут подпасть под нарушение закона. Зачем нам это надо, зачем провоцировать. У нас тем более нет таких задач заниматься такой деятельностью.

Михаил Соколов: Скажите, была такая фраза хорошая у Михаила Федотова, что там, где есть экономика, там пресса независимая или относительно независимая может развиваться. В Ивановской области экономика есть?

Валерий Сметанин: Экономика у нас существует. Я могу сказать, что есть несколько изданий, но это чисто рекламные издания. Хотя они себя позиционируют, что они информационные. Они существуют экономически очень успешно. Но опять же в последние годы они без политики никак не проживут, так или иначе зависят от власти, будь то сети распространения, нужно с ними мириться и так далее. Экономика есть, экономические газеты, таблоиды, которые на широкую аудиторию, легкое чтиво, люди зарабатывают деньги. Я в свое время поработал в одном таблоиде, представляю, что это такое. Но тиражи резко упали - это уже не тот бизнес.

Михаил Соколов: Просто еще одна интересная тема, как мне кажется, для нашего разговора - это выборы. Прошли выборы, сейчас скандал мощный, шумный и так далее. Я не знаю, были ли в ваших регионах на муниципальном уровне выборы, довыборы и так далее. Но я заметил одну тенденцию, что сейчас власти делают так: они просто всем газетам предлагают не участвовать даже в официальном освещении выборов, не заявляться в избирком и не размещать там рекламу, чтобы “Единую Россию” не размещать и чтобы других не размещать. Поскольку телевидение под контролем, то там будет одна “Единая Россия”. Есть это или нет?

Виталий Шапран: Да нет, в Новосибирске точно нет, там просто тишина. Там белые вороны или бог его знает что.

Михаил Соколов: О выборах вы можете писать все, что хотите?

Виталий Шапран: Конечно. Пишу, что хочу. В этом смысле очень интересно - у нас свобода говорения. То есть в принципе можно было уголовные дела возбуждать по нашим статьям. Нет, реакция нулевая.

Михаил Соколов: То есть терпят.

Виталий Шапран: Это не тот термин – терпят. Здесь некая такая, просто приучить людей к тому, что они говорят и говорят довольно смело, а ничего не меняется, и вы ничего не делаете. Потому что бесполезно. Нажить можете себе на орехи проблем, а ничего не изменится. У нас общество начинает привыкать к тому… У нас по телевизору иногда вполне смелые выступления, после этих смелых выступлений должны срочно собирать президиум, думу, президент должен рвать и метать. Председатель комитета Гудков выступает про коррупцию, вполне конкретные вещи говорит. И что? Нулевой выхлоп, нулевая реакция. В результате люди начинают понимать по всей стране, что это бессмысленно. Можно говорить, можно не говорить. Происходит некая легализация, привыкание людей.

Михаил Соколов: Легализация криминализации. Валерий Сметанин, пожалуйста.

Валерий Сметанин: У нас выборы были, прошли в некоторых муниципалитетах, в том числе и довыборы были.

Михаил Соколов: Писали вы об этом?

Валерий Сметанин: Я писал материал, чем закончились выборы и так далее. Более того, я наблюдал в Заволжском районе на берегу Волги, как проходили выборы. Народ не шел, не хотел идти за местных депутатов голосовать, выбирать.

Михаил Соколов: Ногами голосовали.

Валерий Сметанин: Там было все попроще, потому что поселки, деревни большие, члены избирательной комиссии минимум родственники начальников глав этого поселка, района и так далее. Они вытаскивали из постели людей, которые не хотели идти, которые собирали яблоки, им не до этого.

Михаил Соколов: То есть они еще не придумали, чтобы просто закладывать урны бюллетенями?

Валерий Сметанин: Допустим, на том участке, где я был и наблюдал, там такого не было точно. Проголосовали все родственники за “Единую Россию”, они же с рук каких едят. Все лежачие, стоящие, инвалиды, естественно, проголосовали за трех кандидатов, которые были на том участке от “Единой России”. Как не проголосуешь – один коммунальщик, трубы тянет, другой совет ветеранов возглавляет. Прошли несколько депутатов независимых, несколько депутатов получили мандаты от ЛДПР и “справедливороссов” мало. Но народ не хотел идти голосовать.

Михаил Соколов: Это всеобщая, по-видимому, тенденция, что голосование ногами становится действительно такой возможностью показать свой протест. Я думаю, что Виталий как бывший политтехнолог не будет спорить. Нет графы “против всех”, деваться многим некуда, значит не ходят или их ведут, как нам рассказывали.

Виталий Шапран: Знаете, иногда бывают изменения. Конкретно у нас только что прошли выборы в одном конкретном районном центре, но тем не менее, победил член КПРФ, действующего мэра вздрючил. Вот такие исключения бывают.

Михаил Соколов: И что, не засудили?

Виталий Шапран: Нет. Слишком маленький районный центр.

Михаил Соколов: То есть нечего делить особенно.

Виталий Шапран: Да, совершенно нечего делить. А вообще, если говорить о власти, меня удивляет, поскольку вы упомянули мою прежнюю профессию, удивляет то, что власть, вертикаль власти, начиная с администрации президента, премьер-министра, могли бы делать ставку на более профессиональных, законопослушных политтехнологов. Лет пять власть использует тех политтехнологов, против которых она боролась, просто отмороженных, которые все что угодно делают, чтобы получить нужные цифры.

Михаил Соколов: И тут деградация профессии, и в журналистике, и в политтехнологии.