На днях премьер-министр России Владимир Путин заявил: "Москва готова передавать Соединенным Штатам сведения о своих наступательных вооружениях в обмен на информацию о планах Вашингтона в сфере противоракетной обороны". При этом Россия планирует развивать ударные наступательные системы для сохранения стратегического баланса с Соединенными Штатами.
Официальной реакции США на предложения Владимира Путина пока нет, но идеи российского премьер-министра уже успели оценить американские эксперты. Один из них - Бейкер Спринг, исследователь из фонда "Наследие" - американской организации, осуществляющей экспертизу военно-политических проектов:
- Моя первая реакция на заявление премьера Путина такова: российское руководство воспринимает мир в совершенно превратном свете. Главная проблема в том, что оно, как мне кажется, продолжает смотреть на ситуацию, оставаясь в плену представлений времен холодной войны, рассматривая все через призму американо-российских отношений. В то время как тенденция последних полутора десятилетий - в том числе, распространение ядерных технологий и оружия массового поражения - требует и от России, и от США подходить к решению проблем в контексте многосторонних отношений. Парадоксально, кстати, что российское руководство, провозглашавшее создание многополярного мира своей главной стратегической задачей, теперь возвращается к мышлению времен холодной войны. Мало того, это опасно.
Я уверен, что главным концептуальным принципом в новых условиях будет принцип оборонительного предназначения военного потенциала стран. Это, естественно, не значит, что государства должны отказаться от наступательных вооружений, но они будут использоваться в целях обороны.
- Вы считаете, что российские концепции не вписываются именно в такую трактовку наступательного вооружения?
- Я думаю, что россиянам очень трудно будет убедить мир и Соединенные Штаты в том, что арсенал, который они создают - или, если угодно, модернизируют - создается в принципиально оборонительных целях. Мне кажется, из заявлений Владимира Путина следует, что Москва возвращается к концепции, как я это называю, "баланса террора" - то есть, стратегия основывается на неизбежности ответного ядерного удара по мягким целям, объектам инфраструктуры и экономически важным населенным центрам.
- Что бы вы ответили тем, кто говорит, что угроза применения ядерного оружия является наиболее экономичной оборонительной концепцией для не столь уж богатой России с ее необъятными пространствами?
- Надо сказать, что к этому аргументу прибегают и некоторые американские эксперты, ратующие за модернизацию американского ядерного арсенала. Дескать, мы сможем в таком случае значительно сократить оборонный бюджет. С точки зрения экономии средств, на первом этапе такой подход выглядит разумным. Но давайте заглянем чуть дальше. Мы в фонде "Наследие" готовим исследование на этот счет. Не будем говорить об аморальности самой идеи сознательного уничтожения десятков, сотен тысяч людей. Но представим, что по крупному российскому городу будет нанесен удар с территории государства, которое не имеет ничего общего с Соединенными Штатами - скажем, с территории радикального исламского государства. Ставка на ударные ядерные силы не поможет Москве в этой ситуации, ее потери будут гигантскими.
- Как вы считаете, как официальный Вашингтон может отреагировать на такие заявления России?
- Я думаю, администрация Обамы попытается представить такую позицию Москвы как не представляющую угрозы Соединенным Штатам. С другой стороны, в Сенате, который должен будет одобрить договоры с Россией, немало людей, у которых по этому вопросу другая точка зрения.
Официальной реакции США на предложения Владимира Путина пока нет, но идеи российского премьер-министра уже успели оценить американские эксперты. Один из них - Бейкер Спринг, исследователь из фонда "Наследие" - американской организации, осуществляющей экспертизу военно-политических проектов:
- Моя первая реакция на заявление премьера Путина такова: российское руководство воспринимает мир в совершенно превратном свете. Главная проблема в том, что оно, как мне кажется, продолжает смотреть на ситуацию, оставаясь в плену представлений времен холодной войны, рассматривая все через призму американо-российских отношений. В то время как тенденция последних полутора десятилетий - в том числе, распространение ядерных технологий и оружия массового поражения - требует и от России, и от США подходить к решению проблем в контексте многосторонних отношений. Парадоксально, кстати, что российское руководство, провозглашавшее создание многополярного мира своей главной стратегической задачей, теперь возвращается к мышлению времен холодной войны. Мало того, это опасно.
Я уверен, что главным концептуальным принципом в новых условиях будет принцип оборонительного предназначения военного потенциала стран. Это, естественно, не значит, что государства должны отказаться от наступательных вооружений, но они будут использоваться в целях обороны.
- Вы считаете, что российские концепции не вписываются именно в такую трактовку наступательного вооружения?
- Я думаю, что россиянам очень трудно будет убедить мир и Соединенные Штаты в том, что арсенал, который они создают - или, если угодно, модернизируют - создается в принципиально оборонительных целях. Мне кажется, из заявлений Владимира Путина следует, что Москва возвращается к концепции, как я это называю, "баланса террора" - то есть, стратегия основывается на неизбежности ответного ядерного удара по мягким целям, объектам инфраструктуры и экономически важным населенным центрам.
- Что бы вы ответили тем, кто говорит, что угроза применения ядерного оружия является наиболее экономичной оборонительной концепцией для не столь уж богатой России с ее необъятными пространствами?
- Надо сказать, что к этому аргументу прибегают и некоторые американские эксперты, ратующие за модернизацию американского ядерного арсенала. Дескать, мы сможем в таком случае значительно сократить оборонный бюджет. С точки зрения экономии средств, на первом этапе такой подход выглядит разумным. Но давайте заглянем чуть дальше. Мы в фонде "Наследие" готовим исследование на этот счет. Не будем говорить об аморальности самой идеи сознательного уничтожения десятков, сотен тысяч людей. Но представим, что по крупному российскому городу будет нанесен удар с территории государства, которое не имеет ничего общего с Соединенными Штатами - скажем, с территории радикального исламского государства. Ставка на ударные ядерные силы не поможет Москве в этой ситуации, ее потери будут гигантскими.
- Как вы считаете, как официальный Вашингтон может отреагировать на такие заявления России?
- Я думаю, администрация Обамы попытается представить такую позицию Москвы как не представляющую угрозы Соединенным Штатам. С другой стороны, в Сенате, который должен будет одобрить договоры с Россией, немало людей, у которых по этому вопросу другая точка зрения.
